Что сулит Испании участие в американских играх?
Вовлечение правящих кругов разных стран в мироустроительные войны, которые ведут США на всех континентах, обычно заканчивается плачевно для самих «вовлеченных». Здесь невольно напрашивается параллель с христианскими сюжетами о заключивших сделку с дьяволом, которые не только губят свою душу, что прямо оговорено, но и не получают тех благ, которые им обещаны за погибель души.
То, что именно это является стратегией США по отношению к своим «партнерам», убедительно показано в статьях Ю. В. Бялого «Обновленный концепт американского доминирования: подавление через вовлечение». Хотя о новой стратегии «союзничества» достаточно откровенно говорят сами американские политики и политологи, партнеры на европейском континенте вряд ли воспринимают эти слова адекватно их реальному смыслу.
Испания — одна из таких, охотно «вовлекающихся», стран. Но кто является главными «вовлеченными» партнерами США среди испанской элиты? Конечно же, это, в первую очередь, так называемые «атлантисты», составляющие костяк правившей в стране до недавнего времени Народной партии (НП).
НП со времен так называемой «транзиции-1» (перехода от диктатуры к демократии после смерти Франко) объединила в единый блок либеральные и правоконсервативные силы (включая ультраправых националистов, фалангистов и традиционалистов). Причем уже с позднего этапа франкизма лидирующими силами являлись либералы-проатлантисты. Именно они задавали тон во внешней и экономической политике. В то время как правые националисты, фундаменталисты и церковь занимались в основном риторической защитой традиционных ценностей, религии и национального единства страны.
Официальной идеологией позднего франкизма был вовсе не фалангизм с его крайностями, а более умеренный национал-католицизм. Радикальные группировки в Испании начали подавлять еще в ходе Второй мировой войны, когда самую агрессивную часть фалангистов, на которых власть опиралась во время переворота и гражданской войны, отправили на Восточный фронт в составе «Голубой Дивизии». Когда исход войны уже был понятен, Франко пришлось еще сильнее изменить свой внешнеполитический курс, и отодвинуть фалангистов еще глубже, на задний план.
В дальнейшем испанские элиты, стремясь преодолеть международную изоляцию страны, всё более активно сотрудничали с США. В том числе, сами начали проводить меры либерализации экономики. А в конце диктатуры Франко либеральные идеи начали просачиваться и в культурную сферу. Транзиция-1 стала неизбежным следствием усиления влияния этой «проатлантистской» части элиты и ее желания участвовать в общеевропейском проекте.
После смерти Франко консенсус либеральных и правых сил действовал довольно долго. И вплоть до недавнего времени обеспечивал Народной партии необходимое стабильное число избирателей для успеха на выборах (по результатам которых она то побеждала Социалистическую рабочую партию Испании, то ей проигрывала).
За это время традиционалистам пришлось пойти на огромные уступки либералам: была произведена секуляризация государства со всеми последующими «нравственными» революциями, внедрение которых НП охотно «уступала» социалистам. Таким образом, существовала иллюзия борьбы между чередующимися ведущими партиями, и в ее рамках Народная партия брала на себя обязательства защиты традиционных ценностей.
Но с 2014 года в блоке НП нарастает всё более явный раскол. Первым симптомом этого раскола стала отставка министра юстиции Испании Альберто Руиса Гальярдона. Публичной причиной отставки было снятие с голосования главой испанского правительства Рахоем закона об абортах, который практически был «предвыборным коньком» НП, и который курировал лично Гальярдон с момента его назначения на пост министра юстиции. Закон предполагал ужесточение законодательства по вопросу абортов — в отмену закона, принятого ранее социалистическим правительством Родригеса Сапатеро.
Законодательство об абортах было либерализировано в Испании в 2010 году. На протяжении четверти века до этого основаниями для аборта были только изнасилование, пороки развития плода и физический и психический риск для женщины. Премьер Сапатеро в конце своего второго мандата выполнил давнее обещание и легализировал аборты «по желанию женщины» и для несовершеннолетних (причем даже без уведомления родителей).
Гальярдон, являясь давним членом НП, воспринял снятие закона с голосования премьером (и главой своей партии) как личное оскорбление. Отметим, что позиция министра в этом смысле была фактически продолжением его семейной традиции. Его отец, Хосе Мария Руис Гальярдон, принадлежал к наиболее реакционному сегменту франкистского режима и был, так сказать, его оппозицией справа. Во время Второй республики он придерживался идей монархизма и идеологии Хосе Марии Хиля Роблеса, основателя Конфедерации испанских независимых правых (CEDA), стоящих на позициях религиозного фундаментализма и «защиты христианской цивилизации». О себе Гальярдон-старший говорил, что является либералом и консерватором.
На этой позиции «либерал-консерватизма» много лет строился весь пафос политики Народной партии. Но сейчас стало очевидным, что либеральная и консервативная компоненты этой политики — несовместимы.
До занятия поста министра юстиции Альберто Руис Гальярдон был президентом Мадридской автономии и мэром Мадрида, организуя стройки «фараоновских» масштабов и грандиозные проекты вроде Олимпийских игр в Мадриде. Все эти проекты обрамлялись соответствующими либеральной практике коррупционными схемами, и в результате город и автономия погрязли в неподъемных долгах. Причем в период недавнего экономического бума о консервативных ценностях в НП как-то подзабыли.
