Дизайнер: сейчас нет самого главного — определения статуса по одежде

В праздничный день, посвященный прекрасной половине человечества — женщинам, трудно обойти вниманием такую тему как мода. Ведь она давно вошла в нашу жизнь и стала неотрывной ее частью.

Чтобы узнать, насколько сильно тенденции в моде влияют на нашу окружающую действительность и нас самих, а также — что такое современная российская мода, мы обратились к дизайнеру Татьяне Титковой.

ИА Красная Весна Какие, на Ваш взгляд, художественные и социальные задачи решает современная российская мода?

Российская мода — она выживает. Можно сказать, пандемия поставила последнюю точку в этом вопросе. Многие дизайнеры не перезапустились.

Молодые дизайнеры практически всегда находят выход, но сейчас они на распутье и не могут запустить новое. Нужно закупать ткани, что сейчас просто нереально. Нужно брать кредиты, обеспечивать своих работниц, где-то отшивать.

Некоторые российские дизайнеры грешили тем, что закупались в Китае и на купленное пришивали лейблы. И те люди, которые под своими брендами представляли китайские товары, столкнулись с тем, что просто не могут сейчас получать товар из Китая.

Есть третий путь — пойти на рынок «Садовод», закупиться там, там можно все купить, там можно купить шикарную футболку за 200 руб. Шикарную просто, пришить к ней лейбл и в «Авиапарке» вывесить на рейле и написать «российский дизайнер».

Есть несколько, только несколько компаний, которые пережили пандемию, и то они пережили только из-за того, что были хорошие вливания денег, о которых они не говорят. У них есть спонсор хороший.

Есть и такие, что в пандемию стали использовать Instagram и другие инструменты, и все на них смотрят. Все сидят дома и говорят: «О, классно». Это такие успешные компании как 12storeez и подобные, они выбирают девушек богатых для своей рекламы, для своей продукции, работают с Instagram. Я не думаю, что у них такие глобальные продажи, но они есть.

Потому что наши компании, к сожалению, не могут спорить с зарубежными. У нас производство продукции стоит больших денег, а там копейку.

Сейчас проще дизайнеру поехать в Таиланд или другую страну, найти нишу, какое-нибудь производство каких-нибудь шелковых рубашек, пижам, которые там стоят копейки, и привозить сюда, и продавать по $200. Такой бизнес имеет смысл. В чемоданах даже, продав хоть каплю, ты будешь зарабатывать. Производить у нас что-либо невозможно.

ИА Красная Весна Это материальная сторона дела, а что если на моду смотреть как на искусство?

— Искусством мода может быть. Как пишут в учебниках, мода — часть искусства. Сейчас полно альтернативных недель мод. У нас в Москве проходят. Где дизайнеры представляют шелковые расписные платья или вяжут из чего-то какие-то кардиганы, или рисуют что-то на этих нарядах, какие-то шапки смешные показывают — это было всегда.

Ручная работа — она есть во всем мире, но это не бизнес, это декоративно-прикладное искусство, как раньше было ткачество какое-то, вышивка, еще что-то, к моде это не имеет отношения, мода — это то, что покупается, продается, у чего есть оборот, есть промышленные ресурсы. Во всяком случае, нас так учили в институте — вот что такое мода.

ИА Красная Весна На ваш взгляд, каким сейчас видит мода современного человека?

— Сейчас тенденция мировая — что мы все разные, абсолютно разные, и это принимается на самом высоком уровне. Есть разные группы людей, есть ЛГБТ-сообщества, естественно, мы спокойно относимся и к панкам, и к хиппи, и ко всем абсолютно группам, которые еще раньше нам казались странными. Сейчас эти группы существуют, а раньше это было что-то вообще за рамками.

Есть целые компании, которые делают одежду только для готов, или компании, которые делают только для байкеров. Есть компании для хиппи. Сейчас хорошо тем дизайнерам, которые найдут свою нишу.

Есть дизайнеры, которые делают мужские коллекции, похожие на женские — яркие розовые фраки, юбки для мужчин, а почему бы и нет? Есть компании, которые создают женские коллекции, похожие на мужские.

Если дизайнер найдет, нащупает нишу — будет здорово. Потому что сейчас нельзя объять необъятное и выпускать платья или пальто, как раньше, в надежде, что это купят. Нет, не купят.

Нужно четко знать потребителя. Кто это, сколько лет этой девушке, чем она занимается, ходит ли она на работу, есть ли у нее дети или она вообще не хочет иметь детей — это самое главное.

Так учили дизайнеров на Западе еще в те далекие годы в институте Marangoni (Италия, — прим. ИА Красная Весна) или Мартина (Центральный колледж искусства и дизайна имени Святого Мартина, Великобритания, — прим. ИА Красная Весна). Там еще на первом курсе говорится, что прежде, чем сделать коллекцию, ты должен четко описать эту девушку на двух страницах. Кто она, сочинить про нее историю. И только потом ты можешь для нее предлагать гардероб.

А у нас не так, у нас стильно нарисовали — а вдруг кто-то купит. Да не купят! Все уже, время прошло, у всех уже шкафы забиты.

