Ветеран войны в Абхазии: «Мы поняли — это наша земля, и мы ее не отдадим»
30 сентября в Абхазии отмечали 25 лет победы в Отечественной войне народа Абхазии 1992–1993 годов. Четверть века назад народ республики дал отпор агрессорам — грузинским войскам. О войне вспоминает и события 1993 года оценивает секретарь ветеранской организации «АРУАА» Рисмаг Аджинджал.
ИА Красная Весна: С момента окончания грузинско-абхазской войны 1992–1993 годов прошло 25 лет. Как вы оцениваете события сейчас, что переосмыслили?
Аджинджал: Четверть века назад я имел честь работать в стенах этого же Министерства обороны. Я был бойцом спецподразделения. Вот здесь работал. В нескольких войнах принимал участие.
Если говорить о любой войне, то она имеет много составляющих — это и цивилизационная, и гражданская, и, собственно, военная составляющая. Главное, что вот самая первая война, 25 лет победы в которой мы справляем, она была у нас освободительная, антиколониальная.
Если так можно сказать, то это была классическая захватническая война, колониальная война. И, конечно, это был этнополитический конфликт. Здесь в советское время большая была страна, много социальных вопросов советская власть решала. Все народы более или менее дружно жили, но некоторые народы жили более привилегированными перед всеми остальными народами.
Вы вот, наверное, немножко Советский Союз застали, Вы, наверное, знаете, что грузинский народ, хотя государствообразующий был русский народ, но грузинский народ, ввиду роли Сталина был, скажем так, более привилегированный...
ИА Красная Весна: Но еще и Прибалтика...
Аджинджал: Может быть, там я не знаю. Но вот у грузин точно условия были лучше. Кстати, к концу развала Советского Союза если где-то в России появились эти фарцовщики и криминальный бизнес, но в Абхазии — она тогда считалась частью Грузии — это все был расцвет и никакие спецслужбы им не мешали. Тут очень большие деньги вертелись.
Ну вот, к сожалению, политика грузинских лидеров, советских лидеров, она была такая неадекватная. Можно было войны избежать, а Грузия все-таки решила пойти на конфликт.
Я прекрасно помню начало войны — летний жаркий день, 14 августа 1992 года. Пик курортного сезона. Люди отдыхали, кайфовали, можно сказать, на берегу моря. Тут вот прилетел грузинский военный летчик на вертолете. Буквально пару километров чуть вот туда (показывает рукой в сторону моря — ИА Красная Весна) — западнее. Обстрелял пляж, погибла российская отдыхающая, женщина.
Ее привезли в больницу и там она скончалась. Тогда же телевидение, российские каналы уже тут были, они взяли у мужа женщины интервью, он оказался российским военным. А вечером пришли грузинские военные, они его тоже убили. Чтобы эту неприятную для них информацию он не транслировал. Вся война, она была такая.
ИА Красная Весна: Как для Вас война началась? Помните первые дни?
Аджинджал: Первый день... [задумался] Вообще в воздухе витало, что что-то произойдет нехорошее. И уже внутренне был готов, что что-то произойдет. И это «что-то» произошло, ну я так по возрасту тогда был достаточно маленьким — мне было 18 лет. Сразу-то на фронт не попал. Но я в первый день войны увидел трех грузинских пленных.
У нас была официальная статистика: абхазцев на территории Абхазии было 17%, грузин — 80%. Но я когда увидел трех пленных грузин 14 августа 1992 года в городе Ткуарчал, ну у меня уже что-то там щелкнуло, что мы, наверное, победим, скорее всего.
ИА Красная Весна: Почему?
Аджинджал: Все говорит против нас, а тут у нас уже пленные пошли — уже вот в первый день войны, к которой были мы не готовы. Я, молодой парень, тогда не знал что у нас есть, чего нету, но трех пленных я увидел. Значит, мы имеем шансы на победу высокие.
Про погибших наших еще не слышал, они позже, к сожалению, где-то около Гагры погибли в первый день. Потом я узнал, что в первый день мы один танк повредили, один БРДМ уничтожили.
Второй танк повредили, еще и в трофей взяли. Он оказался танком «номер 1». Это все воодушевляет. Врага можно бить, мы это поняли. Мы поняли, что это наша земля и никому мы ее не отдадим. Хоть инопланетянин будет, хоть, не знаю, кто бы ни был. Это вот появилось чувство уверенности.
