Общество «Туле» и Карл Хаусхофер

ХХ век наглядно показал, что наряду с существованием гуманистического представления о будущем человечества может существовать и существует проект антигуманистического будущего. Наиболее ярким примером стал Третий рейх, построенный нацистами в Германии в 30-е и 40-е годы. Формирование и приход к власти политических сил, наделенных антигуманистической метафизикой, не может не интересовать тех, кто хочет противостоять ей.

Данная работа посвящена поиску возможных связей между Обществом «Туле» и Карлом Хаусхофером, которые оказали влияние на формирование политических структур Третьего рейха, формирование его элиты, ее политических установок и конкретных действий.

Вопрос о возможной связи Общества «Туле» с Хаусхофером не является праздным хотя бы потому, что один из наших соотечественников — А. В. Васильченко — в своей книге, посвященной деятельности Карла Хаусхофера, всячески настаивает на его непричастности к реальной политике Третьего рейха. Но существуют весомые основания полагать, что именно Хаусхофер был вдохновителем известного перелета Рудольфа Гесса в 1941 году, который, предположительно, должен был способствовать установлению союза между Англией и Германией в войне против СССР. Есть вероятность, что в случае реального оформления такого союза наша Великая Победа в 1945 году могла бы и не состояться.

Хаусхофер являлся представителем определенных элитных кругов. Имели ли эти круги отношение к Обществу «Туле»? Был ли Хаусхофер членом этого общества? Ответам на эти вопросы посвящено данное исследование.

«Википедия» сообщает: «Общество «Туле» (нем. Thule-Gesellschaft) — немецкое оккультное и политическое общество... Полное название — Группа изучения германской древности (нем. Studiengruppe für germanisches Altertum). Название общество «Туле» происходит от названия мифической северной страны из древнегреческих легенд. <...>

Основной темой исследований общества было происхождение «арийской расы». Страна «Туле» (греч. Θούλη) помещалась древнегреческими и древнеримскими географами на крайнем севере. Общество было названо в честь Ultima Thule («самая дальняя Туле») — дальней северной части Туле, упоминаемой Вергилием в «Энеиде», под которой обычно понимают Скандинавию. Нацистские мистики заявляли, что это была столица древней Гипербореи, находившаяся на дальнем севере, рядом с Гренладндией и Исландией.

Члены общества верили, что «арийцы» были высшей расой, якобы существовавшей в доисторическую эпоху на легендарном материке Атлантида (остров или материк называли по-разному, но суть была одна — это была обитаемая земля на далеком севере. — Н. П.). Миф гласил, что жители Туле были потомками «арийцев», выжившими после гибели Атлантиды.

Члены общества также верили в то, что «арийцы» обладали секретным знанием, которое можно перенять путем магических ритуалов. <...>

Легенда о таинственном острове выполняла для членов «Общества Туле» двойную функцию. Они не только верили в существ, хранящих мудрость мифической цивилизации, но также утверждали, что немцы — наследники «арийцев», что делало их «расой господ». <...>

Слово «Туле» получило распространение у правых радикалов после издания северных саг 1913 года (серия переведенных саг носила это название в качестве отсылки к северному острову, упоминающемуся в античных источниках)».

Существует и другая версия о происхождении названия общества «Туле». Согласно этой версии, возникновение названия восходит к идеям Гвидо фон Листа — австрийского поэта, рунолога и оккультиста, оказавшего серьезное влияние на нацистский оккультизм. «В конце XIX века фон Лист издал книгу «Мистериальный язык индо-германцев», в которой утверждал, что нашел в германской традиции следы духовности предков, обитавших в древности на континенте Арктогея. Столица этой древней земли называлась Туле».

Николас Гудрик-Кларк — британский религиовед, директор Центра изучения западной эзотерики (EXESESO) при Школе гуманитарных и социальных исследований Эксетерского университета, один из наиболее авторитетных исследователей эзотерических обществ XX века, — подтверждает влияние идей Листа на формирование идеологии: «Среди тех, на кого идеи Листа производили глубокое впечатление, были полковник Карл Август Хельвиг, Георг Хауэрштайн старший, Бернард Кернер, Филипп Штауфф и Эберхард фон Брокхузен. Через них оккультно-националистические идеи Листа проникали в организации правого крыла Немецкого рейха. Хельвиг и Хауэрштайн были среди основателей «Рейхсхаммербунд» в мае 1912 года в Лейпциге, а Кернер, Штауфф и Брокхузен занимали ключевые посты в «Германенорден», ее подпольном филиале. История ариософии в Германии не сможет обойтись и без Рудольфа фон Зеботтендорфа, горячего поклонника Листа и Ланца фон Либенфельса...». Но для того чтобы понять взаимосвязь между идеями Листа и Обществом «Туле», необходимо рассмотреть подробнее историю создания «Германенордена» и Общества «Туле».

«Гвидо фон Лист был первым популярным автором, соединившим народническую идеологию с оккультизмом и теософией. <...> В своих книгах и лекциях Лист предлагал истинным германцам отыскивать в ландшафтах Родины, ее фольклоре и археологии сохранившиеся следы великолепного теократического арийско-германского государства, возглавляемого королями-священниками и посвященными гностиками. <...> Поиски древней религии страны привели Листа к языческой вере». В частности, Лист считал, что хранители тайного знания исповедуют культ Вотана. «Как явствует из его лекций о жрецах Вотана, Лист полагал, что эта древняя религиозная элита образовала первую аристократию германских племен».

Идеи Листа были крайне привлекательны для пангерманистов и оккультистов одновременно, в связи с чем родилась идея о создании Общества Листа. В 1905 году оно было создано. Основная цель Общества заключалась в финансировании и издании серии исследований Листа. Главными же врагами последователи Листа считали евреев.

Несмотря на то, что еще до 1900 года делались попытки создать политические партии антисемитской направленности, их продвижение на выборах было затруднено. В связи с чем «некоторые антисемиты были убеждены, что мощное влияние евреев на немецкую общественную жизнь можно понять только как результат всепроникающего тайного заговора евреев; предполагалось, что с таким заговором можно справиться, лишь создав аналогичную (то есть тайную. — Н. П.) антисемитскую организацию». Среди последователей этой идеи был и Теодор Фрич — «немецкий издатель.., крупнейшая фигура предвоенного немецкого антисемитизма и немецкой политики между 1900 и 1914 годами. В январе 1902 года Теодор Фрич основал журнал «Молот» (нем. Hammer), сначала ежемесячный, а затем выходящий раз в две недели, который должен был послужить в качестве точки кристаллизации нового движения. В 1905 году читатели Hammer, число которых превысило три тысячи человек, начали собираться в местные Hammer-группы».

Идея антисемитского общества, организованного по типу тайной масонской ложи, возникла среди националистических активистов около 1910 года.

5 апреля 1911 года была образована ложа Вотана, ее Мастером был избран Герман Поль — канцлер палаты мер и весов Магдебурга, впоследствии ставший главой «Германенордена». 15 апреля возникла Великая ложа с Теодором Фричем в качестве Великого мастера.

В конце 1911 года Герман Поль разослал письма приблизительно 50 потенциальным сотрудникам — антисемитам. Поль сообщал, что магдебургская группа «Молот» уже создала ложу, основанную на расовых принципах и ритуалах германского язычества. Поль призывал присоединиться к движению и создавать другие ложи...

12 марта 1912 года по совету Фрича организация приняла имя «Германенорден». А. В. Васильченко так описывает возникновение «Германенордена»: «Поскольку имелось множество самых разнообразных групп, то 24–25 мая 1912 года произошло общее собрание их представителей. Этот антисемитский съезд проходил в Лейпциге. Именно тогда Фрич вместе с 20-ю своими ближайшими соратниками создал Имперский союз «Молот», председателем которого был назначен полковник из Касселя Карл Август Хелльвиг. С этого момента централизованному руководству стали подчиняться не только все общины «Молота», но и «германские ложи». Именно по этой причине все присутствовавшие на собрании решили объединиться в «Германский орден», который должен был являться чем-то вроде тайного совета при Имперском союзе «Молот».

Далее А. В. Васильченко сообщает, что «основной задачей «Германского ордена» был надзор за деятельностью евреев. Сведения об их действиях должны были стекаться в единый центр со всей Германии. Активная пропаганда расового учения должна была служить «борьбе против иудаизма и всего ненемецкого». В далекой перспективе «Германский орден» должен был добиться «объединения всех народов германской крови».

Дальше «процесс пошел» довольно активно. В 1913 году образовались ложи в Нюрнберге и Мюнхене. Весной 1914 года группу Имперского союза «Молот» в Мюнхене возглавил Вильгельм Ромедер — лидер Союза немецких школ и член Общества Листа (см. выше) с 1908 года.

Таким образом, действительно можно удостовериться, что одним из идейных вдохновителей множества возникавших в начале XX века в Германии антисемитских организаций был Гвидо фон Лист, а одним из главных моторов и организаторов этого движения выступал Теодор Фрич.

Практически сразу после образования «Германенордена» в нем началась яростная борьба за власть. В результате этой борьбы сначала произошел раскол «Германенордена» на две организации, причем, поскольку одна из частей ордена «помимо ритуальных собраний постоянно устраивала правые митинги», другая часть стала называться Обществом «Туле», «чтобы избавить себя от нежелательного любопытства со стороны социалистов и прореспубликанских элементов».

Согласно описанию Н. Гудрик-Кларка, принятие нового названия произошло, скорее всего, в августе 1918 года. А. В. Васильченко подтверждает эти сведения: «Новая организация официально родилась 17 августа 1918 года, когда в гостинице «Четыре времени года» состоялось торжественное мероприятие, на котором присутствовало берлинское руководство «Германского ордена».

Дальше показания исследователей расходятся: Гудрик-Кларк полагает, что в ноябре 1918 года было достигнуто перемирие между частями «Германенордена», а Васильченко считает, что реального объединения «Германенордена» и Общества «Туле» не произошло.

