Мир ужаснется, увидев новые документы по военным преступлениям Японии

В привязке к дате 15 августа, так называемого дня поминовения павших в войне и мольбы о мире, представители японского кабмина совершили ежегодное посещение святилища Ясукуни, где возносятся молитвы за «отдавших жизни за Японию воинов», среди которых казненные по приговору Токийского трибунала военные преступники класса «А».

На это обратили внимание в МИД России и отметили в своем заявлении 20 августа, что в выступлениях японского руководства в очередной раз не нашлось слов раскаяния и признания ответственности за развязывание Второй мировой войны. По словам официального представителя МИД РФ Марии Захаровой, вместо этого снова звучали двусмысленные выражения о «сильной скорби в связи с невосполнимой утратой многочисленных жизней».

Также 20 августа ФСБ России опубликовала документы с фамилиями советских военнопленных, которых под пытками не смогли вынудить работать против СССР и отправили на смерть в 731 спецотряд Квантунской армии, где на них испытывали биологическое оружие.

Значение опубликованных документов, роль нацистских Германии и Японии в создании и распространении биооружия и современную ситуацию с ним оценил микробиолог, эксперт по химическому и биологическому оружию, бывший советник генерального секретаря ООН Кофи Аннана Игорь Никулин в интервью ИА Красная Весна.

Читайте первую часть: Испытания биооружия на людях сэкономили корпорациям миллиарды. Интервью

ИА Красная Весна: Игорь Викторович, главнокомандующий Квантунской армией Ямада говорил на допросах, что не видит никаких проблем в испытаниях бактериологического оружия на людях, ведь законов нет, которые это запрещают. Как Вы это оцените? Когда ситуация изменилась?

Игорь Никулин: Ситуация изменилась в 1972 году, когда была подписана Конвенция о запрещении биологического и токсинного оружия. Но до этого была еще конвенция 1925 года, хотя она была чисто декларативной, там никакой ответственности не предполагалось.

Да, это был определенный пробел в международном праве. На сегодняшний день он устранен, хотя до сих пор никакого механизма контроля, к сожалению, нет. И это сейчас главная опасность для человечества, я считаю.

ИА Красная Весна: Вы хорошо знаете по работе в 90-е годы, как в то время обстояли дела с соблюдением этой конвенции 1972 года — Вы тогда работали в ООН. Скажите, до распада Советского Союза ситуация была иной или нет — всегда было очень трудно обеспечить соблюдение Конвенции?

Никулин: Проблемы, конечно, всегда были, но дело в том, что у Советского Союза никогда не было существенных запасов биологического оружия. Я приведу простой пример. В 1943 году американцы предоставили Англии 500 тысяч снарядов, кассетных боеприпасов, снаряженных спорами сибирской язвы. Я могу со всей ответственностью заявить, что у Советского Союза такого количества боеприпасов не было никогда в истории. Были какие-то образцы, в основном опытные, но массового производства не было никогда. Поэтому Советский Союз и пошел на различные меры доверия, инспекции в конце 80-х годов — мы были абсолютно уверены, что нам, по большому счету, скрывать нечего. Да, научные разработки у нас есть, а вот именно масштабного производства, накопления и хранения больших запасов биологического оружия — не было никогда в истории.

ИА Красная Весна: По какой причине выбрали такую стратегию?

Никулин: Во-первых, наша доктрина биологической безопасности всегда была оборонительная. Она никогда не была наступательной. Можем считать, что наши моральные принципы были таковы, даже в советское время — никогда мы не предполагали вести наступательную войну с помощью биологического оружия.

ИА Красная Весна: А что сейчас?

Никулин: А сейчас тем более! У нас после 90-х вообще биологическая отрасль очень сильно пострадала, усохла — все исследования. Может быть, военные-то более-менее сохранили, а общий уровень исследований у нас очень сильно сократился. Мы в этом вопросе очень сильно отстали, потому что другие страны не стояли на месте, пока мы занимались внутренними разборками, делили власть, собственность в стране.

ИА Красная Весна: Как можно оценить ситуацию с биологической безопасностью нашей страны сейчас? Что делать, если она угрожающая?

Никулин: Во-первых, надо добиваться через Организацию Объединенных Наций принятия всеобщего протокола по мерам контроля — Конвенции по биологическому и токсинному оружию (США ратифицировали Конвенцию о запрещении биологического оружия в 1972 году, но отказались в 2001 году принимать протокол к ней, предусматривающий механизмы взаимного контроля, в результате чего на деле проверить исполнение Вашингтоном КБТО с помощью международно-правовых средств не представляется возможным — прим. ИА Красная Весна).

По всему миру работает 200 военных лабораторий Соединенных Штатов Америки, которые никому, по большому счету, не подотчетны. Потому что эти лаборатории частные, они пользуются дипломатическим прикрытием, принципом экстерриториальности. Что они там делают, по большому счету, не знает даже президент США Джо Байден.

Это главная проблема. Поэтому возникают вспышки новых опасных заболеваний, которые очень трудно контролировать.

