Эхо кулуаров. Будет ли жить социология?

20 сентября завершился второй день работы III форума полевых интервьюеров. Простыми словами, это форум тех, кто в социологических опросах занят непосредственно тем, что общается с людьми. Те, кто звонят опрашиваемым, ходят по квартирам, собирают интервью. Они так и называют эту деятельность — работа в поле.

Сам форум работал в запланированном режиме, доклады были интересны и содержательны. Выступающие делились своим опытом, представляли свои исследования, обсуждали исследования своих коллег, анализировали ошибки, рассматривали и обобщали типичные и нетипичные случаи из практики.

Помимо этого «официозного» содержания, у каждого форума бывает и то, что называется обсуждением в кулуарах. О том, что же говорили организаторы, докладчики и простые слушатели, передает корреспондент ИА Красная Весна

Дмитрий Рогозин, организатор форума, заведующий Лабораторией методологии социальных исследований Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС при Президенте РФ, к. с. н.

Это третий форум, и мы третий раз наступаем на одни и те же грабли. Я обычно, как методист, критически отношусь к производимой деятельности. И вот то, что сейчас происходило на форуме, методически не должно происходить на нормальном форуме. В чем здесь базовая ошибка? Практически, самой программой не предусмотрено дискуссионное пространство. Мы сами не заметили, как, соглашаясь принять еще одного человека, создали ситуацию, когда выступления стали возможны только в президиуме. При том на короткое время. Это не создает атмосферу разговора.

Мы совершаем систематическую ошибку, увлекаясь содержанием, забываем, что мы ломаем баланс. Что, даже если вы соберете десяток интересных людей, но дадите им по пятнадцать минут, вы сломаете коммуникацию сильнее, чем если вы соберете двух не очень интересных людей, но дадите им по 40-50 минут для нормальной дискуссии, создадите нормальную коммуникацию. Лучше сделать меньше, но больше создать модераций и систем наблюдения за тем, что происходит. Основная критика: третий раз на грабли. И это же — основной вызов четвертой конференции.

Если возвращаться к содержательной части, то основная особенность этого форума, третьего и каждого из них, она заключается в шести вещах.

Первое, это ломка академического снобизма. Нам не нужно никакое исследование, которое первым делом хочет сказать, что оно научно. Как только это начинает звучать, это первый маркер того, что здесь какой-то подвох. Ребят, вы тут что-то какими-то наперстками начинаете заниматься, если науку начинаете привлекать в качестве аргумента. А процедуры? Регистрация наблюдений, оценка ошибок — вот аргументы. Ваше исследование научно и репрезентативно? Всё, я дальше читать его не буду. Это первая часть. У нас конференция не научная, не научно-практическая — вот эти все слова выкинуты. Но это не значит, что здесь нет научных сотрудников.

Второе. У нас конференция не «качественников» и не «количественников». Всегда есть в исследовательской традиции развлечение: «Вот мы опросы проводим, считаем людей. А мы в смысле понимаем? У нас разные жизни, у нас разные миры. Мы опрос провели по телефону, а вы лично. Значит, мы сравнивать не можем». А зачем вы проводили? Вы что, телефон опрашивали, что ли? Вы зачем это делали?

И в этом смысле, второй базовый принцип, который здесь воспроизводится, это то, что нет различий между количественным, качественным, телефонным — есть эффекты, влияния и так далее — нам нужно их понимать. Но наша задача в первую очередь в том, чтобы отвечать на программный вопрос. Нет дисциплин как таковых, потому что они путаются, мешаются. «Я географ, поэтому я не могу…» — да какая разница, кто ты? Говори по сути того, что ты регистрировал, используя методы той науки, к которой ты более привязан. Ты ничего не можешь сделать, если не понимаешь, зачем это нужно. Когда вы просите своих активистов: сделай это. Если он не понимает, зачем это нужно, он вам сделает очень плохо. Это — в любых ситуациях. Вот вторая базовая вещь.

Третья. Вывести из тени тех, кто реально делает исследования. Реально делает исследование не тот, кто анкеты составляет. Не те, кто анализирует эти данные. Реально делают исследование те, кто разговаривает с людьми, кто подает анкеты. Они считаются в опросной индустрии мусором. Пока мы не начали проводить форум, был такой тезис, что в интервьюеры полевые идут неудачники и уроды, которые ничего не добились в жизни. Они больше ничего не умеют. Это бросовое всё. Мы говорим: «Ребята, вы что делаете? Вы, вообще, вменяемые люди?» Это третье.