Таким образом, Общество «Туле» — это мюнхенское отделение «Германенордена Вальватер», получившее свое название приблизительно в августе 1918 года. Сам же «Германенорден» — это тайная ложа, созданная на основе групп «Молот» и являвшаяся чем-то вроде тайного совета Имперского союза «Молот».

Поскольку «Германенорден» был по своему происхождению антисемитской организацией (как мы помним, основной задачей ордена была всесторонняя борьба с евреями, их деятельностью и влиянием), то отколовшееся от него Общество «Туле» также было по преимуществу антисемитским. И конечно, и «Германенорден», и Общество «Туле» были под большим впечатлением от ариософии, в соответствии с которой строились все правила и установления ордена. Например, к вступлению в орден допускались мужчины и женщины только безупречного германского происхождения. В специальной анкете приводилась подробная информация о цвете кожи, глаз и волос вступающего в орден. Наиболее «правильными» признавались кандидаты, у которых цвет волос попадал в диапазон от светлых до русых, цвет глаз — от голубых до светло-карих, а кожа была бледная. Кроме того, при приеме учитывались личные особенности родителей кандидата, а также его дедушек и бабушек, а в случае, если вступающий состоял в законном браке, всё те же данные необходимо было сообщить и о своей «второй половине». Помимо прочего, руководство по приему в члены ордена указывало на то, что необходимо воздерживаться от принятия физически неполноценных и «отталкивающего вида» людей.

Бюллетень «Германенордена» сообщал, что законы ордена были сформулированы после обсуждения их с Карлом Августом Хельвигом из «Аманеншафта». Согласно описанию Гудрик-Кларка, термином «Арманеншафт» Гвидо фон Лист обозначал сообщество интеллектуальной элиты ариогерманских племен — потомков солнечного короля (интеллектуальное сословие, клан королей-священников). «Короли-священники были ответственны за все дела правления и образования древнего общества, эти обязанности были возложены на них их глубокой мудростью. Мудрость состояла в знании германской теософии. Обладание этим знанием рассматривалось как абсолютное и священное право политической власти для посвященных, тогда как общество расслаивалось в соответствии с тем, насколько каждый класс причастен знанию. Лист подчеркивал то обстоятельство, что указанное знание не было одинаково доступно всем членам общества. Он указывал на двухъярусную систему экзотерического и эзотерического обучения знанию. Экзотерическая доктрина (вотанизм) предполагала популярную форму мифов и притч, предназначенных для низших социальных классов, эзотерическая доктрина (арманизм) имела дело с тайнами знания и ограничивалась учениками из высшего круга».

Церемонии и ритуал «Германенордена» указывают на странный синтез расистских, масонских и вагнерианских мотивов. Приглашение на церемонию посвящения в Берлинской области 2 января 1914 года извещало братьев о необходимой форме одежды и о том, что новые кандидаты обязаны пройти расовые тесты у берлинского френолога Роберта Бюргера-Вилингена, изобретшего «пластометр» — новый инструмент для определения расовой чистоты посредством измерений черепа.

Сохранились документы, описывающие процедуру посвящения новичков в низший разряд ордена в 1912 году. Пока неофиты ждали в соседних комнатах, братья собирались в церемониальном зале ложи.

«Мастер занимал свое место на переднем плане под балдахином, по обе стороны от которого стояли два рыцаря в белых сутанах и шлемах, увенчанных рогами, руки их опирались на мечи. Перед ними располагались казначей и секретарь в белых масонских поясах, глашатай занимал свое место в центре зала. В конце зала, у чаши Грааля, находился певец в белой мантии, перед ним — Мастер церемоний в голубой мантии, а вокруг них полукругом стояли братья ложи, на таком же расстоянии, как столы казначея и секретаря. За Граалем находилась музыкальная комната, в которой фисгармония и пиано сопровождались маленьким хором «лесных эльфов».

Церемония начиналась мягкими звуками фисгармонии, братья исполняли хор пилигримов из «Тангейзера» Вагнера. Ритуал начинался в сумерках; когда братья совершали жест, символизирующий свастику, Мастер отвечал им. Затем Мастер церемоний вводил в зал неофитов, одетых в мантии странников, с завязанными глазами. Здесь Мастер рассказывал им об ордене. Певец зажигал священное пламя в Чаше, с послушников снимали мантии и повязки. Мастер приближался к неофиту и совершал магические действия копьем Вотана, рыцари скрещивали над ними свои мечи. Звучали вопросы и ответы, сопровождаемые музыкой Лоэнгрина, затем послушники приносили клятву верности. Посвященных окружали с криками «лесные эльфы» и как новых братьев вели их к чаше Грааля, где горело священное пламя певца. В этом ритуале члены ложи должны были олицетворять собой основных персонажей германской мифологии, потому весь церемониал производил сильнейшее впечатление на кандидатов».

Исследование истории Общества «Туле» позволило понять, что оно входило в сложные взаимоотношения с другими организациями, кружками, союзами и т. д. Для дальнейшей работы важно описать схему Общества с учетом этих структур.

Согласно имеющимся сведениям, к 1918 году «Германенорден» раскололся. Однако в ноябре 1918 года в Германии произошла революция, в связи с чем орден вновь объединился для борьбы с евреями и их «заговором». (Конечно, мы помним мнение А. В. Васильченко о том, что никакого объединения ордена на самом деле не произошло, однако, учитывая активную совместную деятельность Общества «Туле» и других организаций, связанных с «Германенорденом», после ноябрьской революции, напрашивается совершенно иной вывод.)

Действительно, иногда при изучении материалов по истории Общества появляется некоторое впечатление независимости и самостоятельности действий руководителей Общества «Туле». Возникает ощущение, будто Общество «Туле» было не частью крупной организации, а самостоятельным отделением, отколовшимся от «Германенордена» сначала благодаря Полю, а позже — благодаря Зеботтендорфу. Однако такие представления не выдерживают серьезной критики. Так, известно, что 22 июня 1919 года Зеботтендорфа перестали приглашать на собрания. Это значит, что его кто-то должен был изгнать и принять на себя управление орденом. А люди, изгнавшие Зеботтендорфа, вряд ли были «свободными художниками». На самом деле, к Обществу «Туле» с 1918–1919 годов стали намного ближе не только многочисленные организации «Германенордена», но и организации, тесно связанные с Имперским союзом «Молот».

Гудрик-Кларк пишет о том времени: «Когда в ноябре 1918 года разразилась революция, многие националистические группы потеряли крышу, поскольку хозяева помещений опасались оказаться в оппозиции к новому республиканскому правительству (которое во время революции было коммунистическим; в целом, в результате революции 1918 года, которая была вызвана усталостью от войны и предощущением поражения Германии, в Германии была установлена парламентская форма правления, известная как Веймарская республика. — Н. П.). Зеботтендорф объявил о том, что залы Общества «Туле» в отеле «Четыре времени года» примут к себе оставшихся без крова. Гостеприимство коснулось Национально-либеральной партии Ганса Дана, пангерманистов и Союза немецких школ Вильгельма Ромедера» (как мы помним, возглавившего в 1914 году мюнхенскую группу Имперского союза «Молот»). Также временными постояльцами Общества «Туле» стали Готтфрид Федер, Альфред Розенберг, Дитрих Экхарт, и Рудольф Гесс — все они в дальнейшем достигли выдающегося положения в нацистской партии.

Согласно логике Гудрик-Кларка получается, что владельцы отеля «Четыре времени года», в котором проходили собрания Общества «Туле», не боялись оказаться в оппозиции к новому правительству — в отличие от владельцев других помещений. Почему? Дело в том, что место это особенное. Улица, на которой находился отель, — Максимилианштрассе — была построена по желанию Короля Баварии Максимилиана II (1811–1864) возле его резиденции. Отель был построен на этой улице для размещения королевских гостей и был отелем высшего класса, готовым удовлетворить запросы самых взыскательных «клиентов». Например, в 1910 году в этом отеле останавливался король Сиама (нынешнего Таиланда), что говорит и о статусе этого отеля, и о его связях с королевской семьей Баварии.

Главным инвестором при строительстве отеля была семья Шимон/Обермейер. В 1889 году новым директором отеля стал Адольф Обермейер (тогда ему был 21 год). Судя по всему, он оставался директором этого заведения вплоть до 1918 года. Видимо, статус отеля и связи его хозяев позволяли какое-то время предохранять Общество «Туле» от вмешательства со стороны коммунистического правительства Баварии.

В том числе благодаря наличию помещения для собраний, под крылом Общества «Туле» к 1919 году были собраны отнюдь не случайные организации. Фактически оно было соединением двух ветвей единого движения: «Германенордена» и Имперского союза «Молот», а также организаций, которые были плотно связаны с ними.

К 1919 году Общество «Туле» имело связи со следующими организациями:

«Арманеншафт» (Armanenschaft), оно же — HAO (Hoher Armanen-Orden) — внутренний круг Общества Листа (как мы уже видели ранее, многие члены «Германенордена» состояли и в Обществе Листа. — Н. П.);

«Немецкая народная партия» (Deutsche Volkspartei — DVP) — правое крыло Национал-либеральной партии (Nationalliberale partei) Ганса Дана, основанная в ранний период существования Веймарской республики;

Рабочая партия Германии (DAP), которая была создана членами Общества «Туле»;

Немецкая социалистическая партия (DSP), которая была создана членами Общества «Туле»;

Союз немецких школ (Deutscher Schulverein). Лидер этой организации Вильгельм Ромедер, как мы помним, вступил в Общество «Туле», а также был организатором Баварского отделения Имперского союза «Молот»;

Созданный на собрании Пангерманского союза «Немецкий народный союз обороны и наступления» (Deutschvölkischer Schutz und Trutzbund), который, в свою очередь, включал следующие организации: Имперский союз «Молот», «Немецкий народный союз» (Deutschvölkischer Bund), Пангерманский союз (Alldeutsche Verband), Немецкий военный союз (Deutsche Wehr­verein), созданный в 1912 году при участии крупных промышленных групп и имевший задачу военной подготовки населения, что в преддверии Первой мировой войны было очень популярным в Германии, Немецкий национальный торговый союз (Deutschnationaler Handlungsgehilfen-Verband) и его дочерняя организация «Едущие парни», которая занималась сохранением в порядке дорог.

