Замутнители

Статья «Очевидность», написанная автором в конце лета 2018 года — не только после, но и в связи с обсуждавшимся на Летней школе проблемами нашего движения — посвящена тому, как психология становится политическим вопросом уже не на уровне движения «Суть времени», а в масштабах всего постсоветского общества. Метафора о некоем механизме в сознании отдельного человека или группы, когда представители этой группы вдруг самопроизвольно дергают рычаг и впускают в собственное сознание некий «замутнитель», мне долго не давала покоя. Было смутное ощущение, что нечто подобное я уже где-то встречал.

Долго вспоминал где, из глубин памяти всплыли слова из «Повелителя мух» Уильяма Голдинга о том, что в самые ответственные минуты, когда ситуация висела на волоске и мир был готов сорваться в тартарары, у главного героя Ральфа в сознании опускалась завеса, пелена, кулиса, в общем, нечто, отделяющее его сознание от проблематики, которую он яростно обсуждал мгновение назад. Не берусь утверждать, что описанное Голдингом тождественно «баку с замутнителем» у Сергея Ервандовича, но сходство есть. Именно эта особенность сознания Ральфа отключаться от цели и приводит к трагедии.

Задействование «замутнителя» ведет общество к гибели точно так же, как, например, постоянные инъекции обезболивающего приводят к наркомании и деградации личности.

Что такое «замутнитель»? Это, по науке, механизмы психологической защиты, которые включаются в ответ на некую угрозу для психики. То есть психика как совокупность сознательного и бессознательного пытается себя уберечь от удара, настолько мощного, вернее, ей кажущегося достаточно мощным, чтобы разнести ее в клочья. Опасения небеспочвенны. Когда человеку сообщают о внезапной смерти близкого человека, это тяжелейший удар — поначалу отказываешься верить. Известны случаи, когда люди сходят с ума от горя. Эти психзащиты — важный элемент общего механизма самосохранения человека.

Но в случае с «замутнителем» всё сложнее. На Летней школе 2017 года в заключительном докладе Кургинян процитировал выдержки из книги Криса Марлана о превращении внутренних защитных психомеханизмов во внутреннего оккупанта, он же черное солнце (солнигер). Однако пока это были просто умные слова, не соединенные с личным опытом и впечатлениями, они были не понятны по-настоящему.

А когда мы пошли собирать подписи против пенсионной реформы, мы воочию увидели эти психзащиты и солнигеры чуть ли ни в каждом втором. Я здесь не буду приводить перечень негативных реакций людей, с которыми общались, это уже было многократно обсуждено и самое интересное напечатано в газете. Стало понятно практически, что психология — это реально политическая проблема № 1, общество травмировано очень глубоко и в таком состоянии не то, что совершить пресловутый рывок, но и сохранить стабильность в условиях внешнего давления ему неимоверно трудно.

Если сбор подписей против закона о шлепках был просто тяжелым физическим трудом, ходили много, спали мало, то сбор против пенсионной реформы — это жестокое испытание для психики и человеколюбия. Тело отдохнет, отъестся, отоспится и будет дальше служить сборщику, как ни в чем не бывало. А психоследы от общения с населением страны так быстро не изгладятся из памяти. В этом и есть главная ценность сбора.

Опишу один случай, потому что он хоть и один, но это то немногое хорошее, что было во время этого сбора. В общем, достала меня одна бабка, которая, естественно, «за» реформу, а мы, значит, своими подписями раскачиваем лодку и вообще разрушаем страну. Сильно на нее я наорал, ругался и потом догнал в переходе, чтобы все сказать, что о ней думаю и таких, как она. Слово за слово дошли мы до событий 1991 года. Кричу ей, что я не мог разрушить СССР, потому что мне было всего 10 лет, а вот она пусть скажет, что делала в это время. Завелся сильно, хоть и вредно это для репутации нашей. И тут какая-то старушка — божий одуванчик, интеллигентная очень, которая мимо проходила, мне так вежливо и тихо говорит, что не надо на эту бабку так кричать и вообще плохо себя веду. Я, практически не думая, выдаю этой второй бабушке, так зло на эмоциональном взводе, что вот, мол, такие, как эта, на которую я напал, один раз страну разрушили, а сейчас второй раз разрушают. Вы-то, говорю, это понимаете?! Она на меня смотрит несколько секунд, кивает и начинает плакать.

Не все дергают за этот рычаг. У кого-то таких рычагов и «бака с замутнителем» нет вовсе, но таких встречали считанные единицы.

Если эта аналогия уместна, то распад СССР, а может быть, и что-то более раннее, привел к формированию внутри широчайших народных слоев этого «бака с замутнителем», причем иногда кажется, что бак передается по наследству. У новых поколений, непричастных к греху, он тоже загадочным образом сформирован в той или иной степени.

Возвращаюсь к Голдингу. Как мне кажется, механизм образования занавеса в сознании Ральфа был запущен смертью малыша с родимым пятном на щеке. Они пытались разжечь костер, чтобы их увидели с корабля, и во время пожара малыш пропал. Первородный грех, который в итоге привел к превращению тропического рая в кровавый горящий ад…

Как разорвать этот круг? Как не оступиться самому, как вывести из этого состояния других, вот главный вопрос, без этого любая практическая борьба лишь отсрочка неизбежного краха.