Карантинные меры в Бельгии запустили процесс уничтожения общества?
Уже больше года в мире продолжается пандемия COVID-19. Под предлогом сдерживания коронавируса страны вводят карантинные ограничения, которые радикально меняют привычную жизнь. Человек внезапно обнаруживает себя в «новом мире», где совместный поход супругов в магазин считается нарушением закона, нельзя пригласить в дом друзей, запрещено и поехать в отпуск, и многое другое.
Посмотрим, как карантинные меры в течение года меняли жизнь в одном из политических центров современной Европы — Бельгии. Ощущение от изменений за год такое, что под предлогом борьбы с пандемией ведется масштабная война с обществом.
«Социальные пузыри»
Для борьбы с распространением COVID-19 власти Бельгии ввели в употребление «социальные пузыри»: каждой бельгийской семье разрешалось видеться с ограниченным числом людей в течение месяца, круг разрешенных контактов власти могли регулировать по своему желанию. Размеры «социального пузыря» менялись: в июле 2020 года число близких контактов сократили с пятнадцати до пяти, потом до трех, а с ноября 2020 года и вовсе до одного человека.
Жителям Бельгии сообщили, что семьям больше не разрешается принимать гостей в своем доме, за исключением одного человека за раз. Бабушкам и дедушкам настоятельно не рекомендовалось обниматься с внуками. На улице было запрещено собираться больше, чем вчетвером.
«Социальные пузыри» ослабляли и разрывали контакты между друзьями и родственниками, лишали людей возможности заводить новые знакомства. В феврале 2021 года на вопрос, какие карантинные меры нужно ослабить, жители Бельгии чаще всего выбирали вариант «Возможность встретиться с большим числом людей», то есть расширить «социальный пузырь». А в апреле 2021 года 63% взрослого населения Бельгии заявляли, что недовольны своими социальными контактами и жаловались, что соблюдать ограничения на близкие контакты особенно трудно.
Удаленная работа
Под предлогом борьбы с эпидемией бельгийские власти обязали работодателей переводить сотрудников на дистанционную работу, а о тех, кто не может работать на «удаленке», — сообщать властям. «Любые сотрудники, чья работа может выполняться удаленно, но которые присутствуют на рабочем месте, должны будут обосновать свое присутствие», — предупредило в марте 2021 года Национальное управление социального обеспечения Бельгии.
Сильное ли влияние оказывает на человека в эпоху «цифры» переход на дистанционную работу? Экспертная группа Psychology & Corona исследовала этот вопрос и предупредила, что длительная удаленная работа вредна для психического здоровья. Психологи перечислили такие отрицательные черты «удаленки», как отсутствие социального контакта с коллегами, растягивание и снижение эффективности работы из-за нечетких рамок рабочего времени, ухудшение отношений с работодателем, возникновение конфликтов в семье.
Проведенный в мае 2021 года бельгийской кадровой службой Acerta опрос показал, что 47% бельгийских наемных работников с нетерпением ждут возвращения в офис на неполный рабочий день, а еще 39% заявили, что их возвращение на рабочее место зависит от уровня вакцинации. По словам эксперта по дистанционной работе Ханнелоры Ван Мелдерт, люди хотят вернуться на рабочее место, так как стремятся быть вместе. Но полного возврата к обычной работе, по мнению эксперта, уже не произойдет. «После коронавируса гибридная работа станет новым стандартом», — считает эксперт.
Запрет на «несущественные поездки»
Подобно многим другим странам, Бельгия во время пандемии COVID-19 ограничила въезд и выезд из страны. Бельгийские ограничения оказались жестче, чем в других странах ЕС и вызвали критику со стороны Еврокомиссии. В Бельгию был запрещен въезд негражданам ЕС без необходимости. Гражданам Бельгии настоятельно не рекомендовалось путешествовать без существенных причин. От решившихся на путешествие требовалось сдать тест на COVID-19, а по возвращении из «красных зон» пройти карантин. Нарушителям грозил штраф и даже тюремное заключение. К ноябрю 2020 года пассажиропоток в бельгийских аэропортах сократился в пять раз.
