Последние времена

2020 год был невероятно тяжелым для нас. И многие из нас даже еще не поняли, насколько тяжелым. Только под таким ракурсом можно обсуждать итоги года в предновогоднем номере нашей газеты.

При этом мне придется обсуждать процессы, происходящие в разных точках земного шара и имеющие различное содержание. Но поскольку хочется обсудить всю планетарную политическую панораму, то нельзя обойти вниманием происходящее в стране, которая до сих пор претендует на роль единственной сверхдержавы и во многом определяет характер глобальных и региональных политических процессов. Я имею в виду Соединенные Штаты Америки.

Для того чтобы не увязнуть в многообразии американских судорог, я сосредоточусь только на одном — на выборах президента США. Эти выборы были крупнейшей политической конвульсией 2020 года.

Многих радует то, что эта конвульсия была исключительно безобразной. Мол, чем хуже у них всё происходит, тем лучше. Возможно, отчасти это и так. Но именно отчасти. Потому что безобразность американской конвульсии под названием «выборы-2020» порождена какими-то фундаментальными обстоятельствами. И тут всё дело в этих обстоятельствах, которые опять-таки не существуют сами по себе. Их взращивает и опрокидывает в реальность определенная элитная группа, мотивированная собственными целями.

Что это за группа?

Ее теперь уже сам Трамп именует глубинным государством. Обращаю внимание читателя, что до Трампа всех, кто говорил о глубинном государстве, огульно именовали безумными конспирологами. Может быть, вскоре и бывшего президента США зачислят в разряд подобных конспирологов. Но до сих пор было не принято исступленно демонизировать американских президентов, покидающих свой пост. Потому что такая демонизация считалась опасной для самой политической системы. Сохранится ли подобная забота о политической системе США в будущем году и в дальнейшем?

Тут, знаете ли, пятьдесят на пятьдесят. Потому что ничто не дискредитировало американскую политическую систему так, как сами выборы-2020. И если на такую дискредитацию пошли, то приходят для США некие последние времена. И тут сразу же возникает ключевой вопрос, проблематизирующий справедливость оценки, согласно которой, чем у них хуже, тем нам лучше. Вопрос этот звучит так: «Могут ли американские последние времена не стать одновременно последними временами для всего человечества?»

Возможна и другая модификация того же вопроса: «Возможна ли ситуация, при которой им будет плохо, а всем остальным — нет? То есть ситуация, в которой глобальная сверхдержава не спроецирует свое „плохо“ на всё человечество?»

Совершенно очевидно, что такая ситуация невозможна. Что американские последние времена станут всеобщими. И что Америка экспортирует свои головные боли, навязав их окружающему миру.

Внимательно наблюдая за американскими выборами, вдруг понимаешь, что твои многочисленные частные вопросы и возмущения постепенно превращаются в некий единый мегавопрос, содержание которого сводится к тому, что наблюдаемые многообразные бесчинства и позоры порождены какой-то очень острой и мощной потребностью. Какой? Чьей?

Ну станет новым президентом насквозь дискредитированный и утомленный жизнью Байден. Почему такой результат нужен кому-то настолько, что можно фактически разрушить американскую политическую систему, подорвав полностью доверие к институту выборов?

Ведь всегда считалось, что эта политическая система является общей собственностью всего американского господствующего политического класса. И что подрывать ее нельзя, ибо в этом случае рубишь сук, на котором сам же и сидишь. Сук рубят исступленно. Почему? На нем уже не сидят те, кто рубят? А как они перебрались на другой сук, и что это за сук? Или те, кто рубят сук, просто обезумели?

Все, кто внимательно наблюдал за президентскими выборами в США, произошедшими в этом году, видели, что настоящий штаб, управляющий происходящим как бы в интересах Байдена, почти автономен от этого кандидата в американские президенты. Или, точнее, настоящий штаб, управляющий кампанией Байдена, формирует стратегию борьбы за победу Байдена и передает управленческие сигналы в тот собственно байденовский, глубоко вторичный политический штаб, который эти месседжи бокового штаба, являющегося единственным настоящим, безропотно выполняет. А порою, если речь идет о серьезных делах, боковой штаб действует самостоятельно, фактически не информируя об этом собственный штаб Байдена, являющийся сугубо декоративным.

Руководителем настоящего штаба, управляющего происходящим в интересах Байдена, является бывший американский президент Барак Обама. Никогда еще ни один бывший американский президент не сражался с такой силой за нового президента, пусть и представляющего свою политическую партию. И никогда еще ни один кандидат на президентство не подчинялся столь безропотно тому, кто командным тоном говорит своему подопечному: «Делай то-то и то-то, а иначе не победишь».

