Где деньги за нефть, которой не торгуют?
Новая реальность, возникшая с появлением коронавируса, в понедельник, 20 апреля, дополнилась еще одним элементом — отрицательными ценами на главный биржевой товар мира — нефть. Падение стоимости майских контрактов на нефть West Texas Intermediate crude на нью-йоркской сырьевой бирже NYMEX, произошедшее в тот день, носило довольно странный характер. Оно не было случайным. Во-первых, торги не были остановлены при значительном падении цен, как это обычно происходит. Во-вторых, настораживает резкий характер обрушения: падение в отрицательную область произошло менее чем за полчаса торгов.
Уже в семь утра по нью-йоркскому времени стоимость майских фьючерсов упала почти на 30%, но торги не были при этом остановлены. После 14 часов за 20 минут фьючерсы рухнули на 305% по отношению к данным предыдущего дня. Майские контракты торговались в отрицательной зоне, на уровне около минус 37,6 долларов за баррель, относительно недолго, около двух часов.
Затем цены колебались уже на нулевом уровне, зафиксировавшись впоследствии на отрицательном уровне при закрытии торгов. На этом большое число розничных инвесторов, прежде всего из Китая, потеряли свои деньги, вложенные в хедж-фонды, которые панически избавлялись от своих контрактов.
Затем 21 апреля после заявления Трампа о необходимости пополнить стратегические запасы нефти произошел резкий скачок цен в положительную область с минус 14 долларов до плюс 39, и майские контракты закрылись на уровне выше 10 долларов за баррель, что вполне соотносится с ценами на рынке физической нефти (не виртуально-биржевой, а вполне осязаемой нефти, которую можно увидеть, более того — посчитать ее объем, залитый в хранилище). К этому времени частники уже были вне игры, в выигрыше оказались крупные американские хедж-фонды.
Стоит отметить, что Трамп уже не первый раз «чудесным» образом положительно влияет на стоимость нефти на бирже. Еще в начале апреля он поднял ее цену почти наполовину одним своим заявлением о готовящейся встрече стран ОПЕК+ для заключения сделки по ограничению нефтедобычи.
Между тем обрушение цен WTI ждали, к нему готовились. СМЕ Group, которая проводит торги, еще 8 апреля намекнула на возможность отрицательных цен на нефть, сообщив, что готова с ними справиться. 15 апреля биржа предоставила своим клиентам возможность проверить работу системы торгов при отрицательных ценах на нефть.
Нужно пояснить, что на бирже идет игра беспоставочными (расчетными) фьючерсами, заключающаяся в том, что игроки покупают заранее контракты, с тем чтобы их продать ближе к дате расчета, заработав на разнице. Это как вклад в банке, но только без оговоренного заранее процента дохода. Нефтяные фьючерсы — это огромный пузырь виртуальной нефти, который тем не менее «выдувается» из реальной, физической нефти.
Биржа — это уже не классический рынок, где за нефтью, как за товаром, должен прийти покупатель с нефтеперерабатывающего завода и отдать свои деньги продавцу-нефтянику. На бирже резвятся посредники, зарабатывающие на спекуляциях нефтью. Чтобы оценить степень их жажды наживы, можно привести в пример то, какой суммой они готовы рискнуть. За одну неделю перед 20 апреля только один хедж-фонд United States Oil (USO) получил более миллиарда долларов от частных инвесторов. Они очень хотели бы обогатиться на росте цен на нефть, который, по их мнению, должен произойти к концу июня.
Средний дневной оборот биржи NYMEX, на которой торгуется нефть марки WTI (почти 80% оборота всех биржевых торгов нефтью в мире), составляет около 1,2 млн контрактов по 1000 баррелей каждый. Это 1,2 млрд баррелей виртуальной нефти при том, что реальной нефти во всем мире добывается не более 100 млн баррелей. Во всех штатах Америки добывается максимум 13 млн баррелей в день, из них на Техас приходится около 5 млн баррелей в день. Если исходить из того, что вся эта нефть (13 млн баррелей) отправляется в хранилище в Кушинг (чего в реальности не происходит), то каждая бочка этой нефти перепродается на бирже не менее ста раз.
Все контракты WTI предполагают физическое размещение нефти на хранилище в Кушинге, поэтому крайний в этой биржевой цепочке купли-продажи должен принимать нефть, имея для этого как минимум место для ее хранения. 20 апреля тон задавал «завскладом», чье хранилище давно было близко к заполнению. Уже с конца февраля все емкости были зарезервированы, а министерство энергетики США сообщило, что за неделю до 15 апреля прирост запасов нефти в хранилищах побил все исторические рекорды, достигнув 19,248 млн баррелей в сутки. Емкости в Кушинге (76 млн баррелей) оказались заполнены почти на 70%.