Объединение огромного количества сил под крышей Общества «Туле» выглядит вполне логичным, если мы вспомним, что «Германенорден» создавался как своего рода информационный центр для подобных организаций. К тому же все указанные организации, так или иначе, имели отношение к «Германенордену», Обществу «Туле», Имперскому союзу «Молот» или группам «Молот». К сожалению, не до конца ясен характер взаимоотношений этих организаций и принцип подчиненности.

Как видно из схемы, в дополнение к имевшимся организациям, начиная с 1919 года Общество «Туле» формирует дополнительные структуры, по всей видимости, с целью увеличения зоны своего влияния. Речь идет о Немецкой рабочей партии и Немецкой социалистической партии. Видимо, участникам Обществом «Туле» стало понятно, что одних лишь тайных организаций недостаточно для победы в борьбе с евреями. Причем интересно, что не все вновь создававшиеся организации имели ярко выраженный националистический характер (например, Немецкая социалистическая партия).

Каково же было внутреннее устройство ордена и Общества «Туле»? Из немногочисленных описаний можно узнать, что после объединения к 1919 году в ордене имелись следующие должности:

Существуют различные версии на этот счет. Есть авторы, которые считают, что Карл Хаусхофер был не просто членом Общества «Туле», но его идейным вдохновителем и идеологическим лидером. Так считают, например, А. И. Первушин и Д. Х. Бреннан. Но другие исследователи так не считют, среди них — А. В. Васильченко и Н. Гудрик-Кларк.

Вольфганг Акунов в своей статье «Новый Вульфила» сообщает, что Хаусхофер был гостем Общества «Туле», но, к сожалению, ссылок на материалы не приводит.

Для того чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо рассмотреть наиболее вероятные связи между Хаусхофером и Обществом «Туле».

Наиболее очевидное связующее звено между Хаусхофером и Обществом «Туле» — Рудольф Гесс. Гесс не только был постояльцем мюнхенского отеля «Четыре времени года» с 1918 года, но и учеником Хаусхофера в Мюнхенском университете. Важно также отметить, что Гесс был очень близким другом семьи Хаусхоферов, о чем свидетельствует их личная переписка.

Познакомились они 4 апреля 1919 года на летном поле Легфельд благодаря общему знакомому Максу Хофвеберу (интересно отметить, что на этом же летном поле находился лагерь Легфельд, в котором в июне-июле того же 1919 года проходил пятидневные политические курсы Гитлер; обучение на курсах было посвящено борьбе с политически неблагонадежными элементами внутри вооруженных сил). Хофвебер некогда был адъютантом Карла Хаусхофера, его помощником при штабе. Но и это еще не всё: по сведениям из книги Лурсена «Hammer of the Gods’» Хофвебер был членом Общества «Туле»! Более того, в этой же книге утверждается, что именно Макс Хофвебер привел Рудольфа Гесса в Общество «Туле».

С Хофвебером Гесс познакомился в летной школе. После войны Гесс работал какое-то время на Хофвебера, в его фирме по производству состаренной мебели. А во время формирования добровольческих корпусов Гесс прятал добытое оружие не только в отеле «Четыре времени года», но и в помещениях компании Хофвебера.

Взаимоотношения между Хаусхофером и Гессом были очень дружескими. Достаточно отметить несколько фактов, приведенных Васильченко А. В. в его книге «Сумрачный гений III Рейха Карл Хаусхофер»:

Из дневника Марты Хаусхофер следует, что в 1920 году Гесс был постоянным гостем семьи Хаусхоферов;

24 июня 1921 года с подачи Рудольфа Гесса Карл Хаусхофер познакомился с Адольфом Гитлером;

После «Пивного путча», в ноябре 1923 года, Гесс четыре дня скрывался в доме у Хаусхоферов;

24 июня 1924 года Карл Хаусхофер впервые посещает Гесса в тюрьме Ландсберг. Затем Хаусхофер 8 раз посещал Рудольфа Гесса, визиты обычно происходили по средам. Во время визитов Карл Хаусхофер передал Гессу «Политическую географию» Ратцеля и трактат фон Клаузевица «О войне»;

В декабре 1927 года Карл Хаусхофер был свидетелем на свадьбе Рудольфа Гесса;

В ноябре 1938 года Хаусхофер принимал участие в обряде имянаречения сына Рудольфа Гесса.

Список доказательств тесной связи Гесса и Хаусхофера можно было бы продолжить. Однако имеющихся сведений нам достаточно для того, чтобы указать на исключительно близкие взаимоотношения между Хаусхофером и Гессом.

Мог ли в этой ситуации Хаусхофер не знать о существовании тайного Общества «Туле», на собрания которого ходил его близкий знакомый Гесс? Но ведь не только Гесс был членом Общества «Туле», но и Хофвебер! А взаимоотношения между этими тремя людьми поддерживались вплоть до 1941-го и даже до 1946-го года.

Вот выдержка из письма Гесса Карлу Хаусхоферу от 5 июня 1939 года: «Вчера я известил Макса [Хофвебера] о прибытии в Эссен. Теперь двум друзьям оставалось только сожалеть, что третий [Карл Хаусхофер] не мог присоединиться к ним». Судя по письмам Гесса, его взаимоотношения с Хаусхофером были действительно весьма и весьма дружескими. Вот, например, выдержка из письма Гесса Хаусхоферу от 26 августа 1939 года: «Мне хотелось бы тебя поздравить с 70-летним юбилеем несколько иначе. Я надеялся, что два твоих друга (имеются в виду Гесс и Хофвебер. — Н. П.) заглянули бы к тебе и мы бы провели вместе несколько прекрасных часов. Мы бы наполнили эти часы воспоминаниями из жизни троих людей. Ты же, оглядываясь назад, можешь найти в памяти воспоминания, в которых принимали бы действие я и Макс».

А в 1941 году, когда решались уже куда более серьезные вопросы, Хаусхофер, согласно исследованию А. В. Васильченко, собирает информацию через своего старого знакомого: «Уже с января 1941 года он (то есть Хаусхофер. — Н. П.) через своего фронтового приятеля Хофвебера пытался собрать сведения о настроении Гесса», — пишет Васильченко. И далее: «В январе 1946 года он писал своему приятелю Хофвеберу, что очень печалился о том, что не скончался месяц назад от удара».

Крайне сомнительным выглядит предположение, что Хаусхофер мог не знать от двух своих хороших друзей о существовании Общества «Туле». Это выглядит почти невероятным. В связи с чем мы вполне обоснованно можем сделать предположение, что Хаусхоферу было известно об Обществе «Туле» и его деятельности.

Интересно, что Гесс также был участником добровольческого корпуса «Оберланд», созданного Обществом «Туле» после ноябрьской революции 1918 года. 6 октября 1923 года Гесс пишет Карлу Хаусхоферу о чувстве братства в «Оберланде» и о том, что Хаусхофер был бы там принят как свой: «Нечто похожее [ощущение братства] происходило со мной и в «Оберланде». Должно быть, в его рядах мы стояли у границы миров: между земным миром и миром потусторонним. Но эти тревоги нисколько не тяготили нас. Нет никакого сомнения, эти парни с ликованием бы приветствовали тебя в рядах «Оберланда».

Повороту Общества «Туле» от оккультно-теоретической сферы к практической политической деятельности способствовал, прежде всего, Рудольф фон Зеботтендорф. Благодаря ему Общество «Туле» стало одним из первых, кто ответил на свершившуюся революцию созданием добровольческих отрядов. «После провозглашения Баварии Советской республикой 7 апреля 1919 года баварское государственное правительство, бежавшее от Советов из Мюнхена в г. Бамберг, начало выдавать предприимчивым баварцам <...> патенты с разрешением набирать добровольцев. Такой документ был выдан, между прочим, и не имевшему опыта командования войсками барону Рудольфу фон Зеботтендорфу...» Кем конкретно был выдан документ? Ответ на этот вопрос мы находим в другой статье Акунова: «Оберланд» сформирован «по поручению военного министра Шнеппенгорста и председателя Солдатского совета земли Бавария Джозефа Симона». Информацию о том, кто выделил средства на формирование добровольческого корпуса, находим в уже цитировавшейся выше книге Лурсена «Hammer of the Gods»: «Деньги на попытку были предоставлены гражданами Мюнхена протеже Зеботтендорфа Вернером фон Хеимбургом и Иоганом-Эресмус Фрейхер фон Мальсен-Поникау».

А при чем тут Общество «Туле»? — спросит читатель. А вот при чем, в уже упоминавшейся статье Акунова читаем: «Зеботтендорф представил выданное ему разрешение командованию III Армейского корпуса в г. Нюрнберге, где находились правительственные склады вооружения и снаряжения. Заручившись разрешением командования Армейского корпуса на формирование добровольческого отряда, барон Зеботтендорф направился дальше, в г. Эйхштетт — место создания будущего фрейкора. Вероятнее всего, Рудольф фон Зеботтендорф получил разрешение на формирование собственного отряда, невзирая на отсутствие у него опыта командования войсками, поскольку являлся основателем мюнхенского Общества «Туле». Иными словами, кто-то из покровителей Общество «Туле» явным образом способствовал получению данного разрешения. И этот кто-то должен был иметь серьезное влияние в военных кругах Баварии.

