QRепостные. Каков коллективный «царь»?

В книге психоаналитика Бруно Беттельгейма «Просвещенное сердце» автор описал свой опыт пребывания узником в концлагерях Дахау и Бухенвальде в 1938–1939 годах. Одна из главных его заметок посвящена тому, как нацисты пытались сделать из сопротивляющейся взрослой личности испуганного ребенка.

В другой своей книге «Люди в концлагере» он пишет более подробно об этом способе расчеловечивания, точнее, инфантилизации, обращения развития личности вспять:

«Кроме травматизации, гестапо использовало чаще всего еще три метода уничтожения всякой личной автономии. Первый — насильственно привить каждому заключенному психологию и поведение ребенка».

В детстве ребенка часто охватывает чувство бессильной ярости, но для взрослого такое состояние губительно. Для заключенного обуздывать свою агрессию ― это вопрос выживания. И один из самых безопасных способов — обратить агрессию на себя самого, то есть прибегнуть к мазохистским, пассивно-зависимым, детским моделям поведения, якобы удерживающим заключенного от конфликтов с надзирателями в лагере. А еще лучше — направить агрессию на ближнего своего. Однако в этом и состояла цель СС — превратить заключенного в подобие несмышленого и зависимого ребенка.

Заставляя заключенных делать абсурдную, бессмысленную работу, эсэсовцы добивались уничтожения чувства собственного достоинства у взрослых людей.

«Нет никакого сомнения в том, что работа, которую выполняли заключенные, и издевательства, которым они подвергались, разрушали самоуважение и не позволяли им видеть в себе и в своих товарищах полноценных взрослых людей».

Нечто подобное происходит и в условиях коронабесия, что в юмористической форме выразил один остряк. Но в шутке, к сожалению, лишь малая доля шутки:

― Необязательная вакцинация, но обязательная, хотя и добровольная, но отказаться нельзя, точнее можно, но могут отстранить от работы или уволить, хотя это незаконно, но отстранять разрешили, а потом запретили, но не мы, а они, а главный ― не в курсе;

― ревакцинироваться «Спутником» нельзя, хотя можно, но не нужно, так как он защищает на два года, но через полгода антител уже слишком мало, хотя они есть, но от нового штамма не помогают, хотя могут помочь, если ревакцинироваться, но это неточно;

― вакцинируйтесь и не будете болеть, хотя потом будете болеть, но не тяжело, хотя штамм-то уже другой, так что как повезет, но зато не будете болеть, но больных с антителами у нас полным-полно, но клеточный иммунитет вас спасет, если раньше болели или вакцинированы, но это не точно, поэтому необязательная вакцинация, которая обязательная;

― маски будут не нужны, потом нужны, но лучше не снимать, поэтому ужесточим контроль, но на самом деле не ужесточим, поэтому носите на подбородке, как носили… и т. д.

Сюда же относятся всяческие запреты на собрания и скопления людей, притом что разрешен общественный транспорт, перепись населения и различные «Алые паруса». Сбивающие с толку, диаметрально противоположные, взаимоисключающие действия властей очень напоминают «дрессировку» по методу СС.

Дополним общую картину построения «детского» общества еще одним. Идущие сегодня процессы социальной трансформации до боли напоминают похожий эпизод из русской истории, а недавнее открытие президентом РФ памятника Александру III в Гатчине символически прямо адресует к нему. А эпизод вот какой.

В августе 1881 года введение полицейского режима было ознаменовано изданием «Положения об усиленной и чрезвычайной охране», которое давало областным и губернским властям право вводить на неопределенный срок режим чрезвычайного управления. На период действия режима была разрешена высылка нежелательных лиц, закрытие учебных заведений и средств массовой информации, передача гражданского судопроизводства военным судам. При министре внутренних дел было организовано Особое совещание, которое во внесудебном порядке могло ссылать подозрительных личностей либо держать их под арестом до 5 лет (в дальнейшем срок внесудебного содержания сокращен до 6 месяцев).

В 1892 году изданы «Правила о местностях, состоящих на военном положении», которыми регламентирован режим военного положения, предусматривавший передачу власти от гражданских военным органам, широкое применение военной юстиции. Это была реакция, в общем-то закономерная, со стороны власти на убийство Александра II народовольцами. Да, государственный террор ― в ответ на революционный. Не напоминает это сегодняшний закон № 1120845–7 «О принудительной эвакуации»?

Но вернемся к аналогиям.

Усиление цензуры было оформлено изданием в 1882 году «Временных правил о печати», вводивших жесткую явную и неявную цензуру. Любое неугодное издание отныне могло быть закрыто решением как министра внутренних дел, так и обер-прокурора синода.

Не напоминает это закон об «Иностранных агентах» от 15 ноября 2017 года? А также законы об оскорблении власти и о фейковых новостях, по которым исполнительная власть достаточно произвольно будет решать, кого карать и кого миловать?

Или вот, циркуляр о «кухаркиных детях», закрывший двери гимназий для детей мелких лавочников, лакеев, прачек ― не напоминает нынешние попытки поделить образование на два уровня ― очное (для элиты) и дистанционное (для всего остального народа, то есть для быдла)?