Коммуникация между настоящим штабом, действующим в интересах Байдена, и формальным байденовским штабом очевидным образом осуществлялась будущим вице-президентом США Камалой Харрис. Что же касается самой госпожи Харрис, то ее предельная зависимость от Обамы и Сороса является секретом Полишинеля.

Но что может быть нужно Обаме и Соросу?

Многие считают, что Байдена вскоре отправят на больничную койку, а то и на тот свет, и Камала Харрис будет у руля в течение ближайших четырех лет.

Но, во-первых, подобные расчеты, при всей их кажущейся рациональности, из разряда того, о чем говорят «вилами по воде писано». Не раз уже расчетливые манипуляторы оказывались обманутыми. Тому есть примеры и в американской, и в нашей истории. И Хрущев, и Брежнев выдвигались для того, чтобы ими манипулировать. А будучи приведенными к власти, проявляли серьезную строптивость и самостоятельность. Отчасти это же относится и к Сталину.

А во-вторых, предположим даже, что четыре года у власти будет находиться формально Камала Харрис, а по существу некая элитная группа, маркируемая фигурами Обамы и Сороса. Ну и что с того? Легитимность избрания Байдена, а значит, и госпожи Харрис носит достаточно условный характер. Трамп никуда не денется. А оформленный этим политиком трампизм — тем более не намерен уйти в политическое небытие. Ни Байден, ни Харрис, ни Обама, ни Сорос ничего особенного не совершат. Что может сделать эта четверка, действуя по правилам?

Она может помешать реализации трамповской затеи по укреплению индустриальной мощи США. То есть породить еще большие симпатии к Трампу и трампизму в американском электорате.

Она подтолкнет к активным действиям так называемый радикальный ислам.

Она отчасти развяжет руки Китаю.

Она, конечно же, вернет в прежнее русло отношения между США и Европой.

Ну и, наконец, она еще усилит напряжение в отношениях с Россией.

Вот всё, что может быть сделано, коль скоро речь идет о деяниях, которые именуют «игрой по правилам».

И что? Ради этого нужно сломать свою политическую систему, драгоценную для всей американской элиты? Сломав ее, прокантоваться четыре года и уйти, передав власть либо Трампу, либо кому-то еще покруче?

Значит, либо речь не идет о том, чтобы играть по правилам. Но тогда о чем идет речь?

Либо внутри этой «игры по правилам» есть что-то крайне существенное, способное содействовать радикальному переустройству мира.

Повторю еще раз, что пропихивание Байдена в президенты осуществлялось с невиданным исступлением и невиданным нарушением соблюдаемого минимума выборной респектабельности. И что такое исступление, равно как и такое нарушение выборной респектабельности, не могут осуществляться только для того, чтобы достаточно пожилой и усталый человек четыре года вяло руководил американской политикой, занимаясь, как и все американские демократы, в основном именно политикой внешней. Такое исступление и такая неправильность выборов могут быть продиктованы только очень крупными целями, оправдывающими применение столь негодных и разрушительных средств. Что же это за цели?

Я, дабы не стать наглядной демонстрацией известного правила «у кого что болит, тот про то и говорит», пытался найти такие цели, выведя за скобку российский фактор. И ничего не получается. Всё, что может Байден и его стратегический американский бэкграунд, — это заняться Россией иначе, чем ею занимался Трамп.

Трампа больше интересовала американская внутренняя политика. А еще больше — американская экономика. То есть то, что абсолютно не интересует ни Байдена, ни Харрис, ни Обаму, ни Сороса. Трампа затачивали против Ирана, а значит, и против радикального ислама в целом. Заточить подобным образом Байдена и прочих невозможно.

Трамп считал своей миссией борьбу с превращением Китая в державу № 1. Новая четверка этим будет заниматься гораздо меньше.

И Трамп сильно не любил Европу. Причем эта нелюбовь была так сильна, что приобретала черты реального американского антиевропейского проекта. Новая четверка будет действовать диаметрально противоположным образом.

Ну и где же тогда для нее будет находиться тот враг, без которого внешняя политика США никогда не вытанцовывалась?

Такой враг безальтернативен. Им должна стать Россия. И им будет Россия.

Трамп никак особо Россию не любил. Но он не хотел ею заниматься, потому что он хотел заниматься другим. А эта четверка другим заниматься не будет, а чем-то ей надо заниматься. Значит, она займется Россией. Это безальтернативно даже в случае, если у четверки и ее стратегического бэкграунда нет масштабных целей и исступленного желания реализовать эти цели, воспрепятствовав скорой победе Трампа и трампизма.

