Игра 2020

Аналитический доклад

Мои соратники попросили меня отвлечься от стратегической и идеологической проблематики и высказаться по текущим вопросам, которые очень запутаны и, как я убежден, никоим образом не сводятся к столь пугающим многих прямолинейным геополитическим конфликтам классического образца. Мое убеждение состоит в том, что такого конфликта нет, но есть нечто другое, гораздо более невнятное и опасное.

Что-то я оставлю за кадром. Но о чем-то можно сказать. А раз можно, значит и нужно. Потому что ничего нет страшнее, чем растерянность перед лицом тонких и с трудом опознаваемых игр, в рамках которых прямые геополитические конфликты могут по максимуму играть вспомогательную роль. А могут и использоваться как элементарная дымовая завеса.

Нетрудно представить себе, как именно должны были бы разворачиваться события на Ближнем Востоке, если бы мы имели дело с классическим противостоянием между США и Ираном.

В этом случае США делают первый ход, убивая крупного иранского политика и заявляя о том, что это убийство осуществлено именно ими. Этим и запахло, когда 3 января 2020 года мир узнал и о том, что убит крупный иранский военный деятель Касем Сулеймани и что президент США Дональд Трамп открыто заявил о том, что Сулеймани убит по его прямому приказу.

В ответ на это в рамках классического геополитического противостояния должен был бы быть удар Ирана по тем или иным объектам, на которых присутствуют военнослужащие США. Или же уничтожение Ираном американского военного деятеля, соразмерного по своему значению Касему Сулеймани. При том что Касем Сулеймани не просто генерал-лейтенант, командующий спецподразделением «Аль-Кудс», входящим в состав Корпуса Стражей Исламской революции. Сулеймани был еще и крупным политиком, способным при определенном раскладе событий даже претендовать на президентский пост.

Значит, в третий раз оговорюсь: в рамках классического геополитического конфликта — Ирану нужно было в ответ на первый ход, сделанный США, делать второй ход и уничтожать либо несколько десятков американских военнослужащих в одном из мест, где они дислоцируются, либо крупного американского генерала, и брать ответственность за эту акцию.

В этом случае Дональд Трамп должен был бы, делая третий ход в рамках всё того же классического геополитического конфликта, наносить удар возмездия по Ирану.

А Иран, делая четвертый ход, должен был бы полноценно отвечать на этот удар.

После чего началась бы крупная война на Ближнем Востоке. Масштаб этой войны зависел бы от того, какой именно был бы в этом случае четвертый ход Ирана: нанес бы Иран удар по Ормузскому проливу, провоцируя нефтяной кризис, или по Израилю, провоцируя ядерный ответ, или же сразу и по Ормузскому проливу, и по Израилю. В любом из этих вариантов мы бы сейчас обсуждали крупную войну на Ближнем Востоке. Такую крупную, что впору было бы говорить о возможности ее перерастания в совсем масштабные военные действия, то есть нечто наподобие той Третьей мировой, в преддверии которой мир постоянно находится после американского атомного удара по Хиросиме и Нагасаки. То есть уже более семидесяти лет.

Но ничего подобного не случилось. Кто-то скажет мне: «Пока не случилось». И сошлется на обещания Ирана осуществить настоящую акцию возмездия и вернуть тем самым события в русло классического геополитического конфликта. Что ж, нынешний мир настолько неустойчив, что такое возражение, безусловно, надо принять во внимание. Но и не более того. Потому что классические геополитические конфликты развертываются быстро.
А когда всё начинает пробуксовывать, то вероятность эскалации классического конфликта резко снижается.

Вероятность такой эскалации начала снижаться после того, как 7 января 2020 года Корпусом Стражей Исламской революции Ирана в рамках операции «Мученик Сулеймани» был нанесен ракетный удар по двум американским военным базам, находящимся на территории Ирака. Удар был нанесен по находящейся на западе Ирака авиабазе Айн-аль-Асад и по аэродрому, находящемуся в северной провинции Эрбиль.

Премьер-министр Ирака Адиль Абдул-Махди заявил о том, что Иран предупредил его о предстоящем нанесении удара по этим военным объектам США, находящимся на территории Ирака. И что премьер-министру Ирака было сообщено только о том, что некие удары готовятся. Сообщено об этом было примерно за два часа до нанесения ударов.

Американский телеканал «Фокс Ньюс», ссылаясь на военные источники, подтверждает то, что иракцы передали иранскую информацию американцам.

