Особые обстоятельства
Есть Власть, проявляющая недюжинную живучесть и цепкость. И есть ее Противник, стремящийся любой ценой свергнуть Власть. Как этот Противник будет действовать? Выводить на улицу очень много людей? Но Противник не камикадзе. Он понимает, что по-настоящему цепкая и живучая Власть может открыть по митингующим огонь на поражение. И тогда пиши пропало. Мирные толпы разбегутся.
А если они не разбегутся — то они уже и не мирные, и не толпы. Тогда они повстанцы. Соответствующим образом подготовленные, вооруженные и так далее.
Такие повстанцы обычно рекрутируются из соответствующей среды, которая уже обладает начальным боевым опытом. Речь может идти и о бандитской среде. Там есть оружие. Там есть опыт его применения. Там есть зачатки необходимой организации. Не зря сейчас Противник начинает активно обсуждать привлечение криминалитета к борьбе с Кремлем. Смотрите интервью с вором в законе в «Московском комсомольце» №26102 от 26 ноября 2012 года. А также разговор Удальцова с Таргамадзе в «Анатомии протеста-2».
Но это могут быть и разного рода отставники, работающие по прежнему профилю. О чем говорит интервьюируемый вор в законе? Мол, зачем Противнику нанимать нас. Он афганцев может подключить... И мало ли кого еще.
Подключены в таких случаях могут быть и обитатели тех или иных анклавов, отстаивающих свою обособленность от основного населения страны. Чаще всего такие анклавы находятся в горах. Другой вариант — в джунглях. Третий вариант — конфессиональный или национальный сепаратизм, помноженный на ту или иную военизированную специфику (например, традиция абречества, но и не только).
Поскольку регулярная армия и регулярные части, находящиеся в руках правоохранителей, всегда сильнее повстанцев, то начиная подобного рода столкновения с властным конкурентом, Противник делает ставку на те или иные особые обстоятельства (сокращенно ОО). Какие же ОО позволяют Противнику рассчитывать на победное завершение его крайне рискованного начинания?
ОО №1 — переход на сторону Противника части репрессивного аппарата. Противника почему-то может поддержать, например, регулярная армия. Или ее отдельные подразделения. Например, входящие в эту армию части специального назначения. Именно так произошло в Румынии при Чаушеску. Оппозиция вывела людей на улицу. Регулярные части, находившиеся в распоряжении правоохранителей из Секуритате (аналог нашего ФСБ или советского КГБ) решили разогнать вышедших на улицу людей. Внезапно на сторону этих людей, разогнать которых не составляло никакого труда, перешла армия. И не просто армия, а ее элитные подразделения. Эти подразделения не только расстреляли семью Чаушеску. Они организовали массовые репрессии против Секуритате. Расстрелянных представителей Секуритате свозили грузовиками в места массовых захоронений. Была организована охота на представителей Секуритате. Составлены списки. Введены специальные меры, превращающие работников Секуритате в социальных и политических изгоев. Итак, в качестве ОО №1 Противник может рассчитывать на то, что его поддержит часть силовиков.
На какие еще ОО он может сделать ставку?
ОО №2 — Противника могут поддержать хорошо организованные слои населения, обладающие возможностью переводить созданный политический кризис в то, что называется коллапсом или параличом экономики. Классическим вариантом подобного рода поддержки является всеобщая политическая забастовка. Если власть не может подавить эту забастовку, заменив забастовщиков спецвойсками или штрейкбрехерами, то она проигрывает, даже если на ее стороне вся мощь силовых структур государства. Потому что силовики не могут передвигаться в условиях абсолютного паралича на транспорте. Потому что... Словом, вряд ли совсем уже стерты из сознания постсоветских граждан ленинские слова о почте, телеграфе и телефоне, контроль за которыми обеспечивает победу Противника, осуществляющего свержение власти. Ибо сторонники власти, против которой Противник организует вооруженное восстание, элементарно не могут добраться до нужных ключевых точек. Так не могли добраться до революционного Петербурга сначала немногочисленные сторонники Николая II(февраль 1917 года), а потом еще более малочисленные сторонники Временного правительства (октябрь 1917 года).
