Лезвие бритвы — 2
Называешь точную цифру узников советского ГУЛАГа. Или погибших в ГУЛАГе. Тебе говорят: «Вы восхваляете Сталина. Вы оправдываете его». Точные цифры никого не оправдывают и никого не обвиняют. Они одинаково нужны людям с разным мировоззрением. Боятся точных цифр только лжецы, знающие, что их ложь основана на отсутствии объективной количественной информации.
Спросите любого профессионала — и он вам подтвердит, что в США заключенных больше, чем в любой другой стране мира. Что их намного больше двух миллионов человек. То есть самый большой по численности «архипелаг ГУЛАГ» — не наш, а американский. Это остервенелая антиамериканская пропаганда? Полно! Это объективные данные, предоставляемые крупнейшими американскими и международными организациями.
Согласно этим же неоспоримым данным, следующий по численности «архипелаг ГУЛАГ» — опять-таки не наш, а китайский. В Китае, с населением почти в 5 раз больше, чем в США, — полтора миллиона заключенных. Российский «архипелаг ГУЛАГ» — лишь на третьем месте. Количество заключенных в России — существенно менее одного миллиона человек.
Но, может быть, в России — самые ужасные условия содержания заключенных? Полно! Рейтинги «ужасности» тюрем публикуются регулярно всё теми же авторитетными международными организациями. Американскими, в том числе. Согласно этим данным, американские тюрьмы ADX Florence, «Рикерс-Айленд» и «Сан-Квентин» занимают «почетные» второе, шестое и десятое места в мировом рейтинге тюрем с самыми ужасными условиями содержания заключенных. Это — если оценивать по сумме показателей. Если же взять один показатель — «криминальный разгул» — то все рекорды побьет нью-йоркская тюрьма «Рикерс-Айленд».
Еще один важнейший показатель — смертность. По данным министерства юстиции США, в американских тюрьмах в 2001 году умерли 3841 человек. А в 2006 -м — 4233 человека.
По данным Генпрокуратуры и Федеральной службы исполнения наказаний, в 2010 г. в российских тюрьмах умерли 4423 чел. То есть примерно столько же, сколько и в США. Да, в США население почти втрое больше, чем в России. Но в Китае оно гораздо больше, чем в США.
Как мы видим, объективные данные опровергают белоленточный миф о том, что американский «архипелаг ГУЛАГ» — это средоточие блага, а наш «архипелаг ГУЛАГ» — это средоточие зла. Вот почему белоленточники так ненавидят объективность как таковую. И именуют ее «кремлевским проектом». Между тем, отличие любого проекта состоит в том, что он игнорирует объективность. Почему белоленточники являются американским проектом — понятно. Они игнорируют объективность. Но как можно обвинять в причастности к чьему-то проекту людей, которые постоянно приводят объективные данные?
Между прочим, эти данные никоим образом не свидетельствуют о том, что наши заключенные содержатся хорошо: процент смертности в американских тюрьмах и впрямь почти втрое меньше, чем в российских.
Но мы здесь занимаемся вовсе не апологетикой российской реальности. Мы просто обращаем внимание читателей на то, что и в американских, и в российских (да и в любых других) тюрьмах умирают ежегодно тысячи и тысячи «Магнитских». Разумеется, считающих себя невиновными. И постоянно кому-то что-то сообщающих по этому поводу.
Обратив внимание на это, мы спрашиваем читателя: «А почему из всех этих умерших, считающих себя невиновными и сообщающих об этом миру, оказался в фокусе внимания именно господин Магнитский, который явным образом не является невиновным?»
Может быть, дело не в исключительном благородстве Магнитского, а в беспрецедентности тех злодеяний, которые совершила по отношению к нему невероятно криминальная российская правоохранительная система? Но разве американская криминальная правоохранительная система не совершала массу злодеяний? Все эти злодеяния, причем не отдельных полицейских, а именно американской Системы, подробно описаны вовсе не врагами США, а американским ФБР.
В 30-е годы XX века в Чикаго творил неслыханные злодеяния властно-полицейско-криминальный альянс (сокращенно, ВПКА, просим не путать с ВПК). Этот чикагский ВПКА усмиряли долго и до конца так и не усмирили.
Американские ВПКА постоянно разоблачаются. После каждого очередного разоблачения обнаруживается, что ВПКА сдают своих «шестерок». А боссы — выходят сухими из воды. Обнаруживается также, что современные американские ВПКА — монстры, по сравнению с которыми чикагский ВПКА — «дитя малое, неразумное».
То же самое происходит во всем остальном мире. И тут — что демократические и, так сказать, «цивилизованные» страны, что страны авторитарные и, так сказать, «нецивилизованные». Есть специалисты, считающие, что рано или поздно именно монстры транснациональных ВПКА превратятся в чудовищное мировое правительство. Но мы здесь не будем обсуждать этот вопрос.