Первоначально Иран заявил о том, что при нанесении им данных ударов погибло 80 военнослужащих США. Но вскоре стало ясно, что это не так. Помимо постоянно уточняющихся сведений, говорящих о том, что это не так, о том же самом говорит и реакция США. Потому что если бы и впрямь погибли 80 военнослужащих США, то Трамп не мог бы говорить о деэскалации конфликта с Ираном. Конфликт в этом случае уже бы перешел в следующую фазу, она же — третий ход в рамках рассмотренного нами сценария развертывания классического геополитического конфликта.

Правда, верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи заявил, что удар по американским военным базам в Ираке, являясь пощечиной, которую Иран нанес США, одновременно не является равнозначным ответом на гибель генерала Касема Сулеймани. А президент Ирана Хасан Рухани сказал, что «нашим итоговым ответом на его убийство (имеется в виду убийство Сулеймани. — С. К.) будет то, что мы выгоним все силы США из региона». Но при этом министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф назвал удары по американским базам в Ираке «пропорциональным ответом на трусливые атаки против наших граждан и высокопоставленных политических деятелей».

Джавад Зариф подчеркнул, что Иран этими ударами завершает свою законную месть за убийство генерала Сулеймани. И что в цели Ирана не входит эскалация конфликта.

Находясь в очевидной скрытой полемике с Зарифом, командующий военно-космическими силами Корпуса Стражей Исламской революции Амир Али Хаджизаде заявил, что удар по американским базам в Ираке является всего лишь началом операции «Мученик Сулеймани». И что ее продолжением будут действия Ирана против американцев во всем ближневосточном регионе.

Так кто же говорит правду? Министр иностранных дел Ирана или Верховный религиозный лидер и представитель находящегося под прямым руководством этого лидера Корпуса Стражей Исламской революции?

В 1978 году в Иране началась Исламская революция. Датой начала революции принято считать 8 января 1978 года. Именно тогда в Куме, будущей религиозной столице нового Ирана, шахом Ирана была подавлена с особой жестокостью антиправительственная демонстрация.

В ответ на это начались демонстрации по всей стране. Их разгоняла гвардия шаха Ирана и подконтрольные шаху Ирана войска министерства государственной безопасности (САВАК).

К концу 1978 года забастовки парализовали экономику Ирана, а неспособный далее удерживать власть шах Ирана Мохаммад Реза Пехлеви бежал из страны, передав власть умеренному оппозиционеру премьер-министру Шапуру Бахтияру.

Бахтияр распустил САВАК, освободил политических заключенных, приказал армии не вмешиваться в политику и пообещал провести в ближайшее время свободные выборы. Он связался с аятоллой Хомейни, который 1 февраля 1979 года прилетел вместе со своими сторонниками из Парижа в Тегеран.

Хомейни отказался поддерживать лебезившего перед ним Бахтияра. После приземления в столичном аэропорту Мехрабад, Хомейни, сопровождаемый толпами восторженных сторонников, направился на кладбище Бехеште-Захра, находящееся в южном пригороде Тегерана.

Там Хомейни произнес знаменитую 20-минутную речь, в которой назвал незаконными Бахтияра, его правительство, его парламент.

4 февраля Хомейни назначил своего премьер-министра Мехди Базаргана.

Начались бои между последователями Хомейни и шахскими гвардейцами, заявившими о своей верности Бахтияру.

Однако уже 11 февраля 1979 года Высший военный совет Ирана и что наиболее важно — командующий шахской гвардией генерал Али Нешат заявили о своей солидарности с революцией Хомейни.

Бахтияр бежал во Францию, создал там эмигрантское оппозиционное движение. Он был убит в 1991 году.

Что же касается Хомейни, то он провел в Иране референдум. По результатам этого референдума 1 апреля 1979 года иранское государство было переименовано в Исламскую Республику Иран.

В декабре 1979 года была принята новая конституция Исламской Республики Иран. Согласно этой конституции, действующей поныне, высшая власть в стране принадлежит духовенству в лице имама Хомейни, а после смерти Хомейни — тому, кого аятолла назначит преемником.

Что же касается гражданской власти в Исламской Республике Иран, то будучи подчиненной духовной власти, она осуществляется президентом, парламентом (меджлисом) и премьер-министром.

Хомейни и его преемники отвергли всё, что могло быть опорой влияния западных держав на Иран. Одновременно они отвергли и капитализм, и коммунизм. И провозгласили свой собственный, исламский путь развития.

Политическая революция в Иране была дополнена культурной — антизападной по политической направленности и религиозной по духу — революцией.

Всё это сопровождалось массовыми арестами и казнями.

Корпус Стражей Исламской революции (КСИР), один из нынешних руководителей которого Касем Сулеймани был убит американцами, — это элитное иранское военно-политическое формирование. Оно было создано в 1979 году в ходе Исламской революции, которую мы только что кратко обсудили, для того чтобы было яснее, что именно знаменует собой убийство Касема Сулеймани.