Таким образом, благодаря Зеботтендорфу в ноябре 1919 был создан добровольческий корпус «Оберланд». В него также вошел Боевой союз Общества «Туле» — боевое крыло тайного общества. «Рудольф фон Зеботтендорф занимался в своем фрейкоре только организационными вопросами». Это еще раз позволяет говорить о том, что Зеботтендорф был всего только символической фигурой, так сказать, зиц-председателем, иначе бы руководство отряда не оказалось в руках других людей.

«Знамена «оберлендеров» были не бело-голубыми баварскими, а черно-бело-красными (как трехполосный государственный флаг рухнувшей в результате Ноябрьской революции 1918 года кайзеровской Германии — «Второго рейха»). <...> Когда численность «Оберланда» достигла примерно 300 штыков, он получил приказ войти в состав боевой группы Зиберта («Группе Зиберт») <...> С августа 1919 года «Оберланд» был преобразован в батальон временных добровольцев («Цейт-Фрейвиллиген-Батальон»). В этом качестве он и пребывал до марта 1920 года».

После Капповского путча и выступления левых сил против правительства Фридриха Эберта вновь возникла необходимость в привлечении корпуса «Оберланд». «Временные добровольцы, сведенные в 17-ю роту «Оберланд» под командованием капитана Горадама, получили приказ вернуться в строй и сформировали, как и было предусмотрено на этот случай, VI батальон временных добровольцев». После выполнения поставленной задачи «оберлендеры» были переброшены обратно в Мюнхен. 30 апреля 1920 года, во дворе Турецкой казармы, капитан Горадам принял последний парад «Оберланда». В тот же день корпус был расформирован.

Однако связи между добровольцами фрейкора «Оберланд» сохранялись и после его роспуска. «Все они состояли в «Ополчении жителей Баварии» лесного советника (форстрата) Эшериха и старшего землемера (обергеометра) Канцлера, известного также под названием «Организации Эшериха» («Организацион Эшерих») или, сокращенно, «Оргэш». При этом управление нелегальной организацией оставалось всё в тех же «правых националистических» руках: все службы подчинялись полковнику Францу фон Эппу.

Фон Эпп — весьма интересная фигура. Вот что пишет о нем «Википедия»: Профессиональный военный фон Эпп «после провозглашения леворадикальными силами Баварской советской республики возглавил добровольческий корпус. Фрайкор фон Эппа вместе с другими военизированными «белыми» отрядами в апреле–мае 1919 года участвовал в походе на Мюнхен, завершившемся кровопролитным взятием города и расстрелом арестованных лидеров крайне левых.

Затем фрайкор фон Эппа был принят в состав рейхсвера (армии Веймарской республики), став основой 21-й баварской охранной бригады, командиром которой стал фон Эпп. Также ему были подчинены городская полиция Мюнхена, пожарные команды и техническая аварийная помощь (военизированные инженерные формирования, подчиненные техническому центру в составе военного министерства). Во время Капповского путча 1920 года фон Эпп вместе с другими ультраправыми баварскими лидерами — руководителем пожарных команд Георгом Эшерихом и начальником мюнхенской полиции Эрнстом Пенером — настоял на отставке социал-демократического правительства Хоффманна и назначении правого гражданского правительства Густава Риттера фон Кара. В апреле 1920 года баварский фрайкор фон Эппа участвовал в боевых действиях против Красной Армии Рура.

1 октября 1920 полковник фон Эпп был назначен командующим пехотными войсками 7-го военного округа рейхсвера (Мюнхен). Начальником его штаба был гауптман Эрнст Рем, который познакомил фон Эппа с Адольфом Гитлером. Многие баварские нацисты (такие, как Ганс Франк, Рудольф Гесс, братья Грегор и Отто Штрассеры) ранее служили в фрайкоре фон Эппа. Существует информация, что в 1921 году фон Эпп по предложению Рема выделил 60 тысяч марок на приобретение центрального органа NSDAP Völkischer Beobachter. Связи с ультраправыми политическими силами привели к тому, что правительство Веймарской республики приняло решение об увольнении фон Эппа из рейхсвера, но он сам подал в отставку. С 31 октября 1923 находился в отставке, сохранив право ношения военной формы и получив звание генерал-лейтенанта».

Кстати, фон Эпп был давним другом Хаусхофера и, по мнению многих исследователей, именно он повлиял на выбор Хаусхофером офицерской карьеры.

Вернемся к истории добровольческого корпуса «Оберланд».

Постепенно численность фрейкора росла и к лету 1921 года достигла 9600 (по другим сведениям — 9800) штыков. Это позволило сформировать из «Оберланда» в составе «Ополчения жителей Баварии» Эшериха и Канцлера отдельный отряд под Земельным знаменем («Ландфане», нем. Landfahne). Большинство исследователей сходятся в том, что к этому времени «Оберланд» (обладавший даже тяжелым оружием) являлся наиболее боеспособным вооруженным формированием в Баварии (если не считать собственно баварский рейхсвер).

Вместо расформированного Добровольческого корпуса «Оберланд» в октябре 1921 года был учрежден и зарегистрирован в надлежащем порядке Союз «Оберланд», в который перешла значительная часть прежних чинов одноименного добровольческого корпуса. Союз «Оберланд» в первоначальный период своего существования являлся, в основном, организацией гражданской самообороны. Многие члены Союза «Оберланд» были участниками мюнхенского «пивного путча» Гитлера–Людендорфа 8–9 ноября 1923 года, в том числе Рудольф Гесс и Фридрих Вебер, на протяжении многих лет возглавлявший Союз «Оберланд».

Интересно, что, как пишет А. В. Васильченко, в 1920-е годы Карл Хаусхофер через своего знакомого графа Генриха Люксбурга поддерживал тесные связи с Союзом «Оберланд». Хаусхофер не раз бывал в замке Гогенэк, где принимал участие в празднествах и собраниях, организованных «Оберландом». По-видимому, благодаря тому же графу Люксбургу Хаусхофер оказался в Японии в качестве военного атташе — именно Люксбург рассказал Хаусхоферу, что «военное министерство Баварии намеревается направить в Японию перспективного офицера, для чего разыскивался доброволец».

В 1925 году Хаусхоферу было предложено занять место в правлении Союза «Оберланд». Однако Карл Хаусхофер отказался. Нужно отметить, что Союз «Оберланд» был запрещен после «пивного путча» и вновь стал легальным объединением только после снятия запрета 25 февраля 1925 года. Видимо, в этом время Хаусхоферу как раз и было сделано предложение возглавить Союз. Будет ли вменяемый политик предлагать первому встречному место в правлении боевого союза? И не просто боевого союза, а некогда наиболее дееспособного боевого добровольческого объединения? Конечно, нет. Значит, Хаусхофер не просто участвовал в празднествах «Оберланда», он был очень хорошо знаком с руководителями союза. Главный вопрос заключается в том, кто именно руководил Союзом «Оберланд» к 1925 году.

Как мы знаем, 25 июля 1919 года добровольческий корпус «Оберланд» был полностью влит в состав 21-й баварской стрелковой бригады, которая являлась рейхсверовской частью. Основой при формировании стрелковой бригады являлся добровольческий корпус фон Эппа, которому после долгих споров и дискуссий все-таки удалось стать бригадным командиром.

Формально фюрером Союза «Оберланд» стал Фридрих Вебер, но не будем забывать, что еще в 1919 году Вебер вступил в ряды добровольческого батальона фон Эппа. То есть велика вероятность того, что на самом деле настоящим главой «Оберланда» был фон Эпп и стоящие за ним структуры. В этом случае, учитывая давнее знакомство Хаусхофера и фон Эппа, становится понятным, почему ему предлагалось возглавить союз «Оберланд» в 1925 году.

О потенциальной связи фон Эппа с Обществом «Туле» пишет А. В. Васильченко: «После излечения Гесс вступил в состав добровольческого корпуса фон Эппа, который по «странному» стечению обстоятельств организовал свою штаб-квартиру в гостиничных помещениях Общества «Туле».

Является ли это «стечением обстоятельств» или на самом деле между фон Эппом и Обществом «Туле» была связь? И не значит ли это, что контроль над «Оберландом» переходил из рук в руки в рамках одной организации — Общества «Туле»? К сожалению, однозначных сведений о том, что фон Эпп был членом Общества «Туле» найти не удалось. Однако перечисленные выше детали указывают на это.

Интересно, что замок Гогенек, в котором проходили мероприятия «Оберланда», был куплен в 1920-е годы Юлиусом Фридрихом Леманом (Julius Friedrich Lehmann) — немецким издателем, основателем издательства своего имени J. F. Lehmann Verlag, выпускавшего медицинскую, националистическую, шовинистическую и расистскую литературу. «Википедия» сообщает, что «на рубеже XIX–XX веков Леман сыграл значительную роль в превращении Мюнхена в центр антисемитизма в Германии. В эпоху Веймарской республики Леман одним из первых оказывал поддержку НСДАП, впоследствии вступив в эту партию».

А еще в 1917 году Леман вступил в «Немецкую отечественную партию» (нем. Deutsche Vaterlandspartei) — крупнейшую в то время националистическую партию в Германии. Она была учреждена 2 сентября 1917 года (в годовщину победы в битве при Седане во время Франко-прусской войны) Вольфгангом Каппом и фон Тирпицем. Целью партии было вызвать в германском народе национальное движение, сорвать заключение мира, продолжать аннексионистскую внешнюю политику. Партия поддерживала политику фон Гинденбурга и Людендорфа. Финансовую поддержку «Немецкая отечественная партия» получала от Верховного командования германской армии. «В июле 1918 года, на пике популярности, в партии состояло 1 250 000 членов, но к сентябрю членство сократилось до 800 000. Из-за неудач на фронте популярность партии стремительно падала; согласно полицейским рапортам, подавляющее большинство участников партийных демонстраций приходили не поддерживать партию, а протестовать против нее. Вскоре после ноябрьской революции 1918 года, просуществовав всего 14 месяцев, партия была распущена». Юлиус Леман издавал газету «Обновление Германии», которая стала рупором этой партии.

