Переворот в Нигере. Ждать ли большой войны в Западной Африке?

Произошедший в конце июля военный переворот в Нигере стал шестым госпереворотом в Западной и Центральной Африке за три года. Ранее военные перевороты произошли в Мали (август 2020 и май 2021), в Чаде (апрель 2021), Гвинее (сентябрь 2021), Судане (октябрь 2021) и Буркина-Фасо (январь и сентябрь 2022).

Однако если все предыдущие госперевороты не вызвали острой реакции со стороны Запада, то в этот раз все происходит иначе. И борьба за власть в Нигере грозит перерасти в масштабный международный конфликт.

26 июля военные президентской гвардии взяли под арест президента Мохамеда Базума и объявили о создании Национального совета спасения отечества (CNSP). На следующий день к гвардейцам присоединилась армия. В Ниамее прошли массовые митинги поддержки силовиков во главе с генералом Абдурахманом Тчиани.

Уже 30 июля Экономическое сообщество стран Западной Африки (ЭКОВАС), объединение, в котором доминируют прозападные режимы, выдвинуло ультиматум с требованием вернуть к власти свергнутого президента. Срок окончания ультиматума истекал 6 августа, при этом за невыполнение требований ЭКОВАС грозил военной интервенцией. Которая пока, в силу очевидной неподготовленности сторон, отложена на неопределенный срок.

Очевидно, что ЭКОВАС действует под давлением Франции. Если реакция США на переворот была поначалу довольно сдержанной, то после визита в Ниамей 7 августа и. о. заместителя госсекретаря США Виктории Нуланд, не принесшего никакого результата, в Вашингтоне будут готовы к более решительным действиям. В частности, США уже поддержали инициативу ЭКОВАС по военной интервенции. Отметим, что и Франция, и США имеют свои военные базы в Нигере.

В свою очередь на сторону Нигера встали военные режимы Мали и Буркина-Фасо. В Алжире также выразили готовность «поддержать стабильность в регионе», то есть не допустить ливийского сценария в соседней стране. Чад заявил о нейтралитете.

Россия и Китай высказались осторожно, призвав к восстановлению конституционного порядка. При этом в китайском МИДе назвали Базума «другом Китая».

Позже, 11 августа Россия предостерегла от военного вмешательства во внутренние дела Нигера.

«Полагаем, что военный путь урегулирования кризиса в Нигере может привести к затяжному противостоянию в этой африканской стране, а также к резкой дестабилизации обстановки в Сахаро-Сахельском регионе в целом», — заявили в российском МИДе.

Примечательно, что сам Базум, находясь под стражей, сделал заявление, в котором предостерегает лидеров Запада от экспансии «Группы Вагнера» в страны Африки, ссылаясь на «злодеяния», якобы творимые российской ЧВК на Украине.

«Российский след» или крах «Франсафрики»?

Несмотря на многочисленные российские флаги в руках нигерских демонстрантов, поддержавших военную хунту, попытки западных политиков найти российский след в нигерском военном госперевороте ни к чему не привели. 5 августа министр вооруженных сил Франции Себастьен Лекорню признал, что ЧВК «Вагнер» не стояла за переворотом.

Отметим, что в Нигере вообще не существует российского представительства как такового. Роль посла в этой стране по совместительству осуществляет посол России в Мали. «Российское вмешательство», пресловутая «рука Кремля» если и существуют, то не находятся в плоскости прямого воздействия.

Продвижение российской политики в Африке главным образом обеспечено за счет успешных действий российской армии и ЧВК по стабилизации ситуации в Сирии, а затем в Центральноафриканской Республике, где относительно небольшому контингенту ЧВК «Вагнера» удалось организовать успешную оборону, а затем и наступление на мятежников.

Огромную роль в возросшем доверии к России сыграло начало специальной военной операции на Украине, способность России бросить вызов коллективному Западу и выстаивать в этом конфликте. А также проартикулированный президентом РФ Владимиром Путиным курс на традиционные ценности, вопреки продавливанию Западом трансгуманистической повестки.

С другой стороны, отношения африканских стран с Францией в последние годы находятся на самом низком уровне. Выстроенная еще при Шарле Де Голле постколониальная система управления бывшими колониями «Франсафрик» оказалась неспособна к более гибкому взаимодействию с этими странами.

В постколониальный период Франция очень жестко контролировала свои бывшие колонии как политически, так и экономически. Серый кардинал французской политики в Африке Жак Фоккар держал железной рукой подконтрольные ему африканские режимы. Тех, кто осмеливался сопротивляться, попросту устраняли. Счет организованных французскими спецслужбами госпереворотов и спецопераций по устранению глав африканских государств идет на десятки.

Контроль над экономикой своих бывших колоний Франция осуществляла при помощи франка КФА. Единая валюта банков Западной и Центральной Африки позволяет Франции изымать половину экспортных доходов четырнадцати африканских государств, входящих в объединение. Прямой и практически бесконтрольный доступ к полезным ископаемым этих стран также фактически являлся прерогативой бывшей метрополии (отметим, что Нигер обеспечивает сегодня 28% экспорта урана на мировом рынке).

Со средины 1990-х Франция ищет новые форматы взаимодействия с подконтрольными ей африканскими странам. Однако по факту экономическая эксплуатация стран Африки со стороны Франции в последние два десятилетия только усилилась. Пытаясь сочетать постколониализм с неолиберализмом, бывшая метрополия перестала вкладываться в какие-либо инфраструктурные проекты развития, блюдя лишь собственные экономические интересы.

Военное присутствие Франции в странах Западной Африки и в Нигере в частности объяснялось необходимостью противодействия джихадистским группировкам, которые активно действуют в сахельском регионе после вторжения стран НАТО в Ливию. Однако и сам президент Базум накануне переворота признал неэффективность этой контртеррористической борьбы. Кроме того, в последнее время всё громче раздаются голоса, что страны Запада сами спонсируют терроризм, создавая таким образом почву для военного вмешательства в дела этих стран.

К новой антиколониальной борьбе

Антиколониальная, национально-освободительная борьба сошла на нет в 1980-е годы прошлого века, когда позиции СССР стали ослабевать. Это словосочетание сегодня для многих прозвучит как анахронизм. Однако это не так. По-прежнему существует огромное количество стран, находящихся в прямой или косвенной зависимости от стран Запада и международных институтов, которые выступают в качестве инструментов постколониального порабощения.

В странах Африки на стороне международных институтов выступает лишь небольшая прослойка местных элитариев, которые, как правило, получали образование в странах Запада. Остальное население прозябает в нищете. Разрыв между этими слоями общества огромен. Движимое социальным напряжением большинство населения требует взять судьбу государств в свои руки. Госперевороты в Мали, Буркина-Фасо и Нигере носят явные признаки национально-освободительного движения, целью которого является обретение подлинного суверенитета.

Военный госпереворот в Нигере стал переломной точкой. Очевидно, что помимо собственно экономических потерь (урановые рудники, транссахарский нефтепровод) и военно-стратегических (военные базы США и Франции) он несет прежде всего идеологическую потерю для Запада. Обретение реальной независимости целым блоком западноафриканских государств может существенно повлиять на перекройку всего макрорегиона.