СКК «Петербургский» — разрушать, нельзя сохранять
В Санкт-Петербурге 31 января рухнул спортивно-концертный комплекс «Петербургский». Кадры обрушения за считанные часы облетели весь интернет и благодаря мессенджерам напрягли зрительный нерв многих пользователей сети. С первого взгляда было трудно поверить, что это произошло в реальности. Так как возникший перед глазами видеоряд показывал катастрофу — здание буквально складывалось, уходя под землю. Будто Сцилла проросла из недр и поглотила объект советского модернизма.
«Зрелище», представшее перед глазами интернет-пользователей, с точки зрения спецэффектов не уступало фантастическому фильму Федора Бондарчука «Притяжение» (в момент аварии инопланетного корабля), а с точки зрения драматизма давало сто очков вперед. При обрушении СКК погиб один человек, но погиб-то он, в отличие от персонажей фильма Бондарчука, в реальности.
К фильмам Бондарчука мы еще вернемся, а на данном этапе повествования разберем один пунктуационный огрех, который имеет непосредственное отношение к обрушению СКК. Кто же на листке архитектурной судьбы данного здания в предложении — «разрушать нельзя сохранять» — поставил запятую после слова «разрушать»? Сомневаюсь, что это господь.
Очевидно, что кому-то нужно было снести сооружение побыстрее, дабы не дать никаких шансов на то, чтобы запятая переместилось за слово «нельзя». Кого-то не устраивал вердикт: «разрушать нельзя, сохранять». И тут мне вспомнилась одна дискуссия, которая состоялась в ноябре 2019 года.
А именно, с 14 по 16 ноября в Санкт-Петербурге прошел VIII Международный культурный форум. Как раз на форуме и состоялась панельная дискуссия с названием «Разрушать нельзя сохранять». Грамотный читатель сразу же укажет на отсутствие запятой в предыдущем предложении, но в том и дело, что организаторы намеренно допустили пунктуационный огрех для того, чтобы в ходе дискуссии пресловутую «закорючку» поставить в нужное место.
Основной темой дискуссии было динамическое развитие Северной столицы за счет сноса определенной части исторического центра города. Модератором дискуссии выступил председатель фонда «Шуховская башня» (та самая башня, которая находится на столичной Шаболовке) Владимир Шухов. «Охранитель» столичной башни сразу начал с места в карьер. По его мнению, бережливость жителей завела Петербург в «ловушку собственного величия», что «не дает городу динамично развиваться».
Сам Шухов был модератором дискуссии на культурном форуме прошлого года, уже тогда его активность в отношении перестройки Петербурга вызвала интерес у журналистов. Шухов отрекомендовывается правнуком архитектора и инженера Шухова, который воздвиг башню на Шаболовке. Однако журналисты выявили, что родство главы фонда «Шуховская башня» с ее архитектором не так однозначно. Но дело не в родственных отношениях, а в том самом «разрушить».
Руководитель девелоперской компании «Теорема» Игорь Водопьянов ратовал за точечную застройку города новыми зданиями, «включая Невский проспект». По мнению девелопера, любое развитие города воспринимается «сплоченной группой градозащитников», как вторжение. Я не думаю, что ранее упомянутый режиссер Федор Бондарчук (он, кстати, присутствовал на форуме), писал сюжет к своему фильму про вторжение инопланетных существ на основе высказываний Водопьянова. Хотя, может, режиссеру «Вторжения» стоило бы внести коррективы в сценарий фильма, думаю, сюжетная линия, в которой бизнесмены (вместо НЛО) вторгаются в квартиры жителей Северной столицы, привлекла бы больше зрителей в кинотеатры. Правда, тогда пришлось бы менять жанр с фантастики на документальное кино, что к тому моменту воплотить было сложно, так как фильм уже готовился к выходу на экраны.
По словам девелопера, абсолютно любая попытка подступиться к какому-нибудь старому зданию натыкается на «условную петербургскую бабушку с котом, пережившим тут с ней блокаду, которая никуда отсюда не желает ехать». Нет, я бы на месте Бондарчука присмотрелся к экранизации озвученного Водопьяновым сюжета.
Против препятствующей развитию массы собственников архитектуры города бизнесмен предложил выработать ограничения прав — «кто-то выкупил 96% акций АО, то оставшиеся 4% может приобрести принудительно, никого не спрашивая».
Еще одной преградой, по его мнению, являются повышенные требования к сохранению исторической застройки — если здание не видно, то надо расселять, ломать и строить заново. Глава Союза архитекторов России Николай Шумаков, наоборот, призвал сохранить каждое здание, «носить на руках, любить и лелеять».
Архитектор Максим Атаянц, в свою очередь, обозначил несколько проблем. Во-первых, деление на охраняемую зону и фоновую застройку является опасным, так как Петербург и уникален тем, что в целом имеет ценность как «градостроительное чудо». К архитектурным качествам отдельных зданий можно придраться, но когда они сплетаются в неразрывную историческую городскую ткань, то ценность этой ткани огромна.
Сказано в дальнейшем было много, глава КГИОП Сергей Макаров сравнил дискуссию с консилиумом врачей, адресуясь к тому, что «петербургского больного» собираются лечить то хирург, то терапевт, а может и патологоанатом. Представитель бизнеса отшутился, назвав дискуссию слетом гомеопатов. Макаров обозначил проблему с ветхостью жилого фонда, мелкие собственники, получившие в свои руки недвижимость после приватизации в 90-х годах, не осознают свою ответственность.
