Инцидент в Черном море стал схваткой нарративов России и Британии — RUSI

Инцидент с заходом военного корабля Великобритании в территориальные воды России у Крымского полуострова 23 июня вызвал громкий дипломатический скандал и чуть не спровоцировал прямое военное столкновение двух держав.

В первые три дня после того, как российские сторожевые корабли предупредительными выстрелами заставили британский эсминец покинуть российскую территорию, ознаменовались странным замешательством британского Министерства обороны, которое делало противоречивые заявления вплоть до прямого отрицания тех самых предупредительных выстрелов. Ситуация была настолько абсурдной, что даже глава МИД Великобритании заявил, что он предупреждал оборонное ведомство о вероятности столкновения с российскими пограничниками в случае такой провокации, а ведущий британский аналитический центр Chatham House и вовсе выпустил комментарий, в котором рекомендовал Министерству обороны не валять дурака и признать очевидное — то, что российские военные корабли вышвырнули британский эсминец из российских территориальных вод.

Высказалось и старейшее военное аналитическое сообщество Великобритании.

Мы публикуем перевод комментария военного разведчика Питера Робертса, директора по военным наукам Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI), который предлагает взглянуть на произошедшее как на схватку нарративов не только на море, но и в информационном пространстве и признать, что Великобритания оказалась не на высоте в этой схватке.

Соединенное Королевство и Россия как агрессор и защитник: два нарратива, схожие обязательства

Высказывались предположения, что недавние инциденты с британским военным кораблем HMS Defender в Черном море каким-то образом символизировали изменение военной позиции Великобритании в сторону большей агрессии и меньшей склонности к извинениям, что означает реализацию заявлений новой Комплексной стратегии по вопросам обороны, дипломатии и международного развития Великобритании (известную как Integrated Review — прим. ИА Красная Весна). Учитывая долгую историю действий Королевского флота подобного рода — по противодействию иранским и китайским морским притязаниям, а также российским — эта попытка увязать инцидент на Черном море с фундаментальным сдвигом в приоритетах Великобритании неубедительна. Также хорошо известно, что Россия проявляет готовность использовать открывающиеся возможности для эскалации.

Тем не менее, во многих смыслах Россия не могла сделать ничего иного кроме как отреагировать так, как она отреагировала, потому что непринятие мер подорвало бы ее собственное политическое и правовое положение.

Учитывая все эти противоречивые и конкурирующие нарративы, сигналы и обязательства, можем ли мы что-нибудь вынести из недавних событий в Черном море?

Два разных инцидента

На самом деле то, чему мы стали свидетелями, — это не один, а два инцидента, и у каждого из них есть своя логика. Первый произошел, когда военные корабли британской авианосной ударной группы — HMS Defender и голландский фрегат HNLMS Evertsen — нанесли визит в украинский порт Одессу с целью продажи оборонительных вооружений. Хотя этот порт находится в сотнях километров от российских военно-морских баз в оккупированном* Крыму, по необъяснимым причинам электронным способом сообщалось, что они находятся у Крыма, приближаясь к удерживаемому Россией порту Севастополя. Коммерческая Автоматическая идентификационная система (AIS) сообщает местоположение судна находящимся рядом судам в качестве помощи в навигации и во избежание столкновений. Эта опция доступна любому, у кого есть средства для доступа к ней. Военные корабли не обязаны подчиняться национальному законодательству об использовании этой системы для ведения военных действий; некоторые страны используют ее для своих военных кораблей, некоторые хранят информацию в системе, а некоторые не используют ее вообще.

Зачем кому-то фальсифицировать реальное местонахождение двух заходящих кораблей, заставляя их казаться ближе к российской военно-морской базе? Фальсификация информации о местоположении на АИС — явление не новое: в регионе Балтийского моря об этом сообщалось неоднократно на протяжении многих лет — корабли фиксировались на подходах к российским портам, а иногда торговые суда перемещались на расстояние до 100 миль вглубь суши. Это искажение сигналов АИС обычно связывается с деятельностью России в области радиоэлектронной борьбы, так же как искажение сигналов Глобальной системы позиционирования в Ормузском проливе стало способом работы подразделений иранского Корпуса стражей исламской революции. Оба метода были испытаны на побережье Китая, а также в его территориальных водах. На данном этапе мы можем только догадываться, почему русские хотели подделать данные AIS. Возможно, это было вызвано простым желанием причинить вред, или это могло послужить прелюдией к последующему инциденту, создав предполагаемые доказательства предполагаемых враждебных намерений двух кораблей НАТО.