А сейчас, в период кризиса, в адрес Народной партии вдруг начали звучать жесткая критика и угрозы справа, от таких персонажей, как президент общественной организации «Испанский Форум семьи» Бениньо Бланко, глава «Католической конфедерации отцов и воспитанников семей» Луис Карбонель, а также от традиционалистских организаций, связанных с католической церковью — HazteOir.org (создатель отделения «Мирового конгресса семей» в Испании), Опус Деи и других католических традиционалистских организаций.
14 марта 2015 года эти правые оппоненты новой политики НП вывели на улицы Мадрида тысячи человек, требуя от властей ужесточить законодательство в сфере абортов. «Я порываю с Рахоем», — было написано на многих плакатах, которые несли демонстранты. «Где ценности Народной партии? Не видно!», — кричали в толпе.
А почти год спустя, 14 февраля 2016 года, влиятельный правый испанский мозговой центр Floridablanca в своем коммюнике, опубликованном La Gaceta, пишет: «Ситуация настолько серьезная для Народной партии и для политического спектра, который она представляет, что на данном этапе не остается ничего более, как последняя альтернатива: принять на себя ответственность за происходящее и срочно созвать открытый конгресс...
Теперь она [Народная партия] уже не представляет все входившие ранее в консенсус партии, не считается с мнением рядовых членов, которые уже не знают, как защищать незащищаемое».
Далее этот влиятельный мозговой центр ультраконсервативной направленности обвиняет Рахоя и его группу в том, что они «предпочитают игнорировать то, что ключом к формированию правительства Народной партии является отставка Рахоя и его группы. Народная партия была создана после переходного периода от диктатуры Франко к демократии как широкая коалиция правых и либеральных сил, и с тех пор до недавнего времени представляла широчайший спектр правоконсервативных и либеральных идеологических сегментов. С недавним крахом консенсуса и появлением новых партий, таких, как либеральная Сиюдаданс (Граждане) и правая VOX, Народная партия потеряла часть голосов и не смогла набрать достаточного большинства на последних выборах 20 декабря 2015 года».
Итак, раскол оформился окончательно.
Здесь нельзя не отметить, что «команда Рахоя» (а это фактически то же самое, что и команда его предшественника на посту председателя НП Хосе Мария Аснара) очень тесно взаимодействует с праволиберальным Фондом FAES, имеющим ярко выраженную «проатлантистскую» направленность. Этот фонд, именующий себя «мозговым центром» (Think tank), на своей интернет-странице публикует список «союзных себе» мировых «мозговых центров». В этом списке фигурируют и американские Center for Strategic and International Studies, Center for Transatlantic Relations, Carnegie Endowment for International Peace, и британский Chatham House.
Так что в 2003 году Аснар вовсе не случайно столь рьяно поддержал, вопреки позициям многих других членов ЕС, интервенцию США в Ираке (чем, напомним, спровоцировал первый серьезный политический кризис в Евросоюзе). Вспомним саммит на Азорских островах, так называемую «Азорскую тройку» в составе Джорджа Буша младшего, Тони Блэра и... Хосе Марии Аснара. Именно эта странная тройка объявила ультиматум Саддаму Хусейну.
Отметим, что за это народ Испании поплатился терактом «Аль-Каиды» на железнодорожной станции Аточа в марте 2004 г., когда почти 200 человек погибли и почти две тысячи были ранены. А «вовлеченные» в американскую авантюру в Ираке Аснар и Народная партия — вскоре поплатились поражением на выборах. Однако единственным «оправдательным аргументом» Аснара, который он повторял в Испании в ответ на критику, было: «Поверьте, я знаю, что делаю...»
Что именно знал Аснар, вопрос отдельный. Но здесь нужно отметить, что Жозе Мануэль Баррозу, который принимал «Азорский форум» в качестве радушного хозяина, в 2007 году, уже будучи Председателем Еврокомиссии, сказал, что тогда его «обманули», показав документы, которые якобы доказывали существование оружия массового поражения в Ираке и которые позже оказалось фальшивкой. Заодно Баррозу подчеркнул, что именно Аснар активнее всех требовал проведения саммита, который закончился военной интервенцией в Ираке.
В связи с описанными признаками раскола в НП нужно подчеркнуть, что испанских правых националистов и фундаменталистов нельзя подозревать в негодовании против «имперских амбиций команды Аснара». Так, во время колониальной Рифской войны (1921–1926 годов) ее страстным защитником был дед Альберто Руиса Гальярдона Виктор Руис Альбенис, публиковавшийся, как и его отец, под псевдонимом Тебиб Арруми, а позже ставший официальным хронистом франкизма. А фалангисты пошли добровольцами воевать вместе с Гитлером против СССР в рядах «Голубой Дивизии» в расчете на занятие Испанией лидирующих позиций в гитлеровском «мировом порядке».
Но в данном случае совершенно ясно, что речь идет вовсе не об имперских амбициях и укреплении суверенитета Испании, и не о ее шансах получить высокий статус в будущем американском мироустройстве. Но тогда ради чего осуществляется вовлеченность элиты в американскую глобальную игру, как это отвечает национальным интересам Испании даже в том их понимании, которое декларирует команда Аснара? Где проходит грань между специфическим пониманием национальных интересов и национальной изменой?
Об этом — в следующей статье.
(Продолжение следует.)