Мы всего лишь обратим внимание читателя на то, что даже если российский ВПКА и впрямь расправился с Магнитским (а это еще надо по-настоящему доказать), то в такой расправе нет ничего экстраординарного. Она не может свидетельствовать ни об особой криминальности России, ни об особой монструозности российских ВПКА. Мы не утверждаем, что у нынешней России нет особой криминальной специфики. Мы только обращаем внимание на то, что в САМОЙ ИСТОРИИ с Магнитским нет ничего исключительного. А вот РЕАКЦИЯ на эту историю — не просто из ряда вон выходящая, она — беспрецедентна! Она, фактически, не имеет аналогов в мировой истории!
Мы понимаем, что гражданин России, не занимающийся профессионально ни политикой, ни, тем более, политическим анализом, не обязан выявлять подобного рода аномалии и задаваться вопросом: «С чего бы это?» Но если такой гражданин, например, вдруг обнаружит, что в отдельной точке России толщина снегового покрова — не метр, а десять километров, то он спросит себя: «С чего бы это?» Задавшись этим вопросом, он, например, отметит, что такая толщина покрова — не на Эльбрусе и не в Арктике, а в средней полосе, где-нибудь под Москвой. После этого он тоже не будет думать: «Что за дела?» Он не сообразит, что для того, чтобы в отдельной точке Подмосковья был такой снеговой покров, надо туда свозить снег со всей остальной России? И что снег надо свозить с помощью грузовиков?.. И что этих грузовиков должно быть огромное количество?.. И что кто-то должен заплатить за наем грузовиков, за погрузку и разгрузку снега?.. А ведь эта фантастическая история со снегом меркнет перед тем, что сооружено вокруг Магнитского. И кто же это соорудил?
Ведь никто ничего подобного не делал после того, как американцы сотворили и впрямь беспрецедентный беспредел по отношению к заключенным в своих тюрьмах, находившихся в Ираке, Афганистане и на Гуантанамо («Абу-Грейб»).
Но реакция на ту же «Абу-Грейб» — это, если использовать приведенную нами выше метафору, два метра снега вместо одного метра. А реакция на Магнитского — это несколько километров снега вместо одного метра.
Мы уже знакомили читателя с одной фигурой, заказавшей «перевозку снега с помощью множества грузовиков». Это господин Браудер. Через его «Эрмитаж» (иначе говоря, через фиктивные фирмочки Браудера–Магнитского) иностранными инвесторами были скуплены российские активы на миллиарды долларов. Этих инвесторов, знающих о сомнительности своих приобретений, конечно же, очень беспокоит судьба их денег, вложенных через «Эрмитаж» в разного рода сверхприбыльные проекты, — как сырьевые, так и финансовые.
Этим инвесторам плевать на то, что именно случилось с каким-то там Магнитским. Если их интересы потребуют уничтожения сотен тысяч Магнитских, они их уничтожат безжалостно. И, кстати, не факт, что они же, отстаивая свои интересы, не уничтожили Магнитского. Но на настоящий момент им для защиты своих интересов нужно доказать, что Магнитский был невинным агнцем, а российские правоохранители — такими чудовищами, которых не знала мировая история. Они обязаны доказать эту чушь! Ведь в противном случае — о ужас! — их приобретения могут быть признаны незаконными.
И они будут с неистовым упорством доказывать эту чушь вопреки всему! Вопреки очевидности! Вопреки всем правовым нормам! А уж о совести тут и вовсе говорить не приходится. Они мобилизуют для этого прессу, Конгресс, высших американских политиков, международные круги и так далее.
Но кто же эти инвесторы, способные так раздуть слишком сомнительную историю, правда о которой рано или поздно выйдет наружу? И почему так легко клюют на эту наживку весьма разнообразные влиятельные международные фигуры? Вряд ли они все являются подельниками Браудера? Или в каком-то смысле все же являются?
Первое, что бросается в глаза — это наличие единой заинтересованности в том, чтобы предельно раздуть сомнительное дело Магнитского, у очень разных кругов.
Интерес подельников Браудера очевиден. Им нужно криминализовать российскую власть — для того чтобы обелить себя и защитить свои миллиардные вложения в Россию.
Интерес наших белоленточников совпадает с интересом подельников Браудера. Им тоже надо криминализовать российскую власть. Но не только ради защиты чьих-то миллиардов... Хотя, если речь идет о миллиардах коллективного Чубайса, то почему бы и нет? И все же, главное для белоленточников — защита американских оккупантов от российской власти, проявляющей всего лишь (внимание!) НЕПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ в отстаивании американских интересов. Уже одна такая непоследовательность приводит белоленточников в политическое неистовство.
