Структура занятости населения Сибири в свете реформирования пенсионного законодательства

18 мая 2019 года в Барнауле прошел межрегиональный круглый стол «Структура занятости населения Сибири в свете реформирования пенсионного законодательства», который был организован местным отделением общественного движения «Суть времени».

Для обсуждения этой крайне болезненной для регионов Сибири проблемы собрались представители научного сообщества, являющиеся экспертами в области экономики, права, философии, общественники из краевой Общественной палаты, депутаты регионального парламента, а также активисты Сути времени из ряда сибирских регионов.

Проблемы безработицы и бедности, последовательные действия наших властей, ведущие к отказу от принципа социального государства, неэффективное госуправление, крайне неблагоприятная демографическая ситуация — вот лишь небольшая часть проблем, которые были подняты в ходе обсуждения. Примечательно, что все эксперты, особенно исследователи-экономисты, с огромной обеспокоенностью затрагивали проблему «лишних людей». То есть ситуацию, когда в результате экономической политики российских властей жители многих регионов Сибири, особенно на селе, оказались попросту не нужны государству. Своими действиями оно обрекло их на экономическую депрессию и прозябание. Причем все участники обсуждения сошлись во мнении о том, что пенсионная реформа лишь многократно ухудшит и без того бедственное экономическое положение большинства сибиряков.

Примечательно и то, что ни один из экспертов не смог найти в сегодняшней экономической политике российских властей хоть какие-то предпосылки для изменения этих негативных тенденций, для остановки ползучей социально-экономической деградации.

В итоге участники круглого стола с большой тревогой констатировали, что пенсионная реформа, как и другие антинародные экономические реформы российских властей, способна привести лишь к критическому ухудшению и без того тяжелого положения жителей Сибири.

Представляем вниманию читателей один из докладов на круглом столе.

Любые радикальные социальные трансформации, затрагивающие коренные, жизненно важные интересы населения, могут непосредственно влиять на социально-политическую стабильность нашей страны. В этой связи особую озабоченность вызывает реформирование социальной сферы, в частности, пенсионного законодательства, проводимое в последние годы. Это вплотную ставит вопрос о перспективах реализации в России конституционного принципа социального государства.

Состоятельность такого государства критически зависит от состояния экономики страны и от экономического благосостояния граждан. Российские проблемы в этой сфере, причем весьма существенные, отмечают многие авторитетные эксперты.

Социальное расслоение и бедность

Так, председатель Конституционного суда РФ В. Д. Зорькин замечает, что «в настоящее время главным источником напряженностей в российском обществе является нерешенность социально-экономических проблем, в том числе недостаточная защита социальных прав граждан». По его мнению, «наиболее болезненно и остро воспринимается обществом крайне несправедливое распределение бремени проводимых в стране экономических реформ, свидетельством которого в первую очередь является чрезмерное социальное расслоение».

Здесь следует отметить, что проблема, на которой акцентирует свое внимание В. Зорькин, действительно приобретает угрожающие масштабы. Так, согласно исследованиям крупнейшего швейцарского банка Credit Suisse, на долю 10% самых обеспеченных россиян приходится 82% всего личного богатства в России. Для сравнения, в США этот показатель составляет 76%, а в Китае — 62%.

Далее В. Зорькин подчеркивает две особенности российской бедности, крайне опасные для социальной стабильности в стране: «Особенную тревогу вызывает то, что в России очень высока доля так называемых „работающих бедных“, а также то обстоятельство, что самая массовая группа бедных — это семьи с детьми».

Крайне плачевное состояние «социального государства» в России подтверждается и официальной статистикой. Так, по данным «Комплексного наблюдения условий жизни населения в 2018 году», проведенного Росстатом, доходы 52,9% домохозяйств нашей страны не позволяют им справляться с неожиданными расходами, например, при необходимости оплаты срочных медицинских услуг или срочного ремонта жилья. В Сибирском федеральном округе (СФО) этот показатель еще хуже и составляет 63,3%.

Даже в таком вопросе, как финансовая возможность каждый год одну неделю отпуска проводить вне дома (включая время, проведенное во втором жилье, у родственников, у друзей), 49,1% семей России ответили, что этой возможности лишены. В Сибири возможности провести неделю отпуска вне дома лишены 59,7% домохозяйств.

