Профессор Гарварда: уход США из Афганистана вскоре забудется

К 20-й годовщине падения башен-близнецов Америка подошла с разочарованием, недоумением и сменившимся вектором геополитического курса. В таких условиях ранее безоговорочно поддерживаемые лозунги начинают подвергаться сомнению, а пропагандистам необходимо помочь перевести общественное сознание на новые идейно-политические рельсы.

Почетный декан Школы государственного управления имени Джона Кеннеди Гарвардского университета Джозеф Най-младший стал одним из тех, кто заговорил о сути и общественной психологии терроризма и адекватности ответа США на теракты 11 сентября 2001 года. При этом автор книги «Имеет ли значение мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа» критикует действия всех американских президентов, но, в отличие от многих, гораздо более мягок по отношению к Байдену.

ИА Красная Весна приводит перевод авторской статьи Джозефа Ная-младшего под заголовком «Какие изменения принесло с собой 11 сентября?», опубликованной 6 сентября в издании Project Syndycate.

Террористические атаки 11 сентября 2001 года стали ужасающим шоком. Образы жертв, прыгающих из башен-близнецов, оказались неизгладимы, а навязчивые меры безопасности, введенные после терактов, уже давно стали фактом жизни.

Но скептики сомневаются, что это событие стало поворотным моментом в истории. Они отмечают, что непосредственный физический ущерб для американской государственной мощи был далеко не фатальным. По оценкам, рост ВВП США в 2001 году снизился на три процентных пункта, а страховые выплаты за ущерб в итоге составили более $40 млрд — малая доля в объеме экономики, составлявшем тогда $10 трлн. А те почти три тысячи человек, что погибли в Нью-Йорке, Пенсильвании и Вашингтоне, когда террористы из «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) превратили четыре самолета в крылатые ракеты, составили лишь малую часть от общего числа жертв транспортных аварий в США в том году.

Но признавая эти факты, я предполагаю, что будущие историки будут считать 11 сентября такой же важной датой, как нападение японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года. В результате внезапного нападения на военно-морскую базу США на Гавайях погибли около 2400 американских военнослужащих, и было уничтожено или повреждено 19 военно-морских судов, включая восемь линкоров. Однако в обоих случаях основной эффект был общественно-психологическим.

В течение многих лет президент Франклин Делано Рузвельт пытался предупредить американцев об угрозе со стороны гитлеровской коалиции, но не смог преодолеть изоляционизм. Всё изменилось после Перл-Харбора. На президентских выборах 2000 года Джордж Буш-младший выступал за скромную внешнюю политику и предостерегал от соблазна заняться государственным строительством. После потрясения 11 сентября он объявил «глобальную войну с терроризмом» и вторгся в Афганистан и Ирак. Учитывая склонности высших членов его администрации, некоторые говорят, что столкновение с тогдашним диктатором Ирака Саддамом Хусейном было предсказуемо в любом случае, лишь его метод и последствия нельзя было предсказать.

Если что 11 сентября и показывает, так то, что терроризм — это про психологию, а не про причинение ущерба. Терроризм похож на театр. Американцы, обладающие мощными вооруженными силами, считают, что «шок и трепет» возникает в результате массированных бомбардировок. Для террористов шок и трепет — это драматический эффект, а не число смертей, вызванных их терактами. Яды могут убить больше людей, но взрывы дают визуальную картинку. Постоянное воспроизведение падающих башен-близнецов на экранах телевизоров всего мира было сильным ходом Усамы бен Ладена.

Терроризм также можно сравнить с джиу-джитсу, в котором слабый противник обращает силу более крупного игрока против него самого. Хотя в результате терактов 11 сентября погибли несколько тысяч американцев, «бесконечные войны», которые впоследствии начали США, погубили гораздо больше. Воистину ущерб, нанесенный «Аль-Каидой» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), меркнет по сравнению с тем ущербом, который Америка нанесла самой себе.

По некоторым оценкам, в войнах, последовавших за 11 сентября, погибли около 15 тыс. американских военнослужащих и контрактников, а экономические затраты превысили $6 трлн. Добавьте к этому число убитых иностранных граждан и беженцев, и издержки вырастут до огромных размеров. Издержки, вызванные упущенными возможностями, также велики. Когда президент Барак Обама попытался развернуться в сторону Азии — самой быстрорастущей части мировой экономики, — наследие глобальной войны с терроризмом не давало США вырваться с Ближнего Востока.

Несмотря на эти издержки, есть те, кто говорят, что США достигли своей цели: на территории США не было совершено второго крупного террористического акта масштаба 11 сентября. Бен Ладен и многие из его главнокомандующих были убиты, а Саддам Хусейн — устранен (хотя его связь с 11 сентября всегда была сомнительной). В качестве альтернативы можно утверждать, что бен Ладену удалось добиться успеха, особенно если учесть, что его убеждения включали в себя ценность религиозного мученичества. Джихадистское движение разрозненно, но оно распространилось на большее количество стран, а талибы (организация, деятельность которой запрещена в РФ) вернулись к власти в Афганистане — по иронии судьбы, как раз перед годовщиной 11 сентября, которую президент Джо Байден первоначально назначил датой вывода американских войск.

Пока еще слишком рано оценивать долгосрочные последствия вывода войск США из Афганистана. Краткосрочные последствия хаотичного ухода обошлись дорого, но в долгосрочной перспективе Байден может оказаться прав, отказавшись от усилий по государственному строительству в стране, разделенной горами и племенами и объединенной преимущественно только общим неприятием иностранцев.

Уход из Афганистана позволит Байдену сосредоточиться на своей грандиозной стратегии по сдерживанию роста Китая. При всем ущербе «мягкой силе» США, нанесенном беспорядочным уходом из Афганистана, в Азии существует свой давний баланс сил, в котором такие страны, как Япония, Индия и Вьетнам, не хотят доминирования Китая и приветствуют американское присутствие. Если учесть, что не прошло и 20 лет после травматичного ухода Америки из Вьетнама, как США стали желанными гостями как в этой стране, так и в регионе, то общая стратегия Байдена имеет смысл.

Одновременно через 20 лет после 11 сентября проблема терроризма сохраняется, а террористы могут обнаглеть и предпринять новые попытки. Если это так, то задача руководства США — разработать эффективную контртеррористическую стратегию. Ее суть должна заключаться в том, чтобы не попасть в ловушку террористов и не нанести огромный ущерб самим себе. Руководство должно планировать, как справиться с психологическими потрясениями внутри страны и за рубежом.

Представьте себе, каким был бы мир, если бы Буш удержался от искушения призвать к глобальной войне с терроризмом и ответил на 11 сентября тщательно намеченными военными ударами в сочетании с хорошей разведкой и дипломатией. Или представьте себе, что если бы он хотя и вошел в Афганистан, но вывел войска через шесть месяцев, даже если бы для этого пришлось вести переговоры с презираемым им «Талибаном» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

В будущем, когда произойдут следующие террористические атаки, смогут ли [американские] президенты направить массовую жажду мести в нужное русло, точно определяя цели, объясняя ловушки, расставленные террористами, и направляя фокус на то, чтобы обеспечить адаптивную устойчивость в ответных реакциях США? Именно об этом должны спрашивать американцы и именно на этот вопрос должны дать ответ их лидеры.