В дальнейшем Леман работал в правлении Пангерманского союза и был активным членом организации «Немецкий народный союз обороны и наступления».

Естественно предположить, что содействие Лемана «Оберланду» было не случайным. Скорее всего, оно было напрямую связано с деятельностью организации «Пангерманский союз», в которой Леман играл одну из первых скрипок. В частности, уже не раз упоминавшийся отель «Четыре времени года», в котором проходили собрания Общества «Туле», был центром националистической агитации Пангерманского союза во время Первой мировой войны.

Николас Гудрик-Кларк в своей книге сообщает, что «Пангерманский союз» — это название одной из мюнхенских Хаммер-групп: «В следующем году Иоханнес Геринг, принадлежавший мюнхенской группе Hammer, известной также как «Пангерманский союз», хорошо знавший Листа и Ланца фон Либенфельса, написал Штауффу о франкмасонах». А если так, то выходит, что «Пангерманский союз» был одним из звеньев Имперского союза «Молот», мозговым центром которого являлся «Германенорден». А о связи «Германенордена» с Обществом «Туле» нам хорошо известно.

«Пангерманский союз» считается одним из сильнейших идеологических центров в Германской империи в период с 1891 по 1939 годы. Его программа была экспансионистской, пангерманской, милитаристской и националистической. Кроме того, в ней были ярко выражены юдофобия и антиславянство. Основными целями «Пангерманского союза» были заявлены: оживление патриотического сознания, поддержка немецких интересов за рубежом и содействие энергичной немецкой политике.

«Википедия» сообщает, что «деятельность союза не ограничивалась границами только Германии, но была направлена на объединение всего немецкого сообщества. Одна из главных целей пропаганды была Австро-Венгрия, так как в этой стране жило крупнейшее немецкоговорящее население, не входившее в Германскую империю. <...>

Пангерманский союз отражал интересы тех слоев элиты, которые следовали курсом, обозначенным Бисмарком, — объединение немецкоговорящих земель, увеличение территории Германии, в том числе военным путем».

Как мы уже знаем, «Пангерманский союз» поддерживал «Немецкую отечественную партию», в которой с 1917 года состоял Леман. Вполне естественно, что идеи и деятельность Общества «Туле» оказались ему созвучными.

Кстати, некоторые члены Общества «Туле» состояли и в «Пангерманском союзе». Например, Пауль Тафель: «На политические убеждения членов партии (имеется в виду Немецкая рабочая партия. — Н. П.) сильно повлиял наставник Дрекслера — доктор Пауль Тафель, директор компании MAN, который также был членом Общества «Туле» и, кроме того, являлся лидером «Пангерманского союза». Основной идеей Тафеля было создание националистической партии, опиравшейся на рабочих, в отличие от подобных партий среднего класса».

Взгляды «Пангерманского союза» на расширение границ Германии явно сов­падали со взглядами Хаусхофера на расширение жизненного пространства. Однако однозначных сведений в пользу связей Хаусхофера с Обществом «Туле» через «Пангерманский союз» нет. Более того, в 1921 году Хаусхофер создал ячейку «Немецкой народной партии» Штреземана, тем самым выступив на стороне буржуазных элит. Если бы он был более близок к элитам, представлявшим «Пангерманский союз», то, скорее всего, вступил бы в «Немецкую отечественную партию» или, скажем, в «Национал-либеральную земельную партию». Кстати, именно эту партию на выборах 1919 года поддерживал Зеботтендорф, агитируя за нее в своей газете.

Мы уже упоминали, что «Немецкая народная партия» — это политическая партия в Германии периода Веймарской республики, созданная на основе правого крыла Национал-либеральной партии Германии. Одним из основателей «Немецкой народной партии» был Густав Штреземан, который возглавлял ННП вплоть до своей смерти в 1929 году.

«Немецкая народная партия» представляла интересы немецких промышленников и прочих предпринимателей. В своих программных установках партия выступала за христианские семейные ценности, светскую систему образования, снижение тарифов, за отрицательное отношение к расходам по социальному обеспечению и субсидиям аграрному сектору экономики. «Немецкой народной партии» также была свойственна враждебность по отношению к марксистской идеологии (это касалось не только коммунистов, но и социал-демократов)».

Поддержка этой партии Обществом «Туле» на выборах 1919 года представляется не случайной, так как сторонники «Общества «Туле» были в основном юристами, судьями, университетскими профессорами, аристократами, принадлежавшими королевскому окружению династии Виттельсбах, промышленниками, врачами, учеными и преуспевающими бизнесменами, как, например, сам владелец гостиницы «Четыре времени года».

Поддержка «Немецкой народной партии» со стороны Хаусхоферов, видимо, тоже была не случайной. А. В. Васильченко пишет, что «большое влияние на Карла Хаусхофера и Альбрехта Хаусхофера оказала Гертруда Вольф — активистка партии (первая женщина-депутат в баварском ландтаге). Вольф была не только активисткой «Немецкой народной партии», но и другом семьи Хаусхоферов. С начала 1921 года она постоянно призывала Карла и Альбрехта Хаусхоферов попытаться реализовать свои идеи и начинания именно через ее партию».

Карл Хаусхофер, вероятно, прислушался к советам и вступил в «Немецкую народную партию». Но Хаусхофер был не простым членом партии. В 1921 году он был избран председателем городской партийной организации «Немецкой народной партии», на чем, как пишет Васильченко, «постоянно настаивал генерал фон Шох, председатель баварского земельного комитета, и майор Винингер».

Крайне важно, что генерал Карл фон Шох имел прямое отношение к баварскому генеральному штабу. По всей видимости, именно по поручению генерального штаба Баварии Хаусхофер в свое время был отправлен в Японию в качестве атташе. Не менее важно и то, что в Германской имперской армии «главнокомандующим Рейхсхеера, и в меньшей степени баварского контингента, был Кайзер. Ему помогал военный кабинет, и контроль осуществлялся через Министерство обороны и генеральный штаб. Начальник генерального штаба стал главным военным советником Императора и самой мощной военной фигурой в Германии. Бавария имела свое собственное Военное министерство и свой собственный генеральный штаб, но координировала свои планы военных операций с прусским генеральным штабом».

Именно таким разделением управления можно объяснить наличие как минимум двух блоков партий, представлявших интересы военных кругов. В первый блок, по всей видимости, входили представители Кайзеровского блока (Людендорф, Тирпиц и прочие). Они сформировали «Пангерманский союз».

Во второй блок входили представители баварского генерального штаба (Хаусхофер, фон Эпп, Карл фон Шох). Они вошли в «Немецкую народную партию».

Конечно, Общество «Туле» поддержало «Немецкую народную партию» на выборах в 1919 году, а председателем баварской организации Хаусхофер стал только в 1921 году, но, тем не менее, становится понятным, что у Общества «Туле» и Хаусхофера был общий круг знакомых в верхушке этой партии. А значит, опосредованная связь между Хаусхофером и Обществом «Туле» была. Как минимум, они в разное время отражали интересны одной и той же группы.

21 апреля 1923 года Хаусхофер написал своей супруге: «Уже два дня неустанно меня преследует господин фон Вицлебен» (заместитель председателя баварской организации Объединение зарубежных немцев [Verein für Deutsche Kulturbeziehungen im Ausland], ФДА. Ранее — Союз немецких школ [Allgemeiner Deutscher Schulverein]». А уже через 3 дня (24 апреля 1923 года) Карл Хаусхофер вступил в ряды этой организации.

13 мая 1880 года был создан Союз немецких школ. В 1881 году в Берлине, был создан Главный школьный союз по сохранению немцев за рубежом. В 1908 году Берлинское отделение было переименовано в «Организацию зарубежных немцев». После 1919 года Венская часть организации сменила название на «Объединение немецких школ южного региона». «Организация зарубежных немцев» приветствовала приход нацистов и разделяла их идеологию, в том числе расизм. Также имеются сведения о том, что «Организация зарубежных немцев» вместе с СС занимались подготовкой этнических чисток на территориях, завоеванных нацистами.

«Организация зарубежных немцев» — немецкая культурная организация. В период нацизма содействовала германской разведке в добыче сведений по всему миру. В качестве цели деятельности «Организация зарубежных немцев» выдвигала сохранение немецкой культуры среди «расовых немцев». Иначе говоря, данная организация занималась не просто помощью в изучении немецкого языка за рубежом, но являлась фактически одним из звеньев внешней разведки Германии.

И вот в августе 1924 года, на съезде в Швайнфурте, произошло избрание Карла Хаусхофера председателем баварского отделения «Организации зарубежных немцев». Решение было принято единогласно. А с 1925 года к работе отца подключается и сын Альбрехт: «Помогая отцу в его работе, Альбрехт Хаусхофер оказался связанным с различными группами зарубежных немцев. Именно с этого времени он стал питать особую страсть к «пограничной работе» и «народной политике».

Несмотря на то, что Хаусхофер уже в 1925 году попросил освободить его от должности председателя баварского отделения ФДА, он оставался активным членом правления ФДА вплоть до 30-х годов.

Наиболее важным фактором для нас является то, что Вильгельм Ромедер (руководитель Главного союза немецких школ) был членом Общества «Туле», а также руководителем баварского отделения организации Имперский союз «Молот» с 1914 года. Хаусхофер, конечно же, был с ним знаком, будучи руководителем баварского отделения ФДА. Выходит, мы нашли уже несколько членов Общества «Туле», с которыми был непосредственно знаком Хаусхофер.

В целом, необходимо отметить, что Хаусхофер куда больше интересовался внешней политикой, нежели внутренней, причем начал заниматься ею фактически с момента своего отъезда в Японию. Помимо этого он не только вступил в «Организацию зарубежных немцев», но и был инициатором создания Немецкой Академии (которая позже стала Институтом Гёте).

