Русская школа фехтования полагается на интеллект, а не муштру

На летней олимпиаде в Рио-де-Жанейро 2016 года российская команда по фехтованию, несмотря на попытки сорвать выступление страны обвинениями в допинге, добилась очень хорошего результата. Спортсмены завоевали для страны 4 золотых медали, 1 серебряную и 2 бронзовых. Возникает ощущение, что ситуация в этом спорте в России значительно лучше, чем в иных дисциплинах. Мы решили поговорить с одним из энтузиастов этого вида спорта, тренером по фехтованию Российского университета транспорта (МИИТ) Иваном Нестеровым о русской школе фехтования и перспективах спорта в России.

— Здравствуйте, Иван Владимирович.

— Здравствуйте.

— Неожиданно для себя узнал, что вы также руководите в университете кафедрой системы автоматизированного проектирования. Как это сочетается с фехтованием?

— Конечно, сначала я пришел в университет по технической специальности. Закончил МИИТ, остался в аспирантуре, защитил диссертацию и работал преподавателем. Попутно ходил в бассейн спорткомплекса. А как-то шел и увидел объявление: «Приглашаются в секцию фехтования все желающие». Решил попробовать, вроде получалось неплохо, начал потихоньку заниматься. А потом получилось, что преподаватель, которая начала со мной заниматься, уволилась. К тому времени она уже иногда просила меня проводить занятия. Проводил вместе с ней, подменял, был уже в курсе дела. Поэтому я стал этим заниматься и вести сначала группу обычную, а потом уже и со сборной университета стал заниматься.

— Правильно я понимаю, что это для вас больше увлечение, чем работа?

— Да, конечно, это в большей степени увлечение. Все-таки моя основная работа на кафедре, работа со студентами, научная работа. Но я считаю, что фехтование очень хорошо с этим сочетается. Фехтование, как всякое единоборство, к тому же наиболее безболезненное, очень хорошо разгружает мозги. Для человека, работающего прежде всего головой, это очень хорошо. Циклические виды спорта, конечно, тоже полезны, но, тем не менее, мозг не так разгружается, как на единоборствах.

— Скажите, существует ли русская школа фехтования? В чем ее ключевые особенности?

— Да, конечно, у нас отличная школа фехтования. Есть такой классик отечественной школы фехтования Аркадьев, написавший книгу «Тактика фехтования». В вводной части этой книги было написано, что западная школа фехтования считает, что в фехтовании нельзя научить тактике ведения боя. Надо давать приемы и общие рекомендации. Аркадьев же выработал, а Тышлер потом продолжил, как учить тактике, как учить тактически думать в бою, просчитывать варианты. Этому учат в нашей школе, в отличие от западной.

— Я читал, что наша школа стала новым словом именно потому, что ранее традиционный учебный процесс заключался в муштре огромного количества приемов, а она внесла новое понимание, отойдя от заучивания к тому, чтобы человек думал.

— Верно, у нас идет упор на интеллект. А так да, было такое одно время. Тышлер в своих воспоминаниях писал применительно к сабле. У нас тоже была своя сабельная школа, которая в чем-то шла от Буденного. Это еще до первых наших побед на олимпийских играх все было. А потом уже к нам приехали венгры. Была показательная тренировка, бои, командные встречи. Наши вышли — все как на подбор, красавцы, подкачанные, построились, рапорт, разминка. А венгры вышли: один с пузом, один с лысиной, один вообще в парусиновых сандалиях вышел. Потом начали фехтовать, и венгры наших разнесли в клочья. Стали думать. У венгров тактика была, венгерская школа сабельная всегда была с большими традициями. Стали с ними совместно тренироваться, учиться, много чего набрали. Потом поняли, что к чему, чисто по скорости, по физической подготовке наши, думаю, превосходили их, но венгры имели большое преимущество по тактике. Потихоньку потом выровнялись, многое переняли.

— Сегодня русское фехтование, русская школа в каком состоянии?

— Мы на лидирующих позициях. Хотя, к сожалению, в 90-е очень много тренеров разбежалось по Европе. Они подготовили и американцев, и канадцев, и китайцев. По рапире знаю, что итальянец — главный тренер, но в основном со спортсменами наши тренера работают. Так что школа пока еще держится.