КСИР официально считается частью вооруженных сил Ирана. Но это особая часть вооруженных сил. КСИР — ударный отряд исламской революции. В момент своего создания он состоял из тех исламских революционных комитетов, которые были военным локомотивом революции.

В задачи КСИР входит содействие армии в деле защиты независимости, территориальной целостности государства и исламского строя; распространение господства ислама в Исламской Республике Иран в рамках действующей конституции; поддержка мусульманских идей в мире; борьба с подрывными элементами, выступающими против Исламской революции; обеспечение безопасности государственных учреждений, религиозных и политических деятелей; оказание помощи органам разведки и контрразведки, усиление вооруженных сил Исламской Республики Иран при взаимодействии с армейскими подразделениями; создание и военная подготовка народного ополчения «Басидж»; проведение спасательных операций в случае стихийных бедствий. Уже само перечисление функций КСИР говорит о совершенной непохожести КСИР как на обычные военные формирования, так и на что-либо другое. Например, на госбезопасность или милицию. Перечисленные выше функции КСИР имеют фактически всеобъемлющий характер.

В состав КСИР входят сухопутные войска Корпуса Стражей Исламской революции, военно-морские силы Корпуса Стражей Исламской революции, военно-воздушные силы Корпуса Стражей Исламской революции, силы «Кудс», которыми руководил обсуждаемый нами покойный Сулеймани, и организация «Басидж», она же — широкое иранское полувоенное ополчение, в задачи которого входит не только помощь КСИР, но и социальная помощь, организация религиозных церемоний, надзор за нравами и политическими настроениями.

Одна только «Басидж» — это уже суперпартия, которая готова к противодействию разного рода оппозиционерам. Что же касается КСИР, крохотной частью которого является «Басидж», то это огромная военная сила, имеющая в своем составе все рода войск, являющаяся одновременно и ядром собственно вооруженных сил Исламской Республики Иран, и ядром иранских спецслужб.

Берусь утверждать, что во всем нынешнем мире нет ничего похожего на КСИР. И что уникальность КСИР порождена уникальностью конституции Исламской Республики Иран, согласно которой высшая власть принадлежит религиозному руководству, а оперативная власть — обычному гражданскому руководству.

Опирается такая уникальная политическая система именно на КСИР. Потому что согласно уставу КСИР, утвержденному в мае 1982 года, верховным главнокомандующим КСИР является высший духовный руководитель Ирана. Он же является главой и лидером государства.

Вот что сказано в 5-й статье Конституции Исламской Республики Иран: «В период великого сокрытия Вали-е-Аср (имеется в виду ожидаемое шиитами пришествие тайного имама, он же — шиитский мессия. — С. К.) в Исламской Республике Иран руководство над уммой и управление обществом возлагается на справедливого, набожного, знакомого с требованиями времени, мужественного, рассудительного, обладающего умением управлять факиха (духовного лидера), который назначается на эту должность согласно статье 107-й Конституции Исламской Республики Иран».

В статье 107-й говорится: «После кончины великого лидера мировой исламской революции и основателя Исламской Республики Иран великого аятоллы имама Хомейни (да будет с ним милость Аллаха!), который был абсолютным большинством народа признан в качестве лидера страны и «мардж-е таглид» (непогрешимый наместник скрытого имама. — С. К.), лидер страны назначается всенародно выбранными экспертами. Указанные эксперты проводят консультации относительно кандидатур всех факихов, отвечающих требованиям, указанным в статьях 5 и 109. Если они признают одного из них самым сведущим в установлениях и вопросах мусульманского права либо в политических и социальных проблемах, а также сочтут его признанным всем народом или обладающим выдающимися качествами из тех, что перечислены в статье 109, то выбирают его лидером страны.

В этом случае они выбирают одного из указанных факихов в качестве лидера. Избранный экспертами лидер страны является предводителем мусульман («велаят-е амир») и несет на себе всю связанную с этим ответственность.

Лидер страны наряду с другими гражданами страны равен перед законом».

Читатель уже ознакомлен с тем списком качеств факиха, которые перечислены в пятой статье конституции. Дополнительно предлагаю ознакомиться с качествами факиха, перечисленными в 109 статье конституции, на которую ссылается статья 107, в которой фактически изложена основа основ государственной власти в Исламской Республике Иран.

В статье 109 говорится: «Требования, предъявляемые к лидеру страны:

1) Необходимая научная компетентность для вынесения фетв по различным вопросам мусульманского права;

2) Справедливость и набожность для управления исламской нацией;

3) Правильное политическое и социальное мировоззрение, распорядительность, смелость, организационные способности и сила, достаточная для управления.

