О подвиге русского солдата в Альпах глазами художника

Александр Васильевич Суворов — великий русский полководец XVIII века (1730–1800 гг.) Войска под его руководством не проиграли ни одного сражения. Вершиной его служения Родине стал Швейцарский переход через Альпы. Как русский корпус Суворова оказался сначала в Северной Италии, а затем в швейцарских Альпах? В 1789 году во Франции произошла буржуазная революция, была свергнута династия Бурбонов и образована французская республика. Ряд европейских монархий под руководством Великобритании образовали Первую антифранцузскую коалицию, которая преследовала цель реставрации монархии во Франции. В 1797 году эта коалиция была разгромлена революционными французскими войсками. Наполеон Бонапарт, к тому моменту уже сумевший проявить себя в качестве полководца, начинает строить колониальную французскую империю. После поражения Первой антифранцузской коалиции французская буржуазия активно ведет захватнические войны ради присоединения новых территорий. Сначала войска Наполеона вторглись на север Италии, затем захватили Ионические острова и закрепились на побережье Адриатики, создав плацдарм для продвижения на Балканах и нападения на Турцию. Также Наполеон планировал двинуть революционные войска в Египет и в Индию. Когда Суворов узнал про Итальянскую компанию Наполеона, он сказал: «Далеко шагает, пора унять молодца!» Полководец опасался именно того, что случилось потом в 1812 году.

Я держу в руках книгу «Швейцарский крест Суворова» авторов А. Замостьянова и О. Калашниковой. Эта книга посвящена беспримерному подвигу русских воинов в Швейцарском походе 1799 года. Сегодня Ольга Калашникова и ее супруг и редактор книги Александр Корсун пришли в «Театр на досках» и мы сумели с ними поговорить перед началом спектакля.

Корр.: Здравствуйте, Ольга Викторовна и Александр Георгиевич. Вы уже продолжительное время занимаетесь исследованием швейцарского похода Суворова через Альпы. Расскажите, как получилось, что Вы, лирический художник-реалист, вдруг погрузились в эту сложную мужскую тему?

Ольга Калашникова: Да, я — лирический художник, работающий в реалистическом направлении. Воспеваю нашу природу, пытаюсь следовать традициям наших великих художников Поленова, Серова, Левитана, Саврасова. И я этим делом занимаюсь уже несколько десятков лет. У меня два высших образования, и первое — математическое. Именно оно потом меня стало толкать на усложнение творческой жизни. А вот второе образование — художественное. Я люблю писать в русской провинции, радуясь красоте нашей земли.

И вот 25 лет назад, осенью 1997 года, я неожиданно оказалась в Альпах: швейцарцы начали готовиться к 200-летнему юбилею перехода Суворова через Альпы и пригласили русских художников заранее поработать над этой темой, но за свой счет. Мужчины отказались. Я одолжила денег, взяла несколько картинок в надежде их продать, этюдник с красками. Три часа полета до Цюриха и полтора часа на машине на юг страны в итальянский кантон Тичино — и я оказалась у Чертова моста и на перевале Сен-Готард, на месте первой битвы Суворова с французами.

Я была ошарашена грандиозной панорамой гор, ущелий и облаков. Честно говоря, с суворовской темой только там и начала знакомиться. Швейцарцы очень дружелюбно возили, показывали, рассказывали.

Сначала я писала в Альпах картины. Но чем больше видела и читала, тем определеннее наступал когнитивный диссонанс. Я не понимала, как русские равнинные люди, русские солдаты, которых всегда набирали из крестьян, осилили эти огромные пространства, отвесные, непроходимые скалы, как они победили — себя, непогоду, французов, усталость, голод? Как они это всё смогли?

Грандиозность пространства связалась у меня с грандиозностью подвига суворовской армии. Альпийская красота страшно и резко контрастировала с трагизмом происходивших здесь событий.

Это потрясение длится уже 25 лет. За это время мною написано много натурных работ в тех самых местах, где шли русские солдаты. За это время я 10 раз побывала в Альпах, последние три раза на машине с супругом.

Мы изучили много исторической литературы. Мы исследовали весь путь русской армии через несколько кантонов — от итальянской границы до выхода через Лихтенштейн в Австрию. Мы побывали во всех селениях, поднимались на все перевалы.

