Ой ты, степь… британская? Что происходит в Казахстане
Часть III. Начало в № 465–466
Продолжим наш экскурс в новейшую историю Казахстана.
Несмотря на относительное «политическое успокоение», в экономике Казахстана дела шли вовсе не благополучно. Новая серия неприятностей началась в 2015 году. 1 января вступил в силу Евразийский экономический союз между Казахстаном, Россией, Белоруссией и Арменией (ЕАЭС). Причем с данным событием вряд ли случайно совпал обвал курса тенге к доллару. Объяснялось это переходом к рыночному валютному ценообразованию, то есть переходом от валютного регулирования к плавающему курсу тенге, но значительная часть населения была убеждена, что причина — в требованиях ЕАЭС, то есть России.
В 2016 году произошел очередной обвал курса тенге в связи с резким (до 30–50 долл/барр.) падением цен на нефть (ключевой экспортный продукт), и бюджет страны резко стал дефицитным. А вскоре по стране прокатились масштабные «земельные» митинги и протестные акции (начавшиеся опять-таки на западе, на землях Младшего жуза). Протестующие требовали отмены нового земельного кодекса, по которому допускалась продажа земли сельхозназначения иностранцам (предполагалось, что прежде всего — китайцам). На этих протестах, подчеркнем, вполне явно звучали политические лозунги («правительство в отставку» и т. д.).
Существенное ухудшение социально-экономической ситуации в 2017–2018 годах казахстанские власти связывали прежде всего с относительно низкими ценами на нефть (50–60 долл/барр). Однако многие казахстанские аналитики считают, что главная причина в другом.
Социальная напряженность повышается потому, что Старший жуз, почти узурпировав высший регистр власти (это в казахстанской традиции в основном не вызывает острого раздражения), всё менее охотно делится своими сверхдоходами с другими жузами (что уже явное нарушение неписанной ханской традиции). Старший жуз вкладывает деньги прежде всего в обустройство старой и новой столиц, а также в идущие мимо «главных производителей денег» крупные инфраструктурные проекты. Особенно сильно это задевает Младший жуз, нефтяные богатства которого обеспечивают стране львиную долю экспортных доходов.
Лидеры Младшего жуза не забыли, что решающую роль в переговорах о вхождении крупнейших американо-британских корпораций в Казахстан сыграл бывший инструктор отдела ЦК компартии Казахстана из Атырауской области Тулеген Жукеев, который даже стал вице-премьером и секретарем Совбеза, но в 2000-х ушел в оппозицию и возглавил партию «Азат» («Свобода»). И что до 2002 года руководил казахстанским нефтегазом, а затем даже был премьер-министром уроженец Атырау Нурлан Балгимбаев. Они, а также немало других крупных представителей Младшего жуза были «постепенно отставлены» после укрепления власти елбасы.
Именно по этой причине в Казахстане давно (и бурно) обсуждается тот факт, что ключевые политические и экономические посты в Республике заняты почти исключительно членами «назарбаевского» племени шапрашты.
В частности, указывается, что шапраштинцы заняли такие должности, как генпрокурор (Гизат Нурдалетов), глава МВД (Ерлан Тургумбаев), глава минюста (Марат Бекетаев), глава Службы безопасности (Калмухамбет Касымов), директор Внешней разведки (Габит Байжанов), министр торговли (Бахыт Султанов), министр информации (Даурен Абаев), бывший глава КНБ (Нуртай Абыкаев), глава фонда «Самрук-Казына» (Ахметжан Есимов), председатель Агентства по борьбе с коррупцией (Алик Шпекбаев).
А есть еще сам президент Назарбаев и его родственники: глава сената (его дочь Дарига), председатель Конституционного совета (Кайрат Мами), бывший глава МИДа (Канат Саудабаев), председатель правления АО «КазМунайГаз» (Тимур Кулибаев), глава «Оператора РОП» (администрирование утилизационного сбора за покупки автомобилей, дочь Назарбаева Алия), зам. главы КНБ (племянник елбасы Самат Абиш). Всё это — не считая упомянутых в предыдущей части нашего исследования «неформальных» владений шапраштинцев: брата Назарбаева Болата, дочери елбасы Динары и племянника Кайрата Сатыбалды.