Под ограничения попали не только путешествия за границу, но и перемещения внутри страны. Коронавирусная истерия заставила жителей туристических городов относиться к приезжим, как к опасным чужакам, от которых нужно защищаться. Например, когда в августе 2020 года Бельгию накрыла «волна жары» и люди устремились к морю, прибрежные города стали закрывать въезд для туристов. Мэры Бланкенберга, Остенда и Кнокка даже привлекли местную полицию, чтобы останавливать на шоссе направляющихся в город туристов, а железнодорожное управление SNCB призвали отменить или сократить пассажирские перевозки до «пляжных» городов.
Таким образом жители Бельгии не только лишились возможности слетать в отпуск за границу, но и съездить на выходные к морю или на лыжный курорт, а также столкнулись с тем, что в собственной стране к ним стали относиться, как к опасным чужакам.
Убийственная «дистанционка» в школах и вузах
Во время пандемии в Бельгии вводилось дистанционное обучение в университетах и школах. Если лишение взрослого человека живого общения опасно для психики, то тем более оно опасно для формирующейся психики молодого человека, которому необходим живой контакт со сверстниками и учителями. Наблюдая последствия перевода детей на дистанционное обучение во время «первой волны» COVID-19 весной 2020 года, против перевода детей на «дистанционку» стали выступать даже представители власти.
В октябре 2020 года министр образования Фландрии Бен Вейтс заявил, что школы — самые безопасные места во время пандемии, и что он хочет сохранять школы открытыми и избежать возвращения учеников на дистанционное обучение. По мнению министра, детям лучше находиться в классе, чем оставаться дома без присмотра.
«Нам лучше держать детей в контролируемой среде, которая является самой безопасной для всех и лучшей с педагогической точки зрения», — заявил Вейтс. Министр также выразил убеждение, что школы превосходно соблюдают карантинные меры и мешают массовому распространению вируса. «Если бы все следовали мерам безопасности так же внимательно, как в школах, я думаю, что нам было бы намного легче на всех уровнях общества», — сказал Вейтс.
В апреле 2021 г. мэр Антверпена Барт де Вевер выступил против закрытия школ на карантин и заявил, что «прервать образовательный процесс — это невероятная ошибка».
Под давлением педагогов, врачей и родителей школьное обучение в Бельгии вернули в очную форму.
Прощай, шоппинг?
Одной из мер, введенных в Бельгии для борьбы с эпидемией, стало ограничение на посещение магазинов: «второстепенным» магазинам запрещали работать вовсе, вводили посещение магазинов по предварительной записи, ограничивали число одновременно находящихся в магазине покупателей и так далее.
Жители некоторых регионов Бельгии обнаружили, что привычные семейные походы за покупками стали преступлением. Например, в Генте власти ввели правило «один супруг на покупки для дома» — вход в магазин разрешили только одному члену семьи. Для посещения магазинов семьям выдали специальные браслеты.
Житель Гента Хендрик Уоллейн раздобыл себе второй браслет и отправился с женой в гипермаркет покупать кровать. Супруги сделали вид, что незнакомы, но бдительный продавец раскусил обман. «В отделе с кроватями мы обменялись тремя словами, о том, какую кровать мы собираемся купить», — рассказал Уоллейн. Разговор привлек внимание сотрудников магазина, которые выгнали мужчину на улицу. Представитель гипермаркета заявил, что служба безопасности контролирует соблюдение карантинных правил: уличенные в нарушении будут привлечены к ответственности.
В периоды ослабления карантинных мер власти Бельгии «проявили щедрость» и разрешили делать совместные покупки семейным парам.
Эксперты из лаборатории розничного дизайна университета Хасселта отметили, что потребительское поведение жителей Бельгии изменилось — за год пандемии шоппинг, по словам маркетологов, потерял привлекательность. Зачем идти в магазин с риском подцепить коронавирус и примерять одежду в крошечной кабинке? Ведь можно заказать одежду прямо к себе домой и примерить с комфортом?
«Как только все наладится, придется конкурировать за клиентов, которые больше не возвращаются в магазин», — считает профессор Кательейн Картье, предрекая удар по розничной торговле.
То есть обитателей общества потребления лишили одной из главных «потребительских радостей» — шоппинга.
