Об угрозе «партизанской войны» в Крыму
В предыдущей статье мы начали рассматривать проблемные вопросы налаживания конструктивного диалога между российской властью и радикальной частью крымских татар.
Очередной шаг в этом диалоге сделал 16 мая 2014 года в Сочи президент РФ В. Путин на встрече с представителями татарской общины Крыма. Во время беседы обсуждалась тема интеграции татарского населения полуострова в экономическую и общественно-политическую жизнь многонациональной России. Здесь же — причем с обеих сторон — была подчеркнута недопустимость «использования крымско-татарского фактора... в межгосударственных спорах. Особенно, в спорах между Россией и Украиной».
При этом председатель крымско-татарской организации «Поколение Крым» Р. И. Бальбек достаточно четко объяснил причины провокационного поведения радикальной части Меджлиса (представительного органа крымских татар): «Корень зла заложен еще 23 года назад, когда крымско-татарский фактор был трансформирован в «оранжевый проект» и, по сути дела, стал проамериканским лобби на территории Крыма... Сегодня у нас есть возможность избавиться от позорного клейма «инструмента» в руках каких-то западных институций».
Именно опасность использования данного «инструмента» Западом и киевской хунтой для дестабилизации обстановки на полуострове 18 мая — в день 70-летия депортации крымских татар — стала причиной запрета властью Крыма массовых мероприятий в регионе до 6 июня. Причем эта опасность не была умозрительной. Поскольку накануне 18 мая из Киева прозвучали заявления о подготовке в Крыму крупной провокационной кампании.
17 мая лидер «Правого сектора» Д. Ярош в ходе предвыборных дебатов на украинском «Первом национальном» телеканале заявил, что для возвращения Крыма Украине необходимо «развязать там партизанскую войну, используя крымско-татарский фактор». Среди других потенциальных участников «борьбы с Российской империей» Ярош назвал также «повстанческое движение на Северном Кавказе и мусульманский фактор в Поволжье».
Что же имеет в виду экстремист, уже показавший, что он умеет использовать разного рода факторы для организации кровавых политических преступлений? Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо хотя бы вкратце рассмотреть постсоветскую историю развития того, что этот экстремист именует крымско-татарским фактором.
Прежде всего необходимо указать, что речь идет не о крымско-татарской общине как таковой и не о ее приверженности исламу. Речь также не идет об исламе, к которому, как и к любой другой религии, мы испытываем предельное уважение.
Нет, речь идет о так называемых «нетрадиционных версиях ислама». Эти версии насаждаются в исламской среде Западом и его сателлитами. Которые стремятся использовать «нетрадиционные версии ислама» для создания боевых террористических экстремистских организаций. Эти организации нужны Западу для того, чтобы атаковать страны, чья политика Запад категорически не устраивает. На сегодня страной № 1, чья политика Запад категорически не устраивает, является, конечно же, Российская Федерация.
Нетрадиционные версии ислама Запад может насаждать повсеместно, в том числе и в Крыму, лишь опираясь на тех или иных представителей стран исламского мира. Опирался же он всегда на два конкурирующих между собой центра исламского мира: Саудовскую Аравию и Турцию. Эта конкуренция проявлялась и в спонсорстве строительства новых мечетей, и в курировании различных образовательных проектов, включая подготовку священнослужителей, и в борьбе за назначения в муфтиате.
Сразу же после распада СССР эти конкурирующие между собой и опекаемые Западом ревнители нетрадиционного ислама обрушили на крымский традиционный ислам огромное количество литературы, восхваляющей эти самые нетрадиционные версии.
В крымские мечети пришли имамы, прошедшие обучение за рубежом и проповедующие нетрадиционные течения ислама. В результате всё более значительная часть крымско-татарской молодежи попадала под влияние исламистов, создававших свои общины, не подчиняющиеся Духовному управлению мусульман Крыма (ДУМК) и Меджлису. В точности то же самое происходило — опять-таки под видом возрождения ислама — в те же 1990-е годы в Татарстане, Башкирии, на Северном Кавказе.