Конечно, это вызывало в республике всё более массовое раздражение. И именно по этой причине елбасы, обеспечив себе достаточно прочные властные и экономические тылы, решил смягчить ситуацию массовой сменой руководства страны. В феврале 2019 года Назарбаев подверг очень резкой критике кабмин премьер-министра Бакытжана Сагинтаева. Он заявил, что «чиновники — трусы, не справились со своими обязанностями и не достигли поставленных перед ними целей». Правительство и премьер-министр ушли в отставку, и на пост премьер-министра был назначен казах из влиятельного племени аргын Среднего жуза, бывший вице-премьер и давний соратник Назарбаева Аскар Мамин.
Далее был утвержден существенно обновленный состав правительства. А 19 марта 2019 года президент Нурсултан Назарбаев — после 30 лет бессменного пребывания во главе казахстанской власти — официально подал в отставку. И.о. президента, в соответствии с конституцией страны, был назначен председатель верхней палаты парламента Казахстана (сената) Касым-Жомарт Токаев из рода кушик племени жалаир Старшего жуза. То есть по жузовому статусу Токаев выше Назарбаева и вполне подходит на этот пост.
Токаеву 68 лет, он на 13 лет моложе Назарбаева, родился в Алма-Ате в семье известного казахского писателя Кемеля Токаева, члена Президиума Верховного Совета Казахской ССР и Союза писателей Казахстана. Мать, Турар Шабарбаева, работала в Алма-Атинском педагогическом инъязе.
В 1975 году Токаев закончил МГИМО МИД СССР и был от МИДа направлен в посольство в Сингапуре. В 1979 году вернулся в аппарат МИД СССР. В 1983 году выехал в Китай на 10-месячную стажировку в Пекинском лингвистическом институте. В 1984–1985 годах работал в МИД СССР, затем был направлен в посольство СССР в Пекине, там работал до 1991 года вторым секретарем, затем первым секретарем и советником.
В 1991 году поступил в Дипакадемию МИД СССР на курсы повышения квалификации руководящих дипломатических кадров, после чего в 1992 году стал заместителем главы МИД Казахстана, в 1993 году — первым заместителем министра иностранных дел, в 1994 году — министром иностранных дел Казахстана. С 1999 года у Токаева перерыв в дипломатической карьере: сначала он стал заместителем премьер-министра, а затем был назначен премьер-министром Казахстана.
В 2001 году защитил в Институте актуальных международных проблем Дипакадемии МИД РФ докторскую диссертацию «Внешняя политика Республики Казахстан в период становления нового мирового порядка» и получил степень доктора политических наук.
В январе 2002 года подал в отставку и вскоре был назначен государственным секретарем — министром иностранных дел. В 2007 году, после десятилетнего (с перерывом на три года премьерства) срока пребывания на посту главы МИДа, был избран председателем сената парламента Республики Казахстан.
В этом качестве Токаев в 2008 году был избран вице-президентом Парламентской ассамблеи ОБСЕ, а в марте 2011 года генсек ООН Пан Ги Мун назначил Токаева замом генерального секретаря ООН и гендиректором отделения ООН в Женеве, а также личным представителем генсека ООН и генеральным секретарем на Конференции по разоружению.
С женой, Надеждой Давыдовной Токаевой, в разводе. Сын Тимур, родившийся в 1984 году, позже принял фамилию Кемел.
Приняв высшую власть, Токаев, с одной стороны, сразу объявил решимость «следовать стратегическому курсу Назарбаева», а всего через три дня подписал указ о переименовании столицы Астаны в Нур-Султан, в честь Назарбаева. Но вскоре, 2 сентября 2019 года, Токаев в своем первом послании народу Казахстана, которое он сделал одновременно на казахском и русском языках, объявил ряд крупных политических и экономических новаций. Главным в выступлении Токаева стало следующее:
- Успешные экономические реформы уже невозможны без трансформации общественно-политической жизни страны (нужны политические реформы);
- Международная конкурентоспособность квазигосударственного сектора вызывает сомнения (пора продавать частным инвесторам оставшиеся государственные активы);
- Земля иностранцам продаваться не будет, она должна принадлежать тем, кто на ней трудится, но земли латифундистов, не использующих их по назначению, будут изыматься в пользу государства (китайцев на землю не пустим);
- Если митинги не преследуют цель нарушения закона и покоя граждан, надо выделять места для их проведения не на окраинах городов, но антиконституционные акции и хулиганство будут пресекаться;
- Микро- и малый бизнес освобождаются от уплаты подоходного налога на три года;
- Вводится трехлетний мораторий на перечисление работодателями 5-процентного взноса в пенсионный фонд;
- Разрешается использовать накопления в пенсионном фонде до выхода на пенсию на получение образования и приобретение жилья;
- Неэффективные вузы подлежат закрытию.
