Пушкина снова хотят убить
«Радуга детства — 2018» — так называется VII Всероссийский фестиваль театрального искусства, проходивший в Московском Дворце культуры «Рублево». Разумеется, у любого праздника есть свои правила, обозначенные в Общих положениях о целях данного мероприятия. Мое внимание привлекли два пункта: формирование бережного отношения к мировому культурному наследию, а также художественная ценность спектакля. Вот и будем, исходя из этих задач (как советовал Пушкин), судить об итогах фестиваля.
Поскольку мир детства полон света, радости, музыки (по крайней мере, так должно быть), то начну с музыкальных спектаклей. Фестиваль начал свой праздничный «полет» на «Летучем корабле» Центра театрального искусства Александра Таттари при Лианозовском театре. Открылся занавес — и среди небывалых растений взлетела под кудрявые облака жар-птица театральной фантазии. Ребята с таким увлечением играли и пели: «Ах, если бы мечта сбылась!..», что верилось — так и будет.
Но вот незадача: второй музыкальный спектакль, «Новые истории бременских музыкантов», разыгранный театром «Менестрели», превратился в нудный пересказ известной сказки, разбавленный невнятными нововведениями сомнительного вкуса. Особенно поразил плохой вокал исполнителей, поскольку «менестрели» являются учащимися детской музыкальной школы им. А.Бородина, и когда хор придворных, охранников и прочего люда и зверья грянул: «И куда король глядел, это — полный беспредел!», возникло недоумение по поводу обвинения короля, бродившего с виолончелью (?) в руках, и полное согласие с оценкой происходящего на сцене.
Однако, оказывается, главный беспредел был впереди и назывался он «Вокруг света». Представил сие зрелище Молодежный театр мюзикла «Успех» из подмосковных Люберец. Прекрасно изданная программка на хорошей бумаге с цветными фотографиями обещала нечто занимательное: «Злые ведьмы похитили шар добра и разбили его, а осколки развеяли по всему свету… Вас ждут неожиданные приключения в Англии, Греции, Китае»… Вот только почему-то в программке не нашлось места для указания авторов музыки и текста этого опуса, а также его режиссера. В списке участников спектакля, отпечатанном для жюри, в графе «Контакт» было лишь указано: Светлана Викторовна Смирнова, мобильный телефон и электронный адрес. Ну, что ж, будем исходить из того, что есть. Итак, зачин отчасти напоминал начало знаменитой андерсеновской сказки «Снежная королева». Помните, злые тролли разбивают волшебное зеркало, осколки которого разлетаются по всей земле, а далее следует пленительный рассказ о взрослении детской души, преодолевающей нешуточные испытания. Но здесь-то другой жанр — мюзикл, и началось! Визг до свиста в ушах, децибелы, способные, кажется, сокрушить стены библейского Иерихона, и потому даже тот минимум текста, что произносят персонажи, не доходит до сознания зрителей, оглушенных и ослепленных звуковыми и световыми волнами, безжалостно накрывающими зал. Костюмы умопомрачительные, но эта внешняя красочность лишь подчеркивала содержательную убогость зрелища. Видимо, именно эта свистопляска по странам и континентам, «восстанавливающая баланс добра», и является главной приманкой для зрителей, которым в финале все исполнители громогласно обещают: «Мы будем вместе, вместе и не устанем об этом кричать!»
Каким успокаивающим, гармоничным кажется на этом фоне спектакль детской театральной студии «Мозаика» из Дедовска — «На пути к звездам». Не случайно на программке, которую «рисовала фея Влада», Юлия Солдатка обозначена как режиссер-педагог. Так и должно быть. Режиссер, тем более в детском коллективе, всегда — педагог, от него зависит тон спектакля, найти который — одна из важных задач постановщика, по словам Станиславского. …Колышутся волны легкой голубой материи, это и река, и море, да что угодно — сказочный океан. Люди привыкли смотреть себе под ноги и не замечают звезд, русалок, фей — живые лица детей, творящих сказку в жизни.
Детство немыслимо без игры, озорных выдумок, фантазий, и потому появление в афише фестиваля двух сказочных спектаклей — «Морозко» и «Сестра моя Русалочка» — ожидалось с особым интересом: каким видят современные подростки мир русского фольклора и поэтичный вымысел датского кудесника. К сожалению, оба спектакля напоминали открытый урок в школе, к которому тщательно готовятся и педагог, и учащиеся, все продумано, отрепетировано — и скучно, нет увлеченности, живого азарта. Спектакль «Морозко», представленный силами двух театральных студий — «Ветер перемен» из Люберец и «Золотой ключик» поселка Вуги, был сочинен режиссером Натальей Королевой по мотивам одноименного киносценария известного фильма. Вероятно, именно это и явилось причиной полуудачи спектакля. Разумеется, никакой театр не сравнится с техническими возможностями кино, но есть у сцены свои преимущества, и, в первую очередь, это — неповторимость живого общения с залом, что и создает особую притягательность театра. Однако именно этой живости, бойкого озорства русской сказки и не было в спектакле, несмотря на все переплясы персонажей (даже от голода и холода), и зал терпеливо ждал знакомого финала.