Тут должна быть система «ниппель», чтобы оттуда ничего не выскакивало — никогда. Пока такую систему не создадим, пока не будет должного международного контроля за деятельностью таких лабораторий, я думаю, мы все будем в очень большой опасности. И такие вспышки заболеваний, по типу коронавирусной инфекции, будут происходить постоянно.

Все это происходит в серой зоне, то есть американцы на своей территории таких опасных экспериментов не производят, они их производят на территории стран-сателлитов. Там они проверяют новые вирусы, бактерии на конкретном генофонде, на людях, на животных, на растениях.

Фактов об этом более, чем достаточно. И, конечно, России нужно создавать некую международную организацию. Даже если американцы откажутся в нее вступать, те страны, которые считают себя пострадавшими от такого рода оружия, должны объединяться — поодиночке мы в этой войне выиграть не сможем.

По крайней мере, Россия, Китай, Индия, Бразилия — хотя бы страны БРИКС для начала, если выступали бы единым фронтом, то многие вещи, я думаю, можно было бы и поправить.

ИА Красная Весна: Игорь Викторович, если бы от Вас зависело, какие секретные документы по испытаниям биологического оружия, скажем, в первой половине XX века рассекретить, что бы Вы сейчас предали огласке?

Никулин: Все 90-е годы работала трехсторонняя группа по контролю за соблюдением Конвенции по биологическому и токсинному оружию. Это Россия, Великобритания и США. Там очень много материалов, с которыми мы работали, по крайней мере, это материалы свежие.

Можно, конечно, поднять то, что было в 20-е — 30-е годы, что тоже представляет определенный интерес, но есть относительно свежие материалы, которые надо активно раскрывать, потому что мы реально обменивались информацией о разработках в России, в Советском Союзе, в странах-партнерах так называемых, которые сейчас категорически отказываются пускать кого бы то ни было на свои объекты — этим надо заняться.

Информации достаточно много, поэтому надо наших партнеров подвигать к ее раскрытию. «Чувствительной» информации очень много. Они вот любят кричать про случай в Свердловске в 79-м году, но ведь у них-то тоже много было аналогичных случаев.

В 2019 году в июле из-за биологической угрозы был закрыт тот самый Форт-Детрик, как раз участвовавший в разработке гибридного вируса, который нам теперь известен под названием SARS-CoV-2. Что это за утечка, что там произошло — мы не знаем.

В 2015-м году в Грузии в центре Ричарда Лугара погибло 73 человека в течение месяца при испытании какого-то там нового препарата против гепатита. Что это за испытания были, тоже надо добиваться… Никого на этот объект из специалистов американцы не пустили — пустили каких-то журналистов, причем строго отобранных, и то они пустили их в те отсеки, где не ведутся соответствующие исследования.

То есть там есть как бы территории, которые занимаются мирными исследованиями, и есть территории, которые занимаются, скажем так, исследованиями двойного назначения. Вот туда, где работают с особо опасными инфекциями, американцы никого не пустили, и поэтому чем они там занимаются, это пока тайна за семью печатями.

ИА Красная Весна: Можно сказать, что раскрыть документы по испытаниям биооружия японцами в далекие 40-е годы — это очень «вегетарианский», очень мягкий ход в борьбе с биологическими угрозами.

Никулин: Это, во-первых, предупреждение нашим американским партнерам, что мы можем раскрыть и больше, так как знаем мы больше об их в общем-то незаконной деятельности в обход Конвенции. Ну, и попытка их как-то подвинуть к сотрудничеству в данной области, мол, если вы и дальше будете отказываться выполнять Конвенцию, то мы можем и гораздо больше рассказать о вашей деятельности.

Тем более, не секрет, что японские и немецкие специалисты многие годы работали в основном в Соединенных Штатах Америки.

ИА Красная Весна: Фармацевтическая промышленность в Японии получила задел благодаря испытаниям биооружия на людях?

Никулин: Безусловно, какой-то задел они произвели. Вообще японцы, можно сказать, зачинщики Второй мировой войны, они совершили ничуть не меньше военных преступлений, чем немцы, но такого, как немцы, наказания они не понесли. Если многие немцы до сих пор раскаиваются в своей истории, то японцы…

Я не слышал ни разу от них никакого раскаяния. И в общем-то надо использовать международные рычаги воздействия на эту страну, особенно, когда они начинают требовать пересмотра итогов Второй мировой войны. Курильские острова, еще что-то хотят получить… Тут наша «оборона» должна быть активной, какой она была в Советском Союзе.

То есть если вы нам предъявляете претензии, мы вам предъявим такое, что вам мало не покажется. Чтобы у них отбить всякую охоту ковыряться в прошлом, потому что оно у них настолько неприглядное, что, если поднять все документы, которые у нас есть, мир ужаснется от тех варварских экспериментов, которые они проводили на людях.

Причем это были не только советские военнопленные, но и англо-американцы, голландцы и другие. Поэтому, как говорится, рыльце-то у них сильно в пушку. Если все это поднять, то можно поставить вопрос и о серьезных репарациях в пользу Российской Федерации и Китая, против жителей которых были направлены в значительной степени эти эксперименты.

ИА Красная Весна: Спасибо за интервью, Игорь Викторович.