«Марш новой Белоруссии». Политолог объяснил причины, риски и последствия
23 августа в столице Белоруссии состоится масштабная акция оппозиции, который носит название «Марш новой Белоруссии». Это будет первая акция оппозиции в Минске, на которую съедутся оппозиционно настроенные граждане из разных областей страны.
О том, какие перспективы у белорусской оппозиции, насколько сильны позиции Александра Лукашенко в белорусском обществе, а также как повлияла социальная политика Белоруссии на протестные настроения в обществе корреспондент ИА Красная Весна поговорил с политологом, кандидатом юридических наук, преподавателем юридического факультета Финансового университета при правительстве РФ Игорем Семеновским.
ИА Красная Весна: В воскресенье планируется самый масштабный митинг оппозиции в Минске. На Ваш взгляд, какие перспективы у оппозиционеров добиться своих целей?
— Считаю, что шансов сейчас по-прежнему больше у власти, так как оппозиция не скоординирована и не сфокусирована так, как следовало бы. Их попытки провести какие-то организационно-функциональные акции и мероприятия были пресечены на корню еще девятого — десятого августа, в первые дни после выборов, когда им не позволили построить баррикады, дали силовой отпор, обрубили связь, задержали первых лидеров, которые и планировали организовать протестное движение.
Если сравнивать с начальными этапами других «бархатных революций» — сегодняшнее протестное движение Белоруссии уже сейчас потеряло потенциал набора силы. Но, конечно, если мы посмотрим на митинг, который будет, то здесь стоит отметить также реакцию власти. Она тоже стала выходить на улицы. И проходят митинги в поддержку власти не только в Минске, но и в Витебске, Гомеле, Гродно и в других городах. И происходят они чаще.
Они были и на выходных, и на прошлой неделе. Нельзя сказать, конечно, что обе стороны равны, потому что у власти преимущество — и армия, и министерство внутренних дел, и комитет государственной безопасности. Понятно, что эти люди не поддаются на провокации и по-прежнему за Лукашенко стоят горой. А то, что там в интернете иногда появляется, что кто-то погоны скидывает — это всё больше информационная атака, чем реальное положение вещей в армии и силовых структурах.
Возможно, у оппозиции и будет большое мероприятие, но всё будет зависеть от того, насколько протестующие смогут там сорганизоваться, пустят участников из других городов в Минск или нет, получится ли у них в этот раз построить баррикады и вывести правоохранительные органы на какую-нибудь провокацию или не получится. Но власть уже делает всё возможное, чтобы не допустить того, чтобы эти группы людей могли занять властные учреждения, войти в правительственный квартал Минска и так далее. Это достаточно массивная структура посреди города, но хорошо охраняемая. Наверное, такого не случится.
ИА Красная Весна: Провластные структуры Белоруссии выводят пока что меньше людей, чем оппозиционеры. Как Вы можете это объяснить?
— В целом, такое впечатление может сложиться. Потому что выступают, в основном, наименее довольные представители общества, а кто всем доволен — тот более инертен. Это традиционно и для России, и для Украины, и в каком-то смысле, для Молдавии, и для других стран на постсоветском пространстве. Нельзя сказать, конечно, что это сейчас подавляющее меньшинство граждан Белоруссии протестует, но, наверное, это всё же меньшая часть общества по сравнению с теми, кто поддерживает действующего президента.
При этом, в новостях наиболее активно делается акцент на протестующем меньшинстве, на выражении меньшинством собственного мнения. А провластных сторонников, конечно, получается, что на улицах меньше, потому что они слабо представлены в интернете, в целом в информационном пространстве.
ИА Красная Весна: Можно ли сделать вывод, что те, кто поддерживает Лукашенко — это люди, у которых нет интереса к политике и к участию в митингах?
— Дело в том, что белорусы, в целом, не привыкли ходить на митинги. И если мы посмотрим на социальную структуру тех, кто выходил на митинг в поддержку Лукашенко в прошлое воскресенье на площади Независимости в Минске, то там были люди среднего и пожилого возраста. В основном, это люди из бюджетной и социальной сферы, представители определенных образовательных и научных кругов. Но это те люди, которые привыкли к действующему укладу и режиму, и вышли по разным причинам его поддержать.
В целом, к «уличной» политике они почти никакого отношения не имеют. А молодежь которая широко представлена в протестном движении, традиционно ходит на улицы, чтобы выразить свое мнение — что мы и можем наблюдать вживую на примере минских событий и всего того, что происходит сейчас в Белоруссии.
ИА Красная Весна: С одиннадцатого августа оппозицией объявлена забастовка до свержения действующей власти. Как Вы можете оценить ее перспективы?
— Если говорить о забастовках, то, как правило, рабочие бастуют за свои социальные и экономические права. Но в протестном движении Белоруссии кроме них участвуют разные другие группы, что может его расширить и сделать сильнее. Либо это женщины, либо это, опять же, молодежь.Особенность этого забастовочного движения в Беоруссии в том, что рабочие уже выдвигают политические требования, а не социально-экономические.
Инициаторы этого протеста могут так аккумулировать объединения людей, чтобы они соответствовали определенным моделям и технологиям «цветных революций». Например, если рабочие протестуют — значит власть против рабочих. Женщины выстроились в цепь солидарности — это тоже сильный жест, но хорошо, что у милиции хватило ума не тронуть эту цепь с позиции силы. Или — подростки и студенты. Опять же, в первых рядах можно заметить — как представляется, для прикрытия — и лиц с ограниченными возможностями. И так далее.
