Репортаж с московских улиц, на которые фемки выводят оболваненную молодежь

Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин был установлен Генеральной Ассамблеей ООН в 2000-м году. Не остается в стороне и вступившая на столбовую дорогу истории, которой идут все народы — Россия. Такие радетели гендерных прав, как феминистки, ЛГБТ-активисты, а также готовые «на любой кипиш кроме голодовки» радикально настроенные молодежь и подростки не упускают случая заявить о себе. На одном из таких мероприятий побывали корреспонденты ИА Красная Весна.

Пикет на площади Яузские ворота проводила организация «СоцФем Альтернатива». О себе они сообщают, что «являются левыми феминистками, а их целью является создание массового левого феминистского движения для борьбы за права и интересы женщин, против дискриминации, за социальные гарантии и переустройство общества». Которое будет бороться наряду с прочим за «оплату репродуктивного труда и труда по воспитанию детей».

Левые феминистки также заявляют, будто «понимают, что патриархат и дискриминация существуют не в вакууме, а по причине социального и финансового неравенства, которое является неотъемлемой частью капиталистической системы».

Мы не смогли осилить все концептуальное наследие юных феминисток-социалисток, в связи с чем не можем объяснить, о каких социальных гарантиях, при одновременном переустройстве общества идет речь. Единственное, что не вызывает у нас сомнений, это то, что барышень категорически не устраивает брак, как союз любящих мужчины и женщины. Они требуют его пересмотра и монетизации женских функций.

Увы, но получить разъяснения от организаторов не удалось, зато мы смогли пообщаться с участницами флешмоба, которые откликнулись на призыв феминисток. Признаться, не все захотели вступать в дискуссию, те же, кто согласился разговаривать, поразили невообразимым уровнем мифологизации сознания, никак не соответствующим времени, в которое живем, и образовательному уровню собравшихся. Еще больше нас поразила та легкость, с которой наши сограждане поддаются на манипуляции объявивших мужчинам войну на уничтожение феминисток.

Площадь встретила нас истошным, переходящим в визг женским криком в центре небольшого импровизированного митинга: «Мы победим!», — в ответ на призыв собравшиеся кричали — «Мы победим!», а над всем этим действом проносилось многократное «Ура!».

Рассказывает корреспондент ИА Красная Весна.

Я стою поодаль от основной толпы у самого края пикета. Рядом со мной стоит девчонка лет 19-ти с плакатиком «Любит (не равно) бьет». Она тоже кричит «Ура!» и «Победим!» Спрашиваю ее:

— Простите, а кого победите?

— Насилие! — отвечает она.

— Насилие победите насилием?

Продолжительная пауза

— Отойдите! Я не хочу с вами разговаривать, — звучит вместо ответа.

Извиняюсь и отхожу.

Еще одна девчонка. По-другому и не скажешь, наверное, только-только исполнилось 18 лет. Стоит вместе с парнем. Спрашиваю ее, по какому поводу она сюда вышла. Слышу стандартный ответ, что она пришла протестовать против домашнего насилия и поддерживает закон о СБН, который поможет бороться с этим злом.

Долго и упорно выспрашиваю у нее, что такое, с ее точки зрения, насилие, кроме рукоприкладства, конечно. Постепенно заходит разговор о теме психологического насилия.

— Вы знаете, это когда проходит медовый месяц, начинают ругаться, а потом говорит, что любит…

— Да. Это плохо, конечно, а как же, по-вашему, должно быть по закону?

— Ну это когда любят друг друга, дружат, поддерживают один другого…

— Но законодательно приказать любить другого человека не получится.

Долгая пауза.

— Тогда хотя бы, чтоб не бил.

Еще одна участница. Женщина отрекомендовывается активисткой партии «Яблоко». Сама активистка замужем. Заявляет, что: «жизнь каждого человека уникальна и бесценна. Если этот закон (СБН) сможет спасти хоть одну жизнь, несмотря на все его недоработки, то его нужно принимать. Потом можно собрать статистику, посмотреть, что не так и вносить какие-то правки», — заученно чеканит активистка. Последнюю мысль про дальнейшие поправки она повторяет на протяжении всего разговора. Фактически, с ее стороны это становится своеобразной мантрой.

— Жизнь человека бесценна, — соглашаюсь я. — А если из-за этого закона погибнут люди, то нужно ли его тогда принимать?

— Закон о семейно-бытовом насилии не может унести ни одной жизни.

— А если все-таки так произойдет? Нужно ли, зная про такие риски, его принимать?

— Как, в отличии от насильника, он может убить человека? Каким образом? Наоборот, он предотвращает трагедии.

— Например, статистика покажет увеличение количества самоубийств за год. Или вы считаете, что принудительная разлука между людьми не может никого довести до самоубийства? К сожалению, Россия находится на первых местах в мире по таким показателям.

— Всё равно закон нужно принимать. Потом можно собрать статистику и внести правки.

