Опыт дистанционного образования в российской частной школе — интервью

Как пандемия повлияла на работу частных школ? В чем оказалось их преимущество по сравнению с обычными школами? Каковы трудности организации образовательного процесса в условиях отсутствия законодательной базы для дистанционного обучения? Об этом рассказала омбудсмен в сфере образования Сибирского региона, директор частной общеобразовательной школы «Юнион» Орлова Екатерина Николаевна.

ИА Красная Весна: Ваша школа частная. В условиях коронавируса все школы, в том числе и частные, столкнулись с дистанционной формой обучения. Как родители отреагировали на это? Что с данной ситуацией делать? Каков ваш опыт?

— Ну, во-первых, что такое частная школа? Эта школа, которая проходит все процедуры лицензирования, аккредитации так же, как все государственные. Отличается тем, что на содержание этой школы государство денег не дает. Когда мы получаем аккредитацию, мы получаем право получать субсидию на реализацию образовательной программы в пределах ФГОС.

Сейчас в школах идет подушевое финансирование. На каждого ребенка разработана норма финансирования. В зависимости от этого Министерство образования перечисляет деньги. Когда образовательная организация получает право аккредитации, это значит, что она имеет право выдавать документы государственного образца и получать субсидию.

То есть содержание образования, условия — всё у нас соответствует определенным требованиям. Мы немножко получаем финансирование от государства, но не в полном объеме. Субсидия от государства должна оплачивать работу педагогов и покупку учебников.

ИА Красная Весна: То есть в такой тип школ деньги за ребенка идут не в полном объёме?

— Да, да, да. Никто не понимает, почему и по какому принципу распределяются средства.

Дело в том, что сейчас многие предприятия получают государственную поддержку, а мы нет. Потому что мы не относимся ни к малому бизнесу, ни к предпринимательству. Мы некоммерческие организации.

ИА Красная Весна: Вы НКО?

— Да, мы НКО, даже СОНКО — социально ориентированные НКО. В законодательстве про нас даже ничего нет. Поэтому никто не может понять, сколько денег мы получаем, и вообще по какому принципу — там очень сложный расчет. Мы задавали, конечно, вопросы министерству, но более или менее внятного ответа не услышали.

Более того, у нас в этом году была создана система омбудсменов в сфере образования. Что это такое? Есть такой у нас чиновник — Борис Титов. Это уполномоченный по защите прав предпринимателей при Президенте. У него есть региональные уполномоченные. Лет десять назад была создана ассоциация учреждений частного образования. Она всероссийская. Теперь создана система омбудсменов, чтобы мы как-то защищали свои права частных школ. От нашего региона — я омбудсмен. Ну да это общественная нагрузка. Мы же должны как-то себя защищать.

ИА Красная Весна: Если родителям не нравится школа, то ребенка можно перевести и деньги пойдут за ним?

— В общем, да. Как только душа из российской школы ушла, школа стала разваливаться. Стоимость за обучение складывается из чего? Из аренды за помещение — оно в федеральной собственности у СО РАНа. Если, допустим, брать… арендная плата муниципального имущества — где-то порядка 67–70 рублей квадратный метр, по-моему, без НДС. У нас в разы больше. СО РАН объясняет — это федеральная собственность.

И помещение СО РАНовское. Ну, в общем, сколько мы ни пытались разрешить этот вопрос — мы не могли. Понимаете, школы-то пустуют, а аренду платишь и платишь в полном объеме. Если нам от государства никакой помощи нет, то хотя бы в этом помогите, потому что владельцы коммерческой недвижимости — кто-то снял арендную плату, кто-то снизил. Ну и, в общем, они долго там заседали. Наша Дума приняла решение о том, что за три месяца с муниципальной собственности аренда не взимается, а мы платили в полном объеме.

ИА Красная Весна: Потому что собственность федеральная? А к губернатору обращались?

— Бесполезно, потому что СО РАН не подчиняются губернатору. Они подчиняются только Москве. У нас даже все договоры они там визируют. Пока мы развиваемся только за счет того, что родители нам помогают.

Буквально перед пандемией с помощью родителей мы купили одиннадцать ноутбуков. И в марте месяце грянула пандемия. Поэтому у нас с дистанционным обучением особых проблем практически не было.

ИА Красная Весна: Как вы организовали удаленные занятия?

— У нас учителя начальной школы с утра выходили на ZOOM и по расписанию вели уроки. Вплоть до того, что домашнее задание вместе с детьми выполняли. Учителя хорошо помогали с детьми, потому что родители же работают. То есть в этом плане именно частное образование вообще по всем регионам сработало лучше всего. Потому что дети у нас не были брошены.

ИА Красная Весна: Могут ли родители отстоять право ребенка на очное обучение? Если родители не хотят дистант, то пусть дети ходят в школу.

— Ничего не получится. Мы тоже против этого были, и никому дистант не нужен. Понимаете, наша школа всегда отличалась именно своей средой и взаимоотношениями. И отношение к ребенку другое, как это можно оцифровать? Да никак.