Что касается стратегического интереса американской высшей элиты, то он опять же состоит в том, чтобы криминализировать российскую власть в силу ее вышеуказанной непоследовательности и свергнуть ее так же, как была свергнута власть в Ливии, Тунисе, Египте и так далее.
На место свергнутой власти, проявляющей НЕДОСТАТОЧНУЮ послушность по отношению к американцам, должна быть поставлена власть, проявляющая по отношению к американцам АБСОЛЮТНУЮ послушность. И готовая ограбить Россию на триллионы долларов, передав львиную часть американцам и удовлетворившись... чем там удовлетворялся Касьянов? Двумя процентами? — ну что ж, и это отнюдь немало!
Осуществив такой стремительный грабеж и обеспечив этим отсрочку краха американской экономики, белоленточная власть должна быть далее беспощадно низвергнута. На территории России должен воцариться хаос. Конечно же, управляемый. То есть введенный в русло американских интересов. И обрушиваемый на главных конкурентов США.
Итак, много разных интересантов одинаково стремится к тому, чтобы, раскрутив дело Магнитского, предельно криминализовать нынешнюю далеко не безупречную власть. Этим интересантам наплевать на то, каков реальный Магнитский. Если бы Магнитский был хуже, чем Чикатило, его все равно бы назвали благородной невинной жертвой.
В каком-то смысле на этом можно было бы поставить точку в том, что касается героизации Магнитского и демонизации его гонителей. Но читатель, наверное, уже почувствовал, что история с Браудером, заказавшим Магнитскому определенную «криминальную музыку», — невероятно масштабна. Что крах ГКО в России в 1998 году затрагивал слишком многих. В том числе, богатых граждан, проживающих на Западе. Что эти граждане просто должны были предъявить иск и Сафре, и Браудеру. Но ведь не предъявили! Никто не пикнул! И, конечно, интересно, кто может так сказать «цыц», чтобы в ситуации, когда задеты кошельки, то есть самое святое, и налицо очевидное преступление, НИКТО не пикнул.
А ну, как нам удастся хоть что-то узнать по поводу сказавшего «цыц»? Ведь тогда мы гораздо больше поймем о войне, ведущейся против России. А ведь наша конечная цель именно в этом.
Отвечая на вопрос «Кто сказал цыц?», мы, прежде всего, должны признать очевидное. Мы должны признать: сказать подобное «цыц» не мог какой-то Браудер. Или даже тандем Браудера и Сафры. Что кишка тонка у такого тандемчика, как бы влиятелен он ни был! Прежде всего, проинформируем читателя, что сам Браудер уже не раз признавал, что субъектом его злоключений (а значит, и злоключений Магнитского) является не российская власть, а мощный транснациональный конкурент. Причем, конкурент, обладающий, как и Браудер, связями и механизмами влияния на всех этажах нашей власти.
Браудер признал это еще в июле 2009 года, когда Магнитский был жив. Именно тогда он подал иск в суд Южного округа Нью-Йорка с требованием раскрытия информации об операциях своего коллеги-конкурента по инвестированию в Россию — фонда «Ренессанс-капитал» Стивена Дженингса. Причем поддерживают его иск двое — американский и российский — бывших генпрокуроров.
Как сообщили «Ведомости» от 31.07.2009, «Компания Hermitage Билла Браудера через американский суд добивается от «Ренессанс капитала» документов, связанных с хищением компаний у Hermitage и средств — у российского бюджета. Браудеру помогают бывшие генпрокуроры: в США — Джон Эшкрофт, а в России — Юрий Скуратов. В иске Браудер пишет, что следы его украденных фирмочек нужно искать именно в «Ренессансе», который является «ключевым хранилищем доказательств».
За что борются «Эрмитаж» и «Ренессанс» — понятно любому профессионалу. Если «Эрмитаж» будет дискредитирован, то через него инвесторы работать не будут. Но тогда они будут инвестировать через «Ренессанс». А если «Эрмитаж» признают чистым и непорочным, и если он сумеет эту свою непорочность отстоять аж в войне такого масштаба — против российской власти, — значит он «самый-самый»! И надежнее всего инвестировать именно через него.
Но ведь и «Эрмитаж», и «Ренессанс» — это лишь средства в руках каких-то крайне влиятельных и непрозрачных элитных групп. Нас интересует прежде всего элитная группа, стоящая за «Эрмитажем». Обнаруживает ли она себя хотя бы косвенно?
16 января 2013 года. Наши информационные агентства сообщают, что генеральный прокурор РФ Юрий Чайка делает сенсационное заявление в связи с особыми обстоятельствами дела Браудера–Магнитского.