А поскольку масштабные цели есть, и к их реализации рвутся с неслыханной исступленностью, то наше Отечество может подвергнуться неслыханному давлению.

Конечно, жизнь смягчает все подобные жесткие наступательные замыслы. Но насколько смягчает?

Ответ на этот вопрос может дать только сама жизнь. Однако вряд ли стоит рассуждать по принципу «ништяк, рассосется». Вот и получается, что американские последние времена имеют к нам самое непосредственное отношение.

Сумасшедший комик, ставший президентом Украины по причине декларируемого смягчения отношений между Украиной и Донбассом, Украиной и Россией, подтягивает тяжелую технику к границе ЛДНР. Поскольку он и впрямь, во-первых, сумасшедший, а во-вторых, комик, то ждать можно всего. И того, что сначала подтянет, а потом ничего не сделает, и того, что решится на любую авантюру.

Это значит, что угроза на направлении Донецка и Луганска возрастает и сама по себе, и в связи с воцарением той американской четверки, которую я обсудил выше.

Это направление № 1 дополняется новым направлением № 2, порожденным белорусской ситуацией, которая не рассасывается и рассосаться не может. А приход американской четверки эту ситуацию резко усугубит.

Ну, а теперь новое направление № 3, которое мы особо подробно обсуждаем в последнее время. Я имею в виду закавказское направление. И дело тут вовсе не в Армении как таковой. И не в ее карабахской головной боли.

Я много раз настойчиво говорил о том, что если возможны наши прочные доверительные отношения с Турцией, то на алтарь этих отношений можно положить и Армению, и Карабах, и многое другое. Потому что построение таких отношений меняет весь глобальный расклад сил.

Но возможны ли такие отношения между сегодняшней Россией и сегодняшней Турцией?

Наша элита считает, что возможны. Почему она так считает? Тут есть несколько причин, которые необходимо хотя бы оговорить.

Причина № 1. Нашей элите нравится возможность сближения с Турцией и ее азербайджанским сателлитом (он же — посредник в отношениях между Россией и Турцией), потому что эти отношения насыщены многообразным элитным гламуром. Роль которого я не стал бы преувеличивать, но и сводить ее к нулю невозможно. Ибо многие знания умножают скорбь. А знаний этих становится с каждым месяцем всё больше. При прискорбном состоянии нашей элиты и эта причина имеет определенное значение. Но если бы всё сводилось к ней!

Причина № 2 — экономцентризм нашей элиты.

И с Турцией, и с Азербайджаном могут осуществляться самые разнообразные интересные экономические проекты. Да что там могут — эти проекты осуществляются.

И Турция, и Азербайджан покупают наше оружие (скандал по поводу покупки наших С-400 — это только верхушка айсберга).

И Турция, и Азербайджан плотно вписаны в сферу наших нефтяных и газовых интересов. И что ничуть не менее важно — в сферу глобальной логистики (все эти шелковые пути, глобальные транспортные коридоры и так далее).

Наша атомная отрасль, опять же, вошла в серьезные и продуктивные отношения с Турцией.

Поэтому в российской элите доминирует заданная экономикой нацеленность на дружбу с Турцией и Азербайджаном. А это вкупе с устойчивым ощущением, что экономика — это главное, намного важнее дружественности, задаваемой взаимным элитным гламуром.

Причина № 3 — напряжение в отношениях между Турцией и Западом. Ведь очень хочется с кем-то против кого-то дружить. А Эрдоган всё время демонстрирует свое «фэ» по отношению к США и Западу в целом, сочетая эти демонстрации со статусом страны — члена НАТО. То, что имеет место такой статус, наша элита предпочитает не замечать. А в каком-то смысле ее это и дополнительно преисполняет теплых чувств к Турции: «Вот ведь какая первоклассная страна, аж в НАТО входит! Нам бы так!»

А каждое антиамериканское слово Эрдогана воодушевляет по принципу «против кого мы будем теперь дружить».

Причина № 4 — нежелание враждовать с Турцией. Говорится следующее: «Вы говорите, что с ней нельзя дружить? Так значит, с ней надо враждовать? Только этого не хватало! У нас ведь и так врагов много. Мы ведь этим подыграем американскому империализму».

Причина № 5 — состав нашего населения. Российская Федерация — страна существенно тюркская. Конечно же, это прежде всего русско-славянская страна. Но следующий за русско-славянским этнический компонент, во-первых, более или менее сориентирован в тюркскую сторону, и, во-вторых, существенно сориентирован в исламскую сторону. Конфронтация с турецко-азербайджанской связкой вполне может стать деструктивным фактором, подрывающим очень важную для нас смычку славян и тюрков. И ради чего ее подрывать-то? При том что подрывать ее нельзя ни в коем случае.

