К вопросу о сургутском неудачном теракте

Нашумевший теракт в Сургуте, произошедший 19 августа, когда молодой юнец кавказкой национальности порезал 7 человек, раскрывает множество вопросов и неразрешимых проблем для нашего общества. И хотя, слава Богу, все пострадавшие живы, при том, что один из них остается в тяжелом состоянии, но осадок в умах жителей Сургута, как и всего Ханты-Мансийского округа, остается тяжелейший и мрачный.

Невозможно скрывать, что сам террорист не является коренным жителем Сургута, а является уроженцем Дагестана. Его семья приехала в северный регион недавно, на волне миграционного бума в нулевых годах. Именно в нулевых годах российский Север стал наводняться контингентом из южных регионов, а в конце нулевых это обстоятельство укоренилось и сцементировалось.

Однако хочется напомнить, что это не первое и не единичное событие, связанное с терроризмом и убийствами на территории ХМАО и всего нефтегазоносного региона.

В 2015 году на весь мир прогремел выходец из города Ноябрьска — Анатолий Землянка, отрезавший головы в прямом эфире своим соотечественникам на территории пресловутого ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). И хотя дальнейшая судьба преступника оказалась весьма печальной, но шуму это событие наделало немало.

В 2014 году в том же Сургуте среди бела дня, на оживленной территории произошло убийство двоих представителей городской власти при исполнении служебных обязанностей, во время описи вагончика автосервисной мастерской, установленной не по закону, с нарушениями землеустроительного законодательства.

Тогда это дело замяли, а убийцу дагестанской национальности признали невменяемым, но двойное убийство представителей органов власти на глазах людей — дело нешуточное.

Групповое огнестрельное убийство в 2013 году в Нижневартовске, в кафе, лицами кавказской национальности двоих сотрудников правоохранительных органов также оставляет множество вопросов.

И так далее и тому подобное.

И вот в годовщину событий 91-го года хочется вспомнить, что привело к такому повороту?

После крушения СССР и наступления безвременья на Севере, в нефтегазоносном регионе, события развивались следующим образом.

К августу 91 года нефтедобыча тогда еще Тюменской области достигла апогея, хотя уже намечалась тенденция к падению. Нефтеносный регион добывал и качал нефть гигантскими темпами. Жители региона переживали трагедию развала СССР как-то безболезненно и ровно, так сказать, на возвышенной ноте, с уверенностью в скорейшем исправлении своего положения. А когда наступило время бартера и торгового беспредела, очень быстро изобилие сменилось стагнацией, а уверенность в завтрашнем дне сменилась жутким страхом за свои семьи и благополучие. Мировой нефтяной кризис, падение цен на нефть и сильнейшее падение нефтедобычи привели к серьезнейшей стагнации всего региона в период 1993–1999 годов. Административно-территориальный беспредел накладывался на бандитско-криминальный, и в результате за 10–15 лет перестройки в регионе сформировался идейно-социально-гуманитарный вакуум, который просто обязан был заполниться чем-то специфическим. Именно в эти годы (93–98) наблюдается максимальный исход и миграция жителей нефтяного региона в родные места, откуда большинство из них приехало осваивать Север. Таким образом, происходила смена титульного населения всего региона.

Вот представьте себе картину, когда вы молодым и сильным приехали по комсомольской путевке строить город, осваивать Сибирь, поднимать промышленность, прожили всю активную жизнь, а когда пришло время на пенсию или по состоянию здоровья, то рушится страна, в которой вы всё это совершали. Все накопления к старости сгорели в девальвации, в безумии свободного рынка. Ваши действия?

Конечно же, уехать оттуда как можно скорее, туда, откуда приехал, — вот что было главной установкой для жителей региона в 90-е годы. Железнодорожные поезда с контейнерами в ту пору шли с Севера рекой. Вывозили всё, что нажито непосильным трудом, прихватив с собой накопившиеся излишки. Вот на такой «возвышенной» ноте и происходило идейное, социальное, культурное опустение региона. Природа, как известно, не терпит пустоты, в особенности природа человеческих сообществ.

В нулевые же годы при активизации финансового рынка, при росте мировых цен на нефть, при активной скупке международными корпорациями нефтяных активов, активизировался и приток свежей рабочей силы, в том числе — из самых удаленных регионов бывшего СССР.

За последние 10–15 лет в нефтегазоносных регионах Западной Сибири прочно укоренились и ассимилировались многочисленные кланы и националистические группировки. Сферы влияния на данный момент уже поделены. Нефтедобыча и нефтесервис находится в сфере влияния одной национальной группировки, строительные услуги и автоперевозки у другой, уличная торговля и продовольственное снабжение у третьей, и так далее. И это не шутки, а реальность, которую нельзя не учитывать.

И вот происходит событие, которое как бы обнажает наличие серьезного конфликта и противоречия в устройстве повседневной жизни.