Второй инцидент произошел 23 июня 2021 года, когда HMS Defender отплыл из Одессы для патрулирования в Черном море. Обычно такие патрули предназначены для оспаривания территориальных притязаний на воды, которые, по мнению одного государства, не соответствуют международному праву. В данном случае Defender прошел по схеме разделения движения в районе Крымского полуострова. Такие схемы работают путем разделения линий судоходства на полосы (по принципу автомагистрали), чтобы обеспечить более быстрое перемещение. Аналогичные схемы действуют в проливе Ла-Манш и у Бреста — районах, через которые регулярно проходят подразделения России и НАТО. Находятся ли эти схемы в 3 милях или 15 милях от берега, не имеет значения: они соответствуют международным правилам эксплуатации, как и суда, проходящие через них.

Взятые обязательства

Если притязания — в данном случае притязания на территориальные воды — не оспариваются регулярно, участки пространства — суши или моря — на которые притязают, могут считаться законно перешедшими к запрашивающему государству. Таким образом, существует обязанность совершать регулярные опротестование: в море это иногда называют патрулированием или операциями в рамках свободы навигации. Королевский флот проводит их много лет, в том числе, в водах, на которые претендует Иран, и в водах Китая. В каждом случае такие вызовы отодвигают момент, когда претендующее государство может начать требовать периода «неоспоримого» и «легального» использования вод.

Учитывая, что правительство Великобритании и, следовательно, Королевский флот не признает российскую оккупацию* Крыма законной, существовало обязательство проводить патрулирование в этих водах. Военный корабль проводил необходимые приготовления с точки зрения готовности людей и оружия, а также четко отслеживал и контролировал российские военные действия. Военные корабли принимают одни и те же меры предосторожности во многих случаях, будь то вблизи Сирии, у берегов Ирана, в Южно-Китайском море или при перемещениях в пределах досягаемости российских самолетов в Северном, Балтийском или Норвежском морях. Хотя для стороннего наблюдателя это могло показаться напряженным, мало что свидетельствует о том, что это было неожиданным или непредсказуемым. Точно так же, учитывая заявление русских о том, что они теперь законно занимают Крым, у Черноморского флота России было обязательство сигнализировать, что любые иностранные военные корабли, входящие в его воды, должны соблюдать международное право: для Москвы не существует схемы разделения движения, а эти воды являются территориальными водами России.

Международное право не требует, чтобы военный корабль информировал головное государство о намерении совершить мирный транзит. Великобритания не сделала этого — более того, не могла, поскольку это подорвало бы все, что она публично заявляет в отношении незаконности занятия Россией этой территории.

Таким образом, инцидент, хорошо освещенный вышедшей на борт командой BBC, стал интересной историей, хотя некоторые ее и слегка преувеличили.

И что сейчас?

Какие уроки можно извлечь из прошлой недели? Что касается военно-морских операций, здесь вроде бы мало сюрпризов. Эскалация редко происходит неожиданным образом и является более преднамеренной, чем обычно думают. Вооруженные силы не хотят начинать борьбу друг с другом, если этого можно избежать, и, конечно, не будут это делать, если не получат гораздо большей поддержки, чем было доступно для HMS Defender. Точно так же действия России были, возможно, менее провокационными, чем мы видели на Балтике или против военных кораблей США, где штурмовики подлетели ближе, и в более провокационной манере. Тот факт, что этого не произошло сейчас, может указывать на то, что Москва рассматривает Великобританию как менее предсказуемого врага и решила не рисковать вылетом, подобным тому, который был совершен в отношении американских кораблей, поскольку это с большей вероятностью могло привести к взаимодействию с британским кораблем. Настоящий урок, кажется, заключается в подготовке обоих государств с точки зрения медийного освещения. Довольно удивительно, что пресс-служба минобороны оказалась в позиции защищающегося, когда делала заявления и освещала инцидент в СМИ.

Позволить России взять под контроль нарратив и реагировать только на это можно было бы интерпретировать как «зрелое» или «государственническое» действие, но, учитывая скорость новостных циклов, это, возможно, неподходящая бизнес-модель для века информации.

• Прим. ИА Красная Весна сохраняет стилистику оригинала. Великобритания называет «оккупацией» присутствие России в Крыму, который отделился от Украины и присоединился к России после того, как более 97% населения Крыма высказались за воссоединение с ней на всенародном референдуме.