Наряду с бедностью, являющейся для СФО весьма серьезной проблемой, очень острой проблемой для Сибири является безработица. Согласно данным Росстата, показатели СФО по ключевым социально-экономическим параметрам стабильно хуже, чем в среднем по России.

Уровень безработицы

В настоящее время официальная безработица в целом по стране равняется 4,8% трудоспособного населения (январь–март 2019 г.). В тройку наиболее проблемных по этому показателю регионов входит Северо-Кавказский федеральный округ (СКФО) с 11,6%, СФО с 6,5% и Дальневосточный федеральный Округ (ДВФО) с показателем в 6,1%. То есть наибольший процент безработицы наблюдается, если не брать в расчет СКФО, имеющий свою особую специфику, именно в двух самых восточных федеральных округах, для которых характерны огромные территории, дисперсно проживающее население, затрудненные коммуникации и логистика, тяжелые условия труда и так далее.

Довольно плохо у большинства регионов Сибири дела обстоят с ранжированием в неофициальных статистических федеральных рейтингах. Так, в соответствии с «Рейтингом регионов», составленным РИА Рейтинг, по уровню безработицы в ноябре 2018 — январе 2019 гг. многие регионы СФО занимают последние строчки по такому показателю, как число безработных на 100 открытых трудовых вакансий. Если в Москве, занимающей первое место, этот показатель составляет 59 безработных на 100 вакансий, то в СФО ситуация следующая: Республика Тыва — 1648 человек; Республика Алтай — 1004 человека; Республика Хакасия — 472 человека; Алтайский край — 461 человек; Новосибирская область — 291 человек; Томская область — 281 человек; Кемеровская область — 248 человек; Омская область — 238 человек; Иркутская область — 196 человек; Красноярский край — 134 человека.

В целом в рейтинге регионов по уровню безработицы субъекты СФО занимают аутсайдерские позиции (из 84): Республика Тыва — 82, Республика Алтай — 79, Иркутская область — 68, Омская область — 65, Алтайский край — 64, Республика Хакасия — 61, Кемеровская область — 59, Новосибирская область — 57, Томская область — 55, и наконец, относительно благополучный Красноярский край — 37 место.

Наряду с этим интересен и показатель среднего времени поиска работы в III квартале 2018 года (Москва — 5,1 мес.): Республика Тыва — 11,3 мес.; Республика Алтай — 9,3 мес.; Иркутская область — 8,5 мес.; Кемеровская область — 7,4 мес.; Омская область — 7,3 мес.; Алтайский край — 7,1 мес.; Красноярский край — 6,8 мес.; относительно благополучные в этом плане Томская область и Новосибирская область имеют показатель 5,8 мес.

Обратим также внимание и на другой рейтинг, составленный РИА Рейтинг, — индекс рынка труда в регионах РФ по итогам 2017 года. Как сообщают составители рейтинга, «он позволяет определить не только уровень занятости в субъекте, но и привлекательность для потенциального работника того или иного региона страны для трудоустройства и дальнейшей работы».

Регионы СФО вновь занимают аутсайдерские позиции по данному направлению. Из 85 мест 84-е место занимает Республика Тыва с суммой в 10,5 балла (максимум баллов у Москвы — 91), Республика Алтай занимает 81-е место (14,9 балла), Алтайский край — 69-е место (40,2 балла), Республика Хакасия — 53-е место (49,5 балла), Кемеровская область — 47-е место (51 балл), Иркутская область — 25-е место (57,8 балла), Томская область — 23-е место (58,3 балла), Омская область — 17-е место (61 балл), Новосибирская область — 15-е место (61,8 балла), Красноярский край — 9-е место (64,5 балла).

Вновь мы видим, что Республики Тыва и Алтай являются одними из самых депрессивных во всей России. Недалеко от них ушел и Алтайский край. Стабильно депрессивными являются также Хакасия и Кузбасс. Лишь 5 регионов СФО являются достаточно привлекательными для работников, особенно Красноярский край. При этом привлекательность таких регионов может быть связана, прежде всего, с их популярностью для работников-вахтовиков из других, более депрессивных, регионов СФО.

