О фашистских корнях ювенальной юстиции
Мария Мамиконян: Родионова Вера Николаевна — это представитель наш в Испании, и, насколько я понимаю, темой ее доклада будут фашистские корни ювенальной юстиции.
Когда мы говорим о системе ювенальной юстиции как о фашизме, видя все вот эти бесчеловечные выражения этого явления, ― мы это говорим на некоем эмоциональном уровне. Но когда я начала изучать систему ювенальной юстиции в Испании, я встретилась с представителями антиювенального родительского движения «Бирюзовая волна», которые предоставили реальные данные и документы о том, что корни ювенальной юстиции действительно лежат в фашистских структурах и системах. Я предлагаю посмотреть вам видео с их свидетельствами [демонстрируется видеоролик].
Вот обе эти женщины прошли через систему ювенальной юстиции: Консуэло Гарсия дель Сид ― она побывала в системе женского патроната еще во время транзиции ― испанского перехода к демократии; Роза ― у нее отняли сейчас маленького ребенка, и она за него бьется, но, несмотря на то, что официально она может его уже забрать, система не отдает ей ребенка и продолжает просить разные справки.
Здесь я должна рассказать немножечко историю кражи детей при франкизме. История кражи детей началась сразу после гражданской войны франкистской системой, когда она была частью масштабной операции по ликвидации оппозиции. Дети воровались, забирались в тюрьмах у непримиримых к режиму граждан-женщин. После этого, когда уже не было необходимости иметь такие масштабные репрессии, эта система превратилась в некую мафиозную структуру, которая стала забирать из-за коммерческих интересов. И действовало это приблизительно так: выявлялась женщина, которая считалась неблагонадежной, и ее сопровождали на протяжении всей беременности, потом помещали в специальный госпиталь, где врачи уже были куплены, и когда рождался ребенок, ей показывали либо мертворожденного ребенка чужого, либо ничего не показывали, а просто давали справку о мертворождении, а ребенок записывался напрямую на имя бенефициаров или на специфические мафиозные структуры. Дети всегда отдавались в «политически правильные» семьи, где их воспитывали в правильном идеологическом ключе.
Консуэло Гарсия дель Сид представила документ, в котором рассказывается, что в 1983 году эта система патроната была переведена под действие администрации автономных округов. Например, от Галисии подписывал лично Марьяно Рахой, который сейчас является действующим президентом, а тогда был членом соответствующей комиссии по передаче этого патроната. Вместе с этими бумагами в автономные администрации были переданы все архивные данные, личные дела, персонал, имущество и бюджетные средства.
Ни один из случаев не был раскрыт после этого, всё это осталось в абсолютной тайне. Некоторые попытки расследовать это дело были сделаны в 2010 году, но все эти дела были архивированы из-за недостатка данных. Сейчас на расследовании похищений детей в Испании настаивает ООН, но никакого расследования также не происходит.
То есть здесь мы видим, что действуют те же самые люди, те же самые структуры, которые покрывают то, что произошло раньше, и продолжают действовать в более изощренной форме, но теми же самыми методами, отнимая детей из семей. По приблизительной статистике (хотя она очень неясная, в Испании пытаются это дело запутать) дело касается около 50-ти тысяч детей. А во время франкистского режима цифры, которые называются, — около 300 тысяч детей было украдено у матерей.
Здесь важно отметить, что это не некая автономная испанская характеристика. В данном случае ювенальная юстиция также связана и с международными структурами. Например, в интернете есть свидетельства Энрике Мартинеса Ригеры, который с 1976 по 1979 год был членом рабочей комиссии, получившей лично от министра юстиции правительства Адольфа Суареса задание создать новый закон по защите детства. После того, как более 20 профессионалов работали в течение двух месяцев и создали закон и рекомендации, и по телевидению было рассказано, насколько важно при нашей новой демократии, чтобы граждане участвовали в создании таких законов, как семейные законы, закон был принят парламентом единогласно. Каково же было удивление членов этой рабочей группы, когда они увидели, что то, что было принято, гласило совершенно противоположное тому, что они написали в своей работе. Цитата Энрике Мартинеса: «Мы, например, настаивали на главенстве фигуры воспитателя. А закон говорил о фигуре неких политических комиссаров, точнее неправильно названных техников, чтобы заменить фигуру воспитателя, выставляя вперед силу Государства и его долг судиться с родителями».
Специалисты оценивают этот закон таким образом: «По всем критериям это был Закон о юридической незащищенности семьи, который закладывал торпеду на ее ватерлинии, чтобы покончить с ее интимностью и автономией. Он был уже принят до того, как попал в Парламент». И когда они обратились к министру за объяснениями, что же произошло, он пристыдил их за их наивность и сказал, что закон был уже отредактирован Интерполом в Шенгене для всей Европы, и что он был принят до того, как его передали в Парламент.
Есть и другие связи с международными организациями. И здесь, наверное, нужно упомянуть о случае печально известной колонии «Дигнидад», которая была в Чили. По окончании Второй мировой войны не все преступники были осуждены, и многие из них продолжили свою деятельность, интегрируясь в общество и продолжая разлагать его. Одной из таких организация была «Организация бывших членов СС», сокращенно ODESSA. Целью этой группы являлась помощь в уходе от преследования бывшими эсэсовцам путем переправки их в другие страны или на другие континенты. Например, в Африку и в Латинскую Америку. Пауль Шефер был одним из членов этой организации. Он создал в Чили организацию, которая называлась «Благотворительное и образовательное общество «Дигнидад» (достоинство)». Или, по-другому, Баварская Вилла. После войны вместе с баптистским проповедником Уго Баром он создал приют для вдов и сирот в Германии. Для этой деятельности он получил субсидию у государства.