Погружаясь в эту тему, мы обнаружили, что нет визуализации этого тяжелого пути. Швейцария долгие годы была от нас далека и закрыта.

Собрав огромное количество фотографий, мы обратились к известному писателю и историку Арсению Замостьянову, давно занимающемуся суворовской темой. Полтора года совместной работы — и наша книга увидела свет, сразу получив диплом XI Международного славянского литературного форума «Золотой витязь» 2020 года.

Книга содержит около 200 иллюстраций, подробно описывая и показывая путь армии в Альпах.

Александр Корсун: За эти годы первые эмоции от Альп сменялись серьезным и глубоким переживанием реалий солдатского труда. Погружение в горные реалии привело к пониманию того, что пришлось преодолеть солдатам и офицерам, как физически, так и духовно. Всё было против них: сильный и хорошо подготовленный враг, ненадежный и двуличный союзник, неприступные горы, дождливая и снежная холодная осень. Но сила духа русских солдат оказалась выше альпийских вершин, мощнее всех испытаний!

Пришла пора полнее осмыслить Суворова и его наследие, извлечь из него актуальные уроки.

Корр.: А каков был, по-вашему, Суворов?

А. К.: Суворов является великим русским полководцем, который не потерпел ни одного поражения. Его очень любили солдаты, доверяли ему, они были готовы идти за ним на любого врага, в горы, на приступ любых укреплений, веря в победу!

Но образ Суворова, честно говоря, очень сильно схематизирован и упрощен.

Суворов был военачальником и всю свою жизнь провел в войнах, при этом главный вывод его жизни можно сформулировать одним его выражением: «Победа — враг войны». То есть вся «Наука побеждать», вся теория, которую он строил, которой он учил солдат, по которой он строил битвы — это минимизировать потери. Отсюда — «быстрота и натиск», отсюда «удивил — значит победил», беречь и своих солдат, и даже солдат противника. Поэтому — солдат надо учить. Отношение к солдату как к человеку, «каждый солдат должен понимать свой маневр».

Суворов — афористичен. «Мы — русские, какой восторг». Если я русский, значит, я всё могу. Еще одно — «Молись Богу — от Него победа. Бог наш генерал, Он нас и водит». Это что такое? Это значит, что мы воюем за правду, мы воюем божьим промыслом. Вот чем Суворов поднимал и организовывал солдат!

Корр.: Что стало причиной начала Альпийского похода, ведь Суворов уже добился колоссальных успехов в Италии? И почему вы назвали книгу «Швейцарский крест Суворова»?

А. К.: По требованию европейских монархов Павел I вызвал из ссылки Суворова и послал его командовать объединенными русско-австрийскими войсками в северную Италию.

После триумфального Итальянского похода Суворов разработал и представил австрийскому двору план, в результате которого через полтора-два месяца русско-австрийские войска должны были брать Париж.

Этого нельзя было допустить, с точки зрения австрийцев и особенно англичан.

Корр.: А почему австрийцам это было невыгодно? Они же наши союзники, и революционная Франция для них — враг.

А. К.: Ну кто же русских-то в Париж впустит?! Всё то же самое, с тех пор ничего не поменялось.

Корр.: А с другой-то стороны, если посмотреть, и австрийцы тоже могли бы что-то получить.

А. К.: Австрийцы получили север Италии, который они проиграли во время войны Первой коалиции с треском, чуть Вену не сдали. После того как Суворов начал Альпийский поход, все освобожденные территории находились под контролем австрийцев и итальянских союзных войск. Однако Суворов предупреждал, что в ходе необдуманных манеров освобожденные территории вновь перейдут под контроль революционных войск Франции, что и случилось.

Это была договоренность австрийцев с англичанами. Англичане хотели, чтобы победа над Наполеоном принадлежала им. Русских они рассматривали как временных попутчиков, которые могут помочь добиться этой цели.

Австрийцы при участии англичан сумели убедить Павла послать русскую армию Суворова в Швейцарию. Поскольку-де австрийцы не могут больше держать свои основные силы в Швейцарии, австрийская армия под руководством эрцгерцога Карла уходит на берега Рейна, оставляя 22-тысячный отряд для поддержки русского корпуса Римского-Корсакова в районе Цюриха. При этом на место австрийских основных сил должен был прибыть русский корпус Суворова из Северной Италии.