Качество трудовой занятости

В оценках проблем занятости большой интерес также представляет статистика, отражающая «замер снизу», т. е. субъективную оценку работниками своего положения на рынке труда. Так, в соответствии с ранее упомянутым «Комплексным наблюдением условий жизни населения в 2018 году», по такому показателю, как наличие у работника специальности и ее соответствие выполняемой работе, регионы СФО стабильно проседают по отношению к общероссийским показателям.

39,9% работников в Сибири указали, что выполняют работу, не соответствующую полученной специальности (при среднероссийском показателе 35,5%). При этом 62,1% работников не получали профпереподготовки (в отличие от 56,9% на уровне РФ). Получается, что более трети работников СФО трудятся не по специальности, причем для более чем 60% из них специальные социальные службы оказались бесполезны, и они осваивали новую профессию самостоятельно. Это однозначно говорит о неэффективности тех мер профпереподготовки, которые на сегодня существуют в России. И очевидно, что пенсионная реформа, требующая срочной переподготовки миллионов новых «недопенсионеров», только усугубит эту ситуацию.

Это подтверждается еще и тем, что, по данным обсуждаемого обследования о предпочтениях в поиске работы, 14,2% (11,2% по России) трудящихся СФО ищут для себя более подходящую работу, причем 80,7% из них в СФО (77,4% в среднем по России) указали, что такую работу довольно сложно найти.

Такие намерения работников неудивительны, поскольку, согласно данным того же РИА Рейтинг, в 2018 году в регионах СФО доля работающих с зарплатой ниже 15 тыс. рублей в месяц составляла: Алтайский край — 42,3%; Республика Алтай — 31,9%; Республика Тыва — 30,7%; Омская область — 27%; Новосибирская область — 24,7%; Кемеровская область — 20,6%; Республика Хакасия — 20%, Красноярский край — 19,7%; Иркутская область — 18,3%, Томская область — 16%. При этом средняя доля работников с зарплатой менее 15 тыс. руб. по России — 20,1%.

По данным того же РИА Рейтинг, по уровню качества жизни (без высоких показателей которого невозможно удержание и уж тем более привлечение рабочей силы) регионы СФО по итогам 2018 года также находятся «в хвосте» рейтинга: Республика Тыва — 85-е место; Республика Алтай — 80-е место; Алтайский край — 73-е место; Иркутская область — 68-е место; Омская область — 57-е место; Республика Хакасия — 55-е место; Кемеровская область — 54-е место; Томская область — 51-е место; Красноярский край — 45-е место; и лишь Новосибирская область относительно благополучна — 24-е место.

Пенсионная реформа и рынок труда

Все это ребром ставит вопрос о дальнейших перспективах рынка труда в СФО на фоне поступательной реализации пенсионной реформы. На сегодня существует не так много данных, которые бы объективно их анализировали. Например, профессор Алексей Владимирович Кашепов считает, что прогноз Минэкономразвития до 2030 года, оптимистично оценивающий перспективы снижения уровня безработицы в России, является несостоятельным. По мнению исследователя, «с учетом нынешнего роста занятости и отставания в динамике производительности труда… реализация подобного варианта представляется политически невозможной».

А. Кашепов приходит к выводу, что «повышение пенсионного возраста вызовет увеличение численности населения в трудоспособном возрасте по среднему варианту примерно на 9 млн человек в 2023–2024 гг. При этом дополнительное вовлечение лиц в возрасте 55–60(65) лет в состав рабочей силы составит не более 4–5 млн человек… Вследствие опережения роста численности рабочей силы над ростом числа рабочих мест безработица может увеличиться с 3,5–4,0 млн до 7,7–7,8 млн человек и составить 9,6–9,7% от численности рабочей силы».

Схожие опасения и у другого эксперта, Ю. В. Бялого, который отмечает, что в ходе пенсионной реформы уже на первом ее этапе на российский рынок труда дополнительно вольется не менее 800 тыс. чел. В то же время существующая статистика показывает, что в стране сейчас в среднем в год не создаются, а исчезают порядка 45 тыс. рабочих мест.

Аналогичные оценки дает и директор Центра трудовых исследований ВШЭ Владимир Гимпельсон. Он указывает на то, что «в среднем в год в корпоративном секторе (крупных и средних предприятий) создавалось около 3–4 млн новых рабочих мест за счет расширения занятости на одних предприятиях, но ликвидировалось чуть больше за счет ее сокращения на других: российский формальный сектор сокращает свой спрос на труд и скорее склонен избавляться от имеющихся работников, нежели привлекать дополнительных».