Подчеркнем, что изначально руководство ДУМК и Меджлиса выступали за распространение среди крымских мусульман ислама сугубо традиционного. Таковым является наиболее «мягкое» течение внутри ислама ханифитского мазхаба.
Его-то и попытались противопоставить так называемому нетрадиционному исламу и ДУМК, и Меджлис. Многосторонняя работа в этом направлении, включая финансирование и подготовку кадров, шла в основном под руководством Министерства по делам религии Турции. Однако вскоре к этой программе подключились неправительственные фонды и организации, резко и недвусмысленно отвергнувшие «мягкий» ислам и начавшие в противовес ему активно насаждать ислам сугубо «нетрадиционный».
Рассмотрим эти фонды подробнее.
Закоперщиком в деле насаждения нетрадиционного ислама в Крыму стал турецкий Фонд «Азиз Махмуд Худаи Вакуфи». Он начал разворачиваться в Крыму с середины 90-х годов. Сначала он занялся строительством мечетей. Потом — подготовкой мусульманского духовенства в Азовском медресе (Джанкойский р-н Крыма).
В 2005 году выяснилось, что 20 выпускников этого медресе являются сторонниками исламистской террористической организации «Хизб ут-Тахрир» (на Украине не запрещенной, в отличие от России). Тогда скандал закончился увольнением адептов «Хизб ут-Тахрир».
К сожалению, насаждение нетрадиционного ислама в Крыму отнюдь не сводится к деятельности данного фонда. Сходную активную деятельность осуществляет сразу несколько крупных фондов и организаций зарубежного происхождения.
Среди них, например, Всеукраинская межобластная ассоциация «Альраид», основанная студентами-арабами украинских вузов в 1997 году. Данная организация, имеющая порядка 20 региональных отделений на Украине и свою газету, финансируется Министерством вакуфов, призыва и ориентации Королевства Саудовской Аравии (структура, занимающаяся распространением идеологии ваххабизма).
Внешне всё выглядит благопристойно: активисты ассоциации занимаются учебными программами в мусульманских общинах Украины и к экстремизму отношения не имеют. Однако нельзя не обратить внимания на то, что среди финансовых спонсоров «Альраид» значится саудовская «Всемирная Ассоциация исламской молодежи», давно и прочно связанная с чеченскими террористами. При этом начало распространения ваххабитского учения среди крымских мусульман приходится как раз на вторую половину 1990-х годов. Не последнюю роль в этом процессе играли приезды чеченских боевиков на лечение в крымские санатории, а также участие радикальных украинских националистов в боевых действиях против России в Чечне.
Признавая свою неспособность противостоять распространению нетрадиционного ислама, сторонники ислама традиционного ссылаются на низкий теологический уровень крымского исламского духовенства. А также на заинтересованность руководства Меджлиса в сотрудничестве с различными зарубежными спонсорами.
Важно установить степень искренности таких объяснений причин содействия нетрадиционному исламу со стороны представителей ислама традиционного.
Ведь вплоть до середины 2000-х годов представители традиционного ислама проявляли достаточно высокую эффективность во всем, что касалось отпора притязаниям их «нетрадиционных» конкурентов. Что же произошло потом? Ведь и уровень образованности крымского духовенства, и уровень заинтересованности в иностранных инвестициях остался прежним. Почему же ситуация резко изменилась и «нетрадиционный» ислам перестал получать отпор со стороны ислама традиционного? Не потому ли, что радикально настроенные лидеры Меджлиса крымских татар решили использовать «нетрадиционщиков» в качестве своего боевого крыла, способного осуществлять разного рода действия, инициированные Меджлисом, включая самозахват земель?
Такое покровительство Меджлиса вскоре дало определенные результаты.
