Субтропическая Россия. Где живут киви и гранаты из коллекции Вавилова?
Сегодня Россия находится в очень сложном положении. Вероятно, что ей долгое время придется выстаивать в условиях жесткой конфронтации со странами Запада. Для того, чтобы это противостояние было возможно, продовольственная безопасность Российской Федерации должна быть непоколебима.
Всероссийский институт генетических ресурсов растений им. Н. И. Вавилова (ВИР) является важнейшим элементом суверенитета России. Помимо стратегически важных культур, таких как пшеница, на опытной станции ВИР в Адлере поддерживается в живом виде ценнейшая коллекция субтропических растений. Многие образцы этой коллекции уникальны и невосполнимы в случае их утраты.
Директор Адлерской опытной станции ВИР Александр Бойко рассказал корреспонденту ИА Красная Весна о деятельности станции, ее ценности для науки и продовольственной безопасности России.
ИА Красная Весна: Расскажите, чем занимается станция, какая у нее история, для чего она создавалась?
Александр Бойко: По документам станция создана в 1932 году, согласно постановлению Совета народных комиссаров, как станция, которая обеспечивает весь Советский Союз семенами капусты.
Капуста — это довольно затратная культура, для которой даже на Кубани нужно два года для получения семян. Нужно посадить семена капусты, осенью нужно ее выкопать, сложить, весной опять посадить, и только потом получишь семена. А в Сочи удается получить семена капусты за один сезон. Для этого и была создана овощесемянная станция.
Впрочем, однажды я разбирал библиотеку и нашел, что в 1903 году наш представитель ездил отчитываться в Москву. То есть она существовала и раньше, но в ином статусе, при бюро Московского института химии и фармацевтики.
В 1930-х годах станцию присоединили к Московскому институту овощного хозяйства и на ней занимались овощами. Этим занимались очень серьезно, например, были выведены новые сорта капусты, в том числе «Адлерская весенняя» цветная капуста.
В 1996 году в связи с распадом Советского Союза ВИР была потеряна Сухумская станция, которая являлась субтропической станцией для поддержания коллекции субтропической зоны в живом виде. И в 1996 году Адлерская станция была передана из Института овощного хозяйства в ВИР.
В системе эколого-географического поддержания коллекции ВИР для сохранения этого ценнейшего генофонда существует наша станция. Потому что, еще раз подчеркну, до этого была Сухумская станция, а в зоне влажных субтропиков в России теперь находится только Адлерская опытная станция.
Именно на нашей станции поддерживается коллекция короткодневных теплолюбивых форм масличных и прядильных (алтей, анода, арахис, бамия, китабелия, лаватера, малахры, малепа, мальва, сида, кроталярия, хлопчатник, подсолнечник, сафлор, кунжут), крупяных (рис и кукуруза) и зернобобовых культур (соя, вика, нут, вигна, фасоль).
Много у нас овощных и бахчевых культур, например люффа цилиндрическая, люффа ребристая, салат посевной, бамия, баклажан, перец сладкий, сельдерей, укроп, фенхель, малабарский шпинат, артишок, базилик, цикорный салат, несколько видов малораспространенных овощных культур.
Конечно же, мы поддерживаем плодовые и ягодные субтропические культуры, такие как актинидия деликатесная, которую в народе называют киви, лимон, азимина, гранат, груша, инжир, персик, слива, фейхоа, хурма, яблоня.
Это всё поддерживается именно на нашей станции. Только у нас можно. Потеря ВИР станции — это стопроцентная потеря данных образцов для коллекции Вавилова.
ИА Красная Весна: Чем отличается коллекционный институт от селекционного?
Бойко: Коллекционный институт у нас только ВИР на всю Российскую Федерацию. Каждая страна стремится создать свою коллекцию. Раньше мы были на первом месте в мире, в советские времена. Сейчас у нас коллекция четвертая в мире по количеству образцов.
Селекция — это для нынешнего поколения. А коллекция — это для будущего. В нашей коллекции собран генофонд того, что создала матушка-природа. Сейчас век селекции, век генетики. Они могут так увести растение, что от него даже названия не останется. Поэтому коллекция нужна и страны тратят сумасшедшие деньги для того, чтобы коллекция была. Все слышали и про коллекции на Шпицбергене, и другие.
ИА Красная Весна: То есть ваша задача сохранить именно первоначальный вид растений?
Бойко: У нас есть не только культурные, но и дикие растения. Чем мы занимаемся согласно госзаданию? Поддержанием и размножением в живом виде генетического потенциала растений субтропической зоны и их диких сородичей. Вот мы поддерживаем, допустим, артишоки, лебеду, портулак и много-много растений, которые создала матушка-природа.
Мы поддерживаем тысячу сортов сои, причем, позднеспелых сортов сои. Некоторые умники спрашивают, зачем нам поддерживать позднеспелую? Созревание данной сои наступает где-то в конце ноября, начале декабря. А иногда даже в январе убираем. Нигде в России, даже на Кубани этого нельзя сделать. И вот не понимают, зачем это нужно?
