Французский аналитик: «Желтые жилеты» — это народное движение сопротивления

14 декабря, накануне очередного акта протестных выступлений «Желтых жилетов» во Франции, корреспондент ИА Красная Весна побеседовал о внутренней сути и перспективах этого движения с политическим аналитиком, социологом-марксистом, публицистом Домиником Мазюэ.

— Протестные акции «Желтых жилетов» начались в связи с повышением цен на топливо, но сегодня требования протестующих уже гораздо обширнее. В чем их особенность, отличаются ли они чем-нибудь от протестных выступлений предыдущих лет?

— Повышение цен на топливо было лишь каплей, переполнившей чашу терпения. Сегодня распространено несколько списков требований, в частности из 42 и из 25 пунктов. Все требования на 100% справедливы. Они касаются повышения минимальной зарплаты, доступности жилья, запрета лоббирования, выхода из ЕС и НАТО, приостановки приватизаций, прекращения разрушения системы образования, приостановки бесконтрольной иммиграции, уважения к международному праву и многих других вопросов.

Однако самое интересное, на мой взгляд, выявляется, если взглянуть внимательно на тот самый закон, который послужил детонатором. Ведь это закон о налоге на углерод. Повышение цен является последствием его введения. А оправдание закона было чисто экологическим: налог якобы нужен для «спасения планеты».

И это высосанное из пальца «спасение» хотели взвалить на простых трудящихся, которые и так еле сводят концы с концами. Многие просто не смогут ездить на работу при новых ценах. И тут произошло нечто принципиально новое. Народ (наконец!) не повелся на экологическую утку и повел себя так, как ведет себя человек, осознавший безграничный цинизм проделываемой с ним операции.

Ведь экологизм есть одна из главных идеологических составляющих нео-либеральной власти. И эта составляющая впервые дала сбой, вызвав невиданную доселе растерянность во власти и подконтрольных ей медиа.

— Участие в протестах леваков-погромщиков напоминает жителям Восточной Европы цветные революции. Обоснован ли подобный взгляд?

Сходство тут лишь внешнее, да и то при взгляде издалека. «Желтые жилеты» не имеют ничего общего с погромщиками, леваками и прочими провокаторами. Ничего общего ни в социологическом, ни в политическом отношении. Конечно, СМИ очень хотели, чтоб карта погромщиков сработала, как она безотказно срабатывала в предыдущие годы. Т. е. у населения, при виде поведения этих деструктивных групп, встраивающихся в ряды протестующих, понижалась степень поддержки протестам, которые соответственно быстро истощались.

На этот же раз, никакого истощения не произошло. Народ смог четко отделить одно от другого, и степень поддержки, как была на уровне примерно 80%, так и остается. Еще одно симптоматичное отличие от цветных революций в неуверенном и хаотичном поведении официальных идеологов и СМИ. Ведь при «оранжевых» процессах они всегда работали с поразительной скоординированностью, агрессивно навязывая одну четко определенную интерпретацию событий.

А сегодня «дудка крысолова» нерешительно играет самые разные мотивы, перескакивая с одного на другой, как бы пробуя то одну, то другую из наработанных мантр. Но ни одна по большому счету не действует. Были даже попытки привязать к делу недавний страсбургский теракт, мол, происходят серьезные события, и пора прекратить протесты. Но ничего из этого не вышло.

— У «Желтых жилетов» нет ясно сформулированной идеологии, нет политического лидера. Нет ли опасности, что их протест будет использован чуждыми им силами?

— Я бы не сказал, что идеологии совсем нет. Ее нет лишь в виде развернутого дискурса. Да, сегодня она невнятная, но вместо нее у «жилетов» есть нечто более основательное: это классовое сознание. Да, да, то самое классовое сознание, которое вот уж полвека как совершенно не проявлялось в среде французских трудящихся.

Его, с одной стороны, стерло массовое превращение пролетариата в средний (т. е. мелко-буржуазный) класс в 60–70-е годы, а с другой стороны, соответствующая идеологическая работа «левых» и прочих интеллектуалов. Само понятие класса было как бы растворено. И вдруг неожиданность: «Желтые жилеты», имеющие, кстати, самую разную социальную, возрастную и профессиональную принадлежность, спонтанно оформились и повели себя именно как класс.

А что касается лидерства, то оно непременно возникнет. Трудно сказать как, когда и в какой форме. Но оно сформируется. Вспомните предреволюционное время 1789 года. Еще не было ни правых, ни левых, ни внятного политического лидерства, а только бурление. Но все это возникло. Возникло спонтанно, и возникло у нас во Франции. Глядя на сегодняшние события, ловишь себя на ощущении, в которое очень хочется верить, что тот дух, казавшийся навеки утраченным, исчез не совсем и начинает восставать из праха.

Риск же использования низового процесса другими силами, конечно, существует. Между прочим, так происходило почти при всех революционных событиях, имевших место во французской истории. Думаю, что, скорее всего, процесс пойдет в сторону прихода к власти право-популистских или просто правых сил. Посмотрите, в опросах сегодня уже явно лидируют Марин Ле Пен и Николя Дюпон-Эньян, который имеет безоговорочно правые, вполне антикоммунистические взгляды. Так что на данном этапе, вероятно, неолибералов и евролеваков (которые, конечно же, обслуживали капитал, а не трудящихся) сметут более классические правые силы.

— Некоторые политические аналитики говорят, что это протест среднего класса, другие считают его защитой национальных ценностей (государства, национальной идентичности, социальной направленности, на основе которых создавалась Французская Республика). Можно ли сказать, что граждане защищают национальное государство (с его социальной составляющей) от глобального наднационального капитала?

— Сказать можно вот что: «Желтые жилеты» представляют класс трудящихся, и никто сегодня во Франции, что бы ни говорили об этом СМИ, в этом не сомневается. Это в основном те, кто работает и производит то, что другие потребляют. Это НАРОД, в том смысле, в каком необходимо понимать это слово — в классовом смысле. Это санкюлоты, победившие у Вальми.

Они сегодня сопротивляются уничтожению национального государства буржуазным и паразитически-обывательским госаппаратом. Власть, продвигающая разрушение государства во Франции и вообще на Западе, есть власть «акционеров», интересантов глобального империализма. А национальное государство — это то, в чем народ ощущает свое воплощение, воплощение своего общественного бытия. В этом заключается ставка большого сражения в современной классовой борьбе. Это территория, которую нужно отвоевать и удержать.