20 лет трагедии «Курска». Интервью с участником спасательной операции
12 августа исполнилось 20 лет со дня трагедии в Баренцевом море, которая унесла 118 жизней моряков атомной подводной лодки «Курск». Спустя двадцать лет моряки вспоминают своих сослуживцев и друзей, который погибли, выполняя свои служебные обязанности.
О том, как проходила спасательная операция, как готовили подъем АПК «Курск» на поверхность, а также об уроках этой трагедии для нашей страны, рассказал участник спасательной операции, Герой России, офицер флота, капитан первого ранга и водолаз Андрей Звягинцев.
ИА Красная Весна: Насколько мне известно, вы участвовали в спасательной операции на подводной лодке «Курск». Как Вы узнали о трагедии?
В то время я еще проходил воинскую службу в 328-м экспедиционном аварийно-спасательном отряде военно-морского флота. И наша основная задача состояла именно в оказании помощи экипажам подводных лодок, надводных кораблей, самолетов, космических аппаратов в случае приводнения.
В августе 2000 года мы должны были участвовать в учениях Северного флота по отработке элементов спасения из подводной лодки моряков как путем свободного всплытия, осуществляя страховку, так и обеспечивая выход из лодки с помощью спасательных средств. То есть спасательных подводных аппаратов
Однако вылет на учения не состоялся. Он был отложен на более поздний срок.
В это же время прошла информация, что АПК «Курск» не выходит на связь, и мы были приведены в готовность для оказания помощи.
ИА Красная Весна: Ваша группа водолазов первой вошла в затонувшую подводную лодку. Что Вы там увидели? Можете рассказать?
Наша группа, во-первых, имела мало времени, к сожалению, очень мало, но тем не менее оно было рационально распределено для тренировок на аналогичном 949-м проекте — АПК «Орел». Мы отрабатывали все возможные перемещения внутри подводной лодки.
Нам предстояло работать в сплошной неизвестности, в темноте. Хотя у нас были осветительные приборы, но тем не менее, не зная с чем мы столкнёмся, мы полностью изучали все возможные проходы, выходы, возможные риски, затруднения. До автоматизма у водолазов было доведено знание конфигурации всех отсеков.
Поняв, что в 9-й отсек мы не имеем возможности спуститься через спасательные люк и шахту, было принято решение вырезать технологическое отверстие, чтобы проникнуть в 8-й отсек и через него выходить в межпереборочный люк в 9-й, где, возможно, находилась часть экипажа.
ИА Красная Весна: Расскажите, что непосредственно в самой подводной лодке было? Есть несколько версий того, как могла произойти эта трагедия. Какой придерживаетесь Вы?
Я много сейчас слушаю версий экспертов, версий специалистов. Но вот наша основная задача была зафиксировать все, что находилось (в подводной лодке — прим. ИА Красная Весна) в первоначальном, нетронутом виде, начиная от приборов, заканчивая расположением тел. А также вооружение, технические средства, которые мы обнаружили внутри 8-го и 9-го отсеков.
1-й отсек уже отсутствовал в связи со взрывом и полным его разрушением. А 2-й отсек представлял собой разрушенное сооружение, внутренности которого были полностью смещены и деформированы.
Наша задача состояла в том, чтобы максимально передать первичную информацию о состоянии АПК «Курск» для того, чтобы специалисты уже после этого делали первичные выводы, а основные заключения, как вы знаете, были уже сделаны после подъема на поверхность и при передаче специалистам.
ИА Красная Весна: Как Вы оцениваете версию поражения АПК «Курск» американской торпедой?
Я много версий слышал, но лично мое видение — я не видел никаких видимых признаков столкновения, поражений сторонних/внешних из-за торпедных атак. Еще раз повторю, 1-й отсек, в котором произошел взрыв, был полностью разрушен, и обшивка как таковая там отсутствовала.
ИА Красная Весна: Были попытки спасти экипаж «Курска». Как Вы считаете, почему они оказались неудачными?
На самом деле вопрос спасения был во главе, однако не было ясно, были ли живые ребята.Потом, на основании увиденного при эвакуации тел и последующего заключения медиков, — мое мнение, что продолжительность нахождения живыми после аварии была скоротечна, поэтому после того, как обнаружили подводную лодку, было понятно, что спасение не было возможным. Живых уже не было.
ИА Красная Весна: Может быть Вы знаете, что французы в 2019-м году сняли фильм «Курск». Там следующая версия, что иностранцы тоже пытались помочь в спасательной операции по спасению ставшихся живых подводников. Что-нибудь об этом знаете? Можете рассказать?
Трагедия, произошедшая в 2000-м году 12-го августа с АПК «Курск», объединила весь мир, это реальность. И вот хотелось бы, конечно, что бы не только наша трагедия сплачивала народы всех стран, но и простая нормальная жизнь.
Тем не менее, по своему опыту, я хочу сказать, что вместе с нами работали и представители Шотландии, Ирландии, Англии, Норвегии, США, Южной Африки. Был полный интернационал.
ИА Красная Весна: С какими сложностями Ваша команда столкнулась при погружении и при прохождении в подлодку?
Вернусь к 328-му экспедиционному аварийно-спасательному отряду. В его основе была сформирована основная команда водолазов с дублирующим составом, даже практически с двумя дублирующими составами.