Нельзя не сказать, что для Казахстана эти обещания Токаева были достаточно крупными и перспективными. И означали готовность президента существенно менять политический курс страны.
Так, уже в ноябре 2019 года Токаев «настойчиво призвал» зарубежные корпорации, работающие в Казахстане, повысить зарплату своим работникам. Но эти корпорации «почему-то» не откликнулись. Как не откликнулись они и на призыв Токаева «прекратить вывоз капитала из страны». То есть они откликнулись: поняли, что Токаев действительно начинает потихоньку менять курс. И начали реагировать так, как всегда реагируют в подобных случаях. А именно активизировать оппозицию. И уже в начале 2020 года в стране прошли массовые акции автовладельцев, протестующих из-за непомерных утилизационных сборов за автомобили, ввозимые из других стран ЕАЭС.
Далее их заслонила трагедия на юге, в Кордайском районе Жамбыльской области, где произошли масштабные межэтнические столкновения между казахами и дунганами. Более 23 тыс. дунган бежали через границу в соседнюю Киргизию, еще несколько тысяч укрылись в мечетях и на пограничных заставах. Пострадали почти 780 семей местных жителей, было убито 11 человек, 185 ранены и обратились за медицинской помощью, оказалось сожжено 39 жилых домов, 20 магазинов и торговых палаток, 47 автомашин, ущерб превысил 1,7 млрд тенге.
А в феврале 2020 года в Казахстане началась пандемия коронавируса, и 15 марта Токаев объявил в стране ЧС. Указ ввел национальный карантин и ограничил въезд и выезд из страны для всех, кроме дипломатов и лиц, приглашенных правительством Казахстана. Кроме того, Токаев сразу же, в связи с режимом ЧС, фактически взял на себя ключевые функции всех ветвей власти, включая мажилис и сенат. Это, разумеется, было негативно воспринято и в парламенте, и в целом в казахстанской элите. Но главное, ЧС резко сократила товарные потоки на таможне и, конечно, вызвала немалое раздражение в обществе. А еще тогда же, в марте, резко (до 20 долл/барр.) упала цена на нефть, и вслед за этим столь же резко, превысив 400 тенге за доллар, обрушился рыночный курс тенге к доллару.
В апреле к этим напастям добавился скандал с публикацией на китайском интернет-сайте Sohu статьи, которая утверждала, что якобы «казахи хотят вернуться в Китай» и якобы «не имеют слишком много жалоб» на исторические события вторжений Китая в Казахстан. В связи с этой публикацией, получившей в стране крайне острый националистический «антикитайский» резонанс, в МИД Казахстана был вызван китайский посол.
2 мая Токаев подписал указ о прекращении полномочий спикера сената Дариги Назарбаевой. Напомним, что он сам за год до того рекомендовал Даригу на этот пост (который, подчеркнем, второй по политической значимости в стране, поскольку дает право исполнять обязанности президента в случае его смерти или недееспособности). Причины названы не были; более того, Токаев поблагодарил Даригу «за успешную плодотворную работу».
Некоторые эксперты считают, что эта отставка санкционирована лично Назарбаевым. Поскольку сын Дариги Айсултан в начале года заявил в своем Facebook, что является не внуком, а сыном Назарбаева и располагает данными о коррупционных схемах в Казахстане с природным газом, и вдобавок попросил политического убежища в Великобритании, «поскольку опасается за свою жизнь». Хотя этот пост был вскоре опровергнут и удален, и эксперты не исключают, что на деле его автор — беглый казахский олигарх Мухтар Аблязов (тот самый, который объявил себя лидером нынешнего переворота в Казахстане), это неоднократно опровергнутое заявление было слишком скандальным для репутации спикера сената и самого Назарбаева. Но это решение, прежде всего, исключило притязания Дариги на высший пост и возврат «к режиму Назарбаева».
Летом 2020 года, на фоне продолжающейся пандемии и режима ЧС, Казахстан получает еще один удар по бюджету. Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына» объявил, что запланированная на 2020 год продажа акций госкомпании «КазМунайГаз» иностранным инвесторам отложена «из-за пандемии» на 2022 год. И тогда же в Казахстане «зашевелилась и вышла на поверхность» несистемная оппозиция.
