Автономная зона Сиэтла — Парижская коммуна или «лето любви»?
Интересную параллель между Парижской коммуной и Автономной зоной в Сиэтле (ЧАЗ) провел Оли Молд, лектор Королевского Холоуэй колледжа при лондонском университете в статье от 15 июня на сайте The Conversation. Молд изучает социальные явления в городах, используя одновременно урбанистику, социальные теории, изучение культуры и креативности.
Молд нашел сходство между новой автономной зоной, созданной в Сиэтле движением «Жизни черных имеют значение» (BLM), анархистами и другими леваками и Парижской Коммуной 1871 года. Сходство это он нашел в том, что протестующие в Сиэтле «разделяют некоторые политические взгляды коммуны», а также в том, что ЧАЗ может войти в историю городских восстаний наряду с Парижской коммуной.
Британский преподаватель пишет: «Несмотря на ее жестокое завершение, знаменательное событие во французской столице 150 лет назад определило повестку дня для прогрессивной городской политики и более широкие движения социальной справедливости с тех пор». При этом угрозу ЧАЗу он видит не в том, что они ничего не производят и скоро им нечего будет есть, а с тем, что им угрожает «кооптация творческими капиталистами».
Напомним, Автономная зона Капитолийского холма в Сиэтле, или ЧАЗ, была создана 8 июня в районе Капитолийского холма в Сиэтле. Это произошло в результате как бы само собой после демонстрации движения BLM в результате того, что мэр Сиэтла приказала полиции Сиэтла оставить участок после столкновений с протестующими.
С тех пор протестующие забаррикадировали периметр и создали «кооператив без полицейских», предлагающий бесплатную воду, дезинфицирующее средство для рук, маски для лица, еду и другие материалы. Всё это пока что берется из разграбленных магазинов. Откуда они будут брать еду спустя месяц, непонятно. Но британский лектор этот вопрос обходит и пишет, что в ЧАЗ «существуют обучающие программы, инсталляции уличного искусства и другие мероприятия, часто связанные с анархистскими городскими протестными лагерями».
Молд констатирует, что города были в центре внимания протестных движений на протяжении веков (по всей видимости, имеются в виду конец XVIII века и далее), и приводит мнение специализирующейся на социологии городов Саскии Сассен, которая считает, что «город всегда был местом, где бессильные могут создавать историю». Таким образом, считает Молд, «создание ЧАЗа может прочно закрепить движение в пантеоне городских революционных историй. А учитывая список выдвинутых им требований, который включает отмену полиции, репрессий, амнистию осужденных протестующих и контроль за арендной платой, в его основе лежит глубоко радикальная политика».
И именно список радикальных требований ЧАЗа делает его похожим на Парижскую коммуну, пишет Молд, ибо в Париже пролетариат реагировал на долгое экономическое угнетение со стороны французской элиты. В Сиэтле протестующие забаррикадировались от полиции, которая на них не наступает, а в Париже коммунары строили баррикады, пытаясь остановить наступающую на них французскую армию.
Кроме того, сходство обоих городских протестов видится автору и в том, что в Парижской коммуне были разрушены статуи империалистов, например, повалена Вандомская колонна (и в США протестующие BLM сносят статуи исторических деятелей США), была упразднена полиция (и в ЧАЗ упразднена), были аннулированы долги и приостановлено взимание арендной платы (и в ЧАЗ все бесплатно и арендную плату до разгона полицией вряд ли кто сможет получить). В Парижской коммуне были уличные фестивали, и в ЧАЗ тоже с уличными фестивалями всё хорошо. В Коммуне политические права были предоставлены женщинам, беженцам и мигрантам, и в ЧАЗ борются за равноправие негров и ЛГБТ.