И при решении уже руководства страны, Министерства обороны, военно-морского флота, мы начали отрабатываться на глубинах, на которой и находился «Курск». Хотя 100 метров — это глубина тренировочная для водолаза-глубоководника. (Ежемесячно водолазы глубоководники РФ проходят тренировки в барокамерах — прим. ИА Красная Весна).
Снаряжение, которое применялось, было хорошо нам известно. Хотя на флотах его не было, и только наш отряд был им укомплектован. Но тем не менее, мы прошли еще в России всей отобранной командой изучение снаряжения.
После прибытия на носитель — самоходную платформу «Регалия» — мы отрабатывали совместно с иностранцами все аварийные задачи в случае их возникновения на глубине. Могло произойти все что угодно: прекращение подачи воздуха, прекращение подачи обогрева воды, связи, света, в общем, множество ситуаций. Отработка проходила в течение перехода от Норвегии к месту работы, мы круглосуточно отрабатывались, посменно.
Поэтому вопросы, связанные с коммуникацией в уже сложившихся интернациональных парах, у нас уже к началу работы практически отсутствовали.
Вопросы освоения снаряжения и средств доставки водолазов на глубину тоже практически отсутствовали.
Единственное, надо понимать, что водолазы, способные спуститься на такую глубину, в РФ были. А вот средства доставки, корабли, способные погружать водолазов, у нас, к сожалению, к тому времени уже были все списаны.
И единственное оставшиеся судно «Алагез» с полным водолазным комплексом находилось на Дальнем Востоке. Также в ремонте стояло судно «Карпаты», тоже имеющее возможность спускать водолазов на глубины свыше 100 метров.
Был очень серьезный морально-психологический аспект. Потому что впервые такая авария в РФ. Было очень высокое напряжение. Но, тем не менее, наши врачи во время подготовки и работы внимательно следили за нашим состоянием.
При вхождении в подлодку работа в узкостях для водолаза является крайне опасной. А в связи с тем, что водолазное снаряжение, которое было использовано нами, не предназначалось для работы в узкостях, особенно в проходах АПК, была большая вероятность зацепов, что могло привести к трагическим случаям с водолазами. В связи с этим 7 шлангов, обеспечивающих жизнедеятельность и коммуникацию кабелей, мы связывали в одну «косу», вопреки иностранным правилам. И это позволило нам уменьшить риск зацепки и трагедии с водолазом.
ИА Красная Весна: Расскажите про подъем «Курска». С какими трудностями столкнулись Вы при подъеме подводной лодки «Курск»?
Участников подъема подводной лодки «Курск» было очень много, это целый громадный коллектив. И ЦКБ «Рубин», и НИИ им. Крылова, а также и иностранные компании, ВМФ, привлеченные водолазные компании.
Это громаднейший труд. Сначала был разработан проект научными предприятиями, а потом водолазами и техническим персоналом был воплощен в реальность.
Впервые в истории всего мирового подводного флота была произведена такая судоподъемная операция, и это стоило громадных усилий нашим ученым и тем фирмам, которые совместно это делали.
ИА Красная Весна: С какими операциями можно сравнить Вашу работу на «Курске»?
Эту операцию нельзя сравнить ни с чем. Конечно, можно с натяжкой сравнивать любые судоподъемные операции, которые производились как в Российской Федерации силами военно-морского флота, гражданскими организациями, так и зарубежными. Но каждая операция по судоподъему требует индивидуального подхода, индивидуальных проектов, усилий и мощностей. А подъем такой субмарины, как «Курск» — это вообще уникальная мировая операция. Она дала нам громаднейший опыт в дальнейших операциях по судоподъему. Мы применяли много новых, разработанных методик по судоподъему.
ИА Красная Весна: Какой главный урок можно извлечь из этой трагедии?
Здесь очень много уроков. Это урок для нашей спасательной службы военно-морского флота и других служб. К этой службе нельзя относиться с прохладой. Еще в 90-х годах на каждом флоте существовало по пять спасательных судов, предназначенных для спасения подводных лодок. С их помощью водолазы спускались на глубину до 200 метров и оказывали помощь подводным лодкам. Также они применялись для спасения подводников в случае аварийных ситуаций. Но они оказались списаны, а мы «обезоружены» в поисково-спасательном обеспечении. Надо поддерживать и развивать систему поисково-спасательной службы.
Мы все видим, что несмотря на ту надежность, которая была заложена в АПК «Курск» и проект 949, произошла трагедия. И нельзя говорить, что есть 100% вероятность обеспечения жизни как самой подводной лодки, так и технических средств и личного состава, находящегося внутри.
ИА Красная Весна: Вы наверняка знаете историю командира Колесникова, который оставил предсмертную записку…
Да, знаю. Мы в паре с Сергеем Шмыгиным поднимали Дмитрия. И эвакуируя из отсека, мы видели, что у него в кармане, как потом оказалось, ту самую последнюю предсмертную записку.
Хочу отметить профессионализм и мужество наших моряков, которые не погибли в первые минуты трагедии.
Записка Колесникова, которую потом прочитали наши коллеги на поверхности, дала нам информацию о личном составе неразрушенных отсеков, которые находились в 9-м отсеке. Поэтому Колесников перед лицом смерти проявил героизм, а также мужество и высочайший профессионализм.
