Провокация или нечто большее?
Всю предыдущую неделю отечественные и мировые СМИ, правительства и общественность многих стран и даже Совбез ООН обсуждали состоявшуюся 25 ноября 2018 года провокацию Украины в Керченском проливе. Мнения высказывались практически одни и те же — осуждающие Россию за совершенный «акт агрессии против Украины». Этого, в общем-то, следовало ожидать. Лишь изредка раздавались голоса (например, в германском МИДе), призывающие хотя бы не судить лишь по показаниям украинской стороны.
Однако предпринимать реальные действия (читай: наказывать Россию) пока никто не решается. Да и как это сделать, тоже мало кто понимает: экономические санкции не работают, не войну же, в самом деле, начинать? Впрочем, к обсуждению этой проблемы — чем при самом худшем раскладе эта история может для нас обернуться — мы еще вернемся. А пока вкратце опишем то, что произошло в Черном море и что нового стало известно за прошедшую неделю.
Итак, в общих чертах дело обстояло так: три корабля ВМС Украины (точнее, два артиллерийских бронекатера «Никополь» и «Бердянск» и один военный буксир «Яны Капу») вошли в пограничные воды России и попытались прорваться к Керченскому проливу. Они были встречены пограничными кораблями ФСБ России (для уточнения — охрана границ РФ возложена на Федеральную службу безопасности), несколько раз предупреждены о нарушении ими границы, а затем, когда они не подчинились, были задержаны и арестованы.
То, что это провокация, а не случайное нарушение границы, — нет сомнений. Украинские корабли не подчинились несколько раз повторенному приказу покинуть российские территориальные воды, опасно маневрировали среди гражданских судов, следующих в установленном порядке по Керчь-Еникальскому каналу, пытались прорваться к Керченскому мосту — объекту стратегического значения. Когда же ситуация стала серьезно обостряться, украинские корабли бросились бежать — либо надеясь за счет скорости скрыться от пограничников, либо, если это не удастся, оказаться уже в нейтральных водах и там предстать в образе жертв, на которых напали «агрессоры». Кстати, последнее им удалось.
Мы убеждены, что вся эта история имеет спланированный характер. Это подтверждается рядом данных об исполнителях, имеющимися видеозаписями «убегания» украинских кораблей от российских пограничников, видео совершенного погранкораблями навала (маневра «наседания» или толкания, чтобы заставить корабль-нарушитель изменить курс), аудиозаписями переговоров с командирами украинских кораблей (надо сказать, весьма поучительными), официальными заявлениями ФСБ России и командования ВМС Украины и другими данными.
Вот лишь часть сведений, подтверждающих это наше убеждение.
Выбор именно этих катеров-нарушителей не случаен — «Никополь» (проект «Гюрза», введен в эксплуатацию 1 июля 2018 года) и «Бердянск» (декабрь 2016 года) произведены на киевском заводе «Кузница на Рыбальском», принадлежавшем на тот момент П. Порошенко. Т.е. новейшие скоростные катера были прямо предназначены для акции, сходной с произошедшей. Кстати, тогда же, почти одновременно со спуском их на воду, в украинских СМИ стал курсировать слух, что катера будут использованы для некой провокации в крымской акватории.
Экипаж буксира также отметился «славными» деяниями в украинском флоте. Именно этот буксир, тогда называвшийся «Красноперекопск», в 2008 году во время конфликта в Южной Осетии толкал заглохший украинский ракетный крейсер «Каховка» после того, как крейсер неудачно пытался заблокировать выход из Севастопольской бухты российскому ракетному кораблю «Мираж».
Капитаны украинских катеров — тоже достаточно знаковые фигуры. Капитан «Никополя», старший лейтенант Богдан Небылица, известен тем, что во время крымских событий 2014 года в числе немногих других курсантов отказался принимать гражданство РФ, спел гимн Украины и убыл доучиваться в Одессу. На Украине эти несколько изгоев из Севастопольской мореходки получили торжественное имя «выпуск верных».
Другой капитан, Роман Мокряк, получив под свое командование катер «Бердянск», в 2017 году предложил использовать против российского Черноморского флота якобы новую тактику, которую назвал «Волчья стая». Мол, крупные военные корабли не смогут отследить атаку множества небольших скоростных катеров, и какой-нибудь из них обязательно прорвется и уничтожит российский корабль. На самом деле такая тактика («москитный флот») давно известна, как и способы противодействия ей.
Таким образом, капитаны и экипажи этих кораблей либо прошли «обкатку» в действиях против российского флота, либо являются идейно убежденными украинскими националистами, готовыми на любые авантюры. Теперь все эти моряки (по выходе из тюрьмы) наверняка получат новую славу — и как страдальцы, побывавшие в плену «российского агрессора», и как будущие перспективные кадры украинского флота.
Еще один факт, который нельзя обойти вниманием — присутствие на арестованных украинских кораблях сотрудников СБУ, которые, очевидно, следили за сценарием осуществления провокации (и заодно за тем, чтобы ни моряки, ни капитаны не вздумали сразу сдаться российским пограничникам).
Кто реально стоит за исполнителями этой акции, кто давал им прямые военные приказы и политические указания? На этот счет можно сделать вполне обоснованные предположения, однако сейчас это представляется не самым главным. Гораздо важнее попытаться понять — в чем состояла реальная цель этой акции и достигнута ли она украинским режимом?
Отечественные СМИ, аналитики на ток-шоу большей частью характеризуют произошедшую ситуацию либо в ура-патриотических тонах (мол, мы им показали, кто в доме хозяин!), либо в иронических — вот дурачки, устроили провокацию, при которой потеряли треть своего военного флота, даже Запад не в восторге от этой акции, и так далее.