Что Генеральная прокуратура РФ четырежды обращалась в британское министерство внутренних дел с просьбами о помощи в разбирательстве резонансного дела, но получила отказ. Как уточнил Чайка, «в обосновании приводилось мнение госсекретаря Англии о том, что «исполнение этих запросов может нанести ущерб суверенитету, безопасности, публичному порядку и другим существенным интересам Великобритании».
Читатель, ты понимаешь, что тут сказано? Что Россия права в своих претензиях к преступнику Магнитскому и его криминальному шефу Браудеру. Но что официальному Лондону (и, как мы понимаем, отнюдь не только ему) на эту правоту глубочайшим образом наплевать. Потому что признание этой правоты наносит ущерб (читатель, вдумайся!) аж суверенитету Великобритании, ее безопасности и так далее. А также британскому публичному порядку. И мало ли еще чему. И потому справедливое разбирательство дела Магнитского не нужно.
Но что же так пугает элиту туманного Альбиона?
Юрий Чайка дает понять журналистам, что туманный Альбион не хочет ущерба для репутации двух выдающихся британских консервативных политиков: министра внутренних дел Великобритании Терезы Мэй и министра иностранных дел Великобритании Уильяма Хейга. Но разбирательство дела Браудера–Магнитского может задеть репутацию этих политиков, только если они вместе с Браудером и его сворой грабили Россию.
Так грабили или нет? Перед тем, как ответить на этот вопрос, сообщим читателю необходимые биографические сведения по поводу столпов британской консервативной политики, чьей репутации может повредить разбирательство дела Браудера–Магнитского.
Уильяму Джефферсону Хейгу 51 год. Он четвертый ребенок в семье мелкого йоркширского бизнесмена. Хейг заканчивал обычную общеобразовательную школу. В 15 лет он вступил в консервативную партию. В 16 лет — сенсационно выступил на конференции консервативной партии и был замечен Маргарет Тэтчер.
В 1979 году Хейг поступил в колледж Магдалины Оксфордского университета. Этот колледж всегда был кузницей кадров для правого — и именно правого — крыла консервативной партии Великобритании. Хейг учился блестяще. И одновременно занимался политикой. Пытаясь попасть в консервативную элиту, что очень непросто для мальчика из простой британской семьи.
Но Хейг оказался очень и очень пробивным мальчиком. Он сумел стать президентом студенческого оксфордского союза. В 1981 году — возглавил университетскую ассоциацию консерваторов. В 1982 году — окончил с отличием университет.
С 1982 по 1983 год Хейг работал менеджером в знаменитой британской компании «Шелл». Это — деловой оплот радикального британского консерватизма. Как мы помним, компания «Шелл» пыталась развернуться в России. Но, в отличие от своего непримиримого конкурента, компании «Бритиш Петролеум» (которую иногда называют «Блэр Петролеум»), развернуться не сумела. Впрочем, все те скромные должности, на которых Хейг находился в начале своей карьеры, не являются шифрами, позволяющими открыть интересующие нас секреты. Мало ли менеджеров в «Шелл»! Мало ли политических консультантов в компании «МакКинси и Ко» (там Хейг работал обычным политическим консультантом и познакомился со своим наставником — Арчи Норманном, еще одной будущей звездой консервативной партии).
Ну, провалился Хейг на выборах в парламент в 1987 году... Ну, победил он в 1989 на дополнительных выборах, сумев стать членом Палаты общин британского парламента от Ричмонда, графство Северный Йоркшир... Ну, переизбирался он от этой территории вплоть до 2010 года... Нам-то что?
Стоп! В 1990 году Хейг становится личным секретарем могущественного министра финансов Великобритании Нормана Ламонта. Личный секретарь — это не мелкий клерк. Это особо приближенное лицо. Ламонт не возьмет на эту должность человека, в чьей надежности не уверен. Особо прочные отношения с Ламонтом необходимы Хейгу уже для того, чтобы попасть на должность личного секретаря. А за несколько лет работы прочность отношений должна резко усилиться.
Оговорив это, бегло пробежимся по следующим этапам карьеры Хейга.
1993 год. Хейг становится заместителем министра Николаса Скотта.
В 1994 году он сам становится министром Департамента.
С 1995 до 1997 года — министром по делам Уэльса в кабинете все того же Мэйджора.
В 1997 году Консервативная партия Великобритании терпит сокрушительное поражение на выборах. Хейг избирается аж лидером консерваторов. И отдает все силы и талант спасению любимой партии. Но на выборах 2001 года Консервативная партия Великобритании опять проигрывает, Хейг покидает высокий партийный пост и уходит в бизнес. Но дверь в политику он за собой не захлопывает.
В 2001–2005 годах он, являясь и бизнесменом, и членом объединенного комитета по реформированию Палаты лордов, небезуспешно занимается литературной деятельностью.