ИА Красная Весна: Это у всех было, да? Вот это ощущение.
Аджинджал: Ну, сейчас за всех я не отвечаю, но, по крайней мере ощущение, что мы идем до конца и не сдадимся — да, было. Не то, что даже до конца. Это наше! Это вот наше.
ИА Красная Весна: Это и есть до конца. Вас куда, в море сбрасывать? Идти же больше было некуда.
Аджинджал: Вспомнился один эпизод, когда Вы сказали про море. К востоку от Сухума есть город Очамчира. Я вот первые дни смотрел грузинское оккупационное телевидение. Там очень такой занятный момент был: у какого-то грузинского вояки спрашивают: «Как там война, что, как?»
Он говорит: «Им — абхазцам — деться некуда. Мы на них нападем, за ними горы. Там костер разведут — мы их увидим и уничтожим». И журналист сказала: «А если они не уйдут?» Этот дурак сказал: «А где проблема? За нами трасса». В смысле, нам есть куда убегать.
Так они в итоге и ушли по этой трассе. Это было где-то в августе 1992 года и сказано. Ну вот пророком оказался.
ИА Красная Весна: То есть парень просто не понял что сказал.
Аджинджал: Да. Но вот сказал. Вот зачем-то сказал, прямо хорошо сказал!
ИА Красная Весна: Что Вы переосмыслили за эти годы?
Аджинджал: Мне уже 45 лет, а тогда было 18–19. Если бы я знал то, что знаю сейчас, то наверное, чуть больше бы пользы принес стране, фронту, своему народу. Безусловно, все с опытом приходит.
После той большой войны у нас, к сожалению, было еще несколько войн. Это все мы перенесли. У меня самого какой-то другой опыт появился.
ИА Красная Весна: А в каких войнах Вы еще принимали участие?
Аджинджал: В 2001 году нам, бойцам спецподразделений, пришлось воевать с одним из наших добровольцев, который воевал здесь в 1992–1993 годах — с чеченским полевым командиром Русланом Гелаевым. Нас буквально отсюда вечером в один день сформировали, вооружили, отправили в горы.
Гелаев — бывший наш боец. Но, к сожалению, политика так все поменяла, что он оказался нашим врагом. В 2001 году погибли наши братья. Тогда тоже отстояли — и не столько Абхазию, безусловно, мы сами себя защищали, но их (боевиков — ИА Красная Весна) главной целью была Россия.
Мы защищали Россию тоже. Мы когда туда шли в горы, мы не знали, что и как. Нам сказали, задачу поставили, вот там-там перекрыть, там мины поставить, еще что-то сделать. Но по прошествии, когда стал интересоваться, что это была за война, то понял, что это какая-то непонятная война.
ИА Красная Весна: Почему?
Аджинджал: Потому что я не понимал, почему наш бывший боец, извините, оказался с нашими врагами — грузинами? У них была задача — провести диверсии в аэропорту Адлера (Сочи). Что они планировали еще — не могу сказать, не знаю.
На Сочи они собирались идти через горы. Мы им перекрыли дорогу. Кстати, я вот историей войны профессионально занимаюсь. Первый министр обороны Абхазии Владимир Аршба мне рассказывал, что в 2001 году у России был очень ограниченный контингент российских войск в Абхазии. Для защиты Сочи они смогли предоставить только 50 бойцов.
Но война есть война, и Аршба сделал все, чтобы защитить бойцов. Он отслеживал по карте ситуацию, получал информацию о том, что враги могли выйти на бойцов и могли пострадать ребята. Он сделал так, чтобы больший удар получили абхазцы, а не российские военнослужащие.
Мы же друзья, мы же союзники. На войне всякое бывает, солдаты могут погибнуть, но тем не менее даже там таких было мало. Аршба это все так предусмотрел, чтобы больше удар по нам он сделал, чем вот по нашим российским коллегам, друзьям..
ИА Красная Весна: Смотрите, получается, если посмотреть с позиции сегодняшнего дня, та война была против России...
Собеседник: Прямо против России, да.
ИА Красная Весна: И война в Южной Осетии 2008 года была войной против России. И война на Украине, и в Сирии...