Если найдется несколько лиц, отвечающих вышеперечисленным требованиям, предпочтение отдается тому, кто обладает более сильным богословским и политическим мировоззрением».

Как мы видим, решающую роль в избрании высшего руководителя Исламской Республики Иран играет некий специальный государственный орган, именуемый Совет экспертов. Совет экспертов состоит из наиболее авторитетных исламских богословов — муджтахидов. Для того чтобы войти в число таких богословов, нужно подтвердить свою особую богословскую авторитетность. А кто ее подтверждает? Конечно же, прежде всего само духовенство.

Да, народ избирает Совет экспертов. Но он избирает их из числа предложенных ему духовенством высших духовных авторитетов.

Вряд ли стоит более подробно вдаваться в детали устройства высшей политической власти в Исламской Республике Иран. Достаточно и того, что сказано выше. Потому что из сказанного явствует, кто именно руководит Исламской Республикой Иран. Осталось установить, с помощью чего этот руководитель, он же рахбар, осуществляет свои руководящие функции.

Рискну утверждать, что рахбар может исполнять функции высшего руководителя Исламской Республики Иран только благодаря тому, что ему и только ему, а никакому не президенту, который в Иране вообще вторичен, подчинен Корпус Стражей Исламской революции.

Является ли Исламская Республика Иран теократическим или, как говорят иногда, муллакратическим государством?

Да, поскольку высшая власть принадлежит, как мы убедились, рахбару.

Является ли Исламская Республика Иран демократией?

Да, поскольку есть меджлис, президент, выборные процедуры.

Так чем же является на самом деле Иран?

Он представляет собой в его нынешнем виде уникальный сплав теократии и демократии. Стержнем власти, конечно же, является теократия. Нынешний Иран — это идеологическая по своей сути страна, в которой властвует духовенство. Но духовенство сумело выстроить многоуровневую систему.

На высшем уровне этой системы находится сам рахбар (то есть вождь), которого в обязательном порядке именуют аятолла, то есть «отражение бога». Рахбар избирается пожизненно. Он является главным мусульманским законоведом и одновременно — главным иранским политиком. В его функции входит:

• признание или непризнание президентских выборов;

• назначение или отставка президента;

• объявление войны или заключение мира;

• руководство работой правительства в стратегических вопросах;

• формирование внешней политики страны;

• назначение судей.

На следующем уровне пирамиды власти находится система силовых структур, таких как Высший совет национальной безопасности, Совет по особым операциям, Совет по политике реконструкции, Совет по культурной революции.

И только на третьем уровне пирамиды находится сам президент.

Ну, а ниже него находятся подчиненные ему чиновники.

Так кто же такой уничтоженный американцами Касем Сулеймани? Он не обычный военный, хотя бы и высокого ранга. Он входит в число тех, кто обеспечивает устойчивость высшего духовного уровня власти в Исламской Республике Иран. А обеспечивает ее, как я уже сказал, КСИР. Без КСИРа вся пирамида власти рушится, притом что власть устроена сложно, и внутри этой сложности есть место конфликтам между президентом и духовенством.

Касем Сулеймани не был главнокомандующим КСИР. Главнокомандующий КСИР — бригадный генерал Хоссейн Салами.

До того как возглавить КСИР Хоссейн Салами командовал, в том числе и такими силами КСИР, которые именуются «военно-воздушными и космическими».

Обращаю на это внимание читателя для того, чтобы не было соблазна свести КСИР к заурядной структуре охраны или узкому подразделению элитного спецназа. КСИР — это нечто намного большее и действительно уникальное.

Интересующий нас Касем Сулеймани руководил не КСИРом, а его особым подразделением «Аль-Кудс». Кудс или Кодс — это персидское название города Иерусалим.

Что такое подразделение «Аль-Кудс»? Это спецназ, входящий в КСИР. Задача этого спецназа — осуществление специальных операций за пределами территории Ирана.

Подразделение «Аль-Кудс» было создано на базе КСИР в 1980 году, после завершения Исламской революции.

Оно сразу же было задействовано в ирано-иракской войне 1980–1988 годов. Причем на «Аль-Кудс» была возложена задача поддержки иракских курдов, боровшихся с Саддамом Хусейном.

В 1982 году «Аль-Кудс» развернулось в Ливане. Его порождением считают ливанскую «Хезболлу».

Силы «Аль-Кудс» активно работали также в Афганистане. Рассмотрение вопроса о том, как именно они там работали, требует более вдумчивого обсуждения роли Исламской революции и Исламской Республики Иран в мировом геополитическом процессе.