Рекордный прирост нефти обусловлен недостаточным снижением ее добычи при значительном сокращении спроса из-за всемирного ограничения передвижения людей. Меры по изоляции людей для предотвращения распространения коронавирусной инфекции привели к тому, что объемы потребления нефти сократились, по различным оценкам, на 20-30%. Сделка ОПЕК+ и дополнительные усилия стран G20 смогут в лучшем случае вывести с рынка не более 20% добываемой нефти, да и то только с мая.
Большая часть биржевых игроков была намерена закрыть майские контракты по так называемой «расчетной цене» в 14:30. Такие расчетные контракты не предполагают реальной приемки товара, по ним производятся расчеты в виде разницы между ценой товара в контракте и ценой на время расчета. Хотя 20 апреля объемы торгов по майским контрактам были небольшие, однако количество продавцов значительно превышало число покупателей. В результате покупатели стали запрашивать огромную скидку к цене, которая доходила до 55 долларов. На этих условиях, согласно статистике торгов, было даже заключено несколько десятков сделок. Несколько тысяч сделок закрыли по нулевой цене — инвесторы добровольно расстались со своими деньгами.
Американские аналитики объясняют обрушение майских контрактов на нефть действиями китайского хедж-фонда Crude Oil Treasure, созданного банком Bank of China. По их мнению, этот фонд решил избавиться от майских фьючерсов сразу после наметившегося обрушения, чем вызвал окончательный обвал рынка. Эта версия была выдвинута аналитиками агентства Вloomberg вскоре после обрушения, затем в числе подозреваемых стали фигурировать и другие неназванные фонды, в конце концов не обошлось и без намеков на руку Москвы.
Больше всего 20 апреля пострадали инвесторы из Азии, в частности из Китая. Хедж-фонд Crude Oil Treasure, созданный банком Bank of China, имел на руках 1400 контрактов по 1000 баррелей нефти марки WTI. Китайскому банку, как уверяют, пришлось заплатить 56 млн долларов для урегулирования контрактов, однако не он оказался крайним во всей этой истории.
Эксперты Bank of China заявили, что суммарные потери китайских розничных инвесторов достигли 1 млрд долларов. Эти игроки — вполне конкретные люди, прельстившиеся возможностью заработать на бирже. Они покупали, как им казалось, подешевевшие донельзя контракты на поставку нефти, которая неминуемо должна вырасти в цене после падения до исторических минимумов. Такие игроки есть везде: мировая экономика, основанная на непрерывном росте потребления, породила пузыри фондового рынка и тех, кто на них паразитирует. Многочисленные брокеры и инвесторы торгуют еще не произведенными товарами, фьючерсами — тем самым «воздухом», которым надувается биржевой пузырь.
Российские розничные инвесторы — «хомячки», как их ласково называют биржевые «волки», — тоже пострадали в «черный понедельник». Аккаунты биржевых игроков в соцсетях пестрят сообщениями: «-1 300 000, зп 25 000, как дальше жить?», «Мой убыток равен 7 миллионов… я труп», «Счет был 1 805 000 рублей… убыток $45,21 на контракт… завтра будет минус 5,2 миллиона… Мир схлопнулся за час… Не знаю как быть…. Наверное, проще покончить с собой». Потеря денег в мире, где они главная ценность и смысл, невосполнима.
Если исходить из того, что деньги — это часть материального мира, то они не могли исчезнуть бесследно. Ведь не могли же все сразу одновременно понести потери — если где-то убыло, то, значит, где-то прибыло. Потери понесли частники, банки, даже покупатели нефти — она им не нужна. Пострадали и нефтяники — хозяева трубопроводов уже платят им за нефть меньше себестоимости ее добычи. Хранилища нефти переполнены, а ведь всю эту складскую инфраструктуру тоже нужно поддерживать в исправном состоянии.
Остается один вариант — деньги осели у крупье, в биржевой кассе. Неважно, что нефть уже больше не «черное золото», что она теперь становится лежалым товаром, от которого все стремятся избавиться. То, от чего все стремятся избавиться, именуется мусором, а мусорный бизнес не только один из самых криминальных, но и один из самых прибыльных в мире. В «черный понедельник» утилизации подверглись частные инвесторы, прежде всего — китайские.
Вряд ли можно рассматривать эту операцию как чью-то попытку уменьшить объем финансового пузыря на фондовом рынке: объем майских контрактов тогда был небольшой. Однако обрушение цен, произошедшее 20 апреля, похоже, запустило цепную реакцию на фондовом рынке. Действительно, словно почуяв неладное, уже на следующий день два фонда — United States Oil Fund и Samsung S&P GSCI Crude Oil ER Futures ETF — продали почти 20% всех июньских контрактов на нефть WTI, что привело к падению цены июньских фьючерсов почти вдвое, до 11,5 долларов за баррель. Восстановление потребительской модели экономики неминуемо начнется после снятия карантина, но ведь и коронавирус не дремлет — медики предупреждают о второй волне.