А пересмотр судебной реформы 1864 года, сокращавший компетенции суда присяжных? Разве сейчас не пытаются, по сути, ликвидировать суды присяжных, из-за которых стало «слишком много» оправдательных приговоров, что, видимо, недопустимо в условиях строящейся жесткой полицейщины?

Согласно новому проекту бюджета на будущий 2022 год, правительство заложило сокращение расходов по ключевым социальным и экономическим статьям. В общей сложности на медицине, экономике, технологических инновациях и соцподдержке граждан бюджет «сэкономит» 640 млрд рублей.

И почти всю эту сумму правительство планирует направить на рекордное с 2012 года увеличение финансирования силовых структур и пропаганду.

Точнее сказать, полицейское государство «доблестных надзирателей» уже построено. Думается, что мы стоим на пороге следующего этапа ― концлагерной машины по превращению взрослых людей в детей. Но поскольку превращать будут не всех, то необходимо оформить социальную оболочку для «избранных». Таковой и будет монархия по дореволюционному образцу.

Немалое возмущение вызвало венчание 1 октября в Исаакиевском соборе «монаршей особы» в сопровождении гостей-нацистов из Испании и под салюты гвардейцев Преображенского полка.

Разбор персоналий показал, что участники сего действа не просто наследники коллаборационистов, но пособники ныне активно действующих франкистов.

Однако нашу власть (включая РПЦ) это нисколько не смутило. Более того, целый ряд министерств поспособствовали на высшем уровне организации данного мероприятия, а присутствием почетного караула была выражена высшая степень почтения к участникам церемонии.

Последовавшее за критикой заступничество со стороны пресс-секретаря МИД Марии Захаровой разве может быть случайным? Особенно после того, как многие наши чиновники приняли титулы и ордена, пожалованные особой голубых кровей, «великой княгиней Марией Владимировной, главой Российского императорского дома, верховной начальницей российских императорских и царских орденов» (так она о себе указала в грамоте № 107/Анаст-2014 и указе от 4/17 июля 2014 г.).

В число принявших благородные титулы вошли: секретарь Совбеза и крестьянский сын Николай Патрушев, уже окрестивший своих коллег во власти «современными неодворянами». К этим неодворянам, теперь потомственным, кстати, относятся и российские генералы и бывшие премьер-министры, главы Совбеза, чиновники, силовики и банкиры.

Неужели это всё просто забава и выпендреж? Кто так думает ― посмотрите еще раз на законы и меры, вводимые в стране. Вам не кажется, что они реально вообразили себя новой аристократией, и что им не так уж важно, каков будет источник легитимности этой «аристократичности», и что именно про них станет бурчать по углам какая-то там косорылая чернь?

Можно смеяться хоть до упаду над этим ряженым самозваным «дворянством», но они-то без шуток пытаются вернуть дореволюционные порядки, кастовое общество, где большинство народа ― это бесправный двуногий скот, а тонкий верхний социальный слой катается, как сыр в масле, ни перед кем ни за что не отвечая.

Введенные ковидные ограничения уже нарушают все основные конституционные права граждан: право на труд, право на передвижение, на медицинскую помощь, на образование, на свободу убеждений и т. д. Скоро начнут лишать самой свободы.

А что можно сказать, например, о «Преимущественном праве зачисления в образовательные организации высшего образования, находящиеся в ведении МВД России и Росгвардии… предоставляемом детям сотрудников органов внутренних дел РФ»? Разве это не основа для формирования реальных потомственных каст?

А то, что за оскорбление Николая II можно попасть под статью об оскорблении чувств верующих? Ничего не напоминает из дореволюционного прошлого? И что уж говорить о статье 319 УК РФ «Оскорбление представителя власти», которая касается не только высказываний в адрес главы государства, но и высказываний в адрес министров, чиновников, представителей органов правопорядка. И это притом, что согласно Конституции источником власти в России является гражданин, тогда как любой чиновник (включая президента РФ), а также любой правоохранитель ― лишь служащий гражданина и находится в подчиненном положении по отношению к гражданину. Соответственно, чиновник и правоохранитель по долгу службы обязан выслушивать критику в свой адрес, даже если она излагается в форме оскорблений. А если не хочешь выслушивать оскорбления в свой адрес, господин чиновник, либо заслужи добрых слов, либо слагай полномочия и поищи другую службу или работу!

В стране начали запрещать публиковать определенные символы и произносить названия различных организаций без добавления некоторых словесных формул ― «мантр», поясняющих, будто для умственно отсталых, что речь идет о запрещенной организации, или об иностранном агенте. Например, в стране — победительнице фашизма спустя многие десятилетия, запретили публиковать знак свастики даже в историческом исследовании. А запрет на научную дискуссию по поводу коронавируса и вакцинации?!

Что это, как не показатель отношения властей к людям как к неразумным детям, которым нужно каждый раз при произнесении слова «розетка» пояснять: «не суй пальцы», а при слове «спички» ― «не игрушка»? Но, скорее всего, они не считают нас неразумными детьми, они просто хотят, чтобы это стало так.

