ОБСЕ рекомендовали ввести ответственность за незаконное изъятие детей
Ввести в законодательство ответственность работников социальных служб за неправомерное изъятие детей порекомендовал гражданский активист из Германии Максим Жиленков на совещании ОБСЕ 20 сентября, сообщает наш корреспондент.
Доклад был зачитан в рамках Совещания ОБСЕ по обеспечению реализации прав человека и демократических норм 2017 года, на его 15-м рабочем заседании «Экономические, социальные и культурные права как ответ на рост неравенства» 20 сентября. Совещание проводится с 11 по 22 сентября в Варшаве.
Совместно с другими активистами Максим Жиленков изучил теорию и практику изъятия детей Югендамтом в ФРГ на протяжении нескольких десятилетий.
«Анализ статистики работы подобной социальной политики позволяет понять, к каким результатам приводит семейная политика, изначально заявленная как благое начинание, главным приоритетом которого объявляется предотвращение любого насилия над детьми в семье. К сожалению, сегодня можно говорить о том, что подобная политика на практике приводит к плачевному результату, а именно к узаконненому насилию над кровной семьей. И, как следствие, к насилию над детьми», — заявил немецкий активист.
Преобладание прав детей над правами родителей, а также бесконтрольное право социальных работников изымать детей из семьи по субъективным соображениям активист считает основными разрушающими семью свойствами работы социальной политики Югендамта.
Жиленков привел данные Федерального статистического управления Германии, по которым за 21 год было изъято количество детей, равное величине рождаемости в Германии за 1 год. То есть, «... за 21 год практически целое поколение проходит через подобные социальные, ювенальные по своей сути службы», — подытожил Жиленков.
Данные показывают, что в 2013 году в 40% случаев изъятий причиной являлось «перенапряжение родителей».
«В немецкой семейной психологии эта ситуация определяется как ситуация риска со следующими симптомами: разнообразные формы индивидуального и социального неблагополучия, неуверенность и неспособность родителей в воспитании детей, особенно в проблемные фазы жизни ребенка, психические расстройства, болезни родителей и ребенка, и ситуации риска, связанные с возможностью применения насилия к детям», — процитировал активист.
По мнению эксперта, то, как работниками социальной опеки определяется ситуация «перенапряжения родителей», несет в себе наибольшую опасность субъективных трактовок.
Жиленков также подчеркнул, что количество изъятий из-за непосредственно жестокого обращения с детьми составляет около 9% случаев, а сексуальное насилие над детьми — 1,5% случаев. При этом СМИ активно тиражируют информацию именно об этих причинах изъятия, хотя они не являются главными.
Отдельно Жиленков отметил, что около 39% изъятых детей были возвращены.
«Нужно поставить вопрос: а было ли необходимо изъятие ребенка из семьи? <...> Это огромная психологическая травма для ребенка», — задается практически риторическим вопросом Максим Жиленков.
В заключение Жиленков рекомендует странам-членам ОБСЕ не противопоставлять права родителей и детей, направить семейную политику на поддержку кровной семьи и «ввести в законодательство ответственность работников социальных служб за неправомерное изъятие детей, таким образом поставить органы опеки под строгий общественный контроль».
