Так был фашизм в Германии, или нет?

На наших глазах делаются попытки реванша неофашистских идеологий. Заинтересованные в таком реванше силы ищут способы подступиться к этому вопросу — кому что доступно.

Так, на Украине после государственного переворота официальными «героями» сделаны бандеровцы, отдельные украинские политики публично заявляют о необходимости зачистки территорий от «москалей» и «омоскаленных». В Прибалтике проводят факельные шествия с участием бывших СС-цев. В Сирии и Ираке на почве радикального исламизма расцвел, по сути, неофашизм.

На просторах интернета для продвижения фашистского реванша требуются методы другого рода — с использованием где-то окольных путей, а где-то нахрапа.

В СССР термин «фашизм» прямо ассоциировался с немецко-фашистскими захватчиками и понимался как синоним зла. Поэтому для легитимации неофашистских идеологий в современной России идет работа по «отмыванию» понятия «фашизм»: фашизм пытаются отделить от Гитлера, заявить, что якобы гитлеровский нацизм — это совсем не фашизм. Иногда к этому добавляют, что называть немецкий нацизм фашизмом придумали якобы уже после войны. В качестве примера можно привести интервью И. Стрелкова-Гиркина от марта 2015 года, в котором он высказал упрек: «Вы очень плохо говорите о фашизме». Поскольку, по его словам, фашизм в нашем понятии практически приравнен к нацизму, но на самом деле «теория фашизма — она совсем другая».

Можно привести, например, гуляющие по крупным группам в социальных сетях статьи, вроде «В Германии не было фашизма, или разница между фашизмом и национал-социализмом», опубликованной в группе World of history с двумя миллионами подписчиков, в группе «Полезное образование» с шестьюстами тысячами подписчиков и т. д. Можно обратить внимание на обсуждение этой темы в интернет-патриотической среде, вроде форума игроков «World of tanks», где псевдо-знатоки заявляют, что «даже в учебниках по истории от 80 какого-то года написано что в Германии при Гитлере был национал-социализм, фашизмом его заклеймили уже позже».

В 1929 году лидер немецких коммунистов Эрнст Тельман предупреждал: «Мы видим рост фашистского движения в Германии, его проникновение на заводы, усиление фашистских военных организаций, увеличение голосов, поданных за национал-социалистов во время выборов в Саксонии. В разных странах фашизм рвется к господству, применяя различные формы и методы, однако всюду он выступает не только в качестве сильнейшего орудия для подавления рабочих, но и в роли организатора подготовки войны против Советского Союза».  В 1931 году Эрнст Тельман призывал — «Мы должны разоблачать немецкий фашизм, его авантюристскую политику безудержной подготовки войны, травли и подготовки интервенции против Советского Союза, развязывания реваншистской войны».  А в 1932 году Эрнст Тельман предупреждал, что «было бы величайшим и бесстыднейшим обманом внушать народным массам, будто стоит только допустить фашистов к власти, как они скомпрометируют себя» .

Из этого уже ясно, что термин «фашизм» использовался уже тогда и был понятен германскому обществу.

В том же 1932 году в Германии по инициативе немецкой компартии было создано движение «Антифашистское действие» (“Antifaschistische Aktion”) для противодействия фашизму в Германии.

Называли себя фашистами и сами лидеры немецких нацистов. В 1931 году Адольф Гитлер опубликовал открытое письмо к немецкому канцлеру, в котором обвинял марксистов в агрессии против сторонников нацистской идеологии, и писал, что они называют своей целью фашистов, или, другими словами, национал-социалистов. В 1933 году один из ближайших сотрудников министра пропаганды III Рейха Й. Геббельса, группенфюрер НСКК Эужен Хадамовский, руководивший Имперской радиопалатой, написал, что никто не должен говорить о подражании фашизму в Германии, потому что система фашизма является немецкой по своим основным характеристикам, что она развилась из немецкого духа и снова возвращается на немецкую землю.

В СССР национал-социализм в Германии называли фашизмом задолго до Великой Отечественной войны. Так, в 1934 году в резолюции XIII пленума Исполнительного комитета Коммунистического интернационала и в 1935 году на VII Конгрессе Коминтерна Георгий Димитров дал определение фашизму и назвал германский фашизм самой реакционной его формой: «Фашизм у власти есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Самая реакционная форма фашизма — это фашизм германского типа. Он нагло именует себя национал-социализмом, не имея ничего общего с социализмом. Германский фашизм — это не только буржуазный национализм. Это звериный шовинизм. … Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике — это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть против других народов».

А в 1930 году высланный из СССР Лев Троцкий, обращаясь с открытым письмом к членам ВКП(б), говорил: «В тех странах, где фашизм представляет собою силу, т. е. прежде всего в Италии, затем в Австрии и Германии, социал-демократии не стоит большого труда показать массам не только различие, но и враждебность между нею и фашизмом».

В 1934 году немецкий антифашист, писатель, будущий президент Берлинской академии искусств Вилли Бредель издал антифашистский роман «Испытание», в котором устами одного из героев утверждал: «Между прошлым, когда ваш Гинденбург, испугавшись «спартаковцев», призвал на помощь генералов, и настоящим, когда все тот же Гинденбург уже вместе с генералами, испугавшись пролетариев, призвал на помощь Гитлера, есть прямая связь: ибо политика социал-демократов, политика соглашательства и «наименьшего зла» ведет к фашизму. То, что мы сегодня, истерзанные, томимся здесь, то, что сотни, тысячи наших лучших товарищей были и еще будут убиты фашистами, — всего этого можно было бы избежать!»

