Быть ли иранской ядерной сделке? Роковой спор МОССАДа и армии Израиля
Вопрос о возобновлении Совместного всеобъемлющего плана действий по ядерной программе Ирана будоражит Ближний Восток и мировую общественность вот уже на протяжении почти года. За прошедший год прошло восемь раундов переговоров в Вене, но стороны так и не смогли выработать решение.
При этом главный противник Ирана в регионе — Израиль — выражает особое беспокойство по этому поводу. И наиболее очевидная причина для этого — реальная угроза появления ядерного оружия у Тегерана.
Но не только это является основанием того, что еврейское государство оказывает серьезное сопротивление иранской ядерной сделке. В Израиле хорошо понимают, что любые соглашения между Ираном и США — пусть даже самые натянутые — переведут Тегеран из разряда абсолютного врага в разряд чего-то более договороспособного и менее вражеского.
Когда в 2020 году были заключены «Соглашения Авраама», Израиль как бы начинал объединять вокруг себя арабские государства против Ирана. Он мог это делать только при однозначно антииранской позиции США. Но что будет, если позиция американцев станет не такой однозначной? В этом случае Израиль будет терять поддержку США на Ближнем Востоке.
Однако в самом еврейском государстве нет единой позиции по поводу того, какие действия ему нужно предпринять для противодействия возобновлению СВПД. Это хорошо отражают внутренние дебаты между военным и разведывательным ведомствами. ИА Красная Весна публикует перевод аналитической статьи от 5 января из газеты Jerusalem Post под названием «Роковой спор МОССАДа и ЦАХАЛ из-за ядерного оружия Ирана продолжается».
Словесная война между израильской службой внешней разведки МОССАД и военной разведкой Армии обороны Израиля продолжилась на этой неделе. Главы ведомств открыли свои взгляды на переговоры по ядерной программе Ирана агентству Walla и обнажили свои противоречия.
Начальник военной разведки генерал-майор Аарон Халива теперь выступает за некую новую версию ядерной сделки, чтобы замедлить прогресс Ирана и выиграть время для планирования возможного авиаудара ЦАХАЛ. В то же время директор МОССАДа Дэвид Барнеа не желает допускать сделку ни в каком виде, за исключением случая, если она будет радикально улучшена с точки зрения Израиля.
Кто из них — Барнеа или Халива — убедит тех, кто принимает решения — премьер-министра Нафтали Беннета, министра обороны Бенни Ганца и министра иностранных дел Яира Лапида — тот может создать судьбоносные последствия для Израиля и всего мира.
Израильские власти (или, конечно же, Лапид) могут прекратить попытки добиться предотвращения сделки и направить их на улучшение сделки между мировыми державами и Исламской Республикой.
В октябре 2020 года уходящий начальник аналитической службы военной разведки, бригадный генерал Дрор Шалом дал ошеломляющее интервью. Он сделал заявления по трем пунктам: касающееся общей политики, времени появления потенциального иранского ядерного оружия и способности израильской разведки остановить Исламскую Республику до того, как ей удастся прорваться к этому оружию.
Задолго до прихода Беннета Шалом сказал, что на сегодняшний день противодействие Израиля ядерной сделке с Ираном и кампания максимального давления не оказались лучшей политической стратегией и не замедлили стремления Тегерана к созданию бомбы.
Основным аргументом в пользу этого еще в октябре 2020 года было то, что в Исламской республике появилось гораздо больше обогащенного урана, чем до кампании.
Затем он сказал, что даже если аятоллы завтра заявят, что они готовы разработать ядерную бомбу, этот процесс будет идти еще два года.
Наконец, Шалом сказал, что, хотя и существует большая вероятность того, что военная разведка ЦАХАЛ обнаружит подобную попытку Ирана преодолеть ядерный порог, не факт, что это произойдет.
Напротив, Нетаньяху (Беньямин Нетаньяху — бывший премьер-министр — прим. ред.) и Коэн (Йоси Коэн — экс-глава разведки Израиля — прим. ред.) заявили в октябре 2020 года, что кампания максимального давления и противодействие соглашению с Ираном были значительными улучшениями в противодействии ядерным амбициям Ирана.
Они заявили тогда, что на тот момент Тегерану оставалось всего три-четыре месяца до обогащения урана на том уровне, которого будет достаточного для создания ядерного оружия. Сейчас большинство израильских экспертов говорят, что этот срок составляет всего три-четыре недели.
Наконец, тогдашний министр разведки Йоси Коэн и другие создали впечатление, что возможности израильской разведки в Иране в то время были практически неограниченными для получения информации о любых важных событиях.