Аджинджал: Я плохо знаю ситуацию 2008 года. А что касается Украины — это большая боль наша, к сожалению.
ИА Красная Весна: За этим должен стоять один субъект, который это все проводит. Который разжигает национальные конфликты.
Аджинджал: Да, думаю, что он есть и он за океаном. Это Америка.
Это, безусловно, к сожалению, звенья одной цепи. Великое было государство Советский Союз, но какие-то системные внутренние проблемы были, которые позволили врагам Советского Союза влиять вот так.
Грузия была советская вотчина и здесь же советское оружие заставили стрелять против советских граждан. Много всего было. Но в каждом городе, на каждой улице есть какие-то конфликты. Если в них масло подлить, то они вспыхнут.
ИА Красная Весна: И их раздули?
Аджинджал: Да, их раздули. У нас точно целенаправленно раздули. В Грузии вертелись огромные деньги, криминальные, коррупционные. И те, кто за Грузией стоял, навязали властям страны, что здесь надо войну развязывать. Хотя грузинским элитам это было как, простите, серпом по причинному месту.
Не нужно было этого делать — воевать с абхазами, но они все сделали. Не знаю там кто как думал, почему все это сделали. Тут по всем параметрам не должно было войны быть.
ИА Красная Весна: Почему?
Аджинджал: Грузины и абхазцы давно вместе уже живут. Не будем в историю вдаваться, чья это земля — грузинская, абхазская. Мы перероднились, подружились. Вместе жили, вместе работали.
ИА Красная Весна: Значит, все равно оставались группы, в которых тлел конфликт.
Аджинджал: Нет, конфликт всегда есть, все зависит от того, что над ним стоит — что его сдерживает. Когда самосознание абхазского народа стало подниматься в 1991 году, мы стали требовать какие-то управленческие должности. Если эта страна называется Абхазия и мы, собственно, хозяева этой страны, то должны участвовать в управлении страной.
Но мы не собирались никого изгонять отсюда. С грузинами собирались жить, но так как это наша страна, то мы хотели ключевые должности чтобы представители нашей национальности занимали. В этом ничего плохого нету.
Но у грузин за советское время, у них как-то сдвиг в сознании был, они как-то кроме себя никого не видели. И они к этому очень нехорошо отнеслись. Посчитали, что это поползновение на все их какие-то вотчины. И, в итоге, все это при внешней подкачке, потом на фоне развала Советского Союза и поведения российских властей рвануло...
ИА Красная Весна: Что Вы имеете в виду — поведение России?
Аджинджал: Извините, первый президент Российской Федерации отдал Грузии большое количество вооружения Закавказского военного округа. Хотя любой аналитик понимает, что это оружие завтра начало бы стрелять в Абхазию. Но тем не менее ему как-то интересы Абхазии, а точнее, России, были чуть параллельны.
Вот я абхазец, но я говорю по-русски. Я мыслю по-русски. Мой родной язык — русский. И я вот как бы в этом русском мире, я вот там нахожусь. Но на это тогда не обратили внимания, хотя уже в тот период в Грузии пошли антироссийские настроения.
Хотя, извините, Грузию спасла Россия и она подарила Грузии государственность — вспомним XVIII век, его же не было. Георгиевский трактат Грузию спас и Российская империя и после нее пришедший Советский Союз, он Грузию собрал, не дал ей потеряться.
ИА Красная Весна: И не дал уничтожить грузинский народ.
Аджинджал: Мало того, грузинская культура, наверное, пик развития получила при Советском Союзе. И тот же фильм «Мимино», я думаю, он вот в мировой классике кино занимает место очень серьезное. Но это было в Советском Союзе. Он был снят на русском языке.
Но при внешней накачке у грузин национальное самосознание перешло в шовинизм, фашизм. Вот это все сыграло злую шутку с ними. Они пошли на нас с танками. Мы, весь народ встал, мобилизовали все свои силы, все что смогли. Нас поддержали наши друзья с Северного Кавказа. Люди доброй воли — добровольцы.
ИА Красная Весна: Вы сказали слово фашизм. Оно же очень точно характеризует ситуацию, как считаете?
Аджинджал: К сожалению, да. К 1992-му году грузинский национализм перешел в эту стадию, в стадию фашизма. И пошел против других народов, при поддержке тех, кому очень нужно было разорвать и обескровить Россию так или иначе.