Социальное дистанцирование
Одна из мер, введенных для противодействия распространению коронавируса — социальное дистанцирование: от людей потребовали находиться на определенном расстоянии друг от друга (1–1,5 м в зависимости от ситуации). Социальное дистанцирование дополнялось требованием носить скрывающую лицо защитную маску.
Правила социального дистанцирования вынудили предпринимателей изощряться в попытках сочетать его с бизнесом: в кафе появились прозрачные перегородки из оргстекла, предприимчивые дельцы стали предлагать прозрачные кабинки для пляжей и т. д.
В результате люди физически отдалились друг от друга, были нарушены привычные формы физического человеческого контакта и «социальные ритуалы»: стало нельзя поздороваться за руку, обняться и т. п.
Вечеринки и кафешки вне закона
С введения запрета на массовые мероприятия полицейские рейды и разгон «незаконных» вечеринок стал постоянной темой в бельгийских СМИ. За год пандемии полиция в Бельгии наложила более 200 тысяч штрафов за нарушение карантинных мер, львиная доля которых приходилась на «незаконные вечеринки». Объем работы был таким огромным, что полицейские жаловались, что «офицеры измучены после года карантина».
Запрет на вечеринки дополнялся комендантским часом: с октября 2020 года по май 2021 года в Бельгии было запрещено находиться на улице в ночное время. Таким образом людей лишили привычных способов развлечения: в кино не сходишь, в ресторане не засидишься, в ночном клубе не «оторвешься». Нередко доносили в полицию на «незаконные» вечеринки и нарушение комендантского часа соседи — то есть этот запрет способствовал нарастанию отчуждения в обществе.
Из-за карантинных мер под запрет попали и кафе, включая открытые террасы. Лишение возможности сходить в «кафешку» сильно задело жителей Бельгии — в феврале 2021 года одним из пяти главных желаний 71% опрошенных бельгийцев назвали «Побыть на террасе кафе или ресторана».
В бельгийской власти нашлось немало людей, которые считали запрет «кафешек» неразумным. Например, мэр Брюсселя в апреле 2021 года заявил, что предпочел бы, чтобы люди сидели в парках, на площадях и террасах. «Мэр Амстердама пришел точно к такому же выводу, но некоторые люди в правительстве этого не понимают», — выразил сожаление Де Вевер.
Отношение к запрету на вечеринки выразили в манифесте организаторы протестных фестивалей «Бум», которые от лица молодежи, лишенной «свободы, вечеринок, любви и объятий», обвинили власти Бельгии в ограничении основных свобод. «Наша единственная цель — праздновать жизнь, даже если она связана с риском. Потому что безрисковой жизни не бывает. А мы просто хотим ЖИТЬ, — заявили авторы манифеста из L’Abime. — А мы, если мы больше не можем собираться вместе и веселиться, зачем мы живем?»
Разделенные влюбленные
После закрытия Бельгией границ оказались разделенными пары влюбленных, проживающих в разных странах — ситуация нередкая для Европы. В Европе даже возникло движение «Любовь — не туризм», участники которого добивались воссоединения разделенных пар. Примерно через полгода после начала пандемии власти Бельгии разрешили «международным» парам встречаться на территории страны. «Как мы знаем, любовь не знает границ, теперь разделение многих „международных пар“ перестало быть проблемой», — обрадовала влюбленных премьер-министр Софи Вильмес.
Влюбленным разрешили увидеться, ... но при условии, что они докажут «длительность» своих отношений. Премьер-министр Бельгии любезно разъяснила, каким критериям должны соответствовать «длительные» отношения, чтобы влюбленным разрешили встретиться: отношения должны продолжаться не менее двух лет, либо это должен быть год совместного проживания, либо они предполагают рождение ребенка.
Можете представить себе Ромео, который на пути к Джульетте будет доказывать свои чувства таможеннику на границе? Под предлогом борьбы с COVID-19 власти Бельгии вмешались в интимную сферу человеческих отношений. Это задело людей, которые сочли унизительным доказывать непонятно кому серьезность своих отношений. «Я не думаю, что политики должны определять, что такое длительные отношения. Они не должны господствовать над нашей любовью», — заявила Ева Хорнарт, одна из инициаторов акции протеста «разделенных влюбленных» 20 августа 2020 года в Брюсселе.