При этом Хейг на этом этапе явно колеблется — не перейти ли окончательно в бизнес. Ведь когда в мае 2005 года лидер Консервативной партии Великобритании Майкл Говард предлагает Хейгу возглавить министерство иностранных дел теневого кабинета, Хейг отказывается, ссылаясь на бизнес-обязательства. Но в декабре 2005 года Консервативную партию возглавляет Дэвид Кэмерон. Это почему-то побуждает Хейга сделать окончательный выбор в пользу политики. В том же декабре 2005 года он входит в теневое правительство консерваторов в качестве министра иностранных дел.
В мае 2010 года на парламентских выборах консерваторы получают большинство. Но — небольшое. И им приходится создавать коалицию с партией либеральных демократов.
11 мая 2010 года Дэвид Кэмерон возглавляет коалиционное правительство. А Хейг входит в состав кабинета. Он назначается первым министром, а также министром иностранных дел.
Но вернемся к тому, что прежде всего обратило на себя наше внимание. К тем прочным связям, которые обязательно должны существовать между блистательным представителем британской элиты Норманом Ламонтом и юношей из бедной семьи, которого Ламонт делает своим личным секретарем.
Ламонт и впрямь не чета Хейгу. Сэр Норман Стюарт Хьюсон Ламонт, барон Леруик, пожизненный пэр Англии и член Палаты лордов — на протяжении четверти века находился в центре политической жизни Великобритании.
Ламонт не только блестящий аристократ. Он еще и крупнейший финансист. Бывший директор по инвестициям в банке «Ротшильд и сыновья»... Председатель многочисленных инвестиционных фондов... И — внимание! — ключевой игрок в том, что касается организации ограбления России в «лихие 90-е». Ведь именно Ламонт в 90-е годы XXвека вел переговоры с правительством Российской Федерации о проблемах взаимоотношения России с Международным валютным фондом и Мировым банком. Ламонт умен и талантлив... В высшей степени компетентен... Крайне влиятелен... Занимая такие ключевые посты в 90-е годы, он просто не мог не сыграть решающей роли в трагической судьбе российской экономики. Да ему никто и не предоставил бы эти посты, если бы он вознамерился сыграть иную роль, стал бы артачиться (мол, хочу играть по правилам и в интересах России). Кстати, Ламонт блестяще осведомлен о деталях не только российской, но и советской жизни. Давая интервью одному из наших изданий, он сравнивает российские банки «лихих 90-х» с теми диссидентскими кухнями, на которых в советские времена собирались, чтобы поговорить. Он бывал на этих кухнях? Когда? И в каком качестве? Он от кого-то узнал о них и решил щегольнуть? Но он — «сам Ламонт», а не амбициозный мальчишка.
Сэр Ламонт много занимался не только Россией, но и Восточной Европой. Румынией, например.
И вот теперь этот блистательный и крайне влиятельный представитель британской политической и финансовой элиты оказывается гуру нашего российского «Юниаструм банка».
Что мы знаем об этом банке? Что один из его хозяев — Олег Белоусов — в конце 2001 года погиб в ресторанной перестрелке. Что, к чести других хозяев банка, жена Олега Оксана Белоусова не лишилась пакета акций, принадлежавшего ее мужу.
Но являются ли настоящими хозяевами «Юниаструм банка» Оксана Белоусова и другие владельцы наиболее крупных пакетов акций? И да, и нет. Потому что 31 октября 2008 года 80 % акций «Юниаструм банка» были куплены за 576 млн долларов «Банком Кипра» (BankofCyprus).
А в сентябре 2010 года российский предприниматель Дмитрий Рыболовлев купил 9,7 % акций «Банка Кипра». Это самый крупный пакет этого банка, находящийся в конкретных руках. Тем самым Дмитрий Рыболовлев стал крупнейшим акционером данного банка.
Рыболовлев — «Банк Кипра» — «Юниаструм банк» — сэр Норман Ламонт — его бывший личный секретарь Уильям Хейг, ныне министр иностранных дел Великобритании — и дело Браудера–Магнитского, по которому Великобритания не хочет содействовать Генеральной прокуратуре РФ по причине возможного ущерба национальным интересам...
Лишь одна из ниточек, которые можно протянуть для того, чтобы ответить на вопрос «кто сказал «цыц». Конечно, это слишком тонкая ниточка, и ее категорически недостаточно. Но мы ведь и не стремимся к окончательным ответам. Мы их когда-нибудь получим, а сейчас нам достаточно обнаружить хоть что-то, говорящее о беспрецедентном масштабе сказанного «цыц». И понять, как именно обнаруженное связано с ведущейся войной против России. «Что день грядущий нам готовит?» Ведь все эти хитросплетения мы распутываем только для ответа на этот, единственно важный для нас вопрос.
