Иностранное влияние на политику РФ со стороны Канады — 2

Продолжая анализ канадской Программы технического сотрудничества с Россией (ПТСР, или KAMP), зададим следующий вопрос: что в ней для России означает «налаживание социальной инфраструктуры, отвечающей интересам рыночной экономики», и одновременно «повышение ее эффективности»?

Эффективность в интересах рыночной экономики — это, прежде всего, прибыльность. То есть создаваемая социальная инфраструктура, «отвечающая интересам рыночной экономики», должна быть прибыльной!

Но почти во всем развитом «рыночном» мире (включая Канаду) принято базовое понятие «социального государства», исключающее принцип прибыльности из целевых приоритетов создания и деятельности социальной сферы. Здесь, в том числе в медицинском обслуживании, образовании, социальном обеспечении, приоритетами считают не прибыльность, а доступность и качество медицины, продолжительность жизни, доступность и динамику уровня образования и т. д.

Эффективность в социальной сфере измеряют этими «нерыночными» показателями, а не прибыльностью. А рекомендованный России программами типа ПТСР перевод значительной части бывшей «социалки», в том числе медицины, на «рыночные рельсы» — означает, как мы уже видим, снижение уровня жизни в стране.

Медицинская помощь, качественное лечение и многие виды лекарств становятся недоступны большинству малообеспеченных семей, пенсионерам и прочим социально незащищенным слоям общества. Даже Минсоцздрав признает, что во многих регионах население в действительности оплачивает чуть не половину медицинских услуг, которые ему по закону положено получать бесплатно. А эксперты указывают на то, что все большая часть наших граждан уже вообще не обращается к врачам, а занимается далеко не безопасным самолечением. Это и есть в нашей российской «социалке» «рыночное повышение эффективности» по-канадски?

Но то же самое касается и качественного образования. О том, что образование — и школьное, и высшее — в России неуклонно деградирует, сейчас говорят во всех экспертных кругах и во всех социальных группах. Как и о том, что все большая часть этого все менее качественного образования становится «рыночной» и все более дорогой (то есть фактически недоступной социально незащищенным группам населения).

Но... движемся по отчету рассматриваемой «канадско-российской» программы далее.

«Достижение второй цели — содействие становлению российской демократии — предполагало поддержку развития основных демократических институтов (законодательных органов, государственных структур, избирательных комиссий, судов), участие в построении гражданского общества в России и содействие в реформировании системы государственного управления».

Звучит красиво. К чему это приводит на деле, увидим чуть позже. А пока продолжим цитирование:

«К наиболее удачным проектам по демократическому развитию канадцы относят, в частности, программу президентских стипендиатов, по которой несколько сотен молодых управленцев (как из госструктур, так и из сферы бизнеса) прошли стажировку в Канаде, получив из первых рук знания и навыки в области менеджмента.

В результате другого успешного проекта, выполненного Ассоциацией университетов и колледжей Канады и Институтом переходной экономики России, были выработаны рекомендации правительству по вопросам федерализма, прежде всего по финансовым аспектам отношений между центром и регионами, разделению полномочий в экономической сфере, проблемам, стоящим перед российским Севером. Примером плодотворного российско-канадского сотрудничества был также проект «Содействие реформированию государственного управления в Российской Федерации» (Public Administration Reform Program), выполненный совместно КАМР и администрацией Президента РФ».

В строгом соответствии с концептом «мягкой силы» по Джозефу Наю, молодые управленцы из России, призванные на обучение и стажировку в Канаде, отбираются по принципу готовности «хотеть того же, чего хочет Запад». Затем их учат тому, как это желание претворять в жизнь на практике. Далее им в России постепенно передаются рычаги государственного и административного управления. И они, пользуясь своим служебным положением и возможностями, делают, то, чего хочет Запад. Делают добровольно и добросовестно.

Если это не мягкий рекрутинг агентов влияния из чиновников страны-противника, то что это тогда? Кстати, не эту ли роль в значительной мере играл Михаил Горбачёв на посту генсека КПСС? Его «хотение» просто вошло в резонанс со стратегическими целями Запада и... вуаля! — «холодная война закончилась»!