Вот даже мы, при том что практически всё организовали, мы сейчас понимаем, что минимум на год назад откатились. В каком плане… Вот, допустим, сейчас говорят — технологии, технологии… Да ерунда, всё зависит от учителя и оргструктуры, которая в школе выстроена.

Мы как с детьми работаем? Приходит ребенок — в любой класс… Мы даем время на адаптацию. Какое-то время прошло, потом мы организуем встречу родителей с учителями и говорим: вот тут у нас всё хорошо, вот тут замечательно, вот тут мы видим проблемы. И договариваемся — ты, дорогой, делаешь вот это, школа делает вот это, родители — вот это.

Через определенное время встречаемся, проговариваем, через рефлексию только всё и идет — это самое главное. А когда мы перестали встречаться… Конечно, у нас собрания были и встречи в ZOOM’е. Это совершенно не то. Эмпатически ты не передашь свое настроение и никак не считываешь его у ребенка, что у него там вообще внутри.

ИА Красная Весна: То есть невербальные связи при дистанте обрываются, остается узкий канал, по которому трудно что-то передать?

— Да. Вот сейчас мы эти связи начинаем по новой выстраивать. Потому что сейчас идут встречи индивидуальные с родителями, мы с детьми проблемы проговариваем.

Образование ведь от слова образ. Какой образ нарисуешь — то и получишь. И что мы сформировали на дистанте? Да ничего мы не сформировали.

ИА Красная Весна: Роспотребнадзор дал рекомендации переводить детей на ДО, что подтверждают многие юристы. Может ли директор принять к сведению решение Роспотребнадзора и сказать, что дети всё-таки будут учиться очно? Как в этой ситуации себя стоит вести и как можно найти какие-нибудь пути?

— Никаких путей нет. Во-первых, правовая база не проработана. Все документы идут в качестве рекомендаций, требований, условий. Мы проработали первую четверть в очном режиме с соблюдением всех рекомендаций. Потом пораньше ушли на каникулы. Теперь мы эти учебные дни отрабатываем, чтобы выполнить программу в полном объеме. Когда пришло письмо из Минобра о том, что часть классов — на дистант, а часть — оставить учиться очно, мы тут же написали письмо в наше министерство с просьбой разъяснить этот документ — насколько он к нам как к частной школе относится?

Нам не отвечали, мы настаивали, в конце концов письмо за подписью замминистра о том, что это рекомендации, которыми школы могут воспользоваться, а могут не воспользоваться. В муниципальных и частных школах руководители сами принимают решение об использовании рекомендаций — это зона ответственности руководителя. Требования Роспотребнадзора очень четко прописаны, если школа сумеет их выполнить, она может открываться, если школа не сумеет, то не может открываться.

Важным параметром является, конечно, пропускная способность. Если взять большую школу — 1,5 тысячи учеников — то выполнить требования Роспотребнадзора трудно. Второй момент — это веерное расписание. Тот, кто давал эти рекомендации, он, по-моему, вообще не понимает, как в школе должно происходить обучение по расписанию. Там есть рекомендации, которые практически невыполнимы.

В апреле 2020 года у нас был приказ Минобра, именно приказ без всяких рекомендаций — мы закрылись. Теперь ситуация иная, нам стали давать рекомендации — принимай решение сам.

Когда мы первую четверть работали, к нам приходил молодой человек с проверкой. Правительство в 2020 году отменило у школ все проверки. Плановые убрали, внеплановые — только по особым показателям. Поэтому к нам приходят с целью ведения мониторинга ситуации. За два месяца работы — сентябрь-октябрь — получили три или четыре мониторинга.

Когда мы получили письмо из Минобра о самостоятельном принятии решения учиться ли очно или на дистанте, я, конечно, все классы вывела на учебу. Мы договаривались с родителями о том, что детей с малейшими признаками простудных заболеваний оставляем дома.

ИА Красная Весна: А расписание осталось тем же?

— Да. Конечно, везде мы обеззараживаем, обрабатываем… И родители у нас молодцы, мы договорились, как только ребенок заболел — подержите дома. Они звонят — мы тут же включаем Zoom и транслируем урок.

ИА Красная Весна: Просто то, что на уроке происходит, то и ученику через Zoom транслируется?

— Да. То есть ребенок практически не пропускает. Но опять же проблема технического характера. Государственные школы получили бесплатный доступ к различным платформам и программам, техническую поддержку. Мы же сами себе всё обеспечивали.

Конечно, возникал вопрос о стоимости обучения, но если посмотреть на смету, из чего складывается плата за обучение, то больше всего на аренду, коммунальные услуги, оплата работы различных служб.

В общем, проплачиваем всё-всё-всё. Сейчас пришли новые СанПиНы, там вообще очень «здорово» в кавычках. Раньше приходила комиссия брала пробы воздуха, пробы блюд, проверяла освещенность и т. д. Теперь мы должны сами прописать систему мониторинга, сами это всё должны проплачивать, а контролирующие только проверяют.