В любом обществе есть люди, которые поддерживают одних или других, но если мы обратимся к официальным данным, то премьер-министр Белоруссии Роман Головченко говорит, что бастуют на отдельных предприятиях из многотысячных коллективов 300-500 человек. Если же брать конкретно численность рабочего класса Республики Белоруссия, то в среднем, по экспертным оценкам, это примерно 700 тысяч человек, то есть чуть больше, чем 10% избирателей. Получается, что бастуют приблизительно 10 тысяч из них. Это капля в море, по сравнению с основной массой трудящегося класса.
Еще, в этой связи, нужно учитывать структуру белорусского общества, где превалирует либо рабочий класс, либо — люди занятые в сфере сельского хозяйства. Поэтому мы и видим попытку инициаторов протестов зацепиться за социальную группу, широко представленную в белорусском обществе. Но эти забастовочные явления, все же, не носят массовый характер, хотя и затрагивают достаточно крупные предприятия — например, Минский автомобильный завод, БелАЗ, Беларуськалий и так далее. Так что — посмотрим на дальнейшее развитие событий. Например, видно, что первого главу стачечного комитета в Минске уже задержали. Как они дальше будут действовать — увидим. Вероятно с теми, кто пытается блокировать работу предприятий, власти церемониться не станут.
ИА Красная Весна: Протест, который мы сейчас наблюдаем в Белоруссии является следствием жесткой социальной политики государства?
— Нужно уметь различать социальный протест людей и тех, кто пытается им управлять, обуздать его и как-то в свою пользу вывернуть. Действительно, я сам не раз бывал в Белоруссии, и в Минске. Конечно, видно, что в государстве выстроена строгая система управления.
Ситуация, когда с выборов снимают не одного, а двух-трех кандидатов, и это происходит прямо в период выборной компании, когда они только зарегистрированы кандидатами на пост президента или выражают намерение это сделать, конечно, это настолько нетипично, что вызывает протест. И вообще, когда во главе страны 26 лет стоит один руководитель, и на этом акцентируется внимание в информационном поле — у людей это вызывает вопросы. Например, прошлые и позапрошлые выборы президента Белоруссии не были признаны Евросоюзом. В этой связи социальный протест понятен.
С точки зрения экономики, в Белоруссии определенная стабильность, но с точки зрения развития мы видим, что есть зависимость от России и Европейского Союза. Иначе говоря, Белоруссия не стала самостоятельным государством, которое могло бы себе само на жизнь, на хлеб зарабатывать. С учетом этих социально-экономических факторов, протестный настрой общества можно понять. С другой стороны, можно сказать, что и в Европейском Союзе самостоятельные и самодостаточные государства по пальцам одной руки можно пересчитать.
ИА Красная Весна: Оппозиционные настроения людей могли стать следствием непопулярных реформ среди народа. Какие реформы властей Белоруссии были восприняты обществом негативно?
— Была, например, денежная реформа с деноминацией денежных знаков. Правда, нельзя сказать, что она стоит у них костью поперек горла. Или не самым удачным экспериментом вышел налог на тунеядство. Но скорее, в экономическом плане недовольство может вызывать нестабильная политика в этом вопросе, высокий уровень инфляции за исключением двух последних лет, девальвация белорусского рубля. В качестве предлога для недовольства, очевидно, выступают определенные ограничения средств массовой информации: на сбор и распространение информации, на свободу журналистской деятельности.
Также у прогрессивной части общества наметился запрос на демократизацию управления государством. Однако в целом, можно сказать, что за последние два-три года в Белоруссии не было реформ, которые могли бы существенно обострить общественное недовольство. А из свежего и того, что было предложено в 2020 году и президентом Лукашенко, и признано необходимым со стороны оппозиции — это изменение действующей Конституции Республики Беларусь. Однако до глубоких содержательных моментов ни у одной из сторон дойти не удалось.
ИА Красная Весна: Если оппозиция добьется своего и Лукашенко оставит президентский пост, каковы могут быть итоги? Что может в этом случае ожидать Белоруссию, и чем это может быть опасно для России как с внутриполитической точки зрения, так и с внешней?
— Я бы не торопился делать выводы, что к власти придет госпожа Тихановская или господин Цепкало, или другой представитель оппозиции. На мой взгляд, такая перспектива маловероятна, хотя низкая вероятность остается. Но даже если такое произойдет, то, конечно, Россия и Белоруссия — крупнейшие торговые партнеры. Так, на долю России приходится порядка 48% всей внешней торговли Белоруссии. Мы неразрывно связаны.
Евросоюз, для сравнения, в торговом обороте занимает 18%, а Россия — около 50%, то есть в три раза больше. Производственные цепочки многих предприятий военной, электронной, нефтеперерабатывающей промышленности также очень тесно проведены между Россией и Белоруссией. Если даже оппозиция придет к власти, тяжело себе представить, что будет происходить то же, что и на Украине.
Но если и в Белоруссии вдруг начнется то же самое — это будет крах для белорусской экономики и тех властей, которые к этому приведут. Поэтому все-таки надо надеяться, что люди, которые могут в потенциале возглавить страну — не настолько глупы, чтобы разрывать экономические связи с Россией. Это невозможно.
Другое дело — идеология, и какую политику выбирать, как вести себя с Россией, когда с Евросоюзом заигрывать — это да, некоторые деятели даже заявляли, что надо выходить из ОДКБ. Но Белоруссия — последний форпост на Западе, который остался у России. Это буферная зона на границе между Россией и НАТО, северо-атлантическая цепочка от Балтийского до Черного моря практически замкнута.
В Белоруссии расположена наша радиолокационная станция ВКС России, узел связи ВМФ России, не решен окончательно вопрос по авиабазе под Бобруйском. Если мы потеряем Белоруссию, то мы многое проиграем и с точки зрения обороноспособности России.
