Общество может быть, только если есть общее

Выступление М. Р. Мамиконян на пленарном заседании Первого Всероссийского семейного форума в Санкт-Петербурге 28 сентября 2024 года

Добрый день всем! Я обещала говорить о значении культуры в поддержании традиционных ценностей, развития нашего общества и так далее. Поскольку сама связана с культурой. Но это очевидные вещи и, честно говоря, даже не хочется об этом говорить, потому что легче всего сказать, что, пока не уберут с телевидения, из интернета весь тот мерзкий ужас, который оттуда транслируется, нашим детям в частности, ничего сделать нельзя и разговор о традиционном обществе — пустопорожний абсолютно.

Про наведение порядка на ТВ и в интернете — совершенно понятно. И этим надо заниматься. Но сейчас мне хочется сказать о другом.

Ведь не только телевидение, эстрада и театральные постановки дают нам образцы, которым не надо следовать, но которые тем не менее по факту уже навязаны обществу. И более 30 лет общество это всё съедает, съедает и съедает.

Ведь проблема еще в том, что общество не имеет собственных механизмов, инструментов воздействия на ситуацию, хотя понимает ее гибельность. И более того, за время нашей работы в области защиты семьи — а это больше десяти лет активной конкретной работы — мы видим, что стало только хуже. Почему?

Потому что структуры, которые управляют всем этим процессом и подтянули к себе многих активных людей, эти структуры нацелены на то, чтобы подчинить искреннее желание людей сделать что-то полезное для Отечества, в частности для семьи, они, возглавив, подменили это другими целями, какими-то своими групповыми. И у них есть возможности, чтобы вести свою линию. А у общества — по факту выходит — таких возможностей нет. И оно уже махнуло рукой на то, чтобы действовать самостоятельно, сообразно своим представлениям, и так или иначе оказалось этими структурами управляемо.

Это страшная вещь, потому что там, где государство не может остановить гибельный процесс, там должно действовать как раз общество. И именно это и называется традицией.

Если традиция есть, то общество не допустит того, чему свидетелями мы все только что оказались. Я имею в виду ту странную, очень вызывающую свадьбу между двумя людьми, которые якобы охраняют само понятие семьи и постоянно, каждый день, говорят о православии, о традициях. И что же мы увидели? Нарушение совершенно очевидного запрета на такую вещь, как уничтожение семьи с девятью детьми, (из них четверо приемных, заметьте).

Это было сделано и предъявлено обществу как «ничего особенного». И оно, видимо, должно радоваться тому, что человеческая потребность во взаимной любви победила. Именно это было предъявлено, и это — обществом принято. Потому что ни институт уполномоченного, возглавляемый бывшей матушкой, ныне счастливой новобрачной, никак не среагировал, ни другие структуры, занятые защитой традиционных ценностей, ни общественные силы — никто не дал этому ответа.

Есть, правда, один человек, бывший десять лет уполномоченным по правам ребенка во Владимирской области, Геннадий Прохорычев, который потом стал заместителем министра образования в области, а потом ушел добровольцем на войну, на СВО, и потом вернулся назад, чтобы опять заниматься образованием. И — снова ушел на войну после Курска. Вот он написал замечательное открытое письмо к УПР Марии Львой-Беловой.

И все равно это все потонуло, этот один голос, он потонул в молчании целого общества. Геннадий Леонардович Прохорычев выступил прекрасно, как человек, имеющий нравственный императив, совершенно независимо от того, что там говорит или не говорит начальство и разрешено ли подобное событие каким-то образом церковью или нет.

Он сказал об очень безусловной нравственной вещи. Но где в целом реакция общества? А ее нет. А как только ее нет, мы можем гарантированно сказать, что другие семьи могут и даже должны брать это за образец. И дети будут воспитываться в ощущении, что такое можно. И здесь хуже всего двоемыслие, фальшь и ложь общества, которое якобы за традиционные ценности.

Когда-то говорили, что нас, наше государство в советский период, на его исходе погубили ложь и фальшивые речевки партийной номенклатуры, которые не отражали ее подлинного мировоззрения. Что именно эта ложь, которая всем была видна, погубила государство. И это правда: в огромной степени именно двоемыслие и погубило!

Так что сейчас происходит? Мы идем по тому же кругу, но теперь это уже называется не партия, а церковь, институты, связанные с ней, представители нашего патриотического сообщества, которые отстаивают традиции? Вот так вот они их отстаивают?!

Второй пример тоже у нас на глазах и всем заметен, я думаю. Это деятельность молодой очень активной девушки, которая пошла в политику, чтобы «защищать» детей от тлетворного влияния (считается, что в интернете прежде всего). Она денно и нощно трудится на этом поприще, но результат равен даже не нулю, я бы сказала, а сильно отрицательной величине. Потому что эта пиар-деятельность держится на том, чтобы нравиться подросткам, быть принятой средой под аплодисменты, которые сопровождают обнимания с модными представительницами эстрады, которые бог знает что несут этой молодежи, матерясь и выкрикивая лозунг «за деньги — да!». Вот эти вот «обнимашки», наращивающие популярность, они же приводят к тому, что поддержан, «освящен» и продвинут оказывается самый скверный тренд в молодежной субкультуре.

Так лучше уж прекратить говорить о «традициях»! Ну просто перестать употреблять это слово, поскольку оно истаскивается и занашивается, а это очень опасно. Лучше уж молча что-то делать. Когда медийные фигуры, самые медийные, которые больше всего говорят о традициях, ведут себя вопреки тому, что принято в данной культуре. А ведь традиция — это то, что общество, когда-то давно выработав, продолжает транслировать, продолжает воспринимать как должное, как норму — это то, что несдвигаемо.

Вот знаете, у меня тут недавно совсем случай был (это как иллюстрация). Была в отпуске в глубинке, шла по лесу, встретила семью, которая на мое «здравствуйте» не ответила, а потом еще оказалось, что они гуляют с собакой — бультерьером — без поводка и намордника, собака стала наскакивать… Я попыталась объяснить им, что так по лесам не ходят, но это не оказало никакого воспитательного результата. А на следующий день я там же встретила пару, пожилую и молодую женщину, мать и дочь. И мы разговорились. Очень простые люди, явно совсем не обеспеченные, из соседнего городка. Стали меня спрашивать, какая тут рядом деревня и так далее. Выяснилось, что дочь торгует ягодами на рынке, то есть представляют они наше бедствующее провинциальное население. И я в разговоре упомянула, что накануне встретилась мне странная семья, которая не считает нужным здороваться. А ведь это часть культуры, согласитесь, и довольно серьезная часть культуры!

Мать всплеснула руками и сказала: «Как такое может быть? Какой ужас, это что же с людьми делается?! Это что же у нас за общество стало?» И тут вдруг дочь сформулировала очень точную, на мой взгляд, мысль. Она сказала: «Общество может быть только если есть общее, а если общего нет, тем более когда война — то какое же это общество?»

Вот это действительно серьезнейший вопрос. Какое у нас сейчас общество? Что у него осталось общего? И можно ли без твердого наличия и поддержки этого общего что-то сделать? Я считаю, что как минимум пора прекратить болтать о том, какие мы замечательные «традиционалисты», и о том, что Россия — это Ковчег, который вберет в себя аж все консервативные силы со всего мира, потому что это последнее место, где… и так далее. Ну, вы всё это слышали.

Говорить такое приятно, слушать — тоже приятно, но так ли оно? Вот о чем я хотела сказать.