ИА Красная Весна: То есть они просто галочку поставят за эти же деньги?

— Да. И оно всё войдет сюда, в смету, вы понимаете, что происходит?

ИА Красная Весна: Плата за обучение — это в основном поддержание государственных структур?

— Не совсем так, но доля правды в этом есть. Если бы сделали сейчас образовательные сертификаты на ребенка, как нам говорила Любовь Духанина в Государственной думе, то у родителей была бы возможность выбора образовательного учреждения, и в том числе частные школы. А сейчас у нас что происходит?

У нас идет глобализация, огромные, огромные образовательные центры. Когда мы как профессионалы изучали общественное мнение, что нужно сделать для того, чтобы изменить плохую ситуацию в образовании, все сказали, что нужно много небольших школ, в которых можно дойти до каждого ребёнка. Да и идея инклюзивного образования оказалась провальной.

ИА Красная Весна: Всегда же были специальные школы для особенных детей, ну и пусть они будут, государство их должно спонсировать. Получается, чиновники берут и с себя сбрасывают нагрузку.

— Так это и для тех детей плохо. Если раньше я всё равно брала одного, двоих, троих детей, я понимала, что если мы не поможем — никто не поможет, то сейчас я не могу их взять. Потому что по закону для этих детей должна быть написана адаптированная образовательная программа, должны быть обученные специалисты, обученный учитель. Где на это средства?

Сейчас ведь что происходит? Готовим огромное количество документов, метрами исчисляем бумагу, это, наверное, везде сейчас. Идет просто размывание сути ядра образования.

ИА Красная Весна: Вы считаете, что это делается целенаправленно?

— Целенаправленно. Потому что мы не работаем с самим явлением, самой сутью. Я долго не понимала, что же такое происходит в начальной школе? Большой вопрос к авторам образовательных программ! Например, дети в четвертом классе изучают текст про Серафима Саровского.

В четвертом классе! Я уже не беру окружающий мир. Раньше мы одну задачу решали 2–3 урока разными способами. Сейчас этого нет. Мы берем много.

ИА Красная Весна: То есть поток информации, когда у тебя нет механизма вычленять из него самое главное, то всё разваливается.

— Вообще нет механизма мышления сформированного. То есть он в начальной школе не формируется. Дети бегут-бегут-бегут…

Дело в том, что сейчас у нас родители стараются ребенка организовать от и до. В результате мы получаем ученика, который свою деятельность организовать не может: он привык жить только в матрице, нет навыков самоконтроля.

Когда я стала читать исследования, оказывается, что 90% детей приходят в школу с пространственно-конструктивным недоразвитием. Что это значит? Это не работает мелкая моторика, и ребенок если не пишет, он текста не понимает. У детей совершенно не работает пространственное воображение, не работает ассоциативное мышление, а ведь если брать ту же мою любимую математику или физику, ведь там же ассоциативное мышление ого-го какое. Без него вообще никак. А у детей этого нет, и они приходят к пятому классу вообще не готовыми к другой образовательной программе. Математическое мышление зачастую не сформировано. То есть нет умения и навыков понимания.

Когда у нас идет набор в первый класс, я всегда родителям говорю: читать, считать, писать научит школа, вы учите совершенно другому. Вы учите слышать и слушать, вы учите понимать и принимать правила. Сейчас идет огромное число детей, которые правила не понимают и не принимают.

Мы стали с психологом смотреть на уровень их внимания, а у них внимание концентрируется только на начале фразы. Это говорит о том, что они начало услышали, а конец фразы — нет. И бесполезно на уроке что-то с ними делать, они закрыты в этом плане. Поэтому родителям надо заниматься вот этим. Надо брать текст на понимание, что ты увидел, что услышал? Ведь любую информацию можно в разной системе подавать, можно через схему, можно словесно, можно образно. И когда вот эти участки головного мозга начнут у ребенка развиваться, тогда и учебный материал ляжет.

ИА Красная Весна: То есть нужно, чтобы работал весь мозговой аппарат?

— Да. Сталкиваемся мы с тем, что ученики, которые приходят сюда в 9, 10, 11-е классы — они с текстами вообще не умеют работать, то есть они читают и не понимают, о чем идет речь.

ИА Красная Весна: А в советское время другая программа была?

— Программа совершенно другая была. Способы другие.

ИА Красная Весна: Как вы решаете проблему с гаджетами у учеников?

— Вы знаете, у нас особых проблем нет. Мы говорим «Гаджетам — нет», и всё. Вопрос не в этом. Не так давно в СМИ была статья о том, что новосибирские ученые Академгородка изучали программу начальной школы. И оказалось, что некоторые участки программы ложатся на те участки головного мозга, которые в этом возрасте у детей еще не сформированы. А сейчас, видите, период детства вообще растянулся. Это просто другие дети. И мы не понимаем, что происходит. Учителей, понимающих новизну, не готовят.

Продолжение следует