Четвертое. Когда мы начинаем съезжаться, возникает вопрос, зачем мы это делаем? У меня нет лучшего слова, это слово ругательное, из бюрократического языка, оно называется «непрерывное образование». Условно говоря, учись или умри! Если ты не учишься, даже если ты состоявшийся человек, это нехорошо. Не потому, что мир быстрее становится, а потому, что если быстрее бежать не будешь, то ты просто упадешь. Потому что ты всё время наклоняешься, и нужно постоянно ускоряться. Непрерывное образование.

Пятый принцип, который здесь воспроизводится и которого нет в России вообще, а если и есть, то это большая редкость (я имею ввиду научную среду гуманитарного знания), — знание не может быть индивидуальным. Когда у статьи один автор, то это небольшое лукавство. За этой работой стоят усилия очень многих. В этом смысле мы встречаемся здесь для того, чтобы увеличить кооперацию. Создать новые авторские коллективы, которые будут создавать это знание.

И шестое. Это то, что нас сближает с научной работой. Текстовая реальность. Как «учись или умри!», так и «публикуйся или помри». Создавай текстовое дискуссионное пространство. Если нет текста — нет исследования. Основное производство, хранение и распределение научного знания лежит в текстовой среде. Мультимедийные ресурсы не то что вторичны — они дополнительны. В основе всё равно книга, текст.

Если говорить о форуме, резюмируя, я скажу: мне есть, что ругать. Я не доволен первым днем. Но я это недовольство никогда не вижу. То есть я по жизни недоволен. Недовольство я вижу не как проблему, от которой ты в поту убегаешь, а как вызов, который открывает перспективы. По жизни я считаю, что научный сотрудник отличается от любого человека любой специальности, у которого есть движение к тому, что называется счастьем, самореализацией, интересом и так далее. Вот это позитивное движение к чему-то. То есть это нормально. Но у научного сотрудника ровно обратная ситуация. Предельная задача научного сотрудника — опровергнуть самого себя. То есть его задача в том, чтобы показать, что он был неправ. И только через это возникает ценность той крупинки, которая останется от его первоначальной правды. Как золото вымывается.

Куракин Александр, Старший научный сотрудник Лаборатории экономико-социологических исследований НИУ ВШЭ

По крайней мере, часть докладов были посвящены тому, чтобы залезть «за фасад», в эту кухню, в которую посвящены только те, кто эти опросы делает. Если какие-то опросы доходят до прессы, то в них обычно указывается, что репрезентативная выборка, стандартная ошибка такая-то, столько процентов это, столько — то. А этот форум посвящен тому, что там внутри. Что стоит за этой репрезентативностью, какие подводные камни.

Прессе это обычно не интересно. Кто в здравом уме будет это читать? Но если вы описываете всё это, это свидетельство того, что вы открыты критике со стороны. Чаще всего обращают внимание на ошибки и косяки, которые неизбежны. Когда Трампа выбирали в Штатах, все громогласно говорили, что победит Клинтон, а победил Трамп. Или в Москве, когда Навальный набрал больше, чем предсказывали. Такие провалы бывают. И, как было сказано на форуме, снижается процент достижимости* населения.

И это связано не столько с тем, что эти опросные конторы делают что-то не так, а, видимо, что-то происходит за пределами их контроля. Люди не хотят в этом участвовать, теряют доверие. И путем улучшения процедур это, видимо, не изменить. Отчасти этому и посвящен этот форум, где специалисты по этим опросам собираются и обмениваются наболевшим. И понять, что с этим делать дальше. Трудно ожидать, что мы проведем форум, и сразу всё решится. Но всё же дело нужное, поскольку люди могут встретиться и поговорить.

* Достижимость целевой аудитории показывает процент, который составляют требуемые для исследования респонденты от всех, принявших участие в опросе.

Рамиля Хасанова, Старший научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС при Президенте РФ, к. э. н.

Мы хотим донести проблемы, связанные с изучением определенных тем, связанных с социологией. Обсуждение — это самый интересный этап доклада. Тут ты понимаешь, есть ли интерес у аудитории, от вопросов зависит понимание темы, и если вопросы интересные, то выступал не зря, и исследование проведено не зря, и до других исследователей что-то донес. Поэтому дискуссия — важный этап. У кого-то получается подискутировать, у кого-то не очень.