Другой наш корреспондент оказался под таким впечатлением от увиденного, что просто не мог скрыть своих эмоций: «Зомби-детский сад. Представь, что на митинге говорят речь. А толпа не кричит: „Да!“ или „Ура!“, или как-то иначе реагирует. А повторяет за докладчиком, как в земской школе. „Сегодня мы собрались в день ликвидации насилия над женщинами…“ (толпа повторяет). „Поддерживаем закон о домашнем насилии“ (толпа вторит). Помногу раз повторяют кричалку „Бьет, значит сядет“».

Девушка с плакатом, лет 18–20-ти, спрашиваю, зачем она сюда пришла.

— Есть в стране проблема, ее нужно решать. Я никогда не сталкивалась с домашним насилием, но у меня есть подруга. Я подумала, что, если я не смогу помочь ей сама, я смогу помочь в группе. У нас в стране большой культ насилия, это может быть, не заметно с первого взгляда, но если присмотреться, то многие считают, что кто сильнее, тот и прав.

В разговор вмешивается барышня примерно тех же лет, что и моя собеседница.

— Извините, я вмешаюсь, но за побои у нас сейчас не сажают.

— За какие побои у нас не сажают?

— За побои женщин, детей…

— Почему?

— Потому что у нас нет законов, которые ограничивают людей.

Рассказываю об уголовном преследовании за побои, принесшие даже легкий вред здоровью. В ответ слышу, что многих мужей «абьюзеров» даже не посадили. Настораживаюсь, вдруг полиция не защитила их. Выясняется, что жертвы, боясь осуждения со стороны общества и полиции, просто туда не обращались.

— Вы сами страдали от домашнего насилия?

— Я слава богу, не страдала.

— То есть, вы обе не страдали…

— Лично мы не страдали, наши близкие страдали, наши друзья страдали.

— Они получали вред для здоровья, больничный и не ходили в полицию?

— Ходили в полицию, она ничем не помогла. Мы живем в такой стране, где женщинам не помогают.

— Если вашему здоровью причинен вред, полиция обязана…

— Обязана, но она этого не делает.

— Полиция не открывает дело. Если есть закон, требующий открыть уголовное дело, но полиция его, как вы говорите, не открывает, то если принять еще один закон, она его будет открывать?

— Так мы здесь не только для того, чтобы приняли закон, а чтобы государство начало защищать жертв домашнего насилия.

Далее мы выясняем, что подавляющее количество актов насилия происходит в семье. Доводы о том, что, по данным МВД, 80% насильственных преступлений против женщин происходит вне семьи, на девушек не действуют: «Ну знаете, МВД верить», — фыркают они.

Свои утверждения девушки основывают на личном и опыте знакомых, правда вскоре выясняется, что ни одна из них еще не была замужем, да и не собираются. По крайней мере до тех пор, пока не будет принят закон о СБН. Также выясняется, что в России очень развита система психологического насилия, женщины настолько запуганы, что продолжают жить рядом с своими мучителями.

И таких диалогов было много. Из запомнившегося поразила девушка, будущий социолог, которая точную цифру домашнего насилия не помнила, но была уверена, что она была просто гигантская. Другие из феминистского паблика «ВКонтакте» узнали о том, что каждые 40 мин в России погибает одна женщина.

Кто-то ссылался на данные МВД, Human Rights Watch, и Росстата. Им объясняли, что по данным МВД 253 женщины погибли дома от рук членов семьи за 2018 год. В 2015 году — около 300 человек. Эта цифра колеблется в районе 300. Это очень много. Но не 14 тыс. Представители поколения социальных медиа что-то быстро «гуглили» в смартфонах, предъявляя в качестве аргументов тут же найденные материалы из сети.

Мы и дальше могли бы цитировать диалоги с собравшимися, к вышесказанному они прибавят лишь расхожую истину о том, что «сколько людей столько и мнений», ибо у «православных» были свои суждения (да-да были такие православные, которые выступают за скорейшее принятие СБН), светские сограждане высказывались о происходящем, исходя из своих идеологических установок. А в целом сложилось твердое убеждение, что истины больше не существует. Можно сконструировать какой угодно симулякр, придумать новый миф, разместить в «ВКонтакте», повторить по телевизору, и многие в это поверят.

В заключение для тех, кто все-таки еще не погрузился в виртуальную реальность, добавим, что согласно недавнему опросу ВЦИОМ предрасположенность к лидерству не зависит от пола, считают 58% россиян. Женщины-руководители воспринимаются нашими соотечественниками позитивно (49%) или нейтрально (47%), а каждый четвертый (25%) и вовсе считает, что есть сферы, в которых должна руководить женщина. О том, что хозяйственные дела должны быть возложены на женщину, говорят лишь 19% опрошенных. А за равные обязанности в сфере воспитания детей выступают 82% участников опроса.