Эрдоган готов начать военную операцию в Идлибе. Что стоит за словами турецкого лидера?

Турция готова к началу военных действий в Идлибе на фоне неудачных российско-турецких контактов, заявил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган 19 февраля. Что могло спровоцировать турецкого лидера сделать резкое заявление объяснил военный обозреватель ИА Красная Весна Владимир Переборенко.

В последние недели Сирийская арабская армия (САА) наступает крайне успешно. Боевики различных группировок, включая признанную всем миром террористической «Хайят Тахрир аш-Шам» (она же бывшая «Джебхат ан-Нусра» (организация, деятельность которой запрещена в РФ)), не оказывают сопротивления, хотя бы приблизительно сравнимого с тем, что было еще год назад.

Потому всем, включая боевиков, очевидно, что без вмешательства в процесс каких-то сил со стороны освобождение Идлиба сирийской армией — вопрос небольшого времени.

При этом за годы гражданской войны в Идлибе скопилась масса тех, чьи взаимоотношения с властями в Дамаске уже не восстановить. Немалая часть боевиков просто боится расплаты за совершенное. И ближайшее место, куда они могли бы бежать — Турция.

Нельзя исключать, что Анкара завышает количество беженцев — едва ли на турецкой территории их 3 миллиона, как не раз заявлял Эрдоган. И представляется маловероятным, что сейчас к сирийско-турецкой границе в Идлибе спешно бежит еще миллион.

Но даже если их количество измеряется сотнями тысяч (а количество реальных боевиков среди них — не один десяток тысяч), то для Турции это очень тяжелое испытание. Как экономически, так и социально. И турецкое руководство прекрасно понимает, насколько «умеренна» эта оппозиция и сколько там настоящих головорезов. Одно дело называть их «борцами с тиранией Асада» и снабжать оружием, пока они находятся на сирийской земле и совсем другое — приютить у себя.

Наконец, успешное наступление САА лишает Турцию даже призрачных надежд на сохранение влияния на эту часть сирийской территории.

Все вышеперечисленное воспринимается в Анкаре крайне болезненно.

За прошедшие с начала наступления недели турецкие лидеры, включая Эрдогана, неоднократно заявляли о том, что Турции не нравится происходящее. И подкрепляли свои слова делами. Суммарное количество введенной в Идлиб турецкой бронетехники оценивается более чем в 2000 единиц, включая танки Leopard 2A4, РСЗО и САУ.

Турция всячески пыталась перекрыть сирийской армии пути наступления, выстраивая новые наблюдательные пункты. А в последние недели — и вовсе снабжая боевиков, включая «нусровцев» (члены организации, деятельность которой запрещена в РФ) оружием и бронетехникой. Этому есть прямые свидетельства — сожженные сирийской армией турецкие броневики в районах, где позиции САА атаковали боевики «Хайят Тахрир аш-Шам» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

В то же время Анкара настойчиво призывает Москву вернуться к условиям сочинских российско-турецких соглашений сентября 2018 года. Соглашения предусматривали отвод сирийских войск за границу так называемой «зоны деэскалации Идлиб». То есть за линию, ограниченную турецкими наблюдательными пунктами, многие из которых уже находятся в глубоком тылу сирийцев. Это означало бы возвращение под контроль террористов важной трассы M5, нескольких ключевых освобожденных городов и еще сотен квадратных километров сирийской территории.

Однако МИД и МО РФ заняли принципиальную позицию, которая заключается в том, что Анкара не смогла выполнить свою часть соглашений, включающую отведение тяжелых вооружений боевиками и размежевание «умеренной оппозиции» с террористами. Причем наши официальные лица постоянно напоминают, что соглашения не подразумевали прекращение боевых действий против террористов.

Более того, передача Турцией техники и оружия вызвала резкую реакцию Москвы. По сути было сказано, что раз Турция передает оружие террористам (к слову, сама по себе такая открытая поддержка напрямую международных террористов беспрецедентна) — то уже невозможно различить, кто там кто, а значит, нести ответственность в случае гибели турецких военных.

Все это сопровождалось активным дипломатическим процессом. 8 и 11 февраля в Анкару прилетали делегации из Москвы, а 17-го турецкие дипломаты и военные посетили Москву. Причем переговоры продлились более шести часов и их возобновили на следующий день. Еще на два часа.

Но ни одна из этих встреч не кончилась публикацией каких-либо совместных соглашений. По-видимому, стороны не смогли договориться. Тем временем армия Асада продолжала наступать, отбивая, в том числе, такие районы, как северный и западный пригороды Алеппо, находившиеся под контролем боевиков почти 8 лет и очень хорошо укрепленные.

А Турция продолжала перебрасывать армейские части к границе и в Идлиб.

После завершения вчерашних переговоров глава турецкого МИД Чавушоглу заявил, что в ближайшие дни должна состояться встреча Эрдогана и Путина.

В свете этого, заявления турецких политиков и лично Эрдогана, ранее угрожавшего силой вернуть войска Асада за линию турецких наблюдательных пунктов, если их отвода не будет до конца февраля, выглядят всё более и более резкими заявками перед повышением уровня переговоров.

Вопрос в том, останутся ли эти заявления лишь угрозами, или за ними последуют действия. Ведь Эрдоган не раз заявлял, что ссориться с Россией за Идлиб Турция не хочет и не будет.

Но и не понимать, что «выдворение» САА за турецкие НП, то есть по сути война с Сирией, не может оставить Россию в стороне, в Анкаре не могут.