Хорошо, что война закончилась? А чем она закончилась? Кто победитель и кто побежденный? Как победитель реализует свою победу — репарации, территориальные приобретения, оккупация, передача власти «правильным» группам агентов влияния, переустройство территорий и жизни по лекалам победителей? Все это вопросы вовсе не праздные — тем более в условиях уже объявленной Западом новой холодной войны против России!

Но вернемся к программе и отчету ПТСР. Там далее следуют рекомендации по вопросам федерализма...

Разумеется, они не могут не вызывать у нас глубокого недоумения. Россия — многонациональная страна с тысячелетней историей, гораздо более древней, чем у Канады, опробовавшая за эту историю самые разные модели унитарного и иного, в том числе федерального, устройства. Учить нас, как управлять пестрой многонациональной и многоконфессиональной семьей народов со смешанным и чересполосным расселением различных этнических и религиозных групп, — это, если сказать мягко, очень смело.

Ладно бы, австрийцы или турки, веками управлявшие огромными империями, делились с Россией подобным опытом, — это было бы хоть отчасти понятно. А в данном канадском случае можно допустить, что либо «рекомендации» даются по нахальному невежеству советчиков, либо... истинной целью этих рекомендаций является ослабление в России центральной власти, усиление сепаратизма региональных элит и дальнейший распад страны на части.

В связи с этим нельзя не вспомнить фразу Збигнева Бжезинского: «Россия — побежденная держава. Она проиграла титаническую борьбу. <...> Сейчас не надо подпитывать иллюзии о великодержавности России. Нужно отбить охоту к такому образу мыслей... Россия будет раздробленной и под опекой».

Не менее показательны и изложенные в отчете ПТСР оценки успехов канадской «опеки» над российской судебной системой: «Канадская экспертиза и практика ее применения оказались полезными для России и в области судебной реформы. Работа велась во всех трех высших органах судебной власти — Верховном, Конституционном и Арбитражном судах и была направлена на повышение эффективности их работы.

Особенно заметными были достижения в развитии ювенальной юстиции: канадские модели, скорректированные с учетом российского контекста, доказали свою практическую значимость и применяются в Брянске, Чувашии, Московской и Ростовской областях, Юго-Западном административном округе Москвы и Ставрополе».

Тут возникает множество вопросов.

Во-первых, что подразумевается под эффективностью работы российской судебной системы? Количество рассматриваемых дел? Доля в них апелляций и кассаций? Число обвинительных и оправдательных приговоров? Сроки и качество рассмотрения дел? Или повышение эффективности по-канадски — это, как регулярно пишет западная пресса, изменение законодательства (семейного, административного, процессуального, уголовного) в направлении соответствия неким «общемировым стандартам»? Но, как знает любой грамотный юрист, в этой сфере «общемировых стандартов» не существует. А то, что ими называют на Западе, пишут в определенных интеллектуальных центрах стран, считающих себя победителями в холодной войне, для «цивилизуемых» проигравших, включая Россию!

Во-вторых, если переходить к конкретике правовых «успехов», названных в отчете ПТСР, то мы все знаем, что и в России, и во множестве других стран мира введение ювенальной юстиции встречено «в штыки» огромным большинством общества и навязывается сверху против воли этого большинства. Тогда, спрашивается, зачем это неприкрыто нагло называется демократией? Тогда бы сказали, наконец, откровенное «горе побежденным», и не прикрывали эту формулу демократией!

В-третьих, что значит «ювенальные модели показали свою практическую значимость»? Значимость для кого? В чьих интересах внедряется «ювеналка» в России? Видимо, в национальных интересах Канады? Это же канадские модели адаптируются к российским условиям, по канадской инициативе и на канадские деньги!

Впрочем, главным спонсором здесь является отнюдь не Канада. Канада лишь гордится своим «идеологическим первенством» в «ювенальном» вопросе. А основные деньги идут из американских и европейских фондов.