Причина № 6 — Армения. Армения Пашиняна — это уродливое и беспомощное образование, существенно ориентированное на нашего западного врага. Возможна ли другая Армения — это отдельный вопрос. Но сегодняшняя Армения слабый и плохой союзник. И совершенно непонятно, зачем такому союзнику таскать каштаны из огня. Тем более что обижаться Армении на нас не за что. То есть всегда есть силы, готовые раскачивать такие обиды. Но по существу дела Армения может обижаться только на себя.

Причина № 7 — наш карабахский выигрыш. Мы и Армению спасли от полного позора, защитив хоть какую-то часть Карабаха. И согласие Азербайджана и Турции на эту защиту получили. И очень большой ключевой респектабельной военной базой обзавелись. Все официальные материалы говорят о том, что отнюдь не тысяча человек будет размещена на этой нашей фактической базе под названием «Карабах». И никуда мы с нее не уйдем. Это очевидно. Так что надо поблагодарить судьбу за предоставленную возможность легитимно укрепиться в Закавказье впервые за все постсоветские годы. Вот ведь и враждебный нам Запад негодует по поводу того, что мы так укрепились. Так, значит, всё в порядке.

Фокусируясь на этих семи благих причинах, требующих движения в заданном направлении на сближение с Турцией, мы игнорируем то, как именно Турция строит отношения с Украиной. А она строит их невероятно опасным для нас образом.

Мы игнорируем то, что Турция и Азербайджан управляются Великобританией, задающей этим странам очень определенную направленность.

Мы игнорируем то, что Турция заявила о неоосманизме и неотуранизме, считая, что экономика в XXI веке намного важнее идеологических деклараций. А это, конечно же, не так. Это наш собственный экономический синдром, проецируемый на другие страны.

Мы игнорируем намерение Турции создать военное объединение держав будущего Великого Турана, то есть намерение противопоставить нашим военным союзам на юге СНГ другой военный союз, имеющий, в отличие от нашего, четкую идеологическую и даже метафизическую направленность.

Мы делаем вид, что почитание Энвер-паши и других турецких деятелей направлено только на ущемление армянского самолюбия. Но эти деятели активно работали на северокавказском направлении.

Мы игнорируем то, какой именно резонанс имела победа турецко-азербайджанского союза над Арменией. Мы не хотим видеть, что этот резонанс существенно антирусский.

Мы всё время пытаемся сделать вид, что речь вообще идет об армянских делах, а не о нашей, сугубо русской исторической судьбе.

Мы выпячиваем в происходящем армянский фактор, тогда как этот фактор исчезающе мал по отношению к нашему, собственно русскому фактору.

Мы не видим, что сформировалась, вдобавок к белорусской и украинской, еще и южная угроза. И что эта угроза касается не только Северного Кавказа, но и Средней Азии.

Мы делаем вид, что на Дальнем Востоке не возникает никаких новых угроз. В том числе и глубокого японо-турецкого альянса. А эта угроза возникает.

И, наконец, мы не хотим сложить воедино всю геополитическую и социокультурную мозаику. Мы не видим собственных острейших внутренних проблем, которые будут разогреты в ближайшие четыре месяца. Мы не видим, как сочетается странная «байденизация» с турецкими и прочими факторами. Мы недооцениваем угрозы новых США и новой Европы. Мы пребываем в относительном благодушии в момент, когда необходимо круто повернуть и перестроиться на новый идеологический, политический, социальный и экономический лад. Мы теряем время и не вводим в стратегический оборот всего того, что сразу введено быть не может. Мы не боремся за свое общество, которое справедливо раздражено элитой до крайности. Мы забыли, что именно такое раздражение всегда играло в нашей истории решающую роль в том, что касается умаления государственности.

Последние времена наступают. То, как именно они наступают в связи с ковидом, описано подробно. Но они наступают и на других фронтах. И для того чтобы отбиться от сил последних времен, нужно переводить страну на совершенно новые рельсы. Причем делать это системно и в кратчайшие сроки. Пока не видно даже намека на что-то подобное.

Следующий год будет еще более тяжелым. Но это вовсе не помешает мне закончить эту статью словами «С Новым годом, с новым счастьем!». Потому что счастье иногда бывает тяжелым. А также теми словами, которыми я заканчиваю такие послания.

До встречи в СССР!