Хоть какая-то польза от авианосцев США! Они будут бороться с коронавирусом

Крепко захватившая новостную повестку пандемия нового коронавируса вызывает сильное волнение как среди обывателей, так и в профессиональном сообществе. Связанно это с тем, что новые инфекционные заболевания окутаны, как выражался по отношению к полю боя великий военный теоретик генерал Карл фон Клаузевиц, «туманом неизвестности». Достоверной информации о твоем противнике нет, а действовать необходимо немедленно.

Противник опасен и вызывает страх. А значит, в отсутствие надежной информации повсюду гуляют мифы. Тем, кому нынешняя коронавирусная паника кажется чем-то из ряда вон выходящим, следует вспомнить ту степень истерии, развернувшуюся в западном обществе вокруг эпидемии ВИЧ/СПИД, о которой тоже сначала мало что было известно в 80-е годы ХХ века. Профессиональному сообществу потребовалось время, чтобы понять, как вирус передается и как он действует. Тем временем, обыватели уже брали дело в свои неумелые руки, иногда ломая жизни ни в чем не повинным людям.

Наверное, самой известной жертвой истерии вокруг ВИЧ/СПИДа стал американский школьник Райан Уайт. Райан болел гемофилией. Ему требовалось переливание специального концентрата из донорской плазмы, чтобы обеспечивать свертываемость крови. В 1984 году, когда ему было всего 13 лет, Райан заболел пневмонией, и вскоре ему был поставлен диагноз СПИД. Умер он шесть лет спустя, но сначала чиновники от образования превратили его жизнь в настоящий ад. Школьника отстранили от занятий, исходя из неверных представлений о том, что ВИЧ передается через бытовые контакты. Одноклассники, знающие о СПИДе как о «гомосексуальной болезни», стали дразнить своего бывшего школьного товарища «голубым». Им позже за это стало очень стыдно, но в 1984 году они все опирались на доступные им тогда знания.

С новым коронавирусом сейчас происходит нечто подобное. Мы все — и клинические врачи, и ученые-вирусологи, и обыватели — вместе сейчас познаем этот ранее неизвестный вирус и вызываемое им заболевание. Но и действовать нужно не когда мы накопим всю полноту знаний об этом вирусе (обладая всей полнотой знаний, тут справится и дурак), а прямо сейчас. И здесь появляется возможность наломать огромную кучу дров. Это придает нашему времени уникальное соотношение интеллектуального энтузиазма и трагичности.

В условиях этой неполной информации власти по всему миру применяют весьма непривычные для ныне живущих поколений противоэпидемические меры, наносящие большой урон экономике как отдельных городов, так и всего мира. Возникают закономерные вопросы об обоснованности подобных мер, не вводимых со времен т. н. «испанки» 1918–1920 гг.

Общество задает, казалось бы, вполне логичные вопросы: какую долю зараженных убивает вирус? Сколько людей этот вирус убьет, если ничего не делать, и сколько людей удастся спасти предложенными мерами? Во сколько раз, в конце концов, этот вирус опасней сезонного гриппа? И это замечательные вопросы. Мне бы тоже хотелось всё это знать и с точностью ответить.

Но опираемся мы на неполную информацию. Мы опираемся на математические модели, основанные на той же неполной информации. Весь мир использует тестовые системы, с чувствительностью далеко не идеальной, которых еще и не хватает. Следовательно все, в той или иной степени, вынуждены догадываться и прикидывать.

Но не было бы счастья, да несчастье помогло.

Недалеко от берегов нашего Дальнего Востока выполняла задачи авианосная ударная группа во главе с ядерным авианосцем CVN-71 «Теодор Рузвельт». 5 марта авианосец зашел во вьетнамский порт Дананг. Две недели спустя у членов его экипажа стали появляться классические респираторные симптомы коронавирусной инфекции, что удалось подтвердить лабораторным образом. Последовал крупный скандал, приведший сначала к снятию командира корабля капитана Бретта Крозье, а потом и к отставке снявшего и раскритиковавшего Крозье и. о. министра ВМС США Томаса Модли.

Скандал бушевал, а моряки на «коронавирусном» авианосце друг друга благополучно перезаражали. Почти весь экипаж, состоящий из 4 800 человек, в итоге протестировали. По последним данным ВМС США, на утро 20 апреля положительный анализ на SARS-CoV-2 получен у 672 членов экипажа. При этом, у 60% инфицированных симптомов никогда не было. Один член экипажа скончался, а еще восьмерым потребовалась госпитализация, в том числе еще один член экипажа сейчас находится в реанимации.

Другими словами, получена возможность провести крупное проспективное когортное исследование. Уже известно, что ВМС и Центры по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) планируют протестировать экипаж корабля на антитела к коронавирусу. И это только начало.

Нужно сразу отметить, что экипаж ядерного авианосца — это не репрезентативная выборка по отношению к обычному населению. Это в основном относительно молодые, здоровые, физически крепкие мужчины. Но при этом его численность и местоположение во время вспышки точно установлены.

Наблюдение за ними дает нам возможность проследить по времени естественное развитие клинической картины COVID-19 у ранее здоровых молодых людей, в том числе и у бессимптомных. Мы можем точно, без необходимости догадываться, установить долю бессимптомно зараженных в этой группе, подтвердив заражение как через ПЦР-ОТ, так и с помощью серологического исследования на антитела IgM и IgG. Мы можем по прошествии времени оценить количество выработанных антител IgG и установить, у какой доли зараженных вырабатывается эффективный иммунитет против вируса и насколько его хватает. И наконец, мы можем по прошествии времени наблюдать эту группу больных на предмет хронических последствий инфекции, в том числе и среди бессимптомно зараженных.

Чтобы не полностью зависеть от американских вооруженных сил и Китая для получения подобных критически важных знаний, нам необходимо проводить в том числе и подобные эпидемиологические исследования у себя в стране. В данном случае можно получить когорту, уже репрезентативную по отношению ко всему населению. Исследуемых следует привлекать из населенных пунктов с достаточно малым населением, чтобы его можно было эффективно тестировать и наблюдать месяцами и годами, но и достаточно крупным, чтобы полученные результаты были статистически значимыми. Было бы идеально, если бы этот населенный пункт находился в регионе с относительно высокой распространенностью инфекции, например в Московской области или в т. н. Новой Москве.

Возможность поголовно протестировать и дальше наблюдать крупные когорты людей нам позволит наконец-то ответить на важные базовые вопросы касаемо распространенности инфекции (в том числе и бессимптомной), летальности (смертей по отношению к общему количеству зараженных), смертности (по отношению к общему населению), опасности хронических последствий инфекции, выработки эффективного иммунитета среди инфицированных.

Постепенно получая подобные знания, мы можем стрелять прицельно, а не от живота, и бороться эффективно не только с самой пандемией, но и с паникой, порождаемой неопределенностью, естественной для нового инфекционного заболевания.