Ограничения на свадьбы и похороны
С 1 июля 2020 года на свадьбу в Бельгии можно было пригласить не более 50 гостей, что по бельгийским меркам оказалось очень мало. «Пары не хотят свадьбы меньше, чем на 100 человек. Небольшой процент остается, но это пары, которым действительно необходимо жениться», — прокомментировала ситуацию представитель свадебного агентства HL Belgium Синтия де Клерк. В результате из-за карантинных ограничений в Бельгии летом 2020 года было отменено 95% свадеб.
Ограничения затронули и похороны: в сентябре 2020 года в Бельгии на похороны могли быть допущены не более 50, а с октября — не более 15 человек. В феврале 2021 года Королевская федерация похоронных бюро Бельгии (Funebra) назвала действующее ограничение на 15 человек «бесчеловечным» и лишающим близких возможности правильно попрощаться.
«Семьям часто приходится выбирать, кто может присутствовать, что может привести к раздору», — сказал президент Funebra Таймс Йохан Декстерс. Он также отметил, что на фоне переполненного транспорта эта мера непонятна и показывает «полное отсутствие понимания и уважения к нашим семьям в трауре». «Вирусологи специализируются на вирусах, но не на людях, это теперь ясно», — выразил свое разочарование Йохан Декстерс.
«Взорванная жизнь»
Представьте, как сильно изменилась привычная жизнь жителя Бельгии за год пандемии. Всего за год этот привычный уклад оказался разрушен, человек оказался перемещен в совершенно другой мир: на работу ходить нельзя, в гости сходить нельзя, домой пригласить друзей нельзя, по магазинам ходить нельзя, кафешки закрыты, вечеринки под запретом, в отпуск не слетаешь, к морю не съездишь…
Как должны были сказаться эти изменения на состоянии людей и их отношении к жизни?
Как не сойти с ума от тоски? Психологические последствия карантинных мер в Бельгии
В феврале 2021 года федеральный министр здравоохранения Бельгии Фрэнк Ванденбруке выразил обеспокоенность ущербом психическому здоровью людей, которые наносят карантинные меры, особенно детям. «Мы очень беспокоимся о психическом здоровье, поэтому важно, чтобы школы оставались открытыми, — сказал Ванденбруке, — хотя бы на неполный рабочий день». Министр предложил усилить возможности психиатрической помощи для граждан Бельгии. Очевидно, у министра были основания для беспокойства.
Проведенный в марте 2021 года исследователями из Свободного университета Брюсселя опрос показал, что почти каждый третий житель Брюсселя страдает от симптомов бессонницы, число испытывающих психологические проблемы выросло за год в четыре раза. При этом исследователи обнаружили, что страх перед вирусом, по-видимому, играет меньшую роль, чем стресс, связанный с карантинными мерами и отсутствием физического контакта между людьми.
Бельгийский институт общественного здравоохранения Sciensano сообщил, что с начала коронавирусной пандемии в Бельгии было назначено вдвое больше сеансов психотерапии. При этом исследователи отметили, что это лишь верхушка айсберга, поскольку собранные цифры отражают только первичную психологическую помощь. По оценкам исследователей, состояния депрессии и тревоги затрагивают каждого третьего взрослого жителя Бельгии.
Не избежала психологических проблем и бельгийская власть — в марте 2021 года в ходе опроса 92% мэров во Фландрии пожаловались на ощущение одиночества.
Бельгийская полиция в конце 2020 года проинформировала, что количество сообщений о пропавших без вести увеличилось во время введения второй коронавирусной блокировки. Руководитель подразделения по поиску пропавших Ален Ремю рассказал, что рост числа пропавших без вести в Бельгии часто связан с самоубийствами.
По словам офицера, пандемия COVID-19 часто упоминается в записках, которые оставляют люди. «Вторая волна привела к резкому падению настроения, — сказал Ален Ремю. — Устойчивость людей была сломлена. Взять под контроль ситуацию оказалось труднее, чем думалось. Денег нет, а счета накапливаются». Ален Ремю также отметил, что среди пропавших есть люди всех возрастных категорий. Больше всего беспокоят офицера молодые люди, которые сильнее зависят от социальных контактов и более уязвимы перед изоляцией.