Молд также ссылается на книгу французского эксперта по культуре и литературе Кристин Росс 2015 года «Коммунальная роскошь» о Парижской коммуне, в которой она утверждает, что видение коммунарами радикально другого мира для нас важно сильнее, чем когда-либо, и особенно после финансового краха 2007–2009 годов. Росс также утверждает в книге, что Парижская коммуна —это нечто большее, чем историческое событие, это живой ресурс, который также может помочь нам построить лучший мир сегодня.
Молд заявляет, что ЧАЗ является «реальной городской лабораторией революционной мысли». Он видит главную опасность для ЧАЗ даже не в том, что Трамп может прислать Национальную гвардию и за несколько часов восстановить правопорядок в городе, а в том, что «совместная сила городского „творческого“ капитализма может смягчить — и в конечном итоге притупить — прогрессивные идеалы ЧАЗ».
Подобные автономные зоны существовали по всему миру на протяжении десятилетий, например, квартал Кристиания в Копенгагене или Ужупис в Вильнюсе. Молд утверждает, что у захвативших пустующие здания в центре городов хипстеров, устроившихся там жить так, как хотят, и зарабатывающих продажей туристам уличного искусства, были анархистские и антикапиталистические идеалы. «В этих местах все еще могут существовать фундаментальные принципы солидарности, коллективной собственности и антикапитализма. Тем не менее они окуклились в брендинге, рекламе и коммерциализированных и облагораживающих версиях „творческого города“. Это ограничивает и сильно ослабляет их идеологию», — пишет Молд.
Британец считает, что ЧАЗ может тоже выродиться в нечто подобное, ведь Сиэтл — один из самых «креативных» (читай — хипстерских) городов США. Чтобы этого не случилось с ЧАЗ, советует Молд, «это должно быть пространство угнетенных и черных голосов движения. По сути, белые люди могут помочь обустроить и поддерживать ЧАЗ, но они должны молчать внутри него и позволить угнетенным использовать пространство для выработки стратегии и мобилизации».
И нельзя сказать, что опасения Молда так уж беспочвенны. Губернатор Сиэтла Дженни Дуркан назвала происходящее в Сиэтле «летом любви». Напомним, что «летом любви» называлось лето 1967 года в Сан-Франциско, когда в город съехались более 100 тысяч хиппи со всех стран мира, чтобы праздновать любовь и свободу. Похожие собрания были тогда и в других городах США, но в Сан-Франциско было больше всего хиппи.
Хиппи тогда жили во временных коммунах, у них было равное и свободное распределение благ, нередко с участием незнакомых людей, они употребляли психоделические вещества (ЛСД) и практиковали «свободную любовь». Бесплатной едой и бесплатными наркотиками хиппарей обеспечивали в парке «Золотые ворота», бесплатная клиника (продолжающая свою работу по сей день) Дэвида Смита открылась для оказания медицинских услуг, а бесплатные магазины обеспечивали всё возрастающее число хиппи одеждой и товарами первой необходимости.
Описано подробно всё, кроме одного: кто финансировал этот праздник жизни в капиталистической стране. Потому что при капитализме не бывает бесплатной еды и одежды. И уж тем более бесплатной клиники. С высоты сегодняшнего дня это кажется экспериментом над большой массой людей, где формально бесплатная клиника обеспечивала сбор медицинских данных для устроителей эксперимента. А также сильно напоминает эксперименты спартанцев над илотами, когда последним давали еду, вино и женщин в одном большом зале и позволяли превращаться в скотов, а с верхних галерей спартанцы показывали это скотство детям и говорили: «Вот так ведут себя рабы».
Возвращаясь к ЧАЗ, отметим, что город Сиэтл под руководством призывающей к «лету любви» Дуркан пока что бесплатно поставляет ЧАЗ коммунальные услуги, бесплатно убирает улицы, и не исключено, что будет бесплатно поставлять еду, а наркотики обитатели ЧАЗ и сами найдут. И есть все шансы, что в таком случае все забудут через несколько недель, зачем они выходили на улицы в начале месяца. Также понятно, что если победит «лето любви», то никаких радикальных протестов от BLM больше не будет.