Молодой человек 19 лет, со средним образованием, не находит себе иного места работы, кроме как охранником. Не секрет, что работа охранником является одной из низших категорий в негласной трудовой иерархии современной России. И хотя молодой человек зарекомендовал себя вполне прилично, он совершает этот странный поступок. То, что произошло, судя по редким отзывам в СМИ и интернете, можно назвать поступком непрофессиональным, неадекватным, спонтанным. Значит, это сделано от отчаянья или под давлением накопившихся психологических противоречий, в состоянии аффекта.

Но приняв во внимание то социально-культурное поле, которое уже сформировалось в регионе, можно сказать, что это только первые признаки крупной тенденции в данном регионе.

• Север — территория, где невозможно жить людям, не сплоченным единым идейным смыслом существования. Любая разрозненность или несогласованность при жизни на Севере вызывает гибель и вражду между людьми и группами. Поэтому разрушение СССР и коммунистической идеи стало отправной точкой для разрушения русского Севера, и распространения на Север деструктивных тенденций.

• Бегство из северного региона поколения освоенцев и первопроходцев в 90-е годы создало социальный вакуум, отсутствие какого-либо иного смыслового содержания для жителей региона, кроме наживы. Ведь если взглянуть в программу стратегического планирования регионов ХМАО и ЯНАО, то ничего серьезного, кроме улучшения инвестиционного климата или улучшения качества жизни людей, властью не планируется. Регион, освоенный и благоустроенный за годы советской власти, теперь превращается регион бесперспективного прозябания, немногим лучше любого гетто. Но дело даже не в качестве жизни, а в смысле жизни в таком неблагоприятном для жизни регионе, как Север.

• Социальные пустоты на Севере быстро заполнились контингентом, способным воспринимать только простые, скорее общинные, отношения. Тесные сплоченные группы из южных регионов, связанные родовыми отношениями, всегда очень быстро захватывают разрозненные толерантные территории. Это мы прекрасно видим в Европе и США. Но и у нас в России, с попустительства федерального законодательства, это происходит с не меньшей активностью, если даже об этом молчать и не освещать в СМИ. Например, спортивные секции, особенно в единоборствах или боевых искусствах, заполнены азиатскими или кавказскими группировками и поделены между собой по национальному или клановому принципу. Ребятишкам разных национальностей в одной секции у тренера определенной национальной принадлежности заниматься просто невозможно. И ни о каком интернационализме в таких условиях речи просто быть не может.

• Администрации регионов и муниципалитетов особого рвения в решении проблем межнациональных конфликтов не проявляют. Создается имитация бурной деятельности, проводятся косметические мероприятия, не достающие до глубины человеческих отношений. Просто потому, что нет четких ориентиров для формирования политики, кроме мнимой свободы, толерантности, мультикультурализма. А когда нет ориентиров для чиновника, то мерилом ответственности становятся деньги и барыши. Кто платит, тому и преференции, а это путь к полной деградации свободы и справедливости.

• Алчная природа первоначального накопления капитала, так активно взращиваемая в нашей стране на протяжении последних 25 лет, не позволяет бизнесу воспринимать свой народ и свое государство иначе, чем источник наживы. Поэтому молодежи и подрастающему поколению, проживающему на территории ХМАО и ЯНАО, не находится места для своего применения, кроме охранников магазинов. Другая перспектива — выехать на учебу и устройство в центральные регионы России. Так что в молодежной среде региона царит примитивизация нравов, культивируется грубая сила, силовое соперничество, логика индивидуализма и нигилизм. При тотальной декультурации молодежной среды и подпитки деструктивных течений из бизнес-структур опасность социальных взрывов в регионе нарастает лавинообразно.

Ведь кем для бизнесмена является простой неопытный малограмотный охранник? Естественно, рабом, которому можно не платить и унижать по любому поводу.

Безусловно, можно с уверенностью говорить, что трагедия с неудавшимся террористом-малолеткой однозначно и прямо трактуется как провал государственной политики толерантности и примиренчества, транскультурного солидаризма, которые навязывались нашей стране все 25 лет перестройки, а особенно рьяно — последние 10 лет.

Безусловно, трагедия указывает на необходимость радикального изменения в системе образования с восстановлением воспитательной, установочной функции учителя и школы.

Трагедия указывает на категорическое нежелание бизнеса заниматься и «дружить» со своим населением всерьез ради сохранения целостности страны и народа.

Также трагедия указывает на нежелание государственной власти на местах и верховной власти осознать глубину и масштаб социального бедствия в молодежной среде, особенно в отдаленных регионах.

Трагедия указывает на ошибочность применения общеевропейской, западной модели социального развития нашей страны.

Трагедия указывает на крайнюю необходимость оформления национальной идеи жизни и развития страны и народа России.

В противном случае этот маленький жестокий сигнал из Сургута выльется в поток бедствий для страны.