Так кто же такой Дмитрий Рыболовлев, контролирующий через «Банк Кипра» тот самый «Юниаструм банк», в котором сэр Ламонт стал высшим финансовым гуру?
Д. Рыболовлев — это бывший хозяин «Уралкалия». Да и вообще — бывший наикрупнейший пермский экономический магнат. Биография его малопрозрачна. Он, как и все деятели той эпохи, начал с малого бизнеса. Потом поучаствовал в приватизации. Потом охмурил пермских директоров и подмял их под себя (что уже по определению нельзя было сделать без чьей-то могущественной помощи). Потом поссорился с «Международной калийной компанией» и отбыл около года в тюрьме по обвинению в убийстве. В это время он оказался одним из ключевых противников известного нашего бизнесмена Г. Лучанского. Что тоже является косвенным индексом принадлежности Рыболовлева к определенной группе. Ведь у Г. Лучанского в то время был всего один достойный противник — Б. Бирштейн. Сделав эту заметку на полях, идем дальше.
При чьей-то помощи Рыболовлев вышел из тюрьмы, не просидев и года. И был оправдан.
Сделав выводы из случившегося, он начинает лихорадочно строить политические коммуникации. Ведь именно их нехватка, как он считает, породила тюремное злосчастие, которое могло затянуться на десять лет. Но почему-то не затянулось.
Зацепившись вначале за пермского губернатора Игумнова, Рыболовлев вскоре сдает Игумнова и делает ставку на Юрия Трутнева. Сам Трутнев — часть очень мощного российского элитного клана. Обсуждение структуры этого клана неизбежно превратит данную и без того весьма подробную статью в отдельную книгу наподобие «Качелей». Поэтому необходима предельная сжатость. Отбрасывая интереснейшие детали, сообщаем читателю, что Рыболовлев, по мнению международных экспертов, — это «Ходорковский №2». И по олигархическому масштабу, и по типу низвержения с олигархического олимпа.
Начнем с того, что бизнес, которым занимался Рыболовлев, был для международной экономики даже более существен, чем бизнес Ходорковского. «Уралкалий» и другие предприятия, которые контролировал Рыболовлев, были способны оказать очень большое влияние на мировую экономику.
Далее укажем, что Березниковский титано-магниевый комбинат находился и в сфере интересов Ходорковского, и в сфере интересов Рыболовлева. Что этот ценнейший комбинат был куплен Ходорковским у государства по смехотворной цене и перепродан австрийскому банку «Кредитанштальт». Что в итоге достаточно сложного размена акционерных пакетов под контроль австрийского «Кредитанштальта» и (внимание!) фирмы «Боинг» попало вслед за Березниковским титаново-магниевым комбинатом еще и Верхне-Салдинское металлургическое производственное объединение из Свердловской области. Итак, от государства — к Ходорковскому. От Ходорковского — за рубеж. Такая операция в том, что касается производства и переработки титана, для национальной безопасности России — пострашнее любых нефтяных игр. Угроза национальным интересам и финансовые махинации — вот что объединяет деяния Ходорковского и деяния Рыболовлева. Потому что без «Кредитанштальта» Рыболовлев не мог бы сконцентрировать в своих руках тот мощный олигархический потенциал, который он в итоге сконцентрировал.
Но и это еще не все. Читатель, наверное, помнит, как «Сибнефть» пыталась создать совместно с «Юкосом» единый холдинг «Юкси». Но вряд ли ему известно, что существуют связи между «Сибнефтью» и «Кредитанштальтом». Между тем, эти связи действительно существуют. Они осуществляются через инвестиционную компанию «Кредитанштальт Грант».
Воюя со своими конкурентами за олигархические позиции в Перми и на Урале в целом, Рыболовлев существенно опирался на «Кредитанштальт» (в виде заметки на полях укажем, что управляющим директором «Кредитанштальта», сильно развернувшегося на Урале, являлся Олег Радзинский — сын известного драматурга Эдварда Радзинского).
Впрочем, в 1997 году австрийский банк CreditanstaltInvestmentBankAGбыл поглощен другим банком — BankAustria. Считается, что этот банк контролируют австрийские социал-демократы. И потому австрийское консервативное правительство, делавшее ставку на CreditanstaltInvestmentBank, очень опасалось данного поглощения. И согласилось на него, только когда за Creditanstaltбыл закреплен статус независимого банка.
Но вернемся к Рыболовлеву. И поясним, почему с Ходорковским его объединяет не только история восхождения на олигархический олимп, но и история низвержения с этого олимпа.