Примерно такой же оказалась андерсеновская «Русалочка» (театральная студия «Улыбка» из Балашихи). Правда, тут был иной подвох: Андерсен послужил лишь мотивом для пьесы Людмилы Разумовской. В красочно изданной программке режиссер Наталья Васильева определила жанр спектакля как притчу о пробуждении души через любовь, но жанр притчи достаточно сложен, напоминая сжатую до отказа пружину, сила эмоционального воздействия которой именно в ее концентрированности. Здесь же пронизанная светлой печалью сказка Андерсена, благодаря высокопарно-назидательному тону пьесы с совершенно чужеродными ей сатирическими (с точки зрения Разумовской) вставками, превратилась в нудный пересказ содержания, начисто лишив поэтического обаяния эту дивную историю о первой любви. Единственно, чем запомнился спектакль, это невероятно красочными костюмами, одетыми (так казалось) на оживших манекенов, и потому приглашение режиссера «в удивительный мир театра, …где умеют слышать друг друга без слов, ловя каждый взгляд и жест», осталось лишь благим пожеланием, не соответствующим увиденному.
А вот фантастическая комедия «Удивительный Горюхин, или Голос из шкафа» народного театра «На валу» (Волоколамск, режиссер Ольга Буракова) оживила полузаснувший зал. Не претендуя ни на какие изыски, спектакль сумел так рассказать о современных подростках, что зрители, изумленные неожиданным форс-мажором главного героя на рычащем скутере из шкафа, наподобие невероятного появления Хоттабыча в жизни обычного школьника, были захвачены действием, стремительным, как и положено фантазии, и в то же время почти не отличимым от повседневной жизни. Банальная история подростковой выдумки превратилась в добрым молодцам урок, и все это без надоедливых нравоучений, а легко, забавно и непредсказуемо. Разумеется, в первую очередь, это случилось благодаря исполнителю заглавной роли Евгению Кучерову, который был отмечен призом за лучшую мужскую роль. Его Горюхин, представший в двух ипостасях — хулигана, запросто разъезжающего по квартире на скутере, и благовоспитанного молодого человека в безукоризненном костюме — был равно убедителен и органичен, придав неправдоподобным событиям ту достоверность, которой доверяешь сразу.
И еще одна современная история была представлена на фестивале — «Любовь и голуби» (театральный коллектив «Маска» из Талдома, поселок Северный). Режиссер Анастасия Чикова определила жанр спектакля как мелодраматическую комедию. Вновь повторилась та же история, что и с «Морозко»: спектакль шел «след в след» за известным фильмом. Даже голосово ребята пытались подражать героям полюбившейся картины. Только ведь известно, подражание, да еще такое откровенное, отказ от своего взгляда, до добра не доводят, вот так и получилось, что в моем блокноте нет ни единой строчки о спектакле: ничего не зацепило, было и не было.
Выбор материала — вещь наиважнейшая, потому что именно качество драматургии определяет в первую очередь значимость разговора со зрителем, и, кроме того, поскольку речь идет о детских театральных коллективах, принципиальное значение приобретает тема этого разговора. Первое место здесь, безусловно, занимает классика, именно она дает повод для раздумий и незримого роста души как юных зрителей, так и исполнителей: «орлята учатся летать», как пелось в одной советской песне, и учить их лучше на материале, дающем точность знаний о предмете разговора и одновременно простор для фантазии. Отчасти этим задачам соответствовал спектакль «Гости под рождество» театральной студии «Забава» при московской школе N 113, поставленный по рассказам Чехова «Мальчики» и «Восклицательный знак» (режиссер Татьяна Кулакова). Стильно изданная программка (старая заснеженная Москва) сразу переносит воображение в чеховскую эпоху, а на сцене… стояли 4 венских стула — и все. Но так велика магия живого театра, что как только на сцену вывалилась гомонящая толпа детей, окружившая двух приехавших на зимние каникулы гимназистов второго класса, пахнуло такой атмосферой домашнего уюта, что сразу поверилось всему происходящему. А вот следующая за этой бытовой картинкой театральная фантасмагория «Восклицательный знак» заставила потрудиться воображение. Чиновник видит в полусне знаки препинания: запятые, точки, вопросительные и восклицательные знаки… Заканчивается все его небольшим бунтом и самбой знаков препинания на музыку некогда очень популярной советской оперетты Юрия Милютина «Поцелуй Чаниты». Странное ощущение — как полуоборванный сон…
Второе соприкосновение с классикой было более весомым: народный театр из Зарайска представил «Дядюшкин сон». Жанр спектакля обозначен режиссером Еленой Зайцевой как провинциальная трагикомедия по одноименной повести Достоевского. К сожалению, к увиденному относится лишь первое слово — «провинциальный». Какая-то пустячковая история из жизни глухого захолустья, и потому финальный вопрос князя: «Для чего я жил, не понимаю… Жизнь есть сон», повисает без ответа, поскольку выглядит каким-то необязательным довеском к маловразумительной истории.
