Директор Иркутского НИИ: не принимайте на веру мифы об экологии Байкала
Ряд распространенных мифов, касающихся экологии Байкала, прокомментировал директор НИИ биологии ИГУ Максим Тимофеев 21 декабря, сообщает интернет-издание «Тайга.инфо».
Максим Тимофеев уверен, что проблемы, касающиеся экологии озера Байкал, надуманы и раздуты искусственно:
«Для того чтобы понять бессмысленность разговоров о катастрофическом обмелении озера Байкал, достаточно зайти на сайт Лимнологического института СО РАН. Там уже года два как выведена прямая трансляция результатов еженедельного замера уровня озера Байкал и приведено сравнение с данными прошлого года и графиками наблюдений Росгидромета за период с 1970 года по настоящее время. <…> Любой, кто взглянет на эти данные, поймет, что ни о каком катастрофическом обмелении речи не идет даже близко. В периоды с 1973-го по 1983-й, практически десятилетие, уровень Байкала был близок к 455,5 метров ТО, а начиная с 1980 опускался еще ниже. Напомним, что минимальное значение уровня прошлого года равнялось (и это тоже можно увидеть на графиках) всего 456,08 метров (в текущем году еще выше — 456,96 метров). Да, на Байкале сейчас наблюдается период относительного маловодья. И уровни несколько ниже того, что мы наблюдали в начале столетия. Но совершенно очевидно, что никакой катастрофы нет», — считает Тимофеев.
Шумиха в СМИ и постоянные упоминания «иркутских энергетиков» в связи с мнимым обмелением вызывают у ученного вопросы, и, по его мнению, все это имеет причины, не связанные с экологией: «Судя по всему, к сожалению, данная дискуссия к собственно научным вопросам отношения не имеет», — заявил биолог.
Прояснил Тимофеев и «сенсационные» сообщения в СМИ о массовой гибели нерпы и рачков:
«Да, действительно, осенью на восточном побережье Байкала наблюдали гибель нерп. Общее число, по последним данным, составило 141 особь. <…> Можно ли говорить о массовости этого падежа и его катастрофическом влиянии на популяцию Байкальской нерпы? Наверное, еще нет. При оценочной численности популяции от 60 до 90 тысяч голов (точными данными не обладает сейчас никто) условные полторы сотни погибших нерп составят около 0,2 процента».
Тимофеев напомнил, что эпидемия, случившаяся в 1980-х годах, унесла жизни более шести тысяч нерп, поэтому сегодня, при имеющем место масштабе падежа бить тревогу еще рано.
Вместе с тем, он обратил внимание на появившиеся предположения о гибели нерпы — якобы от «перенаселения» и голода, а также о возникших на этом фоне инициативах разрешить охоту на животных. В последнем ученый усматривает возможные бизнес-интересы тур-индустрии:
«Нет никаких предпосылок или аргументов (кроме искусственно выдуманных и раздутых в СМИ), для чего нужно проводить отстрел этого символа Байкала. <…> Есть опасения, и я их в какой-то мере разделяю, что отдельные поборники идеи легализации масштабной охоты на нерпу на озере, движимы не столь экологическими, сколько экономическими причинами. <…> Не является большим секретом, что организация охоты на нерп уже давно приносит хороший доход, помимо собственно спроса на мясо, жир и шкуру. Даже простой поиск в интернете сразу выдает нам актуальную стоимость такой услуги — от 150 тысяч рублей с человека. <…> Так что есть большая обеспокоенность истинными причинами всплеска разговоров о необходимости отстрела», — заявил Тимофеев.
Сообщения о массовой гибели рачков Тимофеев вообще считает не заслуживающими внимания: «После каждого шторма на берегу Байкала можно обнаружить сотни рачков-амфипод. Это норма. <…> Кстати, я давал интересующимся изданиям комментарии о том, что данный случай не заслуживает внимания. Об этом же говорили и коллеги из Лимнологического института. Но, увы, в СМИ пошла очередная алармистская заметка не разобравшегося или не захотевшего разобраться журналиста».
Прокомментировал директор НИИ и запрет на вылов омуля. По его мнению обоснованность такого запрета вызывает сомнения:
«В ситуации с численностью омуля в течение нескольких лет до запрета шла интенсивная дискуссия между коллегами ихтиологами из Лимнологического института СО РАН и чиновниками из Госрыбцентра. Просто для примера приведу две цитаты: первую из комментария от 26 октября 2016 года, данного ТАСС директором Госрыбцентра Владимиром Петерфельдом «Биомасса омуля в 2008 году первые за много лет уменьшилась до значений ниже 20 тыс. тонн, к 2012−2014 годам — до 15−15 тыс. тонн». Вторую из научной статьи (!) в журнале Доклады Академии Наук (том 447/3), опубликованной еще в 2012 году ихтиологами ЛИН СО РАН. Цитирую: «Получена оценка численности омуля в 36 047 тыс экз. и биомассы в 31 589 тонн». Разница от цифр, озвученных руководителем Госрыбцентра, двукратная! Значит, не все уж так однозначно с омулем. Нужно бы разобраться прежде, чем вводить репрессивные меры».
Запрет реально не работает, считает биолог, вылов омуля продолжается. Все чего удалось добиться, это уничтожить легальную рыбацкую деятельность, вследствие чего расцвела нелегальная. Кроме того, Тимофеев уверен, что для сохранения омуля нужны не запреты, а другие меры: «нужно заниматься рыборазведением, запускать заводы, подращивать и выпускать мальков. А главное, навести порядок с браконьерством, в первую очередь, с теми дельцами, которые промышляют на нерестовых реках. Тогда, возможно, и будет какой-то результат», — считает ученый.
В целом же Тимофеев уверен, что реальные, а не вымышленные проблемы озера Байкал вполне решаемы, однако требуют последовательного и системного подхода:
«Хочется надеяться на то, что рано или поздно ключевые вопросы природоохранной деятельности на Байкале будут решены. Тем более их и не так уж и много и все они однотипные, в первую очередь, связанные с организацией нормальной системы канализирования и утилизации отходов от поселений, организацией вывоза мусора, сбора нефтесодержащих-подсланевых вод с кораблей, наведением порядка с масштабными и особенно с нелегальными турбазами на берега Байкал. Конкретных решений, необходимых для нормализации большей части проблем, не так уж и много, можно по пальцам одной руки посчитать. Было бы желание и воля к их воплощению».
Напомним, что уже несколько лет в СМИ тиражируются сообщения о катастрофической ситуации с экологией озера Байкал. Называется проблема обмеления. При этом Иркутская область и республика Бурятия обвиняют в катастрофе друг друга: в Иркутске проблемы озера связывают с загрязнением и уничтожением питающих его рек, в Бурятии — с деятельностью Иркутской ГЭС. Помимо этого, распространяются слухи о разного рода мнимых экологических бедствих, многие из которых выше опроверг ученый-биолог.