По словам руководителя Intego Берта Ваеса, врачи общей практики в Бельгии зарегистрировали рост на 72% пациентов с острой и на 82% с хронической тревожностью. Институт общественного здравоохранения Sciensano объяснил, что рост тревожности является результатом роста заболеваемости, а депрессия — скорее, реакция на карантинные меры.
«От острых проблем не впадаешь в депрессию. Однако вы действительно впадаете в депрессию, когда постоянно сталкиваетесь с негативным опытом», — сказал член Фламандской ассоциации клинических психологов Коэн Ловет. До июня 2020 года у людей оставалась надежда на то, что пандемия быстро закончится, однако после люди начали осознавать, что пандемия продлится долго. Особенно проблема депрессии и тревожности усугубилась для молодого поколения: с июня врачи общей практики регистрировали больше попыток самоубийства среди молодых людей и несовершеннолетних.
Врачи также отметили рост злоупотребления наркотиками по мере того, как пандемия затягивалась, причем больше всего употребляли наркотики молодые люди.
В марте 2020 года психолог из службы психического здоровья студентов франкоязычного Свободного университета Брюсселя Лоран Беломм сообщил, что после года дистанционного обучения у студентов возник «кризис смысла» как с точки зрения учебы, так и с точки зрения их места в обществе.
«Самое сложное для меня, — это найти причину, чтобы проснуться утром и просто делать все, что нужно делать», — поделилась переживаниями 20-летняя студентка специальности биоинженерии.
В марте 2021 года консультативная группа GEMS при бельгийском правительстве предупредила, что больше всех от коронавирусного кризиса пострадали молодые люди. За время пандемии в Бельгии заметно увеличилось число случаев расстройств психики среди лиц в возрасте от 18 до 24 лет, у 44% подростков в возрасте от 10 до 18 лет выявлены признаки депрессии. «Дети, подростки и студенты активно развиваются и нуждаются в контакте со сверстниками. Вот почему при принятии мер мы должны думать в первую очередь о молодых людях», — заявил фламандский министр по делам молодежи Бенджамин Далле.
По словам заведующей детским отделением больницы Эразмус в Брюсселе профессора Мари Делхай, с сентября 2020 года количество обращений за психологическими консультациями увеличилось втрое. Заболеваниями, с которым во время пандемии COVID-19 врачам пришлось сталкиваться чаще, являются анорексия, паранойя, мания преследования и др. «У нас есть молодые люди, которые потеряли 20 кг и чьи родители этого не осознавали. Третья группа больше связана с серьезной депрессией или даже психозом, а некоторые испытывают чувство преследования или паранойи», — рассказала врач. По словам врачей, подростки стали чаще жаловаться на проблемы с мотивацией и потерей желания учиться и посещать школу.
В мае 2021 года бельгийский Национальный институт здравоохранения и страхования по инвалидности сообщил, что число жителей Бельгии, которые больше не могут работать из-за эмоционального выгорания или длительной депрессии, выросло на 40% за последние четыре года.
По данным института, в 2020 году более 111 тысяч человек в Бельгии получили пособие по инвалидности из-за депрессии или эмоционального выгорания, что на 39,23% больше, чем на конец декабря 2016 года. Из этого числа 78 тысяч человек страдают депрессией (рост на 42% с 2016 года) и 33 тысячи человека не работают в течение длительного периода времени из-за эмоционального выгорания (рост на 33,09% за четыре года).
В общей сложности 170 тысяч человек в Бельгии получили инвалидность из-за психических расстройств (рост на 26,02%), а общее число нетрудоспособных по всем причинам увеличилось на 20% до 471 тысяч человек.
«Законопослушные европейцы» вне закона
Когда привычный образ жизни оказался «вне закона», жители Бельгии начали массово закон нарушать. Огромное число людей оказались «вне закона» за привычное поведение, которое вдруг стало «преступлением»: вечеринки, желание сыграть свадьбу, походы в магазин и т. п.
За год карантина число пойманных полицией нарушителей карантинных мер в Бельгии составило 185 тысяч человек. В 60% случаев нарушителей штрафовали (обычно на 250 евро), в 17% случаев дело было закрыто за отсутствием доказательств или отсутствием состава преступления.