К 2010 году под контролем примерно 500 салафитов (приверженцев радикального исламского мазхаба), проживавших в Бахчисарайском районе, Перевальненской долине, пригородах Симферополя и степном Крыму, находилось около 30 мусульманских общин.
Помимо разного рода фондов насаждением нетрадиционного ислама в Крыму занимаются с начала 2000-х годов представители «Хизб ут-Тахрир» — одной из наиболее мощных нетрадиционных исламских боевых халифатистских структур.
Экспансии в Крым и на Украину исламистов из «Хизб ут-Тахрир» в начале 2000-х годов предшествовало массовое распространение пропагандистской литературы, повествующей об идеологии этой террористической организации. А затем, уже весной 2003 года, активисты «Хизб ут-Тахрир» выступили в Симферополе с акцией протеста против развязывания американцами войны в Ираке, резко критикуя при этом альтернативную позицию Меджлиса по данному вопросу.
За счет этого коварного приема (ведь и выкормыши американцев из «Аль-Каиды» яростно критикуют своих хозяев) «хизбутчики» успели за короткий срок поставить в некоторые мечети своих имамов, стремительно сделали себе политическую рекламу и завербовали много сторонников среди мусульманской молодежи. При этом они активно включались в публичный политический процесс — в частности, в форме конференций, организованных мусульманской автономной общиной «Давет». Тема одного из докладов, прочитанного на такой конференции в 2007 году, звучала следующим образом: «Хизб ут-Тахрир: к возобновлению исламского образа жизни через восстановление исламского государства».
К 2008 году «Хизб ут-Тахрир» стала легализоваться, создавая мусульманские религиозные общины, не подчинающиеся духовному управлению мусульман Крыма (ДУМК). Более того, многие исламские общины, подчинявшиеся ранее ДУМК, стали переходить под крыло «хизбутчиков».
Казалось бы, у Меджлиса и ДУМК были все основания для сдерживания деятельности таких своих конкурентов. Однако после 2010 года и Меджлис, и ДУМК полностью отказались даже от тех крайне мягких и неэффективных форм сдерживания «хизбутчиков», которые ранее применялись. Видимо, уже к тому времени стало ясно, что развитие процессов потребует от радикального крыла Меджлиса и ДУМК задействования боевых структур. И что такими структурами располагает в Крыму прежде всего «Хизб ут-Тахрир».
Воспользовавшись своей незаменимостью, «хизбутчики» стали осуществлять усиленную экспансию. Влияние активистов этой запрещенной в России экстремистской организации особо заметно в Бахчисарайском, Симферопольском, Красногвардейском районах, в Симферополе и населенных пунктах южного берега Крыма.
Наиболее опасно то, что «исламские нетрадиционщики» не склонны к самоизоляционизму. Налицо союз этих «нетрадиционщиков» с крымско-татарскими националистами и неофашистскими бандеровскими организациями. Существуют, например, документальные свидетельства того, как Д. Ярош с боевиками из «Тризуба им. Степана Бандеры» проводит тренировочные военные сборы на базах Меджлиса в предгорьях Бахчисарая.
Данный альянс окончательно оформился в ходе кровавых событий на Евромайдане, во время которых зампредседателя Меджлиса Ахтем Чийгоз организовывал «татарские сотни» для отправки в Киев. Позже «сотни Чийгоза» вернулись на полуостров для срыва крымского референдума. Боевики угрожали мусульманам, блокировали избирательные участки, готовили провокации.
После референдума и присоединения Крыма к России, по различным оценкам, несколько тысяч исламистов и радикалов из крымских татар перебрались в тренировочные лагеря на территории Украины. Однако часть боевиков затаилась в подполье на полуострове. Именно на этот ресурс и рассчитывает Д. Ярош, заявляя о необходимости «широкомасштабной партизанской войны» в Крыму.
Предотвратить возможность развертывания подобных кровавых сценариев — одна из приоритетных задач российской власти. Путь к ее решению — в развитии конструктивного диалога с крымско-татарским населением нового региона России.
