Разговор о современном искусстве. Часть 1
Сегодня нам часто приходится слышать о вольной интерпретации некоторыми авторами произведений прошлого, которые идут вразрез с общепринятой моралью, не говоря о современных инсталляциях и перформансах. Подчас обычные люди не могут без агрессии реагировать на эти провокации. Между тем, целый ряд ценителей, критиков, искусствоведов, причисляя себя к некому просвещенному обществу, высмеивают такое отношение обывателей к «настоящему» искусству. Что же нужно делать, чтобы выразить свое отношение к подобным «шедеврам» и не показаться невеждой? Ответ на этот вопрос дала лекция кандидата философских наук, доцента кафедры теоретической и социальной философии факультета философии и психологии Саратовского государственного университета Михаила Богатова, которая прошла в Ульяновске.
Лекция прошла в библиотеке № 8 под названием «Искусство против эстетики». В начале Михаил Богатов отследил исторический путь двух понятий — искусство и эстетика. На самом деле, хотя нам привычно, что было первобытное искусство, а также искусство Древней Греции, Рима и так далее, сам термин «искусство» появился гораздо позднее.
«...в античности все выглядело таким образом, что были ремесла, были ближайшие технические тексты, которые позволяли этим ремеслам воспроизводиться. А то, для чего эти ремесла воспроизводились, художники никогда не должны были говорить сами. Мы знаем, что храмы строились, поскольку отправлялись культы богам. Статуи ваялись, потому что были победители на всевозможных играх, и город хотел это выставить и т. д и т. д. Жизнь была устроена таким образом, что никто не задавался вопросом — что такое искусство, зачем оно нужно».
Только в конце XVIII века искусство перестало обозначать мастерство, а стало наряду с религией и наукой еще одним способом познания действительности.
«...в восемнадцатом веке происходит очень много вещей, включая, как считается в политической теории, рождение государства как такового в современном смысле после Великой французской революции, и рождение политэкономии и много того, что мы считаем существующим всегда, как будто бы оно всегда было и экстраполируя на прошлое. Рождается в этот активный период и эстетика».
Создателем термина «эстетика» считается немецкий философ Александр Готлиб Баумгартен (17 июля 1714 — 27 мая 1762). Баумгартен, по словам Богатова, решает обновить метафизику, включив в нее чувственную, то есть эстетическую область.
«Баумгартен исключительно с познавательными целями резервирует область эстетики. Как появляется у него искусство? Он говорит, что произведения искусства дают нам образцы чувственных данных, поэтому эстетика должна обращаться к искусству, но со своим познавательным интересом. Таков был замысел».
Уже ученик Баумгартена Майер издал пособие, где связал искусство и эстетику. Причем в работе Майера эстетика «смотрит на художественные произведения, как на законченные». Ранее в канонах по ремеслу «никогда не говорили о готовых произведениях, они говорили, как делать произведения». Позднее во введении к своей книге «Лекция по эстетике» Гегель говорит о своем нежелании употреблять слово «эстетика», но уступает в силу того, что оно уже «утвердилось в обычной речи». Появляется потребность рассматривать законченное произведение и выдавать ему свою оценку, учитывая собственный вкус.
«Поскольку произведение закончено, и художник больше не имеет никакого значения, то работа по усваиванию произведения переходит к публике, и эта функция восприятия будет нарастать вплоть до современности».
Роль восприятия усиливается в XX веке. Публике отводится роль не только зрителя, но и по сути того, кто завершит выставленное перед ним произведение искусства.
«...здесь мы имеем дело с первыми шутками, шалостями со стороны дадаистов».
Если раньше для того, чтобы созерцать средневековый храм или любое другое классическое произведение, необходимо было погружаться в эпоху, изучать историю и культуру, то в XX веке этого всего не нужно.
«...когда роль восприятия усиливается, в современности сами художники рассчитывают не на то, что с ними будут считаться, а на то, что публика, совершенно не производящая никакого искусства, будет делать из того, что им сейчас предложено, искусство в их представлении».
Эта трансформация искусства происходила до середины XX века.