Летом 2020 года серия, казалось бы, бесконечных взрывов на иранских ядерных и других объектах, некоторые из которых иностранные источники приписывают Израилю, подтверждает мнение о том, насколько глубоко еврейское государство проникло в Иран.
Для посторонних разногласия на этих высших уровнях израильской разведки могут показаться очень запутанными. Но для инсайдеров существует внутренняя линия разлома между МОССАДом и Армией обороны Израиля в том, как они действуют и смотрят на мир, особенно на Тегеран.
МОССАД уверен в том, что сможет действовать скрытно и незамеченно даже в мирное время или в периоды без войны.
Как и бывший директор МОССАДа Коэн, его нынешний глава Барнеа готов и желает продолжать осуществлять диверсии на иранских ядерных объектах на постоянной основе, независимо от того, что думает остальной мир. Фактически, как сообщается, МОССАД делал это уже и в июне, и в сентябре.
Напротив, ЦАХАЛ будет задействован против Ирана только в том случае, если ему потребуется нанести один из крупнейших, очень сложных и наиболее опасных воздушных ударов в истории.
Да, последние несколько лет израильская армия атакует относительно легкие цели в Сирии, а иногда и в Ливане или Ираке, даже без объявленной войны. Однако эти цели ничто по сравнению с рассредоточенными глубоко под землей и гораздо более хорошо защищенными ядерными объектами иранцев.
Проще говоря: Армия обороны Израиля подвергнется большему риску, чем МОССАД, если ее заставят действовать в ближайшее время.
Стороны обсуждают, сколько времени потребуется Ирану чтобы превратить свои нынешние запасы урана в оружейные.
Два года, о которых периодически упоминают Шалом и другие, включают также период после создания оружейного урана. Этот период нужен для того, чтобы решить множество специфических проблем, связанных с детонацией, размещением ядерной боеголовки на баллистической ракете и создания средства доставки.
Но есть и реальные различия в сроках.
Когда Шалом и другие упоминают два года, можно предположить, что действия по вопросам размещения и доставки ядерного оружия не начнутся раньше, чем будет создан оружейный уран.
Но другие высокопоставленные чиновники, которые считают Иран гораздо более близким к разработке ядерной бомбы, говорят, что Тегеран может выполнять действия по созданию средств доставки боезаряда параллельно с превращением урана в оружейный — и, возможно, сделать это через шесть месяцев.
В некотором смысле эти дебаты 2020 года были продолжением более раннего спора. На одной стороне находилась позиция тогдашних руководителей ЦАХАЛ Ганца и Габи Ашкенази, а также тогдашних руководителей МОССАДа Меира Дагана и Тамира Пардо. На другой — позиция Нетаньяху и тогдашнего министра обороны Эхуда Барака.
Барак и Нетаньяху, по крайней мере, публично хотели нанести упреждающий удар по ядерным объектам Ирана в период 2010–2012 годов, тогда как МОССАД и ЦАХАЛ в то время были в основном против.
Когда в 2016 году Коэн возглавил МОССАД, то вместе с ним служба изменила свою позицию. МОССАД стал выступать в большей степени за нападения на ядерные объекты Ирана и против СВПД. Эта позиция внешней разведки, как мы теперь видим, явно продолжается. Барнеа продолжает — даже без влияния Нетаньяху.
Теперь Халива прочно вернул ЦАХАЛ в лагерь тех, которые не хотят слишком сильно портить отношения с США, даже если сделка неизбежна и даже если в ней есть прорехи.
Этот спор помещает в контекст недавнее интервью, данное новым главнокомандующим ВВС Израиля генерал-майором Томером Баром, в котором он гарантировал, что его пилоты смогут вывести из строя ядерные объекты Ирана, если им будет приказано это сделать. Армия обороны Израиля заявляет: «Мы готовы, но пока не хотели бы».
Барнеа говорит: держите нож у горла Тегерана, не показывая ни минуты колебания, независимо от ядерных переговоров.
Несмотря на то, что итоги спора МОССАД и Армии обороны Израиля неизвестны, в конечном итоге именно Беннет, Ганц и Лапид должны будут принять судьбоносное решение о том, как реагировать на возможное новое СВПД или на версию ядерной сделки «меньше за меньшее». А сделка может быть заключена в Вене в ближайшие недели и месяцы.
Независимо от того, что говорится в одной конкретной речи, все признаки указывают на то, что израильские лидеры неохотно, но проглотят новую сделку с США, не предпринимая серьезных действий. Однако они оставят за собой право действовать, если в будущем они поймают Иран на мошенничестве.