Еще чаще говорят о политически-выборных целях Порошенко, из-за которых он пошел на этот инцидент — введение военного положения отменит выборы либо позволит нужным образом контролировать избирателей в тех областях, что явно проголосовали бы против президента. Также утверждается, что внешнеполитическими целями Порошенко являются попытка усилить санкционный режим против России, торпедировать встречу Путина с Трампом и остановить реализацию «Северного потока — 2».
Возможно, что все сказанное имеет под собой основания. Но возникает ощущение, что за отдельными деревьями наши аналитики не видят леса, то есть отказывают Порошенко и его элитно-олигархической группе в стратегическом понимании собственного положения.
Нам же кажется, что киевский режим за пять лет после майдана если не осознал, то уловил, так сказать, на уровне чутья — чтобы стать действительно нужным Западу, необходимо довести Украину до состояния цепного пса, стерегущего и даже кусающего Россию. Только если Украина предстанет в этой роли, ей будет прощено всё, а бандеровский режим будет получать любые преференции, несмотря на все его прегрешения против демократии.
И подсказки на этот счет давно сделаны З. Бжезинским, чьи труды являются настольными для украинской власти: «Украина является ключевым государством постольку, поскольку затрагивается собственная будущая эволюция России». Эта цитата из «Великой шахматной доски» о том, что фактически Украина определяет дальнейшее будущее России. Или вот еще одна цитата: «Украина должна действительно доказать, что она хочет стать частью европейского мира. Если она этого достигнет, то у России будет единственная перспектива — смириться с этой реальностью и самой стать частью Европы» (из интервью украинскому телеканалу «Интер» в октябре 2014 года).
А как Украина должна доказать, что хочет стать частью европейского мира? Для этого мало клятв о евроинтеграции, мало передать свое сельское хозяйство на откуп западным мегакорпорациям, разрушить собственную космическую и авиапромышленность. Нужно что-то более серьезное.
Так что важен не сам этот инцидент и не те политические выгоды, которые благодаря ему приобретает киевский режим, а то реальное ужесточение политики Украины по отношению к России, симптомом которого он является. Конечно, политика Украины и до того была недружественной и прямо антироссийской, но теперь, как нам кажется, следует ожидать гораздо более агрессивного этапа наших взаимоотношений.
Эта провокация представляет собой попытку Украины примерить на себя перед лицом Запада уже не роль пассивной жертвы, страдающей от произвола «агрессора», а намерение стать вполне активным игроком, действующим на самых передовых позициях против России, причем и на военном поле. Украинская элита созрела для того, чтобы взять на себя функцию не просто главного борца против России в Европе, а, так сказать, получить мандат организатора этой борьбы.
И исторические аналогии здесь вполне очевидны — это фашистская Германия.
Вот почему нам кажется, что закон о военном положении в 10 приграничных областях Украины является принципиальным решением. Уже сейчас он дает режиму массу возможностей по введению беспрецедентно жесткой цензуры в СМИ, гонений на всех инакомыслящих (а их за последнее время стало резко больше), по организации нового витка передела собственности (прежде всего тех бизнесменов, кто замечен в экономических связях с Россией) и другим ограничениям прав и свобод граждан.
Кроме того (что, может быть, еще важнее), военное положение позволит произвести замер общественных настроений — и не только перед президентскими и парламентскими выборами, а принципиально — по отношению к будущей полноценной военной диктатуре как таковой (причем не обязательно в лице Порошенко).
И наконец, возникновение самого прецедента с введением военного положения. И здесь совершенно не важно, что закон введен лишь на месяц. Что или кто помешает Порошенко предпринять новую, более мощную провокацию или целую серию таковых для его продления?
Повторим — закон выгоден совсем не только одному Порошенко, но всей его элитной группе. В первую очередь, он выгоден силовикам, которые получают реальные дополнительные полномочия и, конечно, не захотят, чтобы месяц спустя их этих полномочий лишили. Он выгоден также множеству парамилитарных и рейдерских структур, которые и будут реально осуществлять захваты (или, на языке этих структур, «отжимы») нелояльного им бизнеса в регионах. И все эти заинтересованные силы постараются найти поводы для ужесточения сложившейся ситуации.
И наконец, нельзя упускать из виду, что именно на милитаризацию все прошедшие годы нацеливали Украину НАТО и США. Более того, мы убеждены в существовании реального западного плана по милитаризации Украины. И хотя пока ни о каких конкретных шагах в рамках подобного плана Запад не заявлял, думается, что его оглашение и реализация произойдут в ближайшее время — надо только получить картину реакции на военное положение внутри Украины и в России.
Первые шаги будут небольшими — более плотное участие натовских инструкторов в подготовке личного состава ВСУ из числа резервистов в областях, подпавших под действие закона о ВП. Но лиха беда начало — ВСУ уже в достаточной степени укрепились, чтобы всерьез куснуть Россию.
Это не значит, что речь идет о широкомасштабном наступлении вооруженных сил Украины на Москву. Нет, современные войны ведутся уже не так. Будут новые (и теперь уже кровавые) провокации у границ Крыма или Приднестровья. Возможен отвлекающий маневр в Донбассе, возможно усиление присутствия флота США в Черном море. Возможно также, что удар будет нанесен совсем с другого, южного направления, а Украина лишь создаст «второй фронт», присоединившись к этому удару. В любом случае следующий 2019 год может оказаться совсем не мирным.
Значит, остается упорно и спокойно держаться избранного курса и раз за разом пресекать любые провокации — следующую, и еще одну, и все будущие, которые обязательно будут происходить.
