Как юбилей Сталинградской битвы связан с угрозой «мира без России»

80 лет назад завершилась одна из наиболее грандиозных и тяжелейших схваток Второй мировой и Великой Отечественной войн — Сталинградская битва.

Впервые за два года страшной войны советские воины смогли не только остановить наступающие дивизии Гитлера, но и наголову разгромить вермахт, причем применив именно ту тактику, которая до недавнего времени представляла столь страшную силу в руках немцев, — глубокий удар крупными моторизированными подразделениями с окружением противника.

Операция «Уран», в результате которой к 2 февраля 1943 года более чем 400-тысячная армия фельдмаршала Паулюса была взята в кольцо и, по сути, перестала существовать как полноценное боевое подразделение, произвела ошеломляющее воздействие на весь мир, который вдруг понял, что русские не просто отчаянно отбиваются от несущих повсюду смерть и разрушения нацистов, но перехватывают в свои руки стратегическую инициативу в войне и уже сами начинают двигаться вперед с немыслимым доселе для Красной Армии темпом.

Не будь победы в этой битве, Великая Отечественная война могла бы принять совершенно иной ход, при котором по нашей земле начали бы маршировать не только солдаты вермахта, но также и Турции с Японией, а возможно, и еще кого-либо из вечных недоброжелателей России.

Именно поэтому уроки Великой Отечественной войны, и в том числе Сталинградской битвы, стали столь актуальны сегодня, когда против нашей страны вновь сплотился весь западный мир, не слишком скрывающий, что принял решение приступить к «окончательному решению русского вопроса».

Однако уроки Сталинграда для нас сегодня заключаются вовсе не в том, как гениально советские военачальники смогли творчески адаптироваться к непобедимой доселе тактике «блицкрига», начав бить немцев их же оружием.

Гораздо важнее то, что эти военачальники смогли «сделать свое дело» лишь благодаря тому, что оказались на своем месте и в нужное время. В ту же Русско-японскую или Первую мировую войну ничего подобного не произошло, и управление войсками (как и государственная политика в целом) было зачастую совершенно бездарным (с соответствующим итоговым результатом).

Достаточно вспомнить приписываемые Николаю II слова о том, что русско-японской «войны не будет, потому что я этого не хочу». Горизонт планирования и мобилизационный потенциал страны при подобной позиции был соответствующим.

Красные командармы были выходцами из очень простых, зачастую крайне бедных семей (как, например, главные герои Сталинградской битвы Александр Михайлович Василевский, Георгий Константинович Жуков или Василий Иванович Чуйков), и при всем этом созданная большевиками советская государственная система смогла разглядеть их талант и выдвинуть правильных людей на ответственные посты.

В то же время эта система, отбирая лучших, еще и очищала армейские ряды от людей, для войны не предназначенных. Не один генерал Красной Армии, не справившись со своими обязанностями, был без лишних разговоров снят с должности и отправлен в тыл, а то и под трибунал.

Таким образом в СССР была построена военная система, которая опиралась на «нужных» людей, по-настоящему способных и желающих работать на победу в тяжелое военное время.

В распоряжении таких генералов были огромные армии, состоящие из рядовых советских граждан, мобилизованных или добровольно отправившихся на фронт. Причем порой эти граждане даже плохо говорили на русском языке, как это было в отдельных подразделениях в ходе битвы за Крым.

Однако все эти люди были воспитаны Советским государством на основе определенных социальных норм и главное — мобилизационной идеологии. Советский режим опирался на ответственных граждан, для которых защита Родины была главным жизненным приоритетом, а родная земля — наиболее значимой, священной ценностью.

Эти постулаты десятилетиями транслировались в качестве главных позитивных качеств, которыми должен обладать настоящий человек, и взращивались в десятках миллионов советских мужчин и женщин.

Пожалуй, лучше всего, это ощущение Родины было выражено поэтом-фронтовиком Павлом Коганом, обличавшим соблазны «кокосового рая» и так постулировавшим свою любовь к родной стране:

Но мы еще дойдем до Ганга,

Но мы еще умрем в боях,

Чтоб от Японии до Англии

Сияла Родина моя.

На это была нацелена вся система образования, вся культура и пропаганда в СССР. Тот же советский кинематограф сталинского периода даже в случае простых и неказистых работ тем не менее непременно стремился формировать в обществе четкую систему морально-нравственных координат. Причем делалось это при помощи такого языка, который находил отклик в душах рядовых советских граждан, а главное — тянул их вверх, не впадая в упрощенчество или примитивизм (что начало происходить позже, в хрущевскую и брежневскую эпохи).

Именно такие солдаты встретили нацистов в 1941 году, и были они не с голыми руками, а вооружены одними из самых современных на тот момент видов вооружений. Например, самозарядными винтовками Токарева (СВТ), являвшимися прообразом современных автоматических винтовок (которые немцы в ходе войны просто скопировали и начали производить для себя). Причем выпускалось это современное оружие в миллионных сериях, позволявших вооружить огромную мобилизационную армию.

Пехотинцы Красной Армии шли в бой под прикрытием мощной артиллерийской канонады (день начала операции «Уран» — 19 ноября 1942 года стал праздноваться как День артиллерии), которая была обеспечена заблаговременными действиями советского руководства по наращиванию промышленных мощностей по изготовлению порохов и снарядов, способных обеспечить огромные потребности фронта.

То же самое можно сказать и про передовые для того времени танки КВ и Т-34, которые во-многом и стали тем стальным щитом, который сдержал стремительный рывок немцев на Москву и впоследствии обеспечил Победу.

Мобилизационная советская промышленность, будучи соединенной с внутренне мобилизованными советскими гражданами, смогла творить чудеса, создавая более совершенные виды вооружений, чем имелись у одной из наиболее технически развитых наций планеты.

И эвакуация промышленности во время войны стала результатом чрезвычайно напряженной управленческой, административной и трудовой деятельности, причем нередко с элементами гениальной импровизации.

Победу над гитлеровской Германией обеспечил не советский народ сам по себе и не абстрактная Красная Армия, а мощный мобилизационный сплав широких народных масс, искренне воодушевленных коммунистическим проектом, предложенным им большевиками и политическим руководством страны Советов, при котором лучшие качества русского народа получили гениальные организационные возможности для реализации.

Спустя 80 лет с той поры перед нашей страной вновь встает схожая задача, и от ее стремительного решения, как и раньше, зависит не просто благополучие жителей России, но само существование нашего Отечества.