Постоянное обсуждение перекрытия Транссибирской магистрали, подключения к политической борьбе шахтеров и иных представителей рабочего класса, способных парализовать действия репрессивного аппарата... Что это? Фантазия или проработка планов, изложенных в любом учебнике по организации повстанческой деятельности? Конечно же, это проработка вполне реальных планов. И не надо иметь доступа к специальным инструкциям, в которых все это излагается более детально. Подключение рабочих к демонтажу власти осуществлялось в той же Румынии (это называлось «движение шахтеров за Илиеску»). А также в СССР эпохи перестройки (вспомним тогдашние забастовки в Кузбассе и других регионах).
Сепаратистские движения подключаются к антивластным действиям повсеместно. Тут что советская перестройка, что бенгазийское движение против Каддафи. В подсоединении криминалитета тоже нет ничего нового — разного рода партизанские горные районы Латинской Америки демонстрируют именно подключение наркокартелей к антивластной политической деятельности.
Чем больше сил Противник присоединяет к своей борьбе, тем менее ясным становится вопрос о том, кто ведущий, а кто ведомый. Если у всех подключаемых Противником сил свои цели и свой автономный потенциал, то кто такой для них этот Противник? С помощью чего он может сохранить контроль над этой клубящейся стихией?
Тут в действие — почти неумолимо — вступает еще одно ОО.
ОО №3 — Противник может рассчитывать или на свою невероятную революционную самость (орденскую сплоченность, жертвенность, сверхидейность, организационный талант и так далее), или — на помощь иноземных государств. Государств, обладающих огромным финансовым потенциалом. Государств, имеющих в своем распоряжении регулярные спецвойска и разного рода спецресурсы. Государств, способных оказать Противнику власти разнообразные виды помощи. Отнюдь не сводимой, между прочим, к элементарному (хотя и очень важному) финансированию. Иноземцы могут, например, поставлять Противнику оружие. Или инструкторов и оружие. Или — более или менее закамуфлированный ограниченный контингент. Все это знакомо и по истории, и по тому, что разворачивается сейчас. Так происходило в Испании в эпоху Гражданской войны 30-х годов XX века. Так же происходит сейчас в Сирии.
Помимо такой более или менее тривиальной помощи иноземцы могут оказывать Противнику и гораздо более деликатную, суперэффективную помощь. В условиях, когда Власть а) погрязла в коррупции и б) решила прятать деньги на иноземной территории, иноземцы могут начать договариваться с отдельными представителями Власти о выгодных для них сценариях капитуляции. Ведь иноземцы знают все номера зарубежных счетов, на которых хранят наворованные деньги конкретные властные воры в погонах, от действий которых зависит судьба так называемого «режима».
К каждому из таких воров в погонах (а также воров, занимающих ключевые политические позиции) иноземец при желании может подойти с соответствующим предложением, от которого нельзя будет отказаться. Нет никакой трудности в том, чтобы сформулировать пару сотен, а то и пару тысяч таких предложений. От каждого из которых нельзя будет отказаться.
Именно это было осуществлено в Египте с тупоголовыми ворами в погонах, которые не почуяли подвоха и перестали защищать Мубарака. Итак, Противник может рассчитывать на то, что иноземец поможет ему парализовать силовую элиту. Противник может рассчитывать на иноземную агентуру, которая станет штабом, связующим его с разными антивластными силами. Противник может рассчитывать на то, что именно ему передадут деньги и оружие. И тогда именно он будет контролировать разнородный антивластный контингент по принципу «кто платит, тот и заказывает музыку».
На что еще может рассчитывать Противник?
ОО №4 — Противник может и даже должен рассчитывать на предельную дискредитацию своего властного конкурента. Тут опять же очень велика роль иноземца и его пятой колонны. Противник должен непрерывно — убедительно и навязчиво — рассказывать о нелицеприятности Власти. Ведь защищающие его правоохранители — далеко не роботы.