19 июня 2020 года под эгидой ряда англо-саксонских НКО было представлено оппозиционное объединение «Республика», куда вошли движение «Республика», партия «Оян, Казахстан» («Проснись, Казахстан»), и фонд «Еркиндик канаты» («Крылья свободы»). Подчеркнем, что о солидарности с «Республикой» тут же объявил беглец из Казахстана в Лондон и затем в Париж, председатель незарегистрированной партии «Демократический выбор Казахстана» Мухтар Аблязов (в Казахстане он обвинен в хищении 6 млрд долл. из БТА-банка и организации убийства своего партнера по банку Ержана Татишева).
Тем не менее режим ЧС и локдауны в Казахстане были сняты в августе 2020 года, а 10 января 2021 года прошли выборы депутатов мажилиса и местные выборы. Итоги выборов по участвовавшим партиям: «Нур Отан» — 71,09%, «Ак Жол» — 10,95%, «Народная партия Казахстана» — 9,10%, «Ауыл» — 5,29%, «Адал» — 3,57%. Подчеркнем, что, хотя Назарбаев продолжал оставаться председателем «Нур Отан», партия в сравнении с предыдущими выборами потеряла более 11% голосов (хотя сохранила конституционное большинство), а формально оппозиционные «Ак Жол» и «Народная партия» заметно укрепили свои позиции.
Это, отметим, была отчасти реакция Казахстана на завершившуюся в ноябре 2020 года войну Турции и Азербайджана с Арменией за Карабах, в которой, как выяснилось, существенное большинство казахов, особенно на юге, оказалось откровенно в пользу Турции и против Армении. Но и не только. Это было еще и реакцией лобби зарубежных корпораций и «прикормленных» ими НКО против объявленной Токаевым смены курса. Подчеркнем, что еще одним из негативных факторов развития политической ситуации в Казахстане в 2021 году стала вряд ли случайная активность ряда американо-британских НКО, которые начали разжигать в стране антироссийский национализм, распространяя через СМИ и интернет фальшивки о готовности русских аннексировать русскоязычный север Казахстана так же, как они аннексировали на Украине Крым и Донбасс.
Но повлияло на Казахстан и подняло в нем градус русофобии и неоосманизма не только это. В ноябре 2021 года, после успеха в Карабахе, на международной арене резко активизировалась Турция. На стамбульском саммите Совета сотрудничества тюркоязычных государств («Тюркский совет») эта организация была «переучреждена» в Организацию тюркских государств (ОТГ). Причем тогда же авторитетные турецкие издания отметили, что «наряду с Турцией, Казахстан и Азербайджан были основными проводниками более тесной интеграции в рамках ОТГ, у истоков которой стоял великий аксакал тюркского мира Нурсултан Назарбаев».
Напомним, что Казахстан уже давно связан с Турцией широким «соглашением о военном сотрудничестве», которое включает и общие военные учения, и обмен разведданными, и кибербезопасность, и оборонную промышленность. В рамках этого соглашения в Турции прошли обучение около 200 казахстанских офицеров, а десятки турецких офицеров учились в военных институтах Казахстана методикам ведения разведки, планирования спецопераций, пропаганды и т. д. Казахстан уже вовсю закупает турецкое оружие, в том числе БМП Tulpar с орудием под боеприпасы российского образца, бронированные колесные машины (БКМ) ARMA-8×8, приценивается и к ударным турецким БПЛА Bayraktar TB3 и Bayraktar Akinci.
Кроме того, студенты из Казахстана давно имеют возможность бесплатно учиться в Турции на деньги турецких образовательных программ, предоставляющих им гранты и стипендии. Этой очень существенной возможностью уже воспользовались тысячи казахстанских студентов, получая и турецкое образование, и соответствующий заряд неоосманизма.