Главный же удар по классике был впереди — и какой! «Спасти камер-юнкера Пушкина» — так называлась «история одного несостоявшегося подвига», жанр которой режиссер Надежда Кеслер также определила как трагикомедию. Поскольку имя автора, Михаила Хейфеца, мне было неизвестно, я попросила дать мне текст пьесы — и была ошеломлена его ерническим бесстыдством. Приведу лишь две цитаты. Первая фраза, с которой начинается пьеса: «Пушкина я возненавидел еще в детстве. Можно сказать, как-то сразу не заладилось». И вторая, относящаяся уже к школьным годам: «…сижу я, переписываю этого долбаного „Онегина“. Переписываю и понимаю, что так люто, как этого Пушкина, я еще никогда никого не ненавидел. Что ненавижу его больше, чем Гитлера… Сука! Убил бы своей рукой!» Каким языком написана сия «пьеса» уже понятно. А теперь вопрос: с какой целью? С Хейфецом все ясно: жгучая ненависть русофоба и непереносимая зависть графомана к гению. Когда я попыталась выразить своё недоумение выбором материала, меня пробовали вразумить: «Но ведь герой совершает подвиг, старается спасти Пушкина, хотя вначале его ненавидел». Стоп! А что такое подвиг? Героический поступок. Что совершил главный персонаж? Телепортировался, по воле автора, да еще с напутствием приятеля: «А нельзя сделать так, чтобы туда пораньше. Чтобы его [Пушкина] вообще на хрен в младенчестве удавить. Чтобы он, сука, вообще ничего не написал. И няньку эту его, Арину Родионовну, сказочницу хренову». Теперь понятно, почему Хейфеца, бывшего учителя литературы, окончившего в свое время Ленинградский педагогический институт им. А.Герцена, арестовали в 1974 году за антисоветскую пропаганду, а затем после отбытия наказания он удалился в эмиграцию. А теперь вопрос к тебе, уважаемый читатель. Можешь себе представить такую ситуацию, что в самой свободной стране мира (разумеется, в Америке), в Нью-Йорке ставят пьесу человека, который был осужден за антиамериканскую деятельность, и он поносит на чем свет стоит, допустим, Марка Твена? Так почему мы позволяем втаптывать в грязь святое имя, символ нашей литературы да еще на сцене московского Дворца культуры «Рублево», приютившего под своим крылом «Народный коллектив. Театр игры „Надежда“». Финал этой истории не менее впечатляющий: спектакль волею одного члена жюри — Лежневой Софьи Соломоновны — получил звание лауреата фестиваля I степени. Как такое могло случиться? Механика проста: из трёх членов жюри двое не принимали участия в обсуждении. Н.Кеслер потому, что была постановщиком этого опуса, а я, автор данной статьи, категорически отказалась от его обсуждения. И тогда С. Лежнева предложила дать хотя бы грамоту за участие в фестивале. В результате спектакль по параноическому бреду М.Хейфеца стал лауреатом I степени. Таким образом продолжается поддержка так называемых творцов, насаждающих и вдалбливающих в наше сознание культ безнравственности.
В фильме Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм» одна из частей названа: «Но была и другая Германия». Так вот были на фестивале и другие спектакли, которые вселяли надежду на то, что «не погибла молодость, молодость жива», как писал советский поэт Эдуард Багрицкий. И этот подъем духа шел по нарастающей. Театр-студия «ПодРосток» из Вологды представил сценическую версию драмы Миры Светлиновой «Никому ненужные?..», в которой была затронута трагическая тема детского одиночества, духовного сиротства в современном мире вранья, ведь «семья — это бесценный дар для всех, особенно для ребенка», — так хором продекларировали главную мысль спектакля его исполнители. К сожалению, открытая публицистичность заявленной темы и однотонно мрачное её сценическое раскрытие мешали возникновению того чувства сопричастности, на которое рассчитывали постановщики (педагоги Татьяна Ганичева, Ирина Карпина, Надежда Светлова, Татьяна Слинкина и Владимир Шахов), тем не менее работа эта заслуживает уважения своей гражданской позицией.