Считается, что Исламская революция в Иране носила сугубо антиамериканский и антиизраильский характер. Но это не вполне так. Когда я говорю «не вполне так», то не имею в виду стопроцентного опровержения антиамериканского, антиизраильского и в целом антизападного характера этой революции. Но поскольку революция проходила в 1979 году, то есть в эпоху, когда мир был расколот на советский и антисоветский лагерь, то для организаторов так называемой Большой игры было важно усилить антисоветский лагерь даже в случае, если он одновременно с этим является и антизападным, и антиамериканским, и даже экстремистски антиизраильским. Организаторам Большой игры на всё это было наплевать. Им важно было ослабить СССР, противопоставив ему и радикальный исламский мир (идея Збигнева Бжезинского), и даже радикальный антисоветский коммунизм маоистского или иного типа (идея Генри Киссенджера).

Я неоднократно приводил признания самого Бжезинского и других американских руководителей по поводу участия США в создании так называемой Зеленой антисоветской дуги. Согласно этим высказываниям, США стали дестабилизировать Афганистан задолго до ввода туда советских войск, и эта дестабилизация носила откровенно исламистский характер.

Об особой роли Бен Ладена в подобной радикализации сказано очень много. Но не меньшую роль играл иранский радикальный ислам. Он взращивался или дооформлялся в западных спеццентрах, находящихся за пределами Ирана.

Запад еще до Исламской революции постоянно выражал тревогу по поводу того, что иранский шах слишком сильно обеспокоен модернизацией Ирана и ненароком может превратить Иран в слишком сильное персидское государство.

Определенная часть американской элиты считала этот вариант еще более опасным, чем радикальную исламизацию Ирана. Мне неоднократно приходилось выслушивать признания высоких израильских руководителей по поводу того, что определенная часть американской элиты категорически не хотела помогать шаху в борьбе с силами Исламской революции. И что только поэтому иранские силовики не решились на радикальные репрессивные действия против этой революции.

При этом одни группы западных теневых игроков (так называемые антисоветчики) поддерживали Исламскую иранскую революцию по причине антисоветскости иранского ислама. В силу того же самого ими поддерживались и другие исламистские радикальные движения. А другие теневые группы западных игроков (так называемые антимодернисты) поддерживали Исламскую революцию в Иране из более фундаментальных соображений. Они считали главным недопущение форсированной модернизации стран Ближнего Востока и выражали негодование по поводу стремления шаха Ирана обзавестись современной индустрией (металлургической и иной), а также всем остальным, вплоть до ядерного оружия.

Антисоветчики и антимодернисты сложным образом взаимодействовали друг с другом. Их роль в Исламской иранской революции очень сложна и противоречива. Она до сих пор не изучена полностью. Но имеющаяся на сегодняшний день информация (как относительно конфиденциальная, так и относительно открытая) позволяет кое-что прояснить. И в этом прояснении важную роль играет структура, именуемая «Сафари-клаб».

Обращаю внимание читателя на то, что обсуждение роли этой структуры в интересующем нас процессе не имеет ничего общего с пресловутой конспирологией с ее вольными адресациями к чему-то смутному и двусмысленному.

«Сафари-клаб» — это не сплетни по поводу происков тайных сил. «Сафари-клаб» — это вполне конкретный и определенным образом зарекомендовавший себя международный спецслужбистский союз. Он был создан в 1976 году. В него вошли спецслужбисты, особо встревоженные ростом коммунистической угрозы.

У истоков создания «Сафари-клуба» были такие спецслужбисты из Франции. Конкретным инициатором создания Клуба был директор французской службы внешней документации и контрразведки (SDECE) Александр де Маранш (1921–1995). Де Маранш руководил SDECE все 1970-е годы. Уйдя с поста руководителя SDECE, он стал политическим советником президента США Рональда Рейгана.

Де Маранш воевал в армии де Голля против нацистов. Он поддерживал де Голля в послевоенные годы, но в 1962 выразил резкий протест против согласия де Голля на отделение Алжира. Казалось бы, на этом карьера де Маранша была закончена. Но всё произошло диаметрально противоположным образом.

Преемник де Голля Жорж Помпиду (премьер-министр Франции в 1962–1968 годах и президент Франции с 1969-го по 1974 год) назначил в 1970 году Александра де Маранша директором SDECE.

Де Маранш превратил SDECE в главную структуру, определявшую французский политический курс. И придал этому курсу яростно антикоммунистический, антисоветский характер.

Участие де Маранша в антинацистском сопротивлении не повлияло на ненависть де Маранша к коммунистам, которых он называл единственными врагами свободного мира.