При этом Суворов понимал, что он не успеет на выручку русской армии в Швейцарии, если будет действовать стандартно. В этих условиях он принимает решение идти через Альпы по кратчайшему пути — «по карнизам» Сен-Готардской дороги. Такое решение стало неожиданностью как для французов, так и для наших тогдашних союзников.

Австрийцы перед началом похода пообещали полководцу две с половиной тысячи мулов с провиантом — обоз. Потому что обычный обоз, телеги с лошадьми, по горам не ходят. Там ходят вьючные мулы.

Пять долгих дней русская армия стояла в Таверне. После длительной переписки с Веной пришли четыре сотни мулов, но без провианта. Остатки обоза и горные пушки взваливают на казацких лошадок и бегом, без специального горного зимнего обмундирования спешат на помощь войскам Римского-Корсакова. Идут почти без артиллерии, провианта, фуража… Местное население симпатизирует русским, но разорено французской армией и не может прокормить более 20 тысяч солдат… А на перевалах уже выпал снег.

Почти месяц армия преодолевала альпийские перевалы, восстанавливала разрушенные французами мосты, форсировала ледяные горные реки, вела почти каждодневные кровопролитные и победоносные бои с хорошо подготовленной французской армией. Русские воины прошли в общей сложности более 200 км по горной Швейцарии, преодолели четыре перевала высотой более 2 км (Сен-Готард, Оберальп, Кинциг-Кульм, Паникс), и один перевал — Прагель — высотой 1,5 км.

Это был воистину крестный путь — переход русской армии через Альпы.

Австрийские и английские союзники обрекли этот поход на поражение: суворовскую армию направили в горы без военной необходимости, осенью, без должного снаряжения и обоза, с неточными картами (союзники-австрийцы позаботились и об этом).

Корр.: Однако войска Суворова, к сожалению, не успевают. Русская армия под руководством Римского-Корсакова разбита, а ее полки рассеяны.

А. К.: Да, Суворов не успел. Сказалась потеря пяти дней в Таверне, неправильные австрийские карты, суровые погодные условия. Впоследствии он писал эрцгерцогу Карлу: «За кровь, пролитую под Цюрихом, вы ответите перед Богом».

О. К.: И теперь представьте себе: русская армия оказывается в ловушке в Мутенской долине, запертая в Альпийских горах. Со всех сторон горы и французская армия. Австрийский корпус под руководством генерала Фридриха фон Готце разбит, а сам генерал убит. Короче говоря, помощи ждать неоткуда.

Русский корпус в Альпах был спасен благодаря подвигу каждого русского солдата и офицера и гению Полководца, научившего свою армию побеждать! Они все вместе смогли сотворить самое настоящее чудо.

А. К.: Принимается решение спасать армию, оставляется арьергард, армия уводится. Семитысячный арьергард, две тысячи из которого вступили в бой, спускаясь с гор в Мутенскую долину против французской пятнадцатитысячной армии под руководством генерала Массена. Падая от усталости, без еды, они разбивают французов и гонят их до самого города Швиц, где французы еще целые сутки готовились отбивать атаку русских. Но те уже ушли в другую сторону.

Надо полагать, Суворов с самого начала понимал все риски этого похода, а после известия о поражении Римского-Корсакова и Готце ситуация стала очевидной. Но Суворов и его армия исполнили повеления монархов и судьбы, с честью прошли свой крестный путь и спасли армию — победили, доказав превосходство русского духа над природой и врагом!

О. К.: Альпийские пространства — велики. Альпы — горы достаточно старые, высокие, просторные, с перевалами, выглаженными древними ледниками. Ущелья, по которым шла армия, широкие и протяженные, пространства гигантские. Огромные скальные массивы раскрываются путнику постепенно, неспешно. При движении одна вершина далеко и высоко над головой сменяется другой. Горы обильно покрыты лесами; на высоте, близкой к 2000-метровой отметке, деревья сменяются низкорослыми кустарниками и травой. Выше 2000 м и травы не остается — вокруг одни камни. Многокилометровые солдатские марши, подъемы и спуски, долины и перевалы, нагромождения скал и горные озера сменяли друг друга на всем пути армии, час за часом, день за днем.

Погода осенью 1799 года в Швейцарии была сырая, дождливая, холодная, часто выпадал снег. И все вершины и скалы были скрыты туманом, тонули в облаках. Под ногами сплошные острые камни, большие и маленькие; ручьи с ледяной водой, размывающей небольшой глинистый слой на каменных тропинках; снег, скрывающий провалы и трещины. Сухари намокли и заплесневели, обувь пришла в полную негодность.