Но кроме этого признака, есть ведь и другие. Всхожесть, устойчивость к болезням и другие. Поэтому эти сорта нам могут понадобиться в будущем для селекции.
Значимость именно такой климатической зоны для поддержания мировой коллекции определяется тем, что наиболее ценное генетическое разнообразие всего мирового генофонда культурных растений и их диких родичей ведет происхождение из зоны субтропиков — из мировых центров происхождения культурных растений, открытых 100 лет назад Николаем Вавиловым.
Благодаря своему открытию Вавилов сумел первым в мире и своевременно провести сборы ценнейшего генофонда, который сегодня хранится в коллекции ВИР и более не может быть восполнен из естественных источников. К нашему времени центры происхождения культурных растений претерпели существенное изменение ввиду хозяйственной деятельности человека.
ИА Красная Весна: С какими трудностями сталкивается ваша станция в работе?
Бойко: Многие думают, что для нашей станции нужно нечто особенное, это ошибка многих. Вот, мы дадим вам оборудование, ещё что-то и так далее. Работа наша заключается в том, что мы поддерживаем коллекцию семян. В нашем генбанке заложены семена культур, многие из которых собраны еще Вавиловым. Описали какая культура откуда пошла, гомологический ряд. Когда привозят новые семена, их высушивают, проверяют на всхожесть, закладывают на хранение.
Но так как семена — это живой организм, их периодически надо проращивать. То есть, проверять на всхожесть. Если всхожесть совсем маленькая, чтобы не потерять данный образец, мы его проращиваем. Тогда семена этого образца можно воспроизвести. Следим, чтобы пыльца на пестик попала именно та, которая нужна и так далее. То есть, это ручное опыление.
Для этой деятельности не нужны какие-то суперкомпьютеры, оборудование и прочее. Нужно чтобы люди, которые занимаются этим, были преданы своему делу, как у нас это принято, преданы до безобразия. Сейчас наши сотрудники работают за очень низкую зарплату. И в данном случае, можно было бы сказать, что да, было бы хорошо увеличить зарплату нашим сотрудникам. Это было бы действительно полезно.
А так, говорят, что вложат деньги, приобретут оборудование и так далее — это всё хорошо, но не главное. Главное — люди. А не какие-то там преференции.
ИА Красная Весна: То есть, не так важны условия, сколько непрерывность работы, преемственность?
Бойко: Именно стабильность ВИР позволяет этому институту, обладающему блестящим кадровым потенциалом и уникальной научной школой, уже сейчас вносить неоценимый вклад в развитие передовых агробио- и генетических технологий и содействовать обновлению профильных образовательных программ в вузах страны. При этом имеющиеся формы сотрудничества показывают себя вполне эффективными.
ИА Красная Весна: У меня возникает в голове сравнение с египетскими пирамидами, которые не нуждаются в каком-либо улучшении, нужно только беречь их от разграбления.
Бойко: Как-то так оно и выглядит. Нужно чтобы была непрерывна цепь передачи коллекции. Для этого не нужно ничего сверх того, что уже есть.
ИА Красная Весна: Вы упомянули киви и другие субтропические плодовые растения, а у вас есть какие-то образцы, которые могли бы расти в более северных регионах России? Можно ли и в Центральной России выращивать киви?
Бойко: Это не главная наша задача, главная наша задача — сохранение коллекции. Но мы этим тоже занимаемся. Мы пытаемся совместно с Институтом субтропических культур, закладывать опыты. Мы занимаемся подготовкой этих культур к продвижению на север. Но это не основная наша задача.
ИА Красная Весна: Есть успехи в этом направлении деятельности?
Бойко: Это происходит именно во взаимодействии. То есть другие институты обращаются к нам за генетическим материалом и создают новые образцы. А наш институт именно для того и существует, чтобы этот генетический материал им было откуда взять. Тогда эта система работает правильным образом.
ИА Красная Весна: Какова ваша роль в структуре ВИР
Бойко: У ВИР станции были созданы не просто так: Владивосток, Мурманск, Санкт-Петербург, Тамбов, Волгоград, Астрахань, Дербент, Майкоп, Крымск и наша станция. А в советское время даже арендовали землю в Аргентине, чтобы можно было собирать растения Америки.
Для всей растительности, которая растет на территории Российской федерации, должны быть собраны семена. Субтропики, Дальний Восток и так далее. Всё это должно быть у нас в коллекции. Чтобы не выпрашивать, не покупать где-то потом. Ведь это в конечном итоге наша продовольственная безопасность. И если ВИР потеряет субтропическую станцию, он потеряет эти образцы субтропической зоны. Зона есть, а образцов не будет. Такого допустить нельзя.
В каждой зоне должна быть станция, должно быть налажено поддержание семян. Мы самая южная станция, и для части семян, которые были получены еще в советское время, допустим, в Таджикистане — у них там короткий день — здесь у нас нельзя сделать короткий день. У нас самый короткий светлый период — это в Сочи. Поэтому нужна такая станция.