Валерия Уткина, старший преподаватель ВШЭ, факультет социальных наук:

Это та площадка, на которой можно обсудить методологические вопросы, и здорово, что есть возможность собраться с единомышленниками, с которыми в процессе дискуссии появляются новые смыслы и новые возможности для исследований. Это дает надежду, что в прекрасном будущем у нас будет осмысленная социология, не точечно, в отдельных институтах, а в национальных масштабах. Та коммуникация, которая тут выстраивается, имеет совершенно иной характер, нежели на обычных научных конференциях. Тут нет людей в пиджаках, галстуках. То есть они заняты не формой, а содержанием.

Ирина Стародубровская, институт экономической политики им. Е. Т. Гайдара:

Не так много площадок, где можно обменяться мнениями не только по каким-то высоким теоретическим вопросам (таких площадок тоже не много), а именно по вопросам практической организации исследований. Полевое исследование — это такая сфера, где невозможно всё заранее придумать, предугадать, очень многое зависит от импровизации, интуиции. В этом смысле очень важно понимать, как другие в подобных ситуациях себя вели, как решали какие-то дилеммы. С этой точки зрения — очень полезно.

В моем окружении не так много академического снобизма, поэтому для меня его слом не является приоритетной задачей. Но чем ближе разговор к реальной жизни, тем он интересней. А если разговор о реальной жизни еще получает некое теоретическое обобщение, не схоластическое, а именно связанное с тем, что реально происходит в поле — это еще более интересно. Поэтому мне кажется, что и та и другая задача важны.

Анна, студентка филологического факультета СПбГУ

Очень информативно. Я занимаюсь полевым интервьюированием, изучаю деревни. Для меня это было очень полезно. Я получила литературу, что меня очень порадовало. Доклады некоторые меня смутили, но некоторые были очень полезны. Мы обсуждали с моей коллегой, тоже студенткой, она говорит то же самое. Доклады ориентированы на ту часть исследования, которая проходила «в поле», и это очень радует.

Дарья Киселева, исследовательская компания «Маркис»

Я сама полевой интервьюер, занимаюсь количественными исследованиями, то самое «тук-тук-тук, здравствуйте, поучаствуйте в опросе населения». Полезная информация есть, но ожидалось больше практических рекомендаций. Я из Белгорода, ехала для того, чтобы получить какой-то практический опыт для себя, для команды, которую я обучаю у себя в городе для работы именно «в поле». Но тем не менее всё равно полезно. Пометки для себя сделала, много информации важной, интересной, которую потом можно будет каким-то образом внедрить в работу.

Надеюсь, что дальнейшие темы тоже будут не менее интересными. Стоило бы добавить какие-то практические тренинги, где люди больше бы делились опытом работы скрытой, которая происходит «в поле», а не результатами исследований. И не только о том, что чувствовал человек, проводивший исследование, но и то, как он его проводил. То, что я слышу по откликам, тут довольно много простых «полевиков», таких же, как я. Они не получают возможности высказаться, а не просто поприсутствовать.

Нужно больше интерактива, больше обсуждений. И не на узкую тему какого-то исследования, а на тему процесса работы в целом. Организации работы, актуальности работы, этические нормы работы, а не в каком-то сенситивном случае. Как парировать острую реакцию респондента на этот вопрос. Если бы пять, семь, десять человек поделились своим опытом, как они выходят из ситуаций. Это поможет кому-то сломать свои стереотипы и расти профессионально. У него уйдет рутина, у него будут вариации на тему, и он сможет моделировать что-то свое. Опять же, как донести до простого интервьюера важность его роли? Какие тут могут быть подходы?

Елена Богомягкова, СПбГУ, доцент кафедры теории и истории социологии (не смогла принять участие в форуме, но передала приветствие)

Хочется передать большой привет и выразить слова поддержки всем участникам III Форума полевых интервьюеров. Для меня интервьюирование — это не только профессиональная социологическая компетенция, но и особое искусство. Те, кто выходит«в поле», имеют прямой, непосредственный доступ к социальной реальности и уникальный опыт соприкосновения с ней. Именно от их квалификации, социологического воображения и чуткости, готовности настроиться на волну респондента/информанта, этичности и умения слушать и слышать зависит качество получаемых данных. Работу «полевиков» трудно переоценить. Это и бесценный опыт, обеспечивающий исследователю лучшее понимание социальных процессов. Я очень рада, что форум дает возможность социологам встретиться и обсудить успехи и достижения, а также вызовы и риски, с которыми приходится сталкиваться при выходе «в поле» в современном усложняющемся и ускользающем мире.