Наш путь
Очень важно, к какой цели движешься. Но ничуть не менее важно, каким путем ты идешь к этой цели.
Во-первых, потому что выбор неправильного пути лишает тебя возможности дойти до цели. Если ты решил идти к высокой горе, но выбрал путь через глубокое болото, ты в нем утонешь, и всё.
Во-вторых, потому что есть большая разница между жизненным путем и тем путем, по которому ты движешься на машине из точки А в точку Б.
Жизненный путь человека или коллектива единомышленников обладает способностью воздействовать на личность или на коллектив в целом. Тогда как географический путь, по которому вы добираетесь до нужной вам точки, существенного влияния на вас не оказывает. Если это, конечно, не путь Савла, который увидел свет на пути в Дамаск и превратился в Павла. Но тогда путь, по которому Савл шел в Дамаск, был, в каком-то смысле, не географическим, а жизненным. Как и путь Христа на Голгофу.
Наиболее чутко к этому относятся китайцы, которые разработали доктрину Дао. Дао — это и путь, и судьба одновременно. Ты идешь к цели по определенному пути. Но этот путь, образно говоря, как живое существо. Ты не просто по нему идешь, он с тобой взаимодействует. И, меняя тебя в процессе этого взаимодействия, он сам меняется. Потому что, повторяю, ты и он — это как бы два живых существа. А поскольку ты уникален, а путь не только уникален, потому что он твой, но и насыщен традицией, потому что кто-то шел этим путем до тебя, то путь как бы и сильнее тебя.
Очень условно говоря, это другая личность, которая может тебе помочь и что-то передать. А также что-то получить от тебя. Так вы двое и меняетесь — ты и путь. Или, если определенным путем идет коллектив, то этот коллектив и путь. Осуществляя эти взаимообогащения, вы всё точнее видите цель, к которой идете. Всё оказывается одновременно и устойчивым, и гибким.
Цель сохраняется, обогащаясь.
Путь сохраняется, корректируясь.
Путник — коллективный или нет — тоже обогащается, усложняется, слегка меняется, но остается самим собой, всё больше превращаясь из путника как такового в единство личности (или коллективной личности), пути и цели.
Вне зависимости от того, обсуждаем ли мы свой путь просто как способ достижения цели или как такое преобразующее триединое таинство — цель, путь и я (путник), — необходимость этого обсуждения не вызывает сомнений.
Путь в любом случае надо обсуждать. Тем более его надо обсуждать, если создание Школы высших смыслов, на зимнюю сессию которой мы собрались, определяет наш путь. Причем и как способ достижения цели, и как судьбу. Одно от другого в нашем случае отделить невозможно.
Я абсолютно убежден, что тратить огромные усилия на создание Школы высших смыслов можно, только если она решающим образом воздействует на наш выбор пути. Если она становится решающей частью этого пути.
Вот почему обсуждать наш путь надо именно сейчас и именно в связи со Школой. Обсуждая путь, мы обсуждаем Школу, а обсуждая Школу, мы обсуждаем путь. Потому что и путь как способ достижения цели, и путь как судьба созидаются, а не декларируются.
Мы имеем право обсуждать путь после того, как созданы и проработаны учебники, построена материальная инфраструктура Школы.
Мы имеем право обсуждать путь после того, как за три года достигли многого.
По большому счету, мы получили это право после того, как провели Красный марш 15 марта 2014 года и собрали особые весенние региональные школы и Летнюю школу 2014 года. И после того как своими прямыми действиями в Донецке мы оказали сильнейшее воздействие на все параметры очень мощных процессов, ответили на информационную войну противника, разгромили противника, издали книгу «Стрелков и другие» и так далее.
Это и есть созидание пути как альтернатива красивому его описанию, не оставляющему следов в реальности.
Коллективная воля, коллективный разум, коллективный труд — вот что созидает путь.
Члены нашей организации, приехавшие сюда из Донецка, созидали путь, проходя через испытания, проявляя терпение, стойкость, настойчивость, мужество.
Поселение, которое за короткий срок подготовило инфраструктуру этой школы, провело ряд важных научных исследований, осуществило огромную организационную, информационную и собственно политическую работу, сумело доказать неголословность нашего образа будущего, — тоже строило путь.
Его строили те, кто вел информационную войну в последние шесть месяцев и победил в этой войне.
Его строили те, кто укреплял местные организации, воевал на местах с врагами и побеждал, вызывая яростную злобу врага.
Его строили все, кто выстоял и укрепился в условиях, когда враг был твердо уверен, что мы развалимся, что нам не выстоять.
А значит, этот путь созидали все собравшиеся.
Этот путь привел их на зимнюю школу. И начинать ее надо с обсуждения пути. Потому что мы завоевали это право. Наше обсуждение — не набор красивых речей.
Слова, которые были произнесены раньше, превращены в дела. И те слова, которые будут произнесены здесь, тоже должны быть превращены в дела. Поэтому давайте по-деловому обсудим наш путь, связь нашего пути с нынешней школой и весь комплекс вопросов, неразрывно связанных с этой основной темой большого обсуждения, с которого мы начинаем зимнюю сессию.
С первых же месяцев существования движения «Суть времени» для большинства было понятно, что наш путь сильно отличается от того пути, которым идут разного рода общественно-политические движения. Карьеристов и стандартно мыслящих людей это отпугнуло. И слава богу!
Но, повторяю, только здесь и сейчас я, в силу причин, которые уже перечислил, имею полное право говорить о том, в чем именно состоит наш путь. И в чем его коренное отличие от того пути, которым идут многие другие.
До событий в Донецке наше движение находилось в состоянии, которое можно образно представить как движение в пределах очень большого помещения, некоего огромного политического зала. Находясь в нем, мы сосредотачивались в разных его частях, переходили из одной его части в другую, осуществляли те или иные политические действия: РВС, пикеты, информационная война, борьба против переименования улиц и прочее. В каком-то смысле всё это было испытанием, пройдя которое, мы могли выйти за пределы этого зала. Решающим моментом этого испытания стал Донецк. Пройдя испытание, мы увидели, что в конце зала есть дверь.
Мы подошли к двери. Она оказалась открыта. Вот я ее вижу сейчас.
Мы открыли дверь. И обнаружили, что за огромным залом, в котором мы находились, есть совсем иное пространство. Где стрекочут пулеметы и так далее. Оно и намного больше, и иначе организовано. Мы поняли, что возвращаться в хорошо освоенный нами зал уже бессмысленно. Что, в сущности, мы и по залу-то двигались, чтобы открыть дверь и выйти из него.
Мы вышли из зала в это пространство. Мы понимаем, что такой выход стал возможен только после того, как мы прошли это трехлетнее испытание. Пройдя его и оказавшись в новом пространстве, мы закономерно спрашиваем себя: «Ну, и каков же наш путь?»
В этом длинном докладе я постараюсь ответить на данный наиважнейший вопрос. Понимая, что он не может быть оторван от вопроса о нашей школе и что это обсуждение должно быть подчинено задаче соединения высших смыслов и практики, я постараюсь обсудить общие черты движения, порождающие отличия нашего пути от пути, которым идут другие, — так, чтобы возникли предельно четкие практические ориентиры.