Поэтому Антон Керсновский — историк российской армии — написал: «Такой яркой, торжествующей победы духа над материей не выпадало на долю ни одного народа, ни одной армии в мире».

Корр.: На какие источники Вы опирались, чтобы пройти маршрутом русского корпуса под предводительством Суворова?

А. К.: Книг много! Сохранился дневник капитана Николая Грязева. Он прошел с Суворовым итальянский и швейцарский походы. Великолепна и точна книга журналиста-международника Г. П. Драгунова «Чертов мост». Есть и другие книги, ставшие классикой.

Также мы вышли на историков, подняли книги, в которых есть чуть ли не почасовое описание каждого дня с картами, с подробными описаниями, куда какие подразделения двигались. Сохранились карты с суворовскими рапортами, а также его генералов. Поэтому была возможность восстановить весь этот поход по дням и практически по часам. Мы буквально с этими книгами ходили там.

Позже мы подружились с группой исторических реконструкторов из Петербурга, которые в 2019 году в полном суворовском снаряжении прошли маршрутом Суворова и по графику русской армии. От первого перевала до последнего, а их там четыре. Они это сделали!

О. К.: На последнем и самом высоком и сложном перевале Паникс (2400 м) есть один длинный и крутой спуск. После спуска — выход на плато. Весь спуск покрыт обледенелым снегом. Там солдаты Суворова спускались вниз, съезжая на плащах, как на салазках. Похоже, это место вдохновило великого русского художника В. И. Сурикова на создание известной картины «Переход Суворова через Альпы».

Солдат Суворова на перевале застала снежная буря. Кстати, с командой российских реконструкторов произошло то же самое — когда они поднялись наверх, на этот перевал, ночью выпал снег, и они утром оказались в таком же положении, что и войска Суворова в 1799 году. Но им повезло — они были предупреждены и среди них были альпинисты, а у тех — веревки. Они проложили серпантинную дорожку, по которой и спустились. Тогда как у Суворова на этом перевале не было проводника, а все тропинки завалил глубокий снег, покрытый ледяной коркой.

Стоит отметить, как сильно менялись наши современники — реконструкторы на протяжении похода. Они и сами отмечали, что и для них это было трудным, но очень важным испытанием, они вернулись в Россию другими, более глубокими и цельными людьми.

И нам повезло — перед нами ожила история. Мы видели русских солдат в форме суворовского похода. Для художника — это невероятная удача!

Корр.: Я знаю, что недавно Вы получили диплом РАХ за графический цикл работ, посвященный альпийскому походу Суворова. Расскажите о нем.

О. К.: Параллельно с книгой «Швейцарский крест Суворова» я начала работу над одноименным циклом графических работ. Изобразительное искусство воздействует на душу, на эмоциональный мир человека. И я хочу поделиться героическим и одновременно с этим трагическим восприятием этого похода.

Очень долго искала технику, в которой могу высказаться. И я нашла то, что соединяет документальность и художественность. Это техника конца XIX века. Так получилось, что на заре развития фотографического дела у этого «фото-дерева», было очень много ветвей, которые никак не развились. Одна из отмерших ветвей — это oilprint, или «масляная печать».

Я эту технику адаптировала под свои изобразительные задачи, под задачи искусства. Об этой технике мало кто знает и среди художников, в этой технике никто не работает.

В своих работах я показываю точные места альпийского похода, сцены боев и реалии военной жизни, портреты русских солдат. Эти работы выглядят как старинные гравюры и литографии, свидетели тех давних событий, они выразительны и убедительны. Рождается документальное искусство.

Корр.: В ваших работах много портретов солдат: егерей и мушкетеров. А Суворов будет?

О. К.: Это очень ответственная тема. Существует много портретов Суворова. Прижизненных портретов не больше пяти, часть дошла в копиях. И все они очень разные, они нам показывают разных «суворовых». Два его последних портрета создавали западные художники. Один — перед итальянским походом, другой — после швейцарского похода, когда он уже больной был, измотанный походом.