Интересна еще одна деталь. Мы хорошо знаем, что Хаусхофер был преподавателем в Мюнхенском университете. Здесь же учился его ученик и друг Гесс, преподавал Готфрид Федер — член обществе «Туле».

Не менее интересно и то, что именно в стенах Мюнхенского университета в 1919 году проходил курсы агитаторов Гитлер. В этом же университете учились Людвиг I и Людвиг III — короли Баварии, а также огромное число нобелевских лауреатов и других известных личностей: начиная с XIX века Университет Людвига-Максимилиана считается одним из наиболее престижных университетов Европы.

К сожалению, не удалось найти никакой прямой связи между Хаусхофером и Обществом «Туле» через Мюнхенский университет, кроме нескольких лиц, являвшихся членами Общества «Туле».

Привлекает внимание еще одно совпадение, отдаленно связывающее Хаусхофера с Обществом «Туле».

В конце 1909 года герцог Мекленбург вместе со второй супругой предпринял поездку в Восточную Азию, откуда возвращался в Германию по Транссибирской железной дороге. Во время поездки Мекленбург посетил следующие страны: Сингапур, Сиам (Таиланд), голландскую Ост-Индию (Индонезия), Цзяочжоу (залив в восточной части Китая), Японию.

Годом ранее похожим маршрутом проследовал сам Хаусхофер вместе со своей женой: 22 октября 1908 года Карл и Марта Хаусхофер сели на пароход «Гебен». Хаусхоферы прибыли в Неаполь, потом через Порт-Саид и Цейлон — в Индию. Хаусхоферы посетили Хайдарабад, Бомбей, Калькутту, Дели. В начале 1909 года Карл Хаусхофер побывал у подножия Гималаев. Затем, через Бирму, они попали в Сингапур, некоторое время жили в Гонконге и Шанхае. 19 февраля 1909 года Карл и Марта Хаусхофер достигли Нагасаки (Япония). 15 июня 1910 года Хаусхоферы покинули Киото, прибыли во Владивосток и потом, по Транссибирской дороге, через Иркутск, отправились в Москву. 11 июля 1910 Хаусхоферы выехали из Москвы в Варшаву.

Конечно, сложно на основании подобного совпадения утверждать наличие связи между герцогом Мекленбургом и Хаусхофером, однако совсем не обратить внимания на данный сюжет нельзя. Возможно, в результате более развернутого исследования связь между похожими поездками станет более очевидной.

Осталось только добавить, что герцог Мекленбург-Шверинский с лета 1919 года был канцлером «Германенордена», сменив на этом посту Хеймердингера. А так как к этому времени распавшийся орден объединился, то это означает, что Мекленбург, по всей видимости, имел существенное влияние и на деятельность Общества «Туле». Впрочем, и здесь единого мнения среди авторов нет. В частности, А. В. Васильченко считает, что Общество «Туле» действовало как самостоятельная организация.

В. В. Акунов в своей статье «Фрайкоры 2» так описывает особенности персонального состава Общества «Туле»: «В Обществе «Туле», наряду с видными представителями баварской аристократии (баронами Вильгельмом фон Виттгенбергом, Гансом Германом фон унд цу Бодеманом, Эрнстом фон Лютцельбургом, Францем фон Фейлицшем, Эрнстом фон Леффельгольцем и Петером фон Ратценштейном, принцессой Адельгейд фон Микуш и др.), состояли Председатель мюнхенского отделения «Пангерманского (Всенемецкого) Союза» («Алльдойчер Фербанд») Иоганн Фридрих Леман и многие будущие германские национал-социалисты — инженер Готтфрид Федер, ассистент геополитика профессора Карла Гаусгофера Рудольф Гесс, журналист Карл Харрер из газеты «Мюнхенер Беобахтер» (переименованной в дальнейшем в «Фелькишер беобахтер» и ставшей главным печатным органом гитлеровской партии НСДАП), зубной врач, доктор Фридрих Крон, владелец типографии «Мюнхенер беобахтер» Ганс Георг Грассингер (а согласно некоторым источникам — также будущий «главный идеолог» НСДАП, эмигрировавший из России прибалтийский немец Альфред Розенберг). Впрочем, глава Общества «Туле» Рудольф барон фон Зеботтендорф (Рудольф Глауэр) в своей книге «Прежде чем пришел Гитлер» (запрещенной в Германии вскоре после своей публикации в 1934 году, утверждал, что Рудольф Гесс и Альфред Розенберг являлись не членами, а лишь «гостями» мюнхенского Общества «Туле».

В этом описании можно увидеть подтверждение уже цитировавшегося выше мнения Н. Гудрик-Кларка о том, что члены и сторонники Общества «Туле» в основном представляли высшие слои баварского общества, в том числе окружение династии Виттельсбахов.

Семья Хаусхоферов тоже имела давние связи с королевским домом Виттельсбахов. Например, дед Карла Хаусхофера — Макс Йозеф Хаусхофер был сыном придворного учителя при короле Максимилиане I. Более того, сам король был крестным отцом деда Хаусхофера!

Дядя Карла Хаусхофера — Карл Риттер Хаусхофер «стал переходным мостиком между семьей Хаусхоферов и представителями династии Виттельсбахов. Его учениками были: принцесса Тереза, принц Людвиг, принц Леопольд, принц Арнульф. Он же впервые заговорил с Карлом Хаусхофером о геополитике». Как нам удалось убедиться ранее, «переходный мостик» к династии Виттельсбахов существовал и до появления на свет дяди Карла. Но тем не менее, прочность этого «мостика» доказывает работа Карла Риттера Хаусхофера над воспитанием Терезы, Людвига, Леопольда и Арнульфа — детей принца-регента Луитпольда, который фактически являлся правителем Баварии во время царствования Людвига II и Отто I. Его сын стал последним королем Баварии — Людвигом III.

То есть Луитпольд правил с июня 1886 года по 1913 год в качестве регента. После Луитпольда на престол взошел его сын Людвиг III — последний король из династии Виттельсбахов и воспитанник Карла Хаусхофера (дяди «нашего» Хаусхофера).

Людвиг III стал королем Баварии 5 ноября 1913 года. А после начала Ноябрьской революции в Германии, 7 ноября 1918 года, король бежал из дворца и 13 ноября 1918 года отрекся от престола. Одна из старейших монархий Европы прекратила свое существование.

К сожалению, более подробных сведений о связях между королевским домом Виттельсбахов, Обществом «Туле» и Хаусхофером найти не удалось. Но обращают на себя внимание несколько фактов. Судя по всему, династия Виттельсбахов стремительно теряла свою поддержку среди местной баварской элиты начиная с 1880-х годов, когда на престол взошли два недееспособных короля подряд (Отто I и Людвиг II). Не менее показательным является отречение Людвига III от престола. Людвиг отрекся от престола, не предприняв никаких действий для восстановления прежнего порядка. Такое поведение короля косвенно может свидетельствовать о том, что поддержка его среди местной элиты была невелика, иначе он бы смог опереться на нее и осуществить контрреволюцию.

Но среди членов Общества «Туле» были, как мы убедились ранее, представители элиты, имевшие прямое отношение к дому Виттельсбахов. Хаусхоферы тоже имели к этому дому непосредственное отношение. Вполне логичным выглядит предположение о наличии мостика от Хаусхофера к Обществу «Туле» через элитные круги вокруг дома Виттельсбахов.

Рассмотрим подробнее идеологию Общества «Туле» и взгляды Карла Хаусхофера в надежде найти пересечения. Возможно, эти пересечения укажут нам на преемственность каких-то идей.

Наибольшее количество сведений об идеологии и политической ориентации Общества «Туле» мы знаем из статей Зеботтендорфа, опубликованных в газете «Мюнхенский обозреватель» и из его книги «Прежде чем пришел Гитлер». Необходимо делать поправку на то, что взгляды Зеботтендорфа могут не отражать в полной мере взглядов Общества «Туле». Указав на эту особенность, приступим к исследованию заявленного вопроса.

«В своей книге Зеботтендорф указал несколько имен, которые, по его мнению, являлись «источниками движения». На первом месте, вне всякого сомнения, стоял «классик» немецкого антисемитизма Теодор Фрич, который был многим известен как создатель Имперского союза «Молот» и один из соучредителей «Германского ордена». Назывались также имена Альфреда Гугенберга и Генриха Класса, которые в данном случае выступали не столько в качестве активистов «Пангерманского Союза», сколько как «хранители» антисемитских идей. Кроме этого, в книге упоминаются Гвидо фон Лист, Йорг Ланц фон Либенфельс, также журналист и издатель Филипп Штауфф, который являлся ярым поборником идей Гвидо фон Листа». Из данного отрывка из книги А. В. Васильченко «Общество «Туле». Правда без мифов» становится понятным, что основными чертами мировоззрения Общества «Туле» были:

Антисемитизм — в качестве почвы для выбора противника;

Любовь к руническим надписям и памятникам древности как свидетельствам бывшей высокоразвитой и утраченной арийской цивилизации. Также как свидетельства древней религии ариев;

Элитарность и эзотеричность как основа для сохранения арийской мудрости. Позаимствована из ариософии Листа;

Древняя германская мифология в качестве основы для культов общества (Оден, Вальватер, Грааль и пр.).

Антисемитизм

Антисемитизм был распространен в Баварии в связи с тем, что число евреев-переселенцев всё время росло, что увеличивало социальную напряженность как в Австрии, так и в Германии.

Ариософия

Как уже сообщалось ранее, некоторые члены Общества «Туле» имели непосредственное отношение к Обществу Листа и даже к ядру этой организации — высшему ордену Арманистов (НАО). Этот факт говорит о том, что в Обществе могли культивироваться ариософские взгляды.