Частное общество «Миссия» было сектой, которая создала на очень масштабном уровне механизм для поставки лидеру детей для сексуальной и иной эксплуатации. Когда немецкий суд начал преследовать Шефера, в 1962 году ему помогли переехать в Чили, где он создал эту колонию и перевез большинство членов секты, в основном, детей. Там он тоже получил субсидию от правительства. Находившиеся в колонии дети работали по 12 часов в день, подвергались физическим и психологическим наказаниям и пыткам, а также сексуальному насилию. Дети были полностью изолированы от внешней среды: у них не было ни календаря, ни газет, ни радио. Они не знали, что происходит снаружи. Одной из целей было предотвращение рождения детей, поэтому дети, во многих случаях до взрослого возраста, не знали, что заниматься сексом можно с кем-то другим, кроме самого Шефера. Широко использовались успокоительные таблетки и таблетки, которые снижали репродуктивные функции у девушек.
Здесь я хочу сказать, что многие организации, которые сейчас действуют или действовали в Испании, имеют очень сходные черты с этой структурой. Например, компания O’Belen, о которой много писалось и говорилось, имеет столько судебных исков за насилие, что комитет против пыток ООН обратился к испанскому правительству, выражая свою озабоченность в связи с нарушением O’Belen протоколов учета медикаментов, мер изоляции и в целом недостаточной прозрачности в ее деятельности. Здесь хочу отметить, что буквально несколько дней назад, благодаря антиювенальному движению и членам самой этой организации, которые изнутри свидетельствовали о том, что там происходит, эта организация наконец-то была закрыта. И это удачный пример борьбы родителей, родительского сопротивления против такого рода компаний.
Также члены колонии «Дигнидад» имели связи на высшем уровне. Они создавали сеть, которая покрывала их, которая состояла из политиков, судей, полицейских. Которых либо подкупали, либо шантажировали какой-то компрометирующей информацией. Также у нее была непосредственная связь с руководством операции «Кондор» в Латинской Америке. У них была специально построена контрольная башня, и шифровальную аппаратуру для этой связи поставляло ЦРУ. Об этом, например, свидетельствует Петер Корнблух, директор департамента Чили и Кубы Национального Архива Безопасности США. При всем этом Шефер был арестован только в 2005 году в Аргентине.
Операция «Кондор» также была печально известна тем, что одной из форм репрессий после военного переворота в Аргентине была кража детей у женщин, которых выкрадывали и держали в тюрьме. После рождения детей женщин убивали. Сейчас существует движение бабушек, которые до сих пор ищут своих внуков, потому что родители погибли. Многие из них уже найдены.
Еще хотелось сказать об организации, которая называется «Детские деревни SOS». Эта организация была создана сразу после войны Херманном Гнеймером, который прошел всю Вторую мировую войну с 1940 года по май 1945 года в рядах вермахта и по окончании войны, в мае, поступил в госпиталь с ранениями. После этого он сказал, что русский мальчик-сирота спас ему жизнь, и он решил открыть благотворительное общество для детей-сирот. Сейчас эти «Детские деревни SOS» входят в структуру ЮНЕСКО и являются членом правления комитета по неправительственным организациям ЮНИСЕФ и сопредседателем рабочей группы Комитета по делам детей, оставшихся без попечения родителей.
Немецкий доктор по современной истории в университете Инсбрука Хорст Шрайбер в книге «Обязаны к молчанию: Опыт из SOS-Деревень» анализирует структурные моменты в истории этой организации. И приходит к выводу, что структурными моментами являются репрессии и сексуальное насилие. Мы видим, что во всех этих случаях педофилия, сексуальное насилие и детская проституция являются одним из основных факторов.
С другой стороны, католический судья Хиль Хосе Саес Мартинес в 2015 году в своей работе «Историческое приближение к сексуальному насилию по отношению к детям» утверждает, что с наступлением демократии в Испанию первыми вошли неправительственные организации, а конкретно UNICEF, Save the Children, «Детские деревни — SOS», ANAR и RODENI. Они пришли, чтобы защищать несовершеннолетних от насилия и для сохранения их достоинства. Однако же он свидетельствует, что «Настоящие изменения начали происходить в 1990-х годах, после того как Испания ратифицировала Международную конвенцию по правам ребенка в 1989 году. Практически в то же время вступил в силу закон, который заменял формулировку «преступления против достоинства» на новую формулировку, которая звучит так: «преступления против сексуальной свободы детей». А лоббировали этот закон все те же перечисленные международные НКО.
Эта формулировка была пересмотрена только через 10 лет, после того как судьи поняли, что эта формулировка не покрывает большинство случаев сексуального насилия. Я думаю, что после таких законов не стоит удивляться тому, что рассказывала Роза, и что практически невозможно осудить никого за педофилию и сексуальное насилие в Испании. В большинстве случаев, если мать обращается в социальные службы или в суд, чтобы подать заявление на насильника, ребенок отнимается у матери и отдается как раз насильнику. То есть сначала думали, что это были какие-то ошибки, но потом стало понятно, что это закономерность и что действуют так совершенно сознательно.
В заключение я хотела сказать, что во всех этих случаях мы видим, что присутствуют некие общие черты: насильственный отъем детей у матерей с низким доходом или из политической оппозиции, сексуальное насилие над детьми как система, принадлежность к некоей сетевой организации с нацистскими и фашистскими корнями, а также покровительство со стороны политиков, судей и полиции, прикрытие международных организаций.
Одни не видят в нашей текущей борьбе с новыми, навязываемыми человечеству формами жизни именно коммунистического движения. Другие критику буржуазного перерождения семьи и брака принимают за критику самой семьи, в итоге смотрят на союзника как на врага