Выступая по первой программе Центрального телевидения 18 (!) августа 1991 года, то есть за день до ГКЧП, я сказал, что в танках сидят солдаты, читающие журнал «Огонек». И потому надо сначала выигрывать идеологическую войну, а уже потом вести войну политическую. Сказал я об этом исходя из общих соображений. Ни Олег Шенин, ни другие мои друзья, примыкавшие к ГКЧП, не удосужились проинформировать меня о своих планах.
Итак, придание Власти таких черт, которые исключают ее поддержку не только силовой элиты, но и неэлитным составом правоохранителей — это очень важное ОО, на которое Противник безусловно делает ставку. Кто-то должен так поработать, чтобы ни поручик Иванов, ни лейтенант Бен Али не захотели защищать наделенных этими чертами Николая II или Хосни Мубарака.
Можно подвести черту? Нет, нельзя!
ОО №5 — действия самой Власти. Это решающее обстоятельство. Никто не смог бы наделить Николая II определенными чертами, если бы сам Николай II вел себя иначе. Организуя свержение Власти, ее Противник делает ставку на негативные качества входящих в эту власть VIP. И всячески содействует тому, чтобы эти негативные качества были в максимальной степени выявлены и преданы общественному поруганию. Для этого Противник обзаводится союзниками во властной системе. Эти союзники делятся на несколько категорий.
Первая категория — стихийные воры. Воровской природе Сердюкова можно помочь раскрыться. Можно придать этому раскрытию максимально разнузданный характер. Можно подключить нужный контингент к информированию общества о пакостности Сердюкова.
Но решающее значение имеет не это. А то, что Сердюков де-факто обладает набором ярко выраженных негативных черт. И де-факто проводит явно негативную линию. Агитировать против себя должны не Противники власти, а сами властные VIP. Повторяю, Противник может и даже обязан подставлять увеличительное стекло к отдельным осуществляемым ими пакостям. Но пакости должны наличествовать. И вызывать соответствующую реакцию.
Элита Николая II должна хамить, дурить, воровать, проявлять высокомерие, идиотское упрямство, организовывать взаимную грызню и так далее. Все это должны видеть. И даже те, кто хотят помочь монархии и ощущают «спецуклон» в действиях разоблачителей власти, неизбежно разведут руками. Ну как можно защищать эту линию, эту политику, эти человеческие качества?!
Вторая категория — сознательные саботажники, работающие на подрыв властной политической системы. Такие люди всегда наперечет. Но именно они составляют золотой фонд Противника. Чего именно хотят саботажники — это отдельный вопрос. Может быть, они хотят заменить Николая II его дядей. А может быть — падения дома Романовых и реванша более древних аристократических родов. Реже всего они хотят даже элитно-буржуазной революции. Очень часто они хотят контрреволюции того или иного типа. То есть поворота власти в предельно репрессивную сторону. Впрочем, почему надо преувеличивать дальновидность этих саботажников. Они недовольны существующим раскладом. Они хотят отомстить тем, кто организовал этот расклад. У них есть общий бизнес с ворами. И у них есть связь с представителями совсем уж немногочисленной третьей категории.
Третья категория — это полноценные резиденты иностранных спецслужб, занимающие ключевые позиции внутри властной политической системы. Эти люди выполняют свой долг перед иноземцами. И действуют по их указаниям. Иногда, кстати, и по идеальным мотивам. Ибо, иноземец для них — друг, товарищ и брат.
И, наконец, последнее ОО, на которое Противник делает ставку.
ОО №6 — «спецмедицина». Она же — содействие иноземцев и подключенной к ним местной элиты «благородному делу» организации персональных (психологических, медико-биологических и иных) проблем у ключевых фигур, входящих во властную группу. Тут Противнику нужно содействие и медиков, и «кое-кого» еще. Кто устранил Машерова и Кулакова? Кто организовал медицинские проблемы тому же Черненко? Или мало кому известному, но очень важному в 1996 году главе кремлевской администрации Николаю Егорову? Или Жданову... Или самому Сталину... Или...
Пусть читатель сам сопоставит рассмотренные мною ОО с нынешней ситуацией. И поймет, что нынешний политический кризис гораздо коварнее и опаснее кризиса зимы 2011–2012 годов.