В 2006 году на руднике «Уралкалия» началось затопление. Причины катастрофы до сих пор являются предметом острого спора. Вплоть до 2008 года Рыболовлев, пользуясь поддержкой Юрия Трутнева и его клана, был неуязвим. Но в конце октября 2008 года тогдашний первый вице-премьер правительства РФ Игорь Сечин поручил Ростехнадзору провести повторную проверку обстоятельств, породивших катастрофу на руднике «Уралкалия». Действия Сечина привели к тому, что Дмитрий Рыболовлев в июне 2010 года был низвержен с олигархического оимпа. Один и тот же человек сверг с этого олимпа и Ходорковского, и Рыболовлева, и... между прочим, Браудера. Кстати, без Браудера и его структур, без манипуляций МВФ и Всемирного банка все эти восхождения на олигархический олимп были попросту невозможны.
В 2010 году Рыболовлев продает свое олигархическое хозяйство Сулейману Керимову и получает огромные отступные. На эти отступные он покупает футбольный клуб «Монако» и «Банк Кипра». В этом смысле он неизмеримо удачливее Ходорковского. Но низвержение с олигархического олимпа таких фигур, вышвыривание из страны Браудера, грандиозный передел собственности в России — это все, конечно же, не бесплатное удовольствие. Да, одних низвергали с олигархического олимпа с предельной беспощадностью. А других — более мягко. Но в каком-то смысле все низвергнутые — это единое, хотя и весьма противоречивое, целое. А над этим «целым» — Браудер и его гоп-компания. А над ними — Ламонт...
А вы все еще пытаетесь понять, честный ли человек Магнитский? И честны ли какие-то преследовавшие его бедолаги-правоохранители? Ну не зануда ли вы после этого?
Но пора переходить от Уильяма Хейга и Нормана Ламонта к Терезе Мэй. Именно она как глава МВД Соединенного королевства направила 2 сентября 2012 года в посольство Великобритании в Москве список из шестидесяти российских чиновников, судей и прокуроров, подозреваемых в причастности к смерти юриста Магнитского. Вот ведь, сколько понадобилось судей и прокуроров для кончины мелкого клерка!
Как и Уильям Хейг, госпожа Тереза Мэй — оплот британского консерватизма. Как и Хейг, она из небогатой семьи. Как и Хейг, она делала карьеру через учебу в Оксфорде (не в колледже Магдалины, а в колледже Святого Хью). Как и Хейг — она работала в финансовых структурах (Банке Англии). Как и Хейг, она успела и порулить Консервативной партией, пока та находилась в оппозиции, и побывать теневым министром почти всего на свете.
Как и Хейг, она вошла в 2010 году, после победы консерваторов, в кабинет Дэвида Кэмерона. Но если Хейг получил портфель министра иностранных дел, то Мэй получила портфель министра внутренних дел. И одновременно — портфель министра по делам женщин и равноправия.
Если дело Браудера долбанет по Хейгу и Мэй (а упаси бог, еще и по Ламонту), то Консервативной партии придется очень и очень туго. Поэтому и впрямь такое дело угрожает если не безопасности Великобритании, то безопасности ее нынешних консервативных властителей. Но только ли их?
Ведь и их тоже недостаточно для того, чтобы так «цыкнуть» в 1998 году, когда Браудер и Сафра обокрали не только миллионы наших сограждан, но и массу крайне амбициозных и влиятельных иноземцев.
Повторим еще раз, что даже не пытаемся в одной, сколь угодно развернутой, статье дать четкий ответ на столь глубокий и болезненный вопрос. Что мы всего лишь обеспечиваем читателю возможность прикоснуться к тому, что именуется «параллельной политикой» (или параполитикой — убедительно просим не путать с конспирологией).
И именно с этой целью, оговорив недостаточность всех выявленных нами сюжетов для получения сколь-нибудь окончательного ответа на волнующий нас вопрос, предлагаем вкратце обсудить похождения еще одного члена «оксфордского клуба», который мы обсуждаем. На этот раз речь пойдет не о коренных британцах, а о нашем соотечественнике господине Владимире Пастухове.
Владимир Пастухов постоянно выступает в «Новой Газете» с очень лихими статьями по экономическим и политическим вопросам. Статьи подписаны так: «Владимир Пастухов, доктор политических наук, St.Antony College, Oxford».
Итак, нам мало оксфордского колледжа Магдалины, выходцем из которого является Уйльям Хейг, и оксфордского колледжа Святого Хью, выходцем из которого является Тереза Мэй. Нам ниспослан еще и Владимир Пастухов из оксфордского колледжа Святого Антония.