Дальше в отчете ПТСР идет речь о конкретных технологиях победителей в холодной войне в их «цивилизаторской» деятельности в отношении побежденной России. Отчет сообщает, что «в документах КАМР выделены два уровня проектной деятельности: государство и люди (State and People). Это широкие понятия, указывающие на характер финансируемой деятельности. Приоритетными для уровня «люди» были сферы здравоохранения и социальной защиты. Канадцы осуществили множество проектов по вопросам общественного здоровья, профилактики заболеваний и борьбы с ВИЧ/СПИД, интеграции инвалидов, развитию сестринского дела».

Не будем демонизировать Канаду и видеть в ней главного виновника всех наших социальных бед. Однако то, что именно создаваемые по рекомендуемым Канадой образцам органы соцзащиты и опеки становятся в России движущей силой антиобщественной «ювенальной юстиции», все мы ощущаем с полной несомненностью.

Что же касается так называемой профилактики и борьбы со СПИД, то мы видим, что сейчас у нас в стране, «под соусом» такой «профилактики», в школах все чаще внедряется «сексуальное просвещение» как скрытая или даже почти открытая пропаганда половой распущенности и ЛГБТ. Рассматриваемый отчет на этих примерах очень ясно демонстрирует, как работают подобные механизмы внешнего влияния на российскую внутреннюю политику.

Нам могут возразить, что канадцы, возможно, ничего подобного не хотели и не делали. Но деньги-то они выделяли именно тем, кто этого хотел и это делал, причем в соответствии с канадскими, а не российскими представлениями о нормах в этих — очень чувствительных! — сферах базовой человеческой морали. Однополые браки в Канаде были легализованы в 2003 г., а де-факто признаны еще в 1999 г. Канадцы, которые видят в «ювеналке» и ЛГБТ только хорошее, естественным образом «продавливают» легализацию этих «достижений цивилизации» в России. Зачем, мол, цивилизаторам спрашивать мнение о данном вопросе у народного большинства побежденной и «недоцивилизованной» России?

Как же именно происходит внедрение у нас подобных новшеств? Понятно ведь, что нескольких тысяч молодых управленцев, «перевоспитанных» (морально и идеологически перевербованных)«цивилизаторами», на всю Россию — маловато для быстрого изменения традиционного уклада жизни.

Понимают это и авторы программы ПТСР. В их отчете сказано, что «с начала XXI в. главный акцент в работе Программы смещается с уровня государства на взаимодействие с людьми. Отчасти это общая тенденция в работе иностранных доноров, столкнувшихся с бюрократическими сложностями и закрытостью российского госаппарата».

Потому ставка делается на гражданское общество, которое должно быть сформировано (читай цели программы) таким образом, чтобы отвечать интересам «демократии для побежденных», как ее понимают на Западе. То есть демократии, нормы которой определяются и контролируются извне.

В классической «демократии для себя» главное — это граждане, составляющие гражданское общество. Они решают на выборах, что и как нужно делать в своем государстве, а все ветви власти эти решения исполняют. Основа гражданского общества — гражданский активист, хорошо понимающий состояние и проблемы общества и государства, а не просто обыватель с паспортом страны пребывания. Активисты объединяются в группы и организации, начинают воздействовать на процессы и на власть — муниципальную, региональную, федеральную и на все ее ветви.

Игнорировать активность гражданского общества действующая власть не может, иначе она проиграет выборы. Значит, власть будет как-то на эту гражданскую активность реагировать.

Следовательно, выстроив «гражданское общество» в России именно так и именно такое, как нужно условной Канаде, условная Канада и ее союзники смогут влиять на государственную политику РФ, сохраняя внешнюю видимость демократичности процессов.

Но как выстроить такое гражданское общество в стране, где большинство населения граждански неактивно, а его активная часть идеи «цивилизаторов» в основном решительно отвергает?

Есть давно найденный и широко используемый канадскими и иными «цивилизаторами» механизм выстраивания в «цивилизуемой» стране «гражданского общества требуемого типа». Это — создание особым образом «мотивированных» некоммерческих организаций» (НКО), и их всестороннее «окормление» и финансирование через специально создаваемые при внешней поддержке «некоммерческие» фонды.