В эту же группу спектаклей следует отнести и работу театрального коллектива «Страна чудес» из Мытищ — «Завтра была война» по повести Бориса Васильева (инсценировка и постановка Татьяны Раздорожной). Хорошо, что ребята растут на серьезном материале, но в искусстве важно не только содержание, но и форма, в которую оно отлито. К сожалению, маловразумительная эклектика режиссерского решения лишила спектакль той созидательной для души силы, на которую он мог рассчитывать. Мини-юбки школьниц 1940 года, платье Вики на школьном балу с декольтированной спиной, как у опереточной примадонны, танцующие пары под музыку известного вальса Евгения Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь», мать Искры, комиссар, в военной форме с распущенными до пояса волосами… Спектакль производит впечатление рассыпанных бусин из-за полуправды деталей, но там, где режиссер перестает «докладывать» о событиях и доверяется внутреннему импульсу, там возникают те театральные минуты, ради которых люди и ходят в театр (сцена похорон Вики).
Лучшим спектаклем на военную тему стал реквием «Живая память поколений» театра-студии Московского центра творчества детей и юношества «Радужный» (руководитель Галина Неволина). Жюри было положено на стол сразу три программки, потому что спектакль растет, видоизменяется раз от раза. «Ребята, — говорит Галина Александровна, — откапывают где-то новые стихи, пишут сами, например, о ленинградке Тане Савичевой, погибшей в блокаду, написала стихи девятиклассница Майя Стрелкова». Оживает душа, глядя на эти юные лица, освещенные мыслью, живой памятью, без которой нет будущего. …Лежат на темной сцене чьи-то тела, постепенно начинают шевелиться, поднимаются все выше — и вот перед нами стоят люди с огоньками в руках, будто собрали они искры сердца горьковского Данко, и звучат, как клятва молодых, их слова: «Мы никуда не отчалим».
Прав Горький: человека создает сопротивление окружающим обстоятельствам, какими бы тяжёлыми они ни были, и хотя спектакль «Овраг» по повести Константина Сергиенко Запрудненского народного театра имеет подзаголовок «Людям здесь не место», обращен он именно к тем людям, что не очерствели окончательно. «Первый наш враг — человек» — это главная заповедь вольных псов, брошеных собак, преданных человеком. Спектакль жесткий по форме и содержанию, тем сильнее воздействует он эмоционально (режиссер Татьяна Ракова). «Бойтесь равнодушных!» — этот призыв советского писателя Бруно Ясенского актуален, как никогда, и театр борется с этой вялостью души всеми доступными средствами: патетическими, ироничными, пронзительно лирическими… Спектакль цельный и захватывающий не только по силе эмоционального воздействия, но и своей графически острой формой. Одной из самых колоритных фигур спектакля предстал японский кот Ямомото, изнеженный барчук, выше всего ценящий комфорт и презирающий всех, кто не сумел устроиться в жизни. Не случайно Андрей Кириков был отмечен призом жюри за лучшую мужскую роль.
А вот поэтический спектакль по творчеству Ольги Фокиной «Из детства», показанный группой «Диалог» из Вологды (сценарист-постановщик Людмила Алёшина) вызывал радостное предвкушение уже при одном взгляде на программку: взлетает под самые небеса девочка на качелях, и летит за ней волна волос — да не волосы это, а радуга над землей, освещающая дома, деревья, коров на лугу, весь разноцветный мир детства. Таким был и спектакль, представивший светлый лик родины глазами молодых. …Плывет парусник по голубой реке, и длится жизнь, несмотря на невзгоды, бесконечная и прекрасная, как молодость.
Вот таким, очень разным предстал VII Всероссийский фестиваль театрального искусства «Радуга детства — 2018», и во многом способствовала его успеху безупречная работа методического отдела Дворца культуры «Рублево», сделавшего все возможное (а подчас и невозможное, ведь неожиданно возникающие накладки — дело естественное), чтобы праздник состоялся. Ждем следующего!
Последствия публикации статьи
Директор дворца культуры им. Рублева С.В. Мальцева заявила, чтобы больше критика Н. Ончурову не приглашали. «Обойдемся своими. У нас есть Кеслер, Лежнева… найдем и других».
Мы всех зовем,
чтоб в лоб,
а не пятясь,
критика
дрянь
косила.
И это
лучшее из доказательств
нашей
чистоты и силы.
