Кровь и травля в Шарлоттсвилле, США: странности
Сделав необходимый экскурс в историю массового установления конфедератовских памятников в южных штатах и его связью с протофашистским ку-клукс-кланом (ККК), обсудим непосредственно столкновения в Шарлоттсвилле и их последствия. При рассмотрении этого эксцесса и порожденной им информационной волны бросаются в глаза три странности:
Странность №1: Отсутствие полиции при столкновениях ультраправых и их противников.
Идет ли речь о столкновениях между ультраправыми с леваками и активистами движения Black Lives Matter («Жизни черных важны», ЖЧВ) во время ночного факельного шествия 11 августа, о столкновениях 12 августа в Парке им. Эмансипации (бывшем Парке им. Роберта Э. Ли) или о наезде водителя неонациста на группу контрпротестующих во второй половине того же дня, на видеозаписях с этих происшествий отсутствует даже видимость полицейского кордона. Отлично экипированные полицейские появляются намного позже и вяло разнимают стороны.
Такая тактика полицейского оцепления крайне нетипична для США. Все помнят жесткое и решительное подавление протестов движения «Оккупируй Уолл-Стрит» пятилетней давности. Тогда полиция выстраивала крепкие кордоны, как будто бы выжидая провокацию, чтобы потом на нее жестко ответить.
Отговорка шефа полиции г. Шарлоттсвилла Ала Томаса «мы надеялись, что мероприятие будет мирным» не выдерживает критики. Организаторы марша «Объединенных правых», собравших под свои знамена как участников ку-клукс-клана, так и участников национал-социалистического движения США и менее крупных неонацистских движений, ставили перед собой цель заявить о себе как о реальной и дееспособной, но «необязательно мирной», по словам Кристофера Кантвелла — одного из организаторов, силе. Ультраправые с удовольствием демонстрировали наличие у себя как холодного, так и огнестрельного оружия. Не отставали от них и участники движения «антифа», тоже съехавшиеся в город со всей страны отнюдь не безоружными.
Показательно, что в преддверии акций протеста и контрпротеста медицинский центр Университета Вирджинии в Шарлоттсвилле отменил все свои плановые операции и был заранее приведен в состояние повышенной готовности. Шеф полиции оправдывает бездействие своих подчиненных тем, что они не ожидали эксцессов, в то время как крупнейшая в городе больница уже подготовилась к массовому приему раненых. Волей-неволей возникает гипотеза о том, что эти три смерти (если считать двух человек из экипажа разбившегося полицейского вертолета) и примерно 38 ранений были зачем-то нужны.
Странность №2: Реакция от президента Дональда Трампа
Во время своего факельного шествия неонацисты выкрикивали вперемешку с прямыми кальками с немецкого (таких как «Кровь и почва!») и лозунги в поддержку Дональда Трампа. Присутствующий при этом бывший имперский визирь ку-клукс-клана Дэвид Дюк заявил: «Мы надеемся исполнить обещания Дональда Трампа». Леваки скандировали им в ответ: «Нет Трампу! Нет ККК! Нет фашистским США!»
Когда фашисты публично изображают из себя твоих лучших друзей, а затем чинят кровавые расправы, инстинкт политического самосохранения подсказывает единственное верное решение — решительно и недвусмысленно дистанцироваться от таких «доброжелателей». Вечером же 12 августа Трамп поступил прямо противоположным образом, мимолетно осудив «насилие, исходящее со многих сторон», а потом быстро перейдя к инвентаризации экономических успехов. Неоднократные просьбы прокомментировать участие в столкновениях неонацистов Трамп просто проигнорировал.
После подобной реакции предсказуемая информационная волна не заставила себя долго ждать. Крупные издания вроде The New York Times и The Washington Post выразили возмущение неподобающей реакцией Трампа на кровавый эксцесс. Два дня спустя Трамп все-таки осудил «расизм... ККК, неонацистов, сторонников господства белой расы». При этом он не остановился, а стал в свойственной ему форме жаловаться на враждебно настроенную прессу. За этим последовала уже другая волна — волна высмеивания Трампа в вечерних развлекательных передачах, давно ставших в США орудиями политической борьбы. На фоне данной пиар-катастрофы члены трамповского окружения вплоть до госсекретаря Рекса Тиллерсона были вынуждены публично дистанцироваться от своего шефа, выступив с резким осуждением ультраправых и добавив, что публичные высказывания Трампа на данную тему были выражением его личного мнения.