Нарушителями «карантинного закона» оказались не только рядовые граждане, но и компании: проверка федеральных инспекционных служб показала, что каждая третья компания во Фландрии (Бельгия) не соблюдает требования безопасности по COVID-19.
Опротестовать в суде карантинные меры в Бельгии пытались не раз. В апреле 2021 года коллективный иск в суд на правительство Бельгии подали более 50 ресторанов, которые заявили в иске о некомпетентности правительства Бельгии в борьбе с эпидемией COVID-19.
В мае 2021 года несколько десятков граждан Бельгии подали жалобу в Европейский суд по правам человека на бельгийское государство. Авторы иска заявили, что меры сдерживания для борьбы с коронавирусом ущемляют индивидуальные свободы и нарушают принцип демократии и верховенства права.
И решения судов поставили законность карантинных мер под сомнение. В марте 2021 года суд первой инстанции Брюсселя признал, что введенные постановлениями министров меры для борьбы с распространением COVID-19, ограничивающие основные права и свободы, нарушающие конституцию страны, не имеют достаточных правовых оснований. Граждане Бельгии оказались заложниками превышающей свои полномочия и нарушающей конституцию страны исполнительной власти.
Что должен чувствовать при этом законопослушный гражданин Бельгии? Что при этом происходит со стереотипом о том, что цивилизованные европейцы, дескать, живут по закону?
Официальное объяснение необходимости мер
Как объясняли власти Бельгии гражданам необходимость введения карантинных мер? Несколько месяцев после начала пандемии в Бельгии была заявлена идея создания «коронавирусного барометра» — информационной системы, которую власти пообещали внедрить для мониторинга и оценки эпидемиологической ситуации.
То есть это была заявка на более-менее объективные показатели для оценки ситуации с эпидемией в стране. «Коронавирусный барометр» с треском провалился: власти Бельгии несколько раз анонсировали запуск якобы почти готовой системы и каждый раз его откладывали. Наконец, власти вовсе от него не отказались.
«Этот барометр появился в то время, когда мы считали, что можем расслабиться и что, если кризис ударит по нам снова, мы сможем постепенно собраться. Мы усвоили урок, что, к сожалению, все не так просто», — прокомментировал отказ от «коронавирусного барометра» министр здравоохранения Бельгии Франк Ванденбруке. Министр пояснил, что неправильная интерпретация и использование «барометра» может увеличить риски и привести к третьей волне эпидемии. Вместо «барометра» разработку плана «радикального сокращения циркуляции вируса» и определения порога выхода из режима блокировки было поручено группе экспертов.
Таким образом «объективные показатели», которые должен был выдавать «коронавирусный барометр», заменили на экспертное мнение узкой группы специалистов-вирусологов. В бельгийских СМИ выступал вирусолог Стивен Ван Гухт, который не реже раза в неделю рассказывал о ситуации и обосновывал необходимость введения тех или иных карантинных мер.
Главный заявленный мотив введения карантинных ограничений — борьба с распространением эпидемии COVID-19, снижение числа заразившихся коронавирусом и уменьшение нагрузки на систему здравоохранения страны. Ужесточение и ослабление карантинных мер в Бельгии прямо связали с числом пациентов с COVID-19 в отделениях интенсивной терапии.
«Кто это сделал, лорды»? Критика официальной позиции
«Официальные объяснения» карантинных мер, которые давал вирусолог Стивен Ван Гухт, подвергались критике со стороны других экспертов и представителей бельгийской власти.
В августе 2020 года были опубликованы два открытых письма с критикой бельгийских мер борьбы с коронавирусом. Письма подписали сотни врачей, медицинских специалистов, юристов и экономистов.
В первом открытом письме к бельгийским политикам более 40 экспертов потребовали создания новых многопрофильных рабочих групп по борьбе с COVID-19. «Подход к кризису в области здравоохранения, вызванному COVID-19, имеет огромные недостатки и неадекватен, — заявили авторы письма, — В условиях кризиса управляет горстка экспертов, назначенных на основании неизвестных и неясных критериев. Слишком много решений, принятых в последние месяцы, имеют необоснованную научную основу. Слишком часто прямое и косвенное воздействие мер недооценивается».