Феномен немецкого фашизма исследовали выдающиеся европейские ученые. В 1933 году один из основоположников европейской школы психоанализа, ученик Фрейдa, австрийский психолог Вильгельм Райх издал книгу «Психология масс и фашизм», в которой заявил, что «фашизм возникает на основе расовой ненависти и служит ее политически организованным выражением. Отсюда следует, что существует немецкий, итальянский, испанский, англосаксонский, еврейский и арабский фашизм».

В 1941 году впервые была опубликована книга «Бегство от свободы» одного из самых авторитетных исследователей феномена фашизма австрийского психолога Эриха Фромма, в которой он утверждал, что «если мы хотим бороться с фашизмом, то мы должны его понимать». Фромм исследовал в книге в т. ч. феномен немецкого нацизма и прямо заявил, что считает его разновидностью фашизма: «Я употребляю термин „фашизм“ для определения диктатуры типа итальянской или германской. В случае рассмотрения именно германской системы будет употребляться термин „нацизм“».

Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. советские граждане прекрасно понимали, что сражаются именно с фашистскими захватчиками — именно так их и называли. Достаточно вспомнить строки из «Священной войны», призывавшей бороться «с фашистской силой темною» и загнать пулю в лоб «гнилой фашистской нечисти».

В ходе Нюрнбергского процесса немецких агрессоров также называли фашистами. Так выступавший обвинителем со стороны СССР Роман Руденко в своей речи сказал: «Господа Судьи!  Для осуществления задуманных ими злодеяний главари фашистского заговора создали систему преступных организаций, которой была посвящена моя речь. Ныне те, кто поставили целью установить господство над миром и истребление народов, с трепетом ждут грядущего приговора суда. Этот приговор должен настичь не только посаженных на скамью подсудимых авторов кровавых фашистских «идей», главных организаторов преступлений гитлеризма.

Ваш приговор должен осудить всю преступную систему германского фашизма, ту сложную, широко разветвленную сеть партийных, правительственных, эсэсовских, военных организаций, которые непосредственно претворяли в жизнь злодейские предначертания главных заговорщиков. На полях битв человечество уже вынесло свой приговор преступному германскому фашизму. В огне величайших в истории человечества боёв героической Советской Армией и доблестными войсками союзников были не только разгромлены гитлеровские орды, но утверждены высокие и благородные принципы международного сотрудничества, человеческой морали, гуманные правила человеческого общежития.

Обвинение выполнило свой долг перед высоким судом, перед светлой памятью невинных жертв, перед совестью народов, перед своей собственной совестью. Да свершится же над фашистскими палачами суд народов — справедливый и суровый».

Выступавший на Нюрнбергском процессе обвинителем со стороны Великобритании Элвин Джонс 8 января 1946 года представил книгу Гитлера «Моя борьба» в качестве доказательства по разделу «Фашистская идеология как база агрессии».

В 1948 году в предисловии к биографии Эрнста Тельмана, написанной В. Бределем, будущий президент ГДР Вильгельм Пик написал, что образ Тельмана — это «пример для всех борцов с фашизмом», и рекомендовал книгу «для тщательного изучения каждому немецкому трудящемуся и в особенности немецкой молодежи».

В энциклопедии «Британника» немецкий нацизм отнесен к разновидностям фашизма: «Фашистские партии и движения усилившиеся в ряде стран между 1922 и 1945 гг: Национальная Фашистская партия в Италии, руководимая Муссолини; Национальная Социалистическая Немецкая Рабочая партия, или нацистская партия, под руководством Гитлера («Nazi»)…».

В 1963 году немецкий историк и философ, исследователь фашизма Эрнст Нольте (1923–2016) в работе «Фашизм в его эпохе» исследовал в том числе сходства и различия итальянского и немецкого фашизма, и написал, что «В 1935 году он [Гитлер] написал предисловие к немецкому переводу одной итальянской книги о фашизме, где отметил, что нельзя отрицать внутреннее сходство итальянской и немецкой формы новой идеи государства». Нольте отметил, что «в том же году Йозеф Геббельс опубликовал брошюру Фашизм и его практические результаты… Он считал, что Италия опередила в этом Германию на десять лет».

Эрнст Нольте утверждает, что «оба движения начались одновременно и совершенно независимо друг от друга; в их отдельных элементах заметно не меньше различий, чем совпадений… Однако, все различия в подробностях не заслоняют сходства общей картины явлений». Нольте называет гитлеровский нацизм — радикальным фашизмом и считает, что «сущность гитлеровского радикального фашизма, называвшего себя «национал-социализмом», можно определить следующим образом: Национал-социализм был смертельной борьбой суверенной, воинственной, внутренне антагонистической группы».

Эрнст Нольте пишет, что «если эта смерть [Гитлера] не означает исчезновение фашизма, то, несомненно, конец его эпохи», и что «Гитлер по праву занимает центральное место в этой, и только в этой эпохе… …поскольку фашизм рассматривается лишь как феномен эпохи мировых войн, Муссолини остается на втором месте только потому, что случайно располагал меньшими силами и меньше мог влиять на события».

Итак, из всего выше приведенного видно, что немецкий нацизм относили к разновидности фашизма задолго до начала Великой Отечественной войны. Называли германский нацизм фашизмом не только в СССР, но и в Европе, прежде всего в самой Германии. Называли немецкий нацизм разновидностью фашизма авторитетные, в том числе немецкие, ученые, писатели, политики и пр. Свою идеологию называли фашизмом и сами пропагандисты нацистской Германии.

Грубые попытки морочить головы ложью о том, что в Германии якобы не было фашизма, направлены на реабилитацию понятия «фашизм» и рассчитаны, видимо, на «Иванов, родства не помнящих». А также на людей, утерявших всякую способность к логическому мышлению. Это лишний раз убеждает нас в том, что определения — даже кажущиеся самыми очевидными — необходимо время от времени напоминать.