Наконец, в 2021 году (и это для южного «торгового» Казахстана очень существенно) было подписано соглашение об упрощении таможенных процедур между Анкарой и Нур-Султаном — фактически аналог Таможенного союза. При этом Турция фактически получила прямой доступ на весь объединенный рынок ЕАЭС: стоит прилепить на товар наклейку made in Kazakhstan, и любой подсанкционный товар из Турции может свободно попасть в Россию, Белоруссию и далее везде…
Не в стороне от активного влияния на Казахстан и Великобритания. Все три «национальные стратегии» Казахстана за последние годы подготовили британские эксперты. Именно под руководством Британии создан Международный финансовый центр «Астана» (МФЦА), причем ведущую роль в Совете иностранных инвесторов Казахстана играют британские компании. А бывший глава казахстанского ЦБ Кайрат Келимбетов, очень прислушивающийся к британским советам, не только управляет МФЦА (который, напомним, работает по системе не казахстанского, а английского права), но в сентябре 2020 года еще и был назначен президентом Токаевым председателем казахстанского Агентства по стратегическому планированию и реформам…
А еще одним фактором, косвенно, но серьезно повлиявшим на Казахстан летом-осенью 2021 года, стал стремительный вывод американских и британских войск из Афганистана. Хотя многие мировые СМИ не признавали, что это — скандальное поражение США, в Казахстане (прежде всего на юге и западе — спасибо турецкой реисламизации!) этот уход был воспринят как великая победа ислама над неверными. И не исключено, что это в какой-то мере приблизило стремление салафитских кругов Казахстана к восстанию, которое мы здесь обсуждаем.
В то же время на севере Казахстана и в ряде южных азиатских республик хорошо понимали, как это отзовется на их собственной безопасности. Особенно с учетом того, что их южные границы во многих смыслах «полупрозрачны» для перемещений боевых групп из Афганистана. И особенно после того, как победившие талибы* начнут выдавливать из страны на север непокорные силы нетитульных народов — таджиков, узбеков, хазарейцев, киргизов и так далее.
При этом внешнеэкономические показатели Казахстана выглядели чуть ли не радужно. Накануне начала мятежа вице-премьер Ералы Тугжанов заявил, что «Казахстан лидирует среди стран СНГ по накопленному объему привлеченных иностранных инвестиций на душу населения», а в целом они с 1993 по 2021 год составили около 365 млрд долл. Финансовые резервы страны на конец 2020 года были 94 млрд долл., в том числе Национальный фонд (аналог ФНБ) — 59 млрд долл. Однако в то же время обвал тенге стал чуть ли не национальной проблемой, поскольку привел к очень серьезному падению доходов населения (и соответствующему росту массового недовольства). Яркий индикатор — ситуация в вахтовых поселках нефтяников вокруг Жанаозена, где еще весной 2021 года начались столкновения между местными и иностранными рабочими из-за разницы в зарплатах.
Всё это вместе не могло не создать тот негативный социально-политический фон, на котором 2 января 2022 года в Казахстане начался мятеж.
Мятеж
В середине декабря 2021 года британская нефтесервисная компания объявила, что в связи с завершением строительства нового завода «Келешек кенею» для корпорации «Тенгизшевройл» она увольняет, начиная с января, 39 тысяч работников. Для пусконаладочных работ, которые продлятся до 2023 года, они не нужны. В январе запланировано уволить первые 7 тысяч человек.
Очевидно, что в ситуации, когда другой работы (тем более в условиях кризиса) в регионе нет, это не могло не вызвать у работников острого возмущения. Хотя формально нарушений закона в действиях компании нет: все работники были наняты по срочному контракту.
А первого января 2022 года СМИ сообщили, что начинается объявленная более года назад либерализация цен на сжиженный углеводородный газ (СУГ). Это пропан-бутановая смесь, на котором ездят чуть не все автомобили в западных областях Казахстана, поскольку она — побочный продукт нефтяного производства и стоит гораздо дешевле бензина. Так вот, либерализованная цена на СУГ подскочила вдвое, с 60 до 120 тенге за литр.
И в Жанаозене 2 января начались волнения. Причем именно с выхода на площадь сотрудников британской сервисной компании Compass — из тех же самых вахтовых поселков нефтяных месторождений Каламкас и Каражанбас. Подчеркнем, что именно эта компания уже не раз (в том числе в памятном 2011 году) устраивала в Жанаозене такие «выходы на площадь».
(Продолжение следует…)
Примечание: В тексте «Что происходит в Казахстане? Часть II» в № 466 произошла ошибка, Юрий Бялый приносит за нее свои извинения.
В 35 абзаце следует читать: «И он дал возможность сыну своего другого брата, погибшего в авиакатастрофе Сатыбалды Назарбаева, племяннику Кайрату Сатыбалды…», а также в последнем абзаце читать «еще одного своего племянника, сына Сатыбалды Назарбаева, Самата Абиша».
* — Организация, деятельность которой запрещена в РФ.