Еще при обсуждении Трампа в качестве кандидата в президенты у некоторых людей возникла гипотеза, что неуклюжий и двусмысленно ведущий себя Трамп — это троянский конь, призванный своим поведением дискредитировать защитников традиционных американских ценностей. Пренебрежение же Трампом элементарным инстинктом политического самосохранения, предсказуемым образом вызвавшее волну порицания, с данного ракурса очень похоже на игру в информационные поддавки.
Странность №3: «Антифа» или антифашисты?
Пока бо́льшая часть американских СМИ и добрая половина политизированных пользователей американских социальных сетей обвиняла Трампа в симпатии к ультраправым, другая группа пользователей, консервативно настроенные граждане, ранее незамеченные в симпатиях к неонацистам, стала заострять внимание на провокационном поведении левацких «антифа», якобы несущих ответственность за кровопролитие. Эти высказывания сопровождались более общими рассуждениями о том, что коммунизм то ли равнозначен фашизму, то ли он даже хуже, и что неплохо было бы снести памятник Ленину в городе Сиэтл.
Американские же участники движения «антифа» и сочувствующие им (коллективно называющие себя «сопротивлением») сводят свои высказывания к тому, что с фашистами можно и нужно бороться насильственными методами. При этом они максимально широко трактуют понятие «фашист», срывая выступления даже обычных консервативных ораторов. Ни о какой собственной программе, ни о каком позитивном содержании речи не идет.
Бессодержательные же борцы с чем либо, лишенные четкого представления о собственных ценностях и о собственной идентичности, становятся легкой добычей для того смыслового начала, против которого они якобы борются. Приходит на память история бельгийского антифашиста Жана Тириара, попытавшегося внедриться в ряды СС, но в итоге ставшего настоящим эсэсовцем, т. к. он не сумел дать сущностный ответ на духовный вызов фашизма.
Борцы «против» чего-то, лишенные внутреннего стержня, глубочайшим образом подвержены манипуляции. Ярчайшим примером этого являются итальянские «Красные бригады», считавшие себя борцами против «транснационального империалистического государства», но по факту ставшие винтиком в натовской тайной сети «Гладио», уничтожая итальянских руководителей, пытавшихся наладить диалог с Советским Союзом (премьер-министр Альдо Моро), и одновременно дискредитируя само левое движение своим неразборчивым террором.
Чем же занимаются современные западные «антифа»? Всесторонней физической, интеллектуальной и духовной борьбой с фашизмом, как это делали Красная Армия и советский народ вместе с бойцами сопротивления на оккупированных территориях, или же «игрой в поддавки» с набирающими силы неонацистами?
Заключение:
Что мы увидели в самом Шарлоттсвилле? Силы правопорядка действовали спустя рукава, преследуя не задачу сохранения общественного порядка, а какую-то другую цель, ради которой необходимо было допустить массовые столкновения двух групп протестующих.
Что мы услышали из Белого дома? Пренебрежение Трампом элементарным политическим инстинктом самосохранения, невнятное мычание и выяснение отношений со СМИ вместо решительного осуждения любых проявлений неонацизма. Замаравшись таким образом, Трамп уже вряд ли сможет отмыться.
Кто противостоит фашиствующим молодчикам на американских улицах? Левацкие позёры, вызывающие своей деятельностью отторжение у значительной части американского общества и дискредитирующие само слово антифашизм.
Вместе с ними действуют активисты движения «Жизни черных важны», у которых есть свой опыт уличного насилия в таких местах, как Фергусон, Балтимор и Даллас. В ходе протестной акции в Далласе пять полицейских были застрелены снайпером (от которого, правда, ЖЧВ сразу же открестились и которого полиция ликвидировала с помощью взрывного устройства).
Таким образом, мы видим, что, как в США, так и во многих других странах, уличное насилие становится эффективным инструментом внутриполитической борьбы с неонацистами с одной стороны и с «антифа» и ЖЧВ — с другой. Те и другие поочередно совершают толчки, раскачивающие качели общественного равновесия. Вполне вероятно, что Шарлоттсвилл станет не отдельным из ряда вон выходящим эксцессом, а составной частью новой долгосрочной тенденции политического насилия в США. Переживет ли это американский конституционный строй?