Все это в итоге остро ставит вопрос о наличии в регионах Сибири колоссальных социально-экономических проблем, сценариев решения которые на сегодня власти не предлагают. Пенсионная реформа, очевидно, лишь усугубит и без того плачевную ситуацию на рынке труда, то есть дополнительно затруднит возможности СФО выкарабкаться из депрессии.

Пенсионная реформа и демографические риски

Не менее серьезные последствия пенсионная реформа окажет и на демографическую ситуацию в СФО и в регионах Сибири в целом. На сегодня в нашей стране за Уралом проживает около 36 миллионов человек (учитывая часть населения Свердловской и Челябинской областей), причем все постсоветские годы население этих территорий неуклонно сокращалось.

В то же время в одной лишь приграничной с дальневосточными российскими регионами китайской провинции Хэйлунцзян проживает более 38 миллионов человек. Стоит ли говорить, что соседство со столь стремительно развивающимся государством как Китай, при столь плачевных социально-экономических и демографических показателях зауральских регионов России, напрямую ставит вопрос об обеспечении национальной безопасности нашей страны.

При этом каждый житель Приморья может убедиться, взглянув на приграничные территории КНР, что такое экономический рывок по-китайски. Но, к сожалению, ничего подобного он на территории своего региона не увидит. В этой связи совершенно непонятно, как власти намереваются реализовывать на практике тот самый экономический рывок, который был заявлен президентом России в Послании к Федеральному собранию 1 марта прошлого 2018 года.

В связи с этим нельзя не отметить множащиеся тревожные прогнозы вполне квалифицированных российских и зарубежных аналитиков о судьбе российского Зауралья. Они считают, что если серьезный экономический рывок в регионе не произойдет в ближайшие годы, то уже в среднесрочной перспективе опасность потерять Сибирь сначала экономически, а потом и политически, превратится из алармистских домыслов в трагическую реальность.

Заключение

В последние годы все больше экспертов, которых ранее сложно было заподозрить в просоциалистических взглядах, начинают менять свои воззрения. В том числе в отношении рыночной экономики как необходимого залога успешного экономического роста.

Так, например, известный российский правовед В. Е. Чиркин, ранее всегда негативно отзывавшийся о плановой государственной экономике социализма, в одной из последних статей заявил, что «для своеобразного российского общества традиционный капитализм неприемлем, обществу XXI века нужен новый строй». Более того, В. Чиркин, размышляя о возможных чертах такого строя, заговорил об объединении, «гибриде» усовершенствованных принципов капитализма и социализма. Причем от социализма ученый предлагает взять новый подход к распределению общественного продукта и индикативное планирование.

Такого рода выступления крупных правоведов, экономистов, социологов в последнее время множатся, отражая все более отчетливое осознание специалистами тупиковости попыток обеспечить быстрое социально-экономическое развитие России на основе упований на «невидимую руку рынка» и «максимальную либерализацию экономики».

Однако важнейший вопрос состоит в том, как долго такое осознание провала либерально-рыночной парадигмы развития страны будет доходить до российской власти и высших профессиональных групп, разрабатывающих и реализующих ключевые экономические и социально-политические решения? Ведь слишком хорошо видно, что уже сегодня (а ведь пенсионная реформа еще не заработала в полную силу) российские регионы — Сибирь не исключение — все глубже тонут в болоте социально-экономической и демографической депрессии. И что времени на «раскачку» для рывка у страны практически не осталось.

Осознание этой тревожной российской действительности быстро распространяется на самые широкие круги наших граждан. Причем этот процесс резко активизировала пенсионная реформа, которую российские массы поняли как свидетельство решительного отказа государственной власти от исполнения своих социальных обязательств. Налицо, как показывают последние социологические данные, растущее недоверие граждан ко всем ветвям власти, то есть их политическое отчуждение от властных институтов.

На наш взгляд, только немедленный отказ нашего государства от дискредитировавшего себя концепта «невидимой руки рынка» и переход на рельсы, как минимум, экономики смешанного типа, предполагающей активнейшее участие государства в экономическом развитии и полноценной социальной защите населения, может преломить все более явно проявляющиеся в сегодняшней России негативные социально-экономические и социально-политические тенденции.