— Как вы считаете, кто выбирает этот вид спорта, он достаточно необычный. Последние романтики, вспоминающие рыцарские поединки?

— Ну, я бы не сказал, нормальный спорт. Хотя есть какой-то налет романтики. Вообще сложно сказать, это такая загадка человеческой психики. Типология, наверное, такая должна быть, что человек по жизни боец. Не будет стоять просто ждать, а готов всегда ответить на агрессию какую-то. Все равно, это же единоборство, поэтому требует такого. Плюс хорошо должно быть с импровизацией, потому что в ходе боя нужно всегда думать. Это не художественная гимнастика, где программу заучивают и выполняют.

— В 2012 году на олимпиаде мы взяли 2 серебряных и 1 бронзовую медаль по фехтованию. А в 2016 уже в ситуации с санкциями, когда многих спортсменов не пустили, мы взяли целых 7 медалей: 4 золотых, 1 серебряную и 2 бронзовых. С чем связан такой рост?

— Сложно сказать, но вообще фехтование у нас хорошо финансируют и развивают, появилось немало детских школ. Открылся не так давно в Курчатове олимпийский центр, хотя он и был известный. Наши рапиристки, последние олимпийские чемпионки — они оттуда. В Казани сильный центр, в Москве, это дает свои плоды. А по поводу различия в результатах: перед Олимпиадой 2012 года был чемпионат Европы, они там взяли лучший общекомандный результат. Так что спорт — это такая штука непредсказуемая, тогда тоже была достаточно сильная команда.

— В вашем спортивном зале висят фотографии с олимпийскими чемпионами. Они тут занимались?

— Конечно, они тут учились. Вот Алексей Черемисинов учился в нашем институте, выступал за нашу сборную много лет. Мы с ним общаемся, он приходил на 120 лет университету. На Олимпиаде в Рио он как раз завоевал золото, а Ольга Кочнева — бронзу.

— Нужен ли стране массовый спорт для того, чтобы возникали новые кадры для высокого спорта, или же стоит сфокусироваться на специализированных школах для спортсменов?

— Массовый спорт не то что нужен, он необходим. Это фундамент для профессионального и олимпийского спорта. Как пример могу привести сборную Германии по футболу, казалось бы, эталон футбольной команды. Точно даты не помню, на каком-то чемпионате мира они не очень хорошо выступили. Сделали выводы: начали развивать массовый спорт, стали открывать новые футбольные школы детские. И результат был достаточно быстрый, уже к следующему крупному футбольному турниру они были одними из лучших. Я считаю, что массовый спорт, конечно, необходим. Все эти частные лавочки — это вообще не для нашей страны. Ну, то есть они все равно всегда будут, кто-то хочет заниматься какой-то экзотикой. Но массовый спорт все равно должен быть обязательно. Я помню еще по Советскому Союзу, помню положительные результаты массового спорта. Когда это была великая спортивная держава, и то, что есть сейчас, это, конечно, обломки того, что было тогда. Сейчас больше уклон в коммерцию идет, хотя развитие есть.

— Как вы считаете, если политика государства в отношении спорта останется такой же, какой является сегодня, то спорт будет увядать или развиваться?

— Вы знаете, политику государства в отношении спорта я не понимаю. С одной стороны, оно хочет развивать. С другой стороны, знаете, как госуслуги везде сейчас, спорт идет как государственная услуга. Поэтому я до конца не понимаю, какое отношение у государства к спорту. Вроде государство хочет, президент у нас спортсмен и Министерство спорта есть, но все равно положение какое-то нейтральное. Но, как оптимист, я все же надеюсь, что все будет развиваться в позитивную сторону.

— Последний вопрос. Можете вы дать совет начинающим фехтовальщикам? Что-то важное, что вы почерпнули за годы занятий этим спортом.

— Начинающим фехтовальщикам, как ни странно, совет я хотел бы дать из такого вида спорта, тоже экзотического, — спортивное ориентирование. Тренера там советуют, и мне кажется, что это очень подходит для фехтования: не бегите быстрее своей головы.

— Большое спасибо.

— Спасибо.