«Ариософию» можно перевести на русский как «арийская мудрость», «мудрость арийцев». Под этим понятием в первую очередь понимается национализм, в который были интегрированы элементы религиозного расизма и теософии. «Ариософия как явление возникла на рубеже XIX–XX веков на территории Австрии и была прежде всего связана с такими именами, как Гвидо фон Лист и Йорг Ланц Либенфельс. <...>

Накануне Первой мировой войны она приобрела большую популярность также на территории Германии. Но все-таки корни ариософии надо искать в специфических условиях, которые сложились в многонациональной Австро-Венгерской империи Габсбургов. Тогда многие австрийские немцы считали, что их национальному бытию угрожало увеличение численности других этнических групп (венгров, чехов, словаков и т.д). Подобные опасения привели к тому, что среди части немецкого населения стал культивироваться национализм пангерманского типа. <...> Национализм, расизм, антилиберализм и культурный пессимизм сплачивались в единый идеологический конгломерат. <...> Первым автором, который связал воедино друг с другом националистические и теософские элементы был Гвидо фон Лист».

Гвидо фон Лист

В 1889 году Гвидо фон Лист опубликовал роман «Карнунтум», в основу которого была положена версия, что на территории Австрии еще до римского завоевания существовала высокоразвитая германская цивилизация. Следы наследия этой предполагаемой древней германской цивилизации Гвидо фон Лист искал повсюду: в археологических памятниках, названиях лесов, рек и гор. Доказательства существования древней германской религии Лист усматривал в старых рунических надписях и древних символах.

«Центральной идей новой политической мифологии стала мысль об имевшемся некогда священном духовенстве, которое исповедовало культ Вотана. Предполагалось, что эти жрецы на протяжении веков хранили в тайне древние знания арийцев. <...>

Для самого Гвидо фон Листа христианство ассоциировалось с негативными тенденциями, которые возобладали в германском мире в Средние века, приведя к закату арио-германской расы. <...>

Политическая мифология Гвидо фон Листа строилась не только на сугубо религиозно-исторических элементах, но и на расовой идее, которая нашла свое отражение в принципе вечной борьбы между «высшими» и «низшими» расами. Хотя в данном случае речь шла не столько о расизме, сколько о теософской конструкции, которая оказалась привита к германской мифологии. Для популяризации данных идей было специально создано Общество Гвидо фон Листа, в которое входили как представители фелькише-кружков, так и теософских и эзотерических объединений».

В Германии среди поклонников подобных идей, состоявших в Обществе Гвидо фон Листа мы находим Филиппа Штауффа, Карла Хелльвига, Георга Хауэрштайна. Бернхарда Кернера и Эберхарда фон Брокхузена. Весьма показательно, что все они также состояли в Имперском союзе «Молот» и в «Германенордене».

Ланц фон Либенфельс

В своей книге «Общество «Туле». Правда без мифов» А. В. Васильченко пишет:

«

С определенными оговорками к числу учеников Гвидо фон Листа можно отнести Адольфа Ланца, который предпочитал именоваться Йоргом Ланцем фон Либенфельсом. Его идеи базировались исключительно на принципах вечного противостояния между «высшими» и «низшими» расами. Отчасти он использовал терминологию, предложенную Листом, однако свои идеи он «приправлял» сведениями, почерпнутыми из современных на то время гуманитарных и естественных наук. <...> Либенфельс полагал, что «божественный элемент» сохранился в аристократах, но ему угрожали «неполноценные». <...>

После окончания Первой мировой войны Либенфельс стал еще активнее пропагандировать свои расистские и антисемитские идеи, так как был уверен в существовании «еврейского большевистско-масонского заговора». <...>

Разбирая доктрины Листа и Либенфельса необходимо указать на принципиальные различия между ними, которые в первую очередь касались различного отношения к христианству. В то время как Лист отвергал христианство в любом его виде, Либенфельс создавал «арио-христианство». <...>

В ариософской интерпретации человеческой истории когда-то имелось высокоразвитое, «расово чистое» общество арийцев, которые пребывали под руководством гностического духовенства. Эти арийцы воплощали собой принципы «добра» и «благородства», которым постоянно угрожало «зло», представленное «низшими» расами. По мысли ариософов заговор «низших» рас оказался удачным — именно этим объяснялись процессы расового смешения и упадка древнего арийского строя. Однако, если верить этим идеям, арийские вожди вовремя осознали масштабы угрозы, а потому стали создавать тайные ордена, в которых должны были храниться высшие знания и превозноситься добродетели арийцев. Планировалось, что это позволит им пережить эпоху упадка. Новое культурное процветание и духовное «выздоровление» было возможно лишь при условии повторного обращения к древним культурным ценностям. <...>

Зеботтендорф фактически подтверждал, что в своих идеях исходил из абстрактного гностицизма, который он применял к расовой теории того времени. Главное различие состояло в том, что Зеботтендорф подразумевал под «злом» не все «низшие» расы, а исключительно евреев. В данном случае он исходил из главной аксиомы гностицизма — признания гнусности материального мира. По этой причине Зеботтендорф всячески проклинал материализм. Для него материя была «преходящим, из которого бессмертный дух создавал всё новое». В данном случае для Зеботтендорфа «грехопадение» человечества заключалось не в «расовом смешении», а в отказе от религии, которая постепенно заменялась поклонением материи. Поскольку для создателя Общества «Туле» евреи были «непревзойденными материалистами», то он соотносил их со «злом». Масоны провозглашались врагами в силу несколько иных причин. «Вольные каменщики» учили, что человек был всего лишь продуктом отношений, существовавших в обществе, а потому, чтобы улучшить человека, надо было улучшать социальные отношения. В итоге масоны провозглашали принцип равенства и всемирного братства людей. Зеботтендорф противопоставлял этим принципам «арийскую мудрость», которая опиралась на принцип самосовершенствования отдельного человека, чтобы через этот процесс можно было улучшить окружающий его мир. Кроме этого, для арийцев всегда имели значение национальные, а не интернациональные интересы. О равенстве Зеботтендорф говорил следующее: «Мы — аристократы. Мы хотим осознанно сделать немецкую народность благородной, чтобы быть равными. Только в таком духе мы признаем принцип равенства... Где господствуют массы, там свою ужасную тиранию устанавливает Иудея». В итоге Зеботтендорф исходил из того, что евреи якобы пытались всячески мешать установлению «арийского равенства», то есть препятствовали облагораживанию народов. Для достижения этой цели, использовался принцип «разделяй и властвуй» — провоцировались конфликты между различными группами, например, между аристократами и королем, между рабочими и работодателями. Сами же «провокаторы» использовали постоянно подогреваемый конфликт интересов, чтобы установить в обществе собственную власть. Зеботтендорф полагал, что эта стратегия была настолько успешной, что якобы «в ближайшее время» евреи могли получить в свои руки «бразды правления». Он писал по этому поводу: «Мы могли видеть, как в начале этого века все немецкие политические партии находились либо под влиянием евреев, либо под еврейским руководством». Антисемитизм Зеботтендорф трактовал всего лишь как «защитную реакцию» на попытки «чуждой расы притязать на власть».

Таким образом, можно смело утверждать, что когда Зеботтендорф создавал Общество «Туле», его мировоззрение было, с одной стороны, связано с гностическим расизмом в духе Ланца и Листа, с другой стороны — с радикальным антисемитизмом, который он как бы приобрел в «наследство» от Фрича и его единомышленников. <...>

Что касается «Германского ордена», то в первую очередь надо обратить внимание на листовку, которая называлась «Немецкое послание». Она является весьма показательной. Эта листовка, использовавшаяся «Германским орденом» для пропаганды и вербовки новых членов, однозначно ссылается на расовое учение. <...> В ней провозглашалось неравенство человеческих рас, а также утверждалось, что «чистота расы означает величие и процветание, а расовое смешение, напротив, ведет к разрушению и упадку». Кроме этого в ней говорилось: «Закат всех культурных народов древности был вызван лишь продолжительным смешением рас, когда арийцы безответственно подходили к выбору супруги». <...> Текст этой листовки однозначно говорил о том, что руководство «Германского ордена» находилось под впечатлением от ариософских идей. <...>

Остается лишь уточнить, насколько все эти идеи были применимы в Обществе «Туле». В данном случае надо сосредоточить внимание на статье «Чего мы хотим? Нашим немецким товарищам!» По большому счету, эта статья-прокламация весьма напоминала листовку «Германского ордена» «Немецкое послание». <...> Однако имелись и существенные различия. Во-первых, в листовке Общества «Туле» значительно меньше места уделялось расовым доктринам (Гудрик-Кларк высказал мнение о том, что даже название Общество «Туле» было взято для того, чтобы не ассоциироваться с «Германенорденом». — Н. П.). И если «Германский орден» возмущало расовое смешение, то Общество «Туле» опасалось возможного поражения в мировой войне. Руководство Общества «Туле» видело причину всех бедствий Германии в недостающем немцам национальном сознании и недостаточной народной сплоченности. В самой листовке не говорилось, являлись ли негативные явления «результатом» расового смешения, или же были вызваны к жизни какими-то иными силами. Провозглашение «нравственной и духовной чистки нашего народа» подводило к мысли не о «расовой селекции», а лишь к «восстановлению любви к Родине и восстановлению чувства национальной уверенности». (То есть Общество «Туле» пропагандировало более умеренные идеи. — Н. П.) В листовке Общества «Туле» слово «раса» встречается один-единственный раз: «Мы должны понимать, что означает здоровая и нравственно чистая раса. В этом вопросе мы можем преподать урок всем нашим злейшим врагам».