Де Маранш предпринял чрезвычайные усилия для того, чтобы превратить SDECE в крайне идеологизированную организацию, придав этой организации ультраправый характер. В этом качестве SDECE беспокоила преемника Помпиду Валери Жискар д’Эстена, стремившегося проводить более сдержанный курс. Но де Маранш оказался хозяином всего архива Помпиду. А в этом архиве хранилось много информации, компрометирующей и д’Эстена, и других. Поэтому де Маранш оказался фактически непотопляемым на долгие годы.

В Советском Союзе де Маранш создал агентурную сеть очень глубокого заложения. Специалисты считают, что эта сеть оказала существенное воздействие на позднесоветские перестроечные процессы.

Де Маранш действовал в плотной связке с другим французским крайним антикоммунистом Жаком Фоккаром (1913–1997).

Фоккар — такой же участник Сопротивления, как и де Маранш. Он специализировался на африканском направлении. Его целью была реализация проекта французской Африки. И недопущение каких-либо сближений между африканскими режимами и СССР. В спецслужбистской среде Фоккара называли «господин Африка». Фоккар настойчиво и последовательно осуществлял поддержку всех антисоветских сил в Африке. И при этом не брезговал никакими методами.

В отличие от де Маранша, Фоккар пострадал при д’Эстене. Но при этом остался на плаву. И играл решающую роль во всем, что касалось торговли оружием на Африканском континенте.

«Сафари-клуб» — детище союза де Маранша и Фоккара. В отличие от Фоккара, который занимался в основном только Африкой, де Маранш действовал на трех направлениях: советском, ближневосточном и африканском.

В 1976 году де Маранш и Фоккар создали «Сафари-клуб», замысленный ими как антикоммунистический союз марокканской, египетской, саудовской и иранской разведки.

Ключевую роль в этом союзе играла Франция. Причем именно очень радикально антикоммунистическая Франция. Эта резкая антикоммунистичность не находила должного понимания у президента США Картера, которому не нравились операции «Сафари-клаба». Но де Маранш сумел наладить отношения с ЦРУ, обойдя недоброжелательство Картера. В этом ему сильно помог Джордж Буш-старший.

Почему спецслужбистский клуб назывался «Сафари-клуб»? Потому что первое заседание элитного сообщества спецслужбистов, собранных де Мараншем и Фоккаром, состоялось на кенийском горном курорте «Сафари». Совещание констатировало, что Советский Союз недопустимым образом усиливается и в Анголе, и в других частях Африки, и что этому усилению надо противостоять чрезвычайными методами.

Вместе с де Мараншем пакт о создании «Сафари-клуба» подписали директор саудовской службы общей разведки Камаль Адхам, директор египетской службы общей разведки Камаль Хасан Али, начальник марокканской разведки Ахмед Длеми, и (внимание!) шеф иранской спецслужбы CABAK Нематолла Насири.

Привожу эти общеизвестные данные для того, чтобы подчеркнуть, что никакого отношения к конспирологической туфте обсуждение «Сафари-клаба» не имеет. Что это не конспирология, а специстория, то есть респектабельная история спецслужб, опирающаяся на имеющиеся документы и свидетельства очевидцев.

Помимо этого основанием для поименного перечисления участников «Сафари-клуба» является то, что в числе этих участников есть крайне интересный для нас Нематолла Насири.

Насири был одной из ближайших к шаху Ирана фигур. Насири участвовал в свержении относительно левого правительства Моссадыка. В этом свержении участвовали мощные военные фигуры, чье влияние беспокоило шаха Ирана вопреки тому, что эти фигуры изначально работали на него. Шах этим военным не доверял, а Насири доверял. В силу этого доверия шах поручил Насири работать и против левых, и против исламских фундаменталистов.

Насири специализировался на тайных убийствах. Он создал очень мощную разведывательную сеть, призванную на корню извести в Ираке «красную угрозу».

Довольно быстро Насири стал очень богат. Боролся он не только с коммунистами и прочими врагами шаха, но и с окружением шаха.

После начала Исламской революции Насири был освобожден с должности главы CABAK и назначен послом в Пакистан.

Позже Насири вернулся в Иран, где у власти находились люди из шахского окружения, ненавидевшие Насири. А 15 февраля 1979 года Насири был расстрелян по решению Исламского революционного трибунала. Это придало Насири ореол мученика, жертвы так называемой клики Хомейни.

Но на самом деле всё никоим образом не сводится к подобному жертвенному сюжету.

Мои западные респонденты, прежде всего израильские, занимавшие высокие места в спецслужбах и участвовавшие в ближневосточных делах той эпохи, просто настаивали на том, что Насири играл и заигрался. И что на самом деле он имел достаточно близкое отношение и к кругу Хомейни, и к тем западным группам, которые этот круг активно поддерживали.