Приглашенные зарубежные эксперты поделились своим опытом. Рудольф Цунке, управляющий историческим центром Вены, сказал, что в австрийской столице практически у каждого дома на 95% один собственник, что упрощает переговорный процесс. При этом все равно решение принимают власти, инвестор должен обосновать, какую пользу горожанам принесет его проект. «Лицо исторического города, как и человеческое лицо, меняется со временем, но оно должно сохранять свои характерные черты», — отметил Цунке.
Архитектор Национального центра научных исследований Франции Бертран Лемуа поделился своим взглядом на озвученную проблему. По его мнению, Петербург должен оставаться небольшим по высоте — «возможно, Дубаю нужны небоскребы, но не Петербургу», для таких городов как российская Северная столица и Париж требуется адаптация старых построек к новым потребностям, так и современной архитектуры. Нужно терпение, отметил Лемуа, и не один десяток лет.
При этом, как подчеркнул архитектор из Франции, само наследие обладает экономической ценностью — Париж в год посещают 35 млн туристов, а Петербург — всего лишь 6–7 млн, есть куда расти.
Но данный вопрос может быть еще тоньше и глубже, потому что даже на первый взгляд своевременные и нужные изменения могут породить неоднозначные результаты.
Автор этого материала рассматривал подобный прием в статье «„Бытие определяет сознание“, или „Разговоры о соотношении тягот и удобств“. „Питоны“ оценили изменения в Нахимовском училище», которая вышла 2 января 2020 года в разделе «Аналитика».
Читайте также: «Бытие определяет сознание», или Разговоры о соотношении тягот и удобств. «Питоны» оценили изменения в Нахимовском училище
Здесь вкратце отмечу, что с первого взгляда положительные изменения в Нахимовском училище — ремонт, постройка новых корпусов, закупка оборудования, спортинвентаря, различных бытовых устройств — все это выпускники училища различных годов оценили неоднозначно. Многие высказывались, что с одной стороны, плюсы очевидны, но с другой стороны, нет уверенности в том, что современные нахимовцы будут класть свою жизнь ради своей страны и флота.
Известный современный художник и граффитист Покрас Лампас в ходе дискуссии на Культурном форуме сказал, что у художников нет желания разрушать, а есть стремление к диалогу. По его словам, Петербург накладывает ответственность на каждого участника жизни города. «В историческую среду необходимо интегрироваться правильно», — сказал граффитист. На форуме многие удивились такому «консерватизму» современного художника, но у меня лично нет толики возражения против того, что сказал Покрас Лампас.
Читайте также: Центр Петербурга можно сохранить за счет всеобщего диалога — Покрас Лампас
Также стоит обратить внимание на замечание Атаянца по поводу опыта Ленинграда в 1945–1956 годах. Тогда советская власть восстановила город с особой деликатностью, в том числе в историческом центре Санкт-Петербурга. Обычные люди ни тогда, ни сейчас не смогут отличить, какие объекты построены до войны, а какие после.
А теперь давайте вернемся к началу статьи, где ставилась проблема обрушения СКК и свяжем это с тем, что было сказано на форуме. На форуме было сказано много: девелоперы и бизнес за застройку центра города новыми объектами, архитекторы против. Большинство жителей города также не будут поддерживать одностороннее вмешательство со стороны власти и бизнеса в застройку города.
Нужен всеобщий диалог, в рамках которого администрация, бизнес и горожане должны совместно определить стратегию развития облика города. Так как Санкт-Петербург является самым большим городом по площади культурных объектов, находящихся под защитой ЮНЕСКО, в «защитном» списке находятся 16 тыс. исторических зданий и 9 тыс. памятников. Ткань Петербурга соткана Историей из истории, это есть та самая традиция, которая в нынешнее время подвергается нападкам — веянию «нового» мышления, воспроизводящего бизнес-модели.
И выходит так, что результатом одной из таких бизнес-моделей стало обрушение СКК. К решению вопроса со зданием подошли бездарно, дешево, торопливо и нагло. В итоге здание рухнуло, погиб рабочий, осталась куча бетонных обломков и не меньшее количество вопросов, на которые ответов нет до сих пор.
Спустя сутки губернатор Северной столицы Александр Беглов что-то невнятное отписал в социальной сети, а Следственный комитет начал расследование. Так в итоге кто принял решение о сносе здания? Кто давал на это отмашку? Если администрация города не давала разрешения, почему снос не остановили? Почему к сносу подошли, не разобравшись, как надо сносить такого рода постройки? Зачем еще один хоккейный стадион городу, когда таковых имеется два — Ледовый дворец и спорткомплекс «Юбилейный»? Жители ждут ответы на эти вопросы, и похоже, время пришло на поставленные вопросы отвечать. Их просто жизнь без ответов не оставит, но вряд ли эти ответы удовлетворят людей, принимающих решения на высшем уровне.
Рудольф Цунке сказал, что любой исторический город меняется, но он должен сохранять свои неотъемлемые черты. Не хочется, чтобы остовы СКК являли собой приходящие перемены, как не хочется чтобы они же были неотъемлемыми чертами Северной столицы, хочется совсем другого.