Из приведенных формулировок, которые употреблялись в листовке Общества «Туле», совершенно не следовало, что его руководство придерживалось расистских воззрений. Можно предположить, что листовка, предназначенная для широких масс, и не должна была содержать в себе излишне резкие, категоричные суждения. Кроме этого, надо напомнить о том, что «Германский орден» делал адресную рассылку «Немецкого послания», то есть изначально ориентировался на людей, которые должны были с одобрением отнестись и к расизму, и к ариософии. Также в агитации, которая велась через «Мюнхенский обозреватель», чему Зеботтендорф посвятил в своей книге несколько страниц, лишь в отдельных случаях можно обнаружить следы ариософского влияния. <...>

Официальная идеология Общества «Туле» фактически никак не соприкасалась с ариософией (оставим это суждение на совести автора. — Н. П.). Руководство организации (пусть даже по тактическим соображениям) предпочитало дистанцироваться от гностического расизма, который культивировался в «Ордене новых тамплиеров» и в Обществе Гвидо фон Листа. В своей пропаганде руководство «Туле» предпочитало взывать к национальному самосознанию, а также критиковать всё, что это сознание подрывало: республику, большевизм, «еврейский заговор». Именно они, а не некое «расовое смешение» воспринимались большинством членов Общества «Туле» как опасные социальные явления. (Тогда почему, по словам Гудрик-Кларка, при вступлении в Общество люди должны были проходить измерение головы и доказывать чистоту своей родословной? Считаю, что в данной ситуации Васильченко явно приукрашивает Общество «Туле» по непонятным для меня причинам. — Н. П.) По большому счету, в своих идеологических установках Общество «Туле» почти ничем не отличалось от прочих групп, которых в изобилии имелось в так называемом «национальном лагере» (это заключение мы тоже оставим на совести автора. — Н. П.). »

В доказательство того, что ариософия имела существенное влияние на общество «Туле» приведем цитату из речи Зеботтендорфа на одном из собраний после ноябрьской революции в Баварии:

«Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови у власти смертельные враги — евреи. Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время, которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности... И пока я держу свой железный молот (речь о молоте Мастера. — Н. П.), я клянусь все силы отдать этой борьбе. Наш Орден — германский Орден, и преданность наша — германская. Наш бог — Вальватер, его руна — Аr. И триединство: Вотан, Вили, Ви — едины в тройственности. Ar — руна означает Ариан, первоначальное пламя, солнце и орел. Чтобы показать волю орла к самопожертвованию, он окрашен в красный. С сегодняшнего дня наш символ — красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы выжить».

Гудрик-Кларк поясняет: «Ссылки Зеботтендорфа на Аr — руну и на мистическую фигуру воскресающего орла, ставшую воинствующим символом арийцев, свидетельствуют о несомненном влиянии Листа. Еще в 1908 году Лист писал о том, что Ar руна означает солнце, первоначальный огонь, арийцев и орла, при этом он также имел в виду смерть и воскресение орла как специфически немецкий символ возрождения. Триединство Вотана, Вили и Ви он описывал в своей германско-теософской космогонии 1910 года. Название Общество «Туле» тоже восходит к ариософии. Этот термин произошел от имени, данного самой северной земле, открытой Пифеем (Pytheas) около 300 г. до н. э. Зеботтендорф отождествил эту Ультима Общество «Туле» с Исландией: как предполагаемый аванпост немецких беженцев, эта страна играла значительную роль в арманистской доктрине».

О мировоззрении Карла Хаусхофера мы узнаем из его книг и некоторых обрывочных фактов.

Элитарность и служение

Об элитарности взглядов Карла Хаусхофера говорит запись в его дневнике, сделанная в 1916 году во время Первой мировой войны: «И все-таки демократия и социальное мышление никогда не могут пересекаться на практике. Ответственность, воспитание аристократии — это отбор по принципу высокой моральной сознательности... Это единственный спасительный метод. Однако, он должен начаться с признания, что люди не являются равными. Путь к власти должны прокладывать только лучшие. Они должны заботиться о социальном управлении, не будучи одержимыми собственным «я». Они должны отказаться от самопредставления».

Нужно сразу отметить, что этот взгляд сильно отличается от взглядов Общества «Туле» на проблему элитарности. Хаусхофер фактически говорит о воспитании и высокой моральной сознательности аристократии, в то время как в Обществе «Туле» речь, прежде всего, шла о сохранении и передаче эзотерических знаний внутри элитных кругов.

Континентальный блок Германия–Россия–Япония

Хаусхофер разработал особый вариант евразийства — военно-геополитическую доктрину «Континентального блока (союза)» (Kontinentalblocke, «Ось Берлин — Москва — Токио»), который должен был объединить государства Евразии — Испанию, Италию, Францию, Германию, Россию и Японию — в качестве Восточного противовеса и альтернативы Западному англосаксонскому миру — Британской империи и США.

Действительно, Хаусхофер старательно разрабатывал и теоретически обосновывал в своих трудах возможность создания континентального блока, который позволил бы раз и навсегда одолеть геополитических противников Германии — США и Англию. В частности, в своей статье «Континентальный блок: Берлин-Москва-Токио» он пишет следующее: «Так, Брук Адамс, один из наиболее замечательных и прозорливых специалистов в области экономической политики ... указывал на то, до какой степени будет поставлена под угрозу возрастающая англицизация мира, если через проведение обширной железнодорожной трансконтинентальной линии с конечными пунктами в Порт-Артуре и Циндао будет достигнуто грандиозное германо-русско-восточно-азиатское объединение — единственное объединение, против которого окажутся бессильными какие бы то ни было попытки английской, американской или даже объединенной блокады. Итак, не кто иной. как наш противник (Хаусхофер прямо называет противниками Англию и США. — Н. П.) придает нам уверенность в том, что прочный континентальный блок одержит верх над «политикой анаконды» в экономическом, военном, морском и стратегическом плане — ту уверенность, которую мы с радостью отметили при второй попытке удушения Старого Света».

При этом Хаусхофера в вопросе геополитики и организации континентального блока ни в коей мере не смущает отсутствие чистого арийского происхождения у японцев. А взгляд его направлен прежде всего на внешнюю политику государства, нежели на внутреннюю. Впрочем, о внутренней политике он тоже кое-что говорит в своей работе 1927 года «Границы в их географическом и политическом значении»: «Германия хочет надеяться вновь занять место, подобающее ей соответственно численности ее населения, а также культурным, военным и хозяйственным (но, увы, не политическим) достижениям среди народов, к которым она теперь уже не относится из-за недостатка силы, пространства и самоопределения».

Отметим, что мы снова не видим никаких пересечений со взглядами Общества «Туле».

Жизненное пространство и культурная экспансия

Принято считать, что фундаментом для построений Хаусхофера было мальтузианское понятие «жизненного пространства», причем задачу каждого государства он видел в расширении этого пространства. Отсюда выводилась необходимость экономической самодостаточности (автаркия), культурной экспансии и поглощения небольших государств, которые, будучи неспособными проводить самостоятельную внешнюю политику, лишь дестабилизируют международные отношения.

Вопрос культурной экспансии, по всей видимости, имел решающее значение для Хаусхофера, так как большую часть своей жизни он посвятил деятельности в структурах, занимавшихся культурной экспансией в зарубежных странах. Речь идет, прежде всего, об «Организации зарубежных немцев» и Немецкой Академии (нынешний Институт Гёте).

При этом в деятельности и взглядах Общества «Туле» никак не прослеживается настроенность на культурную экспансию. Более того, создаваемые Обществом кружки изучения немецкой древности носили закрытый характер, так как предназначены были для поиска и передачи эзотерических знаний.

О расширении жизненного пространства значительно больше грезил «Пангерманский союз», нежели Общество «Туле». Общество «Туле», как было сказано ранее, видело проблему вовсе не в недостатке жизненного пространство, а в мировом еврейском заговоре, которому необходимо противопоставить тайное общество — «Германенорден». В связи с чем говорить о пересечении и заимствовании идеологических и политических взглядов между Хаусхофером и Обществом «Туле» не приходится.

В результате исследования прямых связей между Обществом «Туле» и Карлом Хаусхофером обнаружить не удалось. А те связи, которые имеются, являются опосредованными.

Более того, при сравнении мировоззренческих взглядов Общества «Туле» и Карла Хаусхофера видна существенная разница. Общество «Туле» значительно сильнее тяготеет к антисемитизму и созданию тайных обществ, нежели Хаусхофер, который в первую очередь продвигал идею «расширения жизненного пространства». Принимая во внимание оба эти фактора, напрашивается вывод о том, что информацию о причастности Хаусхофера к руководству Обществом «Туле» вряд ли можно считать достоверной. К тому же никаких сведений, подтверждающих подобный тезис, обнаружено не было.

Если же говорить о связи Общества «Туле» с расцветом национал-социализма, то можно сказать, что благодаря деятельности Общества «Туле» будущая партия Гитлера появилась на свет, получила в свое распоряжение печатный орган в виде газеты «Мюнхенский обозреватель», получила преданных боевых друзей из добровольческого корпуса «Оберланд» и будущих членов из рядов самого общества.

Хаусхофер же, несмотря на свои множественные возможности в области внутренней политики, интересовался прежде всего внешней. Видимо, такое предпочтение во вкусах было связано с его принадлежностью к кругам внешней разведки Баварии (такой вывод можно сделать, если учесть, что Хаусхофер ездил в Японию с этими целями, а во-вторых, в течение своей жизни имел отношение к организациям, занимающимся шпионажем). Этим же объясняется его интерес к таким «культурным» организациям, как «Союз немецких школ», «Объединение зарубежных немцев», Немецкая Академия.

В качестве иллюстрации приведем пример возможных связей между Обществом «Туле» и Хаусхоферами.

Из представленной схемы видно, что наиболее перспективными направлениями для дальнейших исследований является смычка «Хаусхфоер — Виттельсбахи — Туле», а также «Хаусхофер — военные круги — Туле». Теоретически, связь между Хаусхофером и Обществом «Туле» могла существовать, но не настолько сильная, чтобы можно было говорить об участии Хаусхофера в качестве её руководителя.