Гуманизм как особое свойство культуры русского народа
В этом сочинении я хотел бы шире развить тезис Сергея Ервандовича о том, что на самом деле русские никому не бросают вызов в сегодняшнем мире, а являются единственным народом, который отвечает на общечеловеческий метафизический и экзистенциальный вызов, кризис человечности и собственно Человека. Единственным народом, который реально, в силу особенности своей культуры и сущности, способен ответить на такой вызов. Что гуманизм на сегодняшний день отстаивают, в силу этих причин, только русские. В этом их историческая роль и предназначение, потому что гуманизм — это то, что внутренне присуще самой русской культуре.
Дело в том, что буквально на днях я косвенно коснулся данного вопроса в своей ЖЖ-шной заметке о радикализации российских монархистов по майданному образцу. Одной из причин развязанной в начале нынешнего сентября монархистами террористической войны против простых граждан России является, на мой взгляд, как раз то, что крайне примитивный и издевательский над русскими конструкт под названием «российский современный монархизм», большинством россиян органически, на подсознательном уровне не принимается. Поэтому число адептов т. н. «секты царебожников» до сих пор, несмотря на все усилия разрушающей русские культуру и образование — мешающей воцарению в умах данного конструкта, нашей прозападной антиэлиты, сравнительно невелико. И не принимается потому, что русские подсознательно против искажения своей истории. Потому что где-то на глубинном уровне большинство русских чувствует, что нельзя отдавать свою историю на откуп врагу. Что история — это не просто летопись каких-то событий, дат и имен, это гораздо больше — некий особый путь, проложенный предками, который надо передавать своим детям, чтобы эта историческая дорога не зарастала травой, и героические свершения предков не стали бы напрасными.
А история — это и есть гуманизм как сущность человечества. История — это развитие, восхождение человека, его движение от царства зверя, в идеале — к обоживанию (можно назвать это по-другому, сверхпознание себя и вселенной и т. п., просто мне лично ближе такая, более религиозная трактовка конечной цели человечества). Что если история останавливается — а один из сценариев Запада совершенно не случайно назван «концом истории», — то останавливается и обессмысливается само существование человека, и тогда человек начинает гибнуть. Вплоть до полного небытия. Нет исторического развития — нет человека.
Кроме данной мысли, я бы хотел отметить, что, возможно, русские — один из самых человечных народов на Земле. Россия — это не похожий на человеческий муравейник чисто восточные Китай или Япония (что есть некоторая действительная модель человеческого общества по образцу высокоорганизованных насекомых). И не Запад с его рациональной и упорядоченной гоббсовской гражданской войной всех против всех как условием развития (что есть модель по типу грызни шакалов под зорким прицелом охотника — сегодня, по совместительству, Великого инквизитора, не дающего им окончательно истребить друг друга). Россия — это действительно душа мира, тут всегда был важен порыв, идея и внутреннее чувство. Это действительно вечная загадка, великая и странная страна, горько-солено-кисло-сладкая, если говорить словами Высоцкого. Именно поэтому каждый русский — это лесковский очарованный странник, пытающийся разрешить вечные вопросы и эту вечную загадку в этом странствии по своей Родине. Не вполне земной и отчасти небесной...
Как мне сказал один хороший батюшка при крещении: «Православный человек, русский человек — это не мормон, символом которого является заботливо несущая все в свой дом пчела, вообще не протестант или мусульманин, у которых материальное богатство является признаком Божьей благодати. Нет, православный, русский человек в этой земной жизни всегда странник, он приготовляется здесь и идет в небесное царство Божие, и каждый его шаг тут в мире земном, невероятно важен будет потом там — в Царствии Небесном».
Это некая высшая метафизическая диалектичность России и делает ее, может быть, даже порогом Царствия Небесного, и каждый русский, не всегда даже отдавая себе в этом отчет, идет туда. И вечная русская тоска — это тоска по высшему смыслу существования, по постижению его еще в земной жизни, по чему-то двойственному, имеющему и божественное, и природное начала. То есть по чему-то очень человеческому, слишком человеческому, высмеянному, проклятому и обесцененному в конце XIX века на Западе Ницще.
Это проявляется в России везде, в любви — без настоящего порыва она тут невозможна. Это видно даже в отношениях каких-то совсем простых людей. Кстати, именно потому даже эдакий расчетливый, методичный и планомерный разврат а-ля Запад тут не приживается, несмотря на его активнейшую пропаганду как предмету, любовь уничтожающему, сводящему ее к простой и грубой плотской механике. Русский — неистов не только в восхождении, но и в падении... В, казалось бы, уж совсем невозможной для этого области — зарабатывании денег. Я знаю несколько примеров, когда вроде бы успешных бизнесменов вдруг выносило от бессмысленности этого идиотского денежного рабства — бизнеса и они вдруг пускались во все тяжкие. И даже по отношению к врагу — у нас не принято бить лежачего и издеваться над уже поверженным врагом.
И мне кажется, в результате прочтения статьи Сергея Ервандовича мне стало понятно, почему всё это происходит именно так. Дело в том, что русская культура — она сущностно, изначально именно как-то особо гуманистична, особо человечна. Русские не хотели и не хотят быть зверями или насекомыми и строить жизнь по этим образцам. Ведь человек когда-то сознательно вышел из природы и отказался от ее способов существования, нащупывая и создавая свои, человеческие. Потому любая грызня или сведение человеческого к растворению в безличном насекомоподобном разуме — это есть шаг к антигуманизму, к упрощению и регрессу. И потому культура по-настоящему гуманистичная не может принять такие формы существования человека. Получается, что русские должны снова пройти по тонкой грани между Востоком и Западом — не стать волчьей стаей грызущихся индивидуальностей и при этом не растворить окончательно личностное, индивидуальное в полном насекомоподобном, кастово построенном обществе. Необходимо остаться Человеком и дать Человеку новый импульс развития, выйдя из сегодняшнего цивилизационного тупика. А там уже, как 100 лет назад, за этим снова, сначала очень неохотно, огрызаясь и ворча, за Россией пойдет и весь остальной, скатывающийся сегодня в бездну зверя и растворения в хаосе безличного, человеческий мир. Вот такие возникают мысли.