Система таких НКО и становится, при ее развитии и подпитке политической поддержкой, грантами и обучением активистов, тем ориентированным на цели грантодателей суррогатом «гражданского общества», который — даже при несоразмерно малой доле в населении побежденной страны — позволяет активно и мощно воздействовать в интересах победителей-«цивилизаторов» на власть. То есть заставить власть принимать во внимание то, чего якобы хотят «граждане», и, значит, исполнять то, чего хочет победитель-«цивилизатор».

Этим и объясняется столь трепетное и заботливое отношение к российским НКО со стороны иностранных фондов — как частных, так и аффилированных с государственными структурами Запада, включая Госдепартамент США. Так что вовсе не случаен многоголосый зарубежный крик об «ущемлении демократии в России» всякий раз, когда очередная НКО, действующая в стране против ее интересов, объявляется иностранным агентом.

Обратим внимание на следующее немаловажное обстоятельство: те огромные средства, которые вкладываются в поддержку и развитие «нужных» российских НКО зарубежными фондами, — тем не менее оказываются на порядки меньше сумм, которые страны НАТО тратят на оборону. То есть такой способ использования «мягкой силы» оказывается для победителей экономически крайне выгодным, — как и любая «победа без войны».

Подтверждение этого мы читаем в отчете ПТСР: «Значительное внимание было уделено образованию устойчивых местных сообществ, способных оказывать социальную поддержку населению, формированию в их рамках добровольных групп помощи нуждающимся. Для работы с российскими некоммерческими организациями в России, в дополнение к действующему с 1992 г. Канадскому фонду, были образованы еще два Фонда — поддержки российских женщин (позднее был переименован в «Фонд гендерного равенства») и Канадский фонд «Гражданское общество». Фонды охватывали большой диапазон общественно-значимых инициатив, направленных на расширение партнерских отношений внутри гражданского общества, между некоммерческими организациями и государством, а также с частным сектором».

Как мы видим, описанные выше операции «мягкой силы» составляют вполне законченную функциональную систему действий, ведущих к достижению целей «цивилизаторов»:

• «Демократическая» перестройка всех ветвей власти РФ под нужный «цивилизатору» формат;

• Воспитание и подготовка активных «агентов влияния», готовых (хотящих и способных) реализовать поставленные перед ними «цивилизаторские» цели;

• Внедрение агентов влияния в структуры власти, учреждения науки, образования, культуры, СМИ, и поддержка их наделения необходимыми полномочиями. То есть их размещение на позициях, дающих возможность стать «движущей силой перемен» в интересах «цивилизаторов»;

• Учреждение зарубежных и/или совместных фондов, способных обеспечить финансирование, а также грантовую, интеллектуальную, информационную и иную поддержку создаваемой «системы влияния»;

• Формирование внутри общества подконтрольных НКО, то есть структур «гражданской активности», действующих в интересах внешних «цивилизаторов». Задание этим НКО, за счет грантовой и иной поддержки, целей и направлений гражданской активности, созвучных целям грантодателей;

• Налаживание партнерских отношений между своими «агентами влияния» во власти и союзными НКО в «цивилизуемом» обществе;

• Обеспечение поддержки целей «цивилизаторов» авторитетными и важными для «цивилизуемой» страны международными организациями;

• «Раскрутка» своих союзников в информационном пространстве, замыкание на них энергии сторонних, «неохваченных» НКО, гражданских активистов — так, чтобы они, выступая как бы от имени всего общества, транслировали обществу и власти позицию своих финансовых благодетелей и идейных окормителей.

На выходе такой системы возникает, под патронажем «цивилизатора» и его международных союзников, возглавляемая агентами во власти и «карманными» НКО структура влияния, которая продвигает в общество и власть нужные инициативы, и «карманные» политики, готовые эти инициативы проводить в жизнь «по требованиям общества». (см. рис. 1)

Это теперь у «цивилизаторов» называется демократия? Ой ли! Это в мировой политике и экономике называется лоббистская система — один из наиболее эффективных способов косвенного влияния на власть. И все как бы без коррупции, открыто, искренне, не за страх, а за совесть. Что и делает подобные схемы гораздо опаснее.

(Продолжение следует.)