Авторы письма потребовали провести тщательную оценку эффективности мер по ограничению распространения коронавируса и заявили, что граждане имеют право на объективную и честную информацию, а «нынешний климат ковидофобии совершенно неоправдан и вызывает опасную тревогу у значительной части населения».
Во втором открытом письме бельгийскому правительству сотни врачей, ученых-медиков, исследователей и других медицинских работников потребовали существенной корректировки мер против распространения коронавируса. Действующие карантинные правила подписанты письма назвали нелогичными. Медработники подчеркнули, что считают блокировку оправданной в начале кризиса, однако спустя почти полгода после первой смерти от коронавируса в Бельгии ситуация существенно изменилась. По мнению экспертов, подход, с которым первоначально подходили к пандемии, «явно несоразмерен тому, что мы знаем сегодня».
В сентябре 2020 года эксперты университета Гента, а также декан медицинского факультета и главный врач больницы при университете написали открытое письмо, в котором заявили, что данные о коронавирусе, опубликованные бельгийским правительством, недостаточно ясны и прозрачны, а число заразившихся не является показательным для оценки ситуации. «Мы хотим, чтобы поток информации для населения был максимально полным и ясным. В противном случае им будет трудно продолжать следовать всем этим мерам. Либо вы впадете в панику, либо вам станет все равно», — говорится в письме. Эксперты призвали бельгийское правительство к полной и честной интерпретации данных о коронавирусе, основанной на научном понимании, к максимальному доступу к соответствующим данным и формулированию конкретных краткосрочных и долгосрочных результатов.
В октябре 2020 года более 600 врачей и более 2000 квалифицированных медицинских сотрудников составили открытое письмо, в котором утверждали, что меры по контролю над коронавирусом непропорциональны и наносят больший ущерб, чем сам коронавирус. «Мы утверждаем, что меры по контролю над коронавирусом непропорциональны и наносят больший ущерб, чем коронавирус. Больше нет никаких медицинских оснований для оправдания этой политики: поэтому мы выступаем за немедленное прекращение всех мер», — было сказано в письме. Врачи утверждали, что политики ввели ограничения, которые не имеют достаточного научного обоснования, регулируются в одностороннем порядке, и что в средствах массовой информации не проводятся открытые дискуссии с приведением различных точек зрения и мнений.
Что в сухом остатке?
Наблюдая за происходившим в Бельгии в течение года коронавирусной пандемии, складывается впечатление что ведется стремительная война на разрушение общества. И без того сильно атомизированное потребительское общество атакуют, уничтожая привычные человеческие связи. Человека отрывают от рабочих коллективов, от друзей, лишают привычных форм общения. Под предлогом борьбы с коронавирусом людей вынуждают отказываться от человеческих норм жизни: лишают возможности отпраздновать свадьбу, проститься с умершими, мешают общению бабушек и дедушек с внуками, заставляют влюбленных доказывать серьезность отношений чиновникам на границе и т. д.
Карантинные меры используются как для атаки на общество в целом, разрушая его связи, так и для атаки на отдельные группы, через наращивание вражды между ними. Как выразился мэр Антверпена Де Вевер, «Общество разделилось на две половины: молодые люди сыты по горло, они хотят свободы, а другая половина, пожилые люди или люди с заболеваниями, — наоборот. Обе стороны на ножах». Когда молодые люди заявляют, что им безразличны старики, из-за которых им мешают проводить вечеринки, а пожилые люди доносят в полицию на молодых, когда те сходят с ума от тоски и ищут возможности побыть вместе — разве это не разрушение нормальных отношений стариков и детей? Другими словами — это атака на общество?
Вместо полноценной дискуссии вокруг фактов решения принимаются узкой группой людей, манипулирующих информацией. Это еще и происходит в обход закона: то есть карантинные меры вводятся превышающей свои полномочия исполнительной властью, на что указал брюссельский суд.
В сухом остатке: узкая группа людей в обход закона, манипулируя информацией, пользуясь коронавирусной эпидемией как предлогом, рвет бельгийское общество в клочки. А общество этому очень вяло сопротивляется, в целом — демонстрирует покорность.
Можно ли назвать происходящее социальной войной, направленной на уничтожение общества? А ведь подобные карантинные меры чуть ли не синхронно вводятся по всему миру — это не бельгийское «ноу-хау».