Респонденты настаивали на том, что без поддержки данных западных групп круг Хомейни был бы уничтожен на Западе до того, как представителей этого круга стали возвращать в Иран при прямой французской, да и не только французской поддержке. И что без помощи CABAK, которая была игрушкой в руках Насири не только пока тот занимал официальное положение, но и впоследствии, самолет Хомейни просто не долетел бы до Ирана. В пользу подобной роли Насири приводились очень конкретные сведения. И у меня есть все основания этим сведениям доверять.

Что же касается казни Насири, то мои респонденты твердо уверены в том, что и выносивший приговор Садек Хальхали (1926–2003) — весьма двусмысленный как бы радикал-исламист, и инициаторы процесса просто прятали концы в воду и требовали от Насири как сдачи агентуры, так и гарантии уничтожения порочащей их информации по связям с CABAK. Они утверждают, что Насири и не мог выполнить эти требования, и проявил достаточную стойкость тогда, когда от него потребовали их выполнения, применив чудовищные пытки.

Какова же была роль Насири в «Сафари-клубе», и чего добивался этот клуб в том, что касалось развития иранского политического процесса?

Оперативный центр клуба был расположен в Каире. За финансирование клуба отвечал саудовский миллиардер Аднан Хашогги (1935–2017).

Хашогги — торговец оружием. Его отец был личным доктором короля Саудовской Аравии. По поводу Хашогги уже написаны исследования. И, наверное, нам предстоит узнать еще намного больше. Но в данном случае речь идет всего лишь об одном обстоятельстве. О том, что Хашогги был одним из ключевых операторов в деле о поставках оружия в Иран.

Это дело называлось «Иран–контрас» или «Ирангейт». Оно разразилось в конце 1986 года. Именно тогда стало известно о том, что отдельные группы американской элиты организовали тайные поставки оружия в Иран вопреки уже имевшемуся тогда запрету на поставки в Иран оружия.

Расследование показало, что деньги, полученные от продажи оружия как бы предельно враждебной Западу Исламской Республике Иран, шли на финансирование никарагуанских повстанцев, именуемых «контрас». При том что конгресс США запретил такое финансирование никарагуанских ультраправых повстанцев.

Прямыми исполнителями данной странной затеи были отставной генерал-майор ВВС США Ричард Секорд и иранский эмигрант Альберт Хаким.

Первая партия оружия была продана Ирану в мае 1985 года. Посредником при этих продажах являлась определенная часть израильской элиты. Конкретно называются тогдашний премьер-министр Израиля, человек как бы левых взглядов Шимон Перес, генеральный директор министерства иностранных дел Давид Кимхи и два известных торговца оружием: А. Швиммер и Я. Нимроди. Со стороны США в этом деле участвовал консультант Совета национальной безопасности США Майкл Ледин и пресловутый Оливер Норт, на которого в итоге всё и повесили.

Оружие поставлялось Ирану в больших количествах. Расследование американской комиссии, работавшей под руководством сенатора Джона Тауэра, выявило только верхнюю часть айсберга. Было показано также, что в проведение операции активно включены: Всемирная антикоммунистическая лига (ВАКЛ) и одна из ее ключевых фигур, отставной генерал Джон Синглауб. Но по-настоящему крупной фигурой являлся печально известный директор ЦРУ Уильям Кейси (1913–1987) — руководитель избирательной кампании Рейгана, участник военных и послевоенных игр Алена Даллеса, создатель очень специфической агентурной сети с аббревиатурой «С». Эту сеть в силу ее стратегической нацеленности на так называемый Черный проект (Кейси говорил об этом: «Задействуй негодяев, если хочешь быстро выполнить работу») впоследствии пришлось отчасти ликвидировать, а отчасти перевести на еще более глубокое заложение.

Что такое избирательная кампания Рональда Рейгана? Это мероприятие, очень прочно связанное с Ираном. Потому что 4 ноября 1979 года в посольстве США было захвачено несколько десятков заложников. Захватчики требовали выдать шаха Ирана, находившегося на лечении в Нью-Йоркской больнице. Повстанцев, захвативших заложников, поддержал Хомейни. В США начались истерики по поводу необходимости спасать заложников.

Всё это происходило в условиях президентских выборов в США. Конкурировали действующий президент Джимми Картер и его оппонент Рональд Рейган. Невыдача американцам заложников политически прикончила Картера и подарила победу Рейгану. Переговоры с иранцами, которые держали в своих руках судьбу президентских выборов в США, вел Уильям Кейси. Он же вел впоследствии «Иран–контрас». Кейси странно умер: как бы от рака мозга, в результате которого он на финишном отрезке своей жизни уже не мог ничего рассказать как бы по медицинским причинам.