Хотят абсолютно все зарегулировать, убедить нас, что мы нуждаемся в их слежке за каждым нашим шагом, за каждым словом, за каждым лайком в интернете. В их опеке нуждаемся.

По новым изменениям в статье 282 УК РФ экстремистом могут признать любого гражданина, кто прокомментировал (пусть даже и негативно) тот или иной интернет-материал, уже признанный экстремистским. Мол, он своим комментарием (или лайком) поспособствовал распространению этого материала в интернете.

Конституционного права для всех избирать и быть избранным больше тоже нет, экстремист лишается этого права. А поскольку закон теперь имеет обратную силу, то экстремистом можно стать за репост, сделанный 15 лет назад, или за книгу, купленную в книжном магазине 30 лет назад. Ведь список запрещенной литературы стихийно пополняется, и граждане теперь сами обязаны следить за изменениями в этом списке и сверяться со своей домашней библиотекой, чтобы не подпасть под статью. Также придется проверять все написанные вами тексты и сделанные за всю жизнь публикации, чтобы в них не обнаружилось то, что стало вдруг запретным.

Презумпция невиновности более недействительна. Например, с внедрением ювенальных технологий по отношению к родителям уже по существу действует презумпция виновности.

Наконец, нас разоружают. Государство поставило задачу изъять всё гражданское оружие у населения. Даже перцовые баллончики хотят запретить.

Самооборона у нас в стране вообще является преступлением. До тех пор, пока вас убивают, вы ― жертва. Но как только вы начали обороняться, вы автоматически превращаетесь в преступника. Отдельные исключения лишь подтверждают правило. А правило заключается в том, что гражданин нашего государства ― это овца, которая должна быть безропотной, когда ее стригут. Овца не должна помнить, что способна как-то сопротивляться и защищаться в государстве волков.

Теперь потерять право на владение оружием, весь свой арсенал плюс охотничий билет и стаж можно лишь за одну ошибку, одно административное наказание по любой из многочисленных статей, предполагающих административный арест (даже если дело обошлось без ареста).

В условиях коронабесия, когда административный протокол можно получить совершенно неожиданно в любом месте и в любое время (например, за нарушение социальной дистанции в 1,5 метра), потерять личный арсенал гражданского оружия становится крайне легко.

Причем, если вас однажды признают экстремистом ―, а этот закон легко натягивается на десятки миллионов наших сограждан ― то вы будете лишены права на владение оружием пожизненно. Так и помрете беззащитной овцой.

Однако это не касается касты силовиков-правоохранителей. В Думу внесен «интересный» законопроект: он запрещает публиковать данные об имуществе и частной жизни сотрудников МВД, ФСБ, судей, следователей, таможенников, сотрудников ФСИН, Счетной палаты и даже некоторых должностных лиц субъектов и муниципалитетов, а также… их родных. То есть журналистские расследования по этой категории граждан (если закон будет принят) ― отменяются?

Те, кто разрушил Советский Союз для того, чтобы разграбить его богатства, теперь пытаются стереть из истории и памяти все воспоминания о революционных временах, Советской власти, о самой возможности успешного восстания против тирании и несправедливости. Зато чуть ли не привычным становится другое: «бунт» так называемых колумбайнеров ― бесцельные, безумные убийства всевозможными «стрелками» невиновных школьников и студентов.

При обсуждении этого нового страшного явления затрагиваются лишь следствия ― сами убийства, моральный облик убийцы и т. д. Предлагаемые меры тоже из разряда следствий: нужно запретить оружие, нужно запрещать соцсети, нужно организовать слежку за эмоциями учащихся в школах и т. п. Но мало кто обсуждает причины. Оно и понятно ― ведь причины лежат в государственной идеологии (пусть ее официально и не существует), в системе образования и культурного воспитания в нашем государстве. Ведь очередной колумбайнер ― это прямой продукт имеющихся общественных отношений.

На каких героев ориентированы такие молодые люди? Какие образцы им предлагает общество постмодерна и потребления? Если одной рукой наша власть призывает славить Победу и героев войны, а другой дает жить и благоденствовать олигархам и чиновникам, которым наплевать на идеалы Победы, идеалы социального государства, и чей подлинный идеал ― пафосно-безвкусные дворцы в России и счета на Западе? Разве в таком шизофреническом несоответствии призывов и реальности может вырасти здоровая, полноценная, творческая, смелая и сильная молодежь?

Вот молодое поколение и деградирует, превращается в суицидников, колумбайнеров, наркоманов, игроманов, фанатиков, холопов-охранителей, конформистов, либо тех, кто убежден, что «пора валить из этой рашки».

Итак, замысел по превращению узников концлагерей в несмышленых детей вновь реализуется. На этот раз это происходит не за забором концлагерей, а в масштабах планетарных. И делают это уже не эсэсовцы со свастиками на рукаве (хотя и они участвуют), а новая «голубая кровь», новое дворянство, состоящее из новых «Победоносцевых».