ИА Красная Весна Значит, сейчас первичен человек и под него уже мода делает предложение?

— Думаю, сейчас — да, конечно. Сейчас человек, который выходит на улицу в сером тренировочном костюме и грязных кроссовках, ни у кого не вызывает удивления. Все думают: «А может это его стиль?» Вот в чем дело.

Все поменялось. Нет никаких правил в одежде, и нет самого главного — определения социального статуса по одежде. И это большая проблема люксовых брендов. Прет-а-порте может пострадать в кризис, а люкс всегда будет существовать, и выживать будет именно люкс. Потому что много богатых людей, которые готовы одеваться только в люксовых магазинах, и число богатых людей во всем мире растет.

А средний класс вымывается и скоро его совсем не будет, будут только богатые и бедные. Это происходит не только у нас. Во всем мире это происходит.

С люксом все хорошо, но, к сожалению, многих богатых людей, одежда больше не несет социального статуса. Раньше, в 50-е годы, по женщине, вошедшей в кафе, можно было сразу понять, богатая она или бедная. Сейчас, если девушка зайдет в одежде из Zara за $150, то, поверьте, никто не отличит, Dior у нее, или Chanel, или еще что-то.

Поэтому люксовые бренды придумывают историю, а маркеры как бы для избранных, и только элитный круг может определить эти маркеры.

Например, приходит девушка, у нее кофта лососевого цвета, именно такой тонкий лососевый цвет, которого нет в масс-маркете, эту ткань купил, допустим, только Dior, и только Dior делает платья и кофты из ткани этого цвета.

Или возьмем украшения. Мужчины носят часы, женщины носят украшения; допустим, цепочка с каким-то там мишкой стоит $5000. Это, чтобы показать свою принадлежность к определенному уровню. Статусность одежды ушла, а после пандемии — так тем более.

ИА Красная Весна Как меняется образ мужчины в моде, есть ли параллель с эпохой рококо или с 70-ми, какие сейчас тенденции?

— Исторически мужчина всегда одевался более женственно, если так можно сказать. Мужчина одевался очень нежно, у всех были жабо, подвязки, бархатные панталоны, прекрасное белье, брошки, украшения — это если в историческом экскурсе.

Но потом, в начале XX века, мужчины уже одевались достаточно мужественно, и ничего от исторического экскурса не осталось. Всплеск женственности был в 60-е годы, когда мужчины стали носить приталенные костюмы, даже голубые костюмы, цветные приталенные батники. Я считаю, что это тоже была какая-то женственность. С разными расцветками, с голубыми и розовыми. Хиппи — я тоже считаю, это женственность — были длинные волосы, повязки на голову.

А сейчас, я думаю, просто продолжается эта женская линия, и в мужской одежде она всегда будет существовать как одно из направлений.

ИА Красная Весна Возможно раньше некая женственность в нарядах мужчины говорила об утонченности в образе. Но, возможно, сейчас это носит другой оттенок?

— Это эпатажность. Думаю, дизайнеры это делают специально. Эпатаж всегда существует в моде.

Всегда нужно показать что-то экстраординарное, чтобы людей «завести». Чтобы сказали: «О, какой ужас, мужчина в розовом платье!»

Это платье для того и создается, чтобы люди посмотрели и сказали: «Ой, какой ужас», или подумали о жизни: «Ох, куда все катится». Мы же говорили, что мода — искусство. И дизайнеры делают такой смелый вброс и смеются, может быть и так. Это же не значит, что мы будем это носить? Мы поговорим, посмеемся, какой это кошмар, но мы же не увидим это на улице.

Это просто такое искусство. Я не думаю, что к этому можно серьезно относиться.

ИА Красная Весна Есть же одежда unisex, голубые и розовые тона в мужской одежде.

— Голубые и розовые тона и женская направленность в мужской одежде — этого мало. Говорить, что есть тенденция к этому, неправильно, это было всегда — и в 60-е годы, и в 70-е, в 80-е мужчины даже в лосинах ходили. Просто сейчас есть интернет, facebook, Instagram, поэтому где-то появится женская линия в мужской одежде — это копируется, муссируется, всем нравится обсуждать это.

Если говорить о тенденциях, то надо выйти на улицу. Что вы увидите, выйдя на улицу? Кроссовки и спортивный костюм через одного — вот это тенденция.

На улице мы не увидим мужчину на каблуках и в эпатажной одежде. Я, может быть, даже с удовольствием на это бы посмотрела. Но у нас этого нет и в Европе тоже, поверьте. Если только какой-то актер оденется так для того, чтобы привлечь внимание, чтобы о нем написали. А это нельзя рассматривать как тенденцию.

ИА Красная Весна Вы не допускаете такую политическую заявку на моду?

— Конечно, нет. Во-первых, какая такая политика в моде, если в политике мужчины традиционной ориентации. В политике и женщин очень мало, и мужчин другой ориентации нет. И у каждой страны есть армия, в ней преимущественно мужчины, и все ходят в соответствующей форме.