Иранцы попридержали американских заложников и начали впоследствии ими торговать, в том числе в обмен на оружие.

Хашогги был арестован как ключевой посредник в деле о поставках Ирану оружия в 1988 году в Швейцарии. И потом передан США. Там его выпустили под залог.

Без участия «Сафари-клуба» Хашогги не мог проводить таких операций. Да он их и не проводил без участия своих покровителей. Принц Саудовской Аравии Турки ибн Фейсал Аль Сауд, очень долго возглавлявший службу внешней разведки Саудовской Аравии, лично встречавшийся с Усамой бен Ладеном и входивший в очень элитные международные круги, близкие к «Сафари-клубу», признавался, что после Никсона, разоблаченного в рамках «Уотергейта», ЦРУ и всё разведсообщество, связанное с ЦРУ, оказались слишком зарегулированными, поставленными в слишком жесткие рамки. Что поставил спецслужбы в жесткие рамки американский конгресс. Что для преодоления огромных неприятностей, проистекающих из подобных рамок, был создан «Сафари-клуб». Что ЦРУ поддерживало постоянные оперативные контакты с этим клубом. Что в его работе принимали участие очень крупные торговцы оружием и наркотиками. Подробно описаны финансовые схемы, с помощью которых действовал «Сафари-клуб». Описана деятельность осуществлявшего эти схемы Лондонского международного кредитного и коммерческого банка (BCCI).

Описана роль Буша-старшего во всей этой мутной игре. Описано также то, как эти же оружейные игры велись в постсоветские годы с очень активным участием Украины. При том что участие Украины в этих играх задавалось тем же кругом игроков, которые потом осуществили Майдан.

Но ведь такая игра не могла вестись без участия иранских спецструктур вообще и прежде всего тех спецструктур, которые были выведены за рамки относительно публичной иранской политики. А такой спецструктурой в Иране являлся только «Аль-Кудс» как международная разведка КСИР, то есть фактически разведка теократического Кума, а не гораздо более прозрачного Тегерана.

Сулеймани был убит не потому, что его гениально отследили и накрыли американцы, а потому что его сдали свои. И не просто сдали, а навели американцев на цель самым прямым и непосредственным образом.

И эти же «свои» сбили украинский самолет.

Кто они? Как они связаны с прошлым и в какую новую игру ввязаны? Это предстоит выяснить. И далеко не обязательно будут засвечены все детали такого расследования.

Мой промежуточный вывод таков: никакого прямого геополитического конфликта между Ираном и США нет сейчас, как не было его и в 1980-е годы. Но есть нечто другое, гораздо более мутное и опасное.

Повторю еще раз.

То, что какие-то «свои» навели американцев на Сулеймани или даже выступили вместо американцев, нетрудно понять, даже обладая обыкновенной спецслужбистской компетенцией. Но дальше начинается самое мрачное. Трамп под чьим-то давлением согласился выступить в качестве лица, крышующего убийство Сулеймани. Подчеркиваю, именно крышующего. А это значит, что Трамп может бурно бороться с Байденом, Хиллари Клинтон и другими антиконсервативными глобалистами, но он бессилен перед лицом союза этих глобалистов с крайне правыми элитами США. Между тем произошедшее является первой ласточкой во всем, что касается формирования такого союза.
Но это же касается не только Трампа. Это касается всей мировой политики. А значит, и нашей тоже.

Путин в России…

Трамп в США…

Рушащийся карточный домик в Европе…

Китайская экономическая победа…

Украинский нарыв…

Китайские игры в Африке…

Мало ли еще больших и малых сюжетов, вписанных в подобную перегруппировку элитных сил.

Перегруппировка идет полным ходом.

Для того чтобы ее осуществить, необходимо активизировать деятельность полуофициальных спецструктур, новых «Сафари-клубов». Эти спецструктуры не существуют сами по себе. Они очень прочно связаны со спецструктурами официальными. Но они при этом намного опаснее — авантюрнее и эффективнее — неуклюжих официальных структур. Притом, что эти официальные структуры скованы в своих действиях и относительной политической прозрачностью, и внутренней клановой борьбой. Полуофициальные структуры консолидированнее и решительнее, умнее и тоньше своих официальных сопроводителей.

Эти структуры и прячут концы в воду, и возвращают к жизни то, что было спрятано на очень потаенных спецслужбистских глубинах. Сулеймани что-то об этом знал. Это не устраивало ни чужих, ни своих. Он мешал новому витку игры, и его устранили. Это не последнее устранение.

Когда в результате устранений и передвижек возникнет новый элитный рельеф, начнется нечто более опасное, чем война в Персидском заливе. Как говорят в таких случаях: «Предупрежденный вооружен».