Прямая иллюстрация на известную тему: «воистину чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй». Таков, как мы знаем, эпиграф к книге Александра Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Но сам Радищев взял этот эпиграф из 514 стиха поэмы Василия Тредиаковского «Телемахида». А Тредиаковский заимствовал свой образ из «Приключения Телемака», написанного французом Франсуа Фенелоном. А Фенелон, в свою очередь, адресует к «Энеиде» Вергилия. У которого огромный трехглавый пес Цербер оглашает лаем преисподнюю — царство Аида. Этот образ трехглавого пса очень любил Уильям Блейк. Кстати, и у Тредиаковского сказано о трехглавом псе: «Чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и Лаей». Радищев сознательно искажает строчку Тредиаковского и говорит о чудище не «тризевном», а «стозевном». Нам легче всего было бы вернуться к оригиналу и говорить о тризевном чудище, именуя головой чудища каждый оксфордский колледж. Но при чем тут колледжи? Наше чудище, как минимум, стозевно. В любом случае, голов у него очень много. И оно вот-вот сорвется с цепи. Такое мое утверждение может возмутить читателя: «Зачем вы, цепляясь за оксфордские колледжи, конструируете многоглавое чудище, сулите нам незнамо что и при этом уклоняетесь от браудеровской темы». Читатель был бы прав, если бы мы уклонялись от браудеровской темы. Но мы от нее не уклоняемся ни на миллиметр!
Потому что в биографии Владимира Пастухова, которая Пастухова вполне устраивает, прямо говорится, что Пастухов (цитируем): «Руководитель группы юристов международного инвестиционного фонда «Эрмитаж» по судебным спорам против крупнейших публичных российских компаний с целью достижения их прозрачности и повышения публичности (дела о клевете с участием ОАО «Сбербанк», судебные разбирательства по защите прав и интересов миноритариев ОАО «Сургутнефтегаз» и другие)».
Итак, Пастухов — это не браудеровская шестерка, в отличие от Магнитского. Это рупор Браудера, его идеолог в том, что касается России. Это обстоятельство проливает свет на тот особый высокомерно-развязный тон, в котором написаны все основные статьи Пастухова в «Новой Газете».
Ведь Пастухов требует, например, зачистки всей нынешней российской буржуазии (кто он такой, чтобы этого требовать? Новый Робеспьер? Но он не у власти, и где его Якобинский клуб?) А еще он требует изъятия у нынешней российской буржуазии всей ее собственности во имя восстановления справедливости. Ибо проведенная приватизация была несправедливой. По этому поводу начинают восторженно причитать очень многие наши патриоты, не замечая при этом, что Пастухов после национализации хочет провести новую приватизацию. И ясно какую — браудеровскую.
И все творчество Пастухова, этого революционера из Оксфорда, и его манифест о национализации («Преданная революция», «Новая Газета» от 9 января 2013 года) — это развернутый манифест Браудера и тех сил, которые стоят за Браудером. Тут есть все необходимое для осуществления проекта оккупации России, замысленного теми, кто управляет Браудером. На вопрос «Кто сказал „цыц“?» ограбленным в 1998 году богатым иноземцам и всему народу России можно ответить по-разному. Можно начать разбирать имена, анализировать связи и позиции. И наверняка это нужно сделать. Но можно дать и другой ответ: «Присмотритесь к творчеству Пастухова, этого подельника и официального идеолога Браудера. Присмотритесь к «Новой Газете» и ее опекуну — Горбачеву. Вдумайтесь в сам термин «перестройка-2». Еще и еще раз внимательно ознакомьтесь с предложениями Белковского о воцарении Майкла Кентского в расчлененной России. И о том, что это расчленение должно осуществляться «при участии и под давлением внешних сил», то есть в режиме оккупации. Соотнесите все это с идеологией Шарпа — архитектора оранжевых революций. С идеологией Бжезинского, воспевающего новое глобальное пробуждение. И вы поймете больше, чем в случае, если на вас вывалят огромный ворох информации, состоящей из связей, позиций, экономических и иных интересов нескольких сотен представителей нашей и зарубежной элиты».
Но главное — не пренебрегайте творчеством Пастухова. Не ухмыляйтесь по поводу его высокомерно залихватских обещаний зачистить российский буржуазный класс, установить диктатуру здоровых сил, произвести, по сути, тотальную национализацию и так далее. Это не Пастухов с вами разговаривает, а Браудер и его опекуны, соорудившие «акт Магнитского». Это они хотят оранжевого мятежа в России, вторжения в Россию иноземных оккупационных войск, массовых казней и пыток, диктатуры, по отношению к которой гитлеровская — это детский лепет, изъятия из России триллионов долларов в пользу западной рушащейся экономики и прочих прелестей. Если вы будете беспечно относиться к подобным штукам, то они все это соорудят. И, загнав вас в гетто, лишат и Родины, и смысла, и культуры, и... И детишек ваших, умильно глядя на которых вы говорите: «Нам бы их вырастить, а если будем воевать, то не вырастим».
Впрочем, о том, что намерено сделать с вашими детишками браудеровское «стозевное чудище», о том, как его планы касательно детишек связаны с его планами окончательного ограбления России и окончательного решения русского вопроса, — в следующей статье.