Мое документальное искусство потребовало найти правду о реальном облике Суворова. Поиски привели меня в институт антропологии РАН. Восстановить облик Суворова по его посмертной маске помогли в лаборатории пластической реконструкции им. Герасимова. В результате нашей двухлетней работы в этой лаборатории создали максимально приближенный к правде бюст Суворова. Дальше дело рук художника, нужно вдохнуть в эту маску жизнь. Я только сейчас делаю первые шаги, готовлю эскизы.

Корр.: Спасибо. Позвольте небольшое отступление, поделюсь с вами находкой. Перед началом Отечественной войны 1812 года крепостной композитор графа Шереметьва, Степан Аникиевич Дягтерев, написал ораторию «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы». Первое исполнение этой оратории было в Москве в 1811 году, то есть в 200-летие создания Второго ополчения, которое освобождало Москву. И это за год до того, как Москву заняли французские войска. В этой оратории полно великодержавных имперских формул. В ней есть обращение к русскому народу и к русской интеллигенции. Это можно сравнить с тем, как за несколько лет до Великой Отечественной войны был снят фильм «Александр Невский», например.

А. К.: Все готовились, все всё понимали. Более того, за год до Великой Отечественной войны был снят художественный фильм «Суворов».

О. К.: Могу добавить, что идейный образ Суворова в фильме был создан очень сильный, несмотря на то, что исторически там события несколько неверны. Более того, актер — Николай Петрович Черкасов, сыгравший Суворова, создал великолепный образ полководца. Настолько убедительный, что с него писали портреты. Портрет Суворова в исполнении Черкасова висел в кабинете Сталина в годы войны.

Корр.: Можно попробовать перебросить мостик между тем, что произошло тогда, и, скажем, нынешними событиями на Украине. Русского человека всегда должна питать сопричастность своей истории. Ему это дает силу, энергию, в том числе жить в трудные времена. А вот сейчас у нас как раз-таки тот момент, когда эти времена либо уже наступили, либо вот-вот наступят. И, может быть, они будут даже гораздо более страшными, чем когда бы то ни было, учитывая состояние общества и всё остальное. Значит, нам нужно брать энергию и силу, в том числе в истории.

А.К.: Не к нам ли, сегодняшним, обращены слова участника похода капитана Николая Грязева: «О вы, упитанные роскошию и негою гордецы, вредные тунеядцы, провождающие жизнь свою в бездейственном наслаждении великолепнаго крова в недрах благословеннаго моего Отечества!.. О, если бы хоть единожды поставили вы дебелую грудь свою против врага… вы почувствовали бы, что значит истинная честь и чего стоят отличия, приобретаемыя трудами и кровию. Вы утопаете во всяком изобилии, тогда как мы ровно семь дней не имеем куска черстваго хлеба, дабы подкрепить ослабшия от трудов свои силы; вы покоитесь в альковах своих на мягком пышном ложе, при свете блестящих лампад и, может быть, в объятиях прелестнейшей из жен, тогда как мы проводим жизнь свою под кровом необозримаго неба, на сырой, голой земле, на пронзительном холоду, не имея иногда на себе ни одной сухой нитки, муравьиная кочка служит нам изголовьем, и мы не чувствуем ничего, даже мщения сих насекомых за нарушение их спокойствия: вот как сладостен после трудов сон наш! Но мы не завидуем вам: теките по пути, усеянном розами и фиялками; теките к своему ничтожеству, и Отечество не уведает о существовании вашем; мы течем по пути, устланном тернием, и язвы наши суть печать заслуг, несомых нами для пользы, для славы нашего Отечества; если мы падем, оно воздвигнет нам достойный памятник как верным и полезным сынам, как храбрым Героям, положившим за него живот свой, и Святая Церковь будет молить о нас непрестанно Господа Сил, да приобщит нас в селениях своих к числу избранных чад!»

Это слова участника похода 1799 года. Но и сегодня их значение для нашей армии, для народного самосознания трудно переоценить.

Корр: Расскажите о ваших дальнейших планах.

О. К.: Суворовская тема меня не отпускает. Я постоянно вижу всё новые сюжеты для новых работ. Мы постоянно ищем новые формы художественно-просветительского проекта. В ряде городов прошли выставки моего графического цикла, создается новый музей Суворова. Сейчас мы готовим выступления в суворовских училищах.

Мы стараемся вернуть в нашу жизнь образы суворовских чудо-богатырей и самого генералиссимуса.

Беседу провел Константин Голубев