Русский героизм. Иноземное иго и начало его краха
Нам пришлось надолго прервать серию исторических зарисовок о русском героизме из-за резкой и трагической активизации событий на Юго-Востоке Украины. Теперь, когда в военной ситуации для ополченцев произошел определенный перелом, эту серию можно продолжить. Только следует сделать одно замечание — сама жизнь продемонстрировала нам летом этого года тот самый русский героизм, героизм русских добровольцев и ополченцев, защищающих Донбасс. Значит, национальный характер не изменился, не оскудел и не переродился, и защита Родины по-прежнему остается для русского человека самым святым и главным делом.
Мы закончили рассказ о развитии русского воинского характера на могучей фигуре Александра Невского — воина и дипломата, объединителя Руси. К сожалению, после смерти Александра объединительная тенденция снова стала гаснуть. Его сыновья не продолжили дело отца — напротив, стали самыми активными зачинщиками феодальных раздоров. А этим всегда пользовалась Золотая Орда, заинтересованная в разбое.
Кстати, тенденция раздробленности возникла и внутри монгольской империи — и чем дальше, тем больше набирала силу. За год до смерти Александра Невского, в 1262 году, произошло событие, ставшее для Руси началом конца монгольского ига. Правда, тогда об этом мало кто догадывался, поскольку мощь монгольского военно-феодального государства казалась безмерной. Но если не было внешней силы, способной сокрушить империю Чингисхана, то внутренние — были...
В 1262 году в борьбе за влияние на Иран и Азербайджан столкнулись два принца-чингизида — Хулагу и Берке. Армия Хулагу потерпела в битве поражение, причем оно было настолько ужасающим, что и сам победитель был потрясен результатами своей победы. Как передает арабский хронист Ибн Васил, принц Берке, глядя на поле битвы, горестно воскликнул: « Да посрамит Аллах погубившего монголов мечами монголов! Если бы мы действовали сообща, то покорили бы всю землю».
Внутренние конфликты стали первым симптомом расслоения монгольской военно-кочевой элиты, началом конца гигантской степной империи, от которой через три века не осталось и следа. Правда, до самого этого конца было еще далеко. Пока же, после смерти Александра Невского и краткого периода относительного спокойствия, русские князья вновь стали сводить мелкие феодальные счеты друг с другом, причем систематически привлекая к своим раздорам монгольские карательные отряды.
Как действовали монголы — известно: целые области опустошались военными действиями, города и села сжигались, люди уводились в рабство, а зерно, скот и многое другое — реквизировалось. Подчеркнем — именно феодальное соперничество князей было главной причиной ордынских репрессий, обрушившихся на русский народ. Историк В. Похлебкин пишет об этом времени: « Подобно тому, как в XII веке черниговские и киевские князья боролись друг с другом, призывая на Русь половцев, так и князья Северо-Восточной Руси борются в 80- х годах XIII века друг с другом за власть, опираясь на ордынские отряды, которые они приглашают пограбить княжества своих политических противников, т. е., по сути дела, хладнокровно призывают иностранные войска опустошать области, населенные их русскими соотечественниками».
В 1276 году начинается междоусобная борьба старших сыновей Александра Невского — Дмитрия и Андрея — за Великое Владимирское княжение. И продолжается почти 20 лет.
В 1281 году ордынское войско, вызванное Андреем Александровичем, князем Городецким, опустошает несколько русских княжеств: Владимирское, Тверское, Суздальское, Ростовское, Муромское, Переславль-Залесское и их столицы. Ордынцы доходят до Торжка, практически оккупируя всю Северо-Восточную Русь до границ Новгородской республики.
В 1285 году — новое нашествие и новое разорение некогда богатейшего Владимирского княжества, где княжит Дмитрий.
В 1292 году Андрей Городецкий отправляется в Орду жаловаться на брата Дмитрия. Хан Тохта, выслушав жалобщика, отряжает большое войско под предводительством своего брата Тудана для проведения карательной экспедиции. «Деденева рать», как ее называют в летописях, прошла по всей Владимирской Руси, разорив столицу Владимир и еще 14 городов.
Затем, на два десятилетия (с 1294 по 1315 годы), наступает полоса затишья — она проходит без ордынских вторжений. Напуганный и одновременно озлобленный народ медленно приходит в себя, залечивает раны.
В этот период неожиданно начинает возрастать роль Московского княжества как политического и экономического центра Руси. Там княжил третий, младший сын Александра Невского Даниил, который в конфликты между старшими братьями благоразумно не вмешивался.
И именно в его княжество, оказавшееся и географически, и политически вне зоны соперничества князей (а значит, и не подпадавшее под карательные акции монголов), постепенно стал стекаться со всей Руси трудовой люд, уставший от набегов и междоусобиц. Княжество богатело, ремесла развивались, чуть позже даже митрополичья кафедра переместилась из стольного Владимира в Москву — так возросла политическая роль Москвы.
Даниил стал основателем династии московских князей. Его сыновья Юрий Данилович, а после него Иван Данилович (Калита), внешне изъявляя покорность монгольским ханам, стали подлинными продолжателями дела своего деда Александра Невского по объединению Руси. Только объединяли они Русь уже вокруг Москвы.
Иван Калита был мудр и терпелив, богатства копил, а не тратил (за что и получил прозвище «калита», т. е. денежная сума), хороших ремесленников сманивал из других княжеств, заботился о развитии торговли, строго наказывал воров и разбойников. И войско у него было мощное, достаточное не только для защиты, но и для нападения. Короче, говоря современным языком, в его княжение были стабильность и процветание. В правление Калиты, как повествует летопись, «перестали поганые воевать Русскую землю: отдохнули христиане от великой истомы и многой тягости и от насилия татарского, и с тех пор наступила тишина по всей земле».
Но и он был сыном своего времени — времени жестокого и кровавого. Потому и действовал соответствующим образом. Когда монголы летом 1327 года послали на Тверь — главного соперника Москвы — карательный отряд мурзы Шевкала («Щелканова рать» в русских летописях), а тверичи во главе с князем Александром этот отряд уничтожили, Иван Данилович тут же этим случаем воспользовался. Он выполнил за монголов полицейские функции — прошел огнем и мечом по Тверскому княжеству, за что и получил от хана Узбека ярлык на великое княжение и даже право на сбор дани со всей Руси. А заодно нейтрализовал сопротивление тверских князей — своих главных соперников.
Политику Калиты продолжали его сыновья — Симеон Гордый и Иван Красный. Благодаря этому (невиданное дело!) в период с 1328 по 1368 годы (40 лет!) на Руси не было ни войн, ни набегов. Но после смерти Ивана Красного в 1359 году некому стало заботиться о Москве — князем остался его малолетний сын Дмитрий, которому было всего 9 лет. Но верные Ивану Красному бояре и митрополит рискнули и не стали звать в Москву никого из других князей. Надеялись, что мирных лет хватит для того, чтобы Дмитрий повзрослел.
Между тем, мира для Руси оставалось совсем немного.
Главным противником на тот момент стала даже не Орда, а Литва. В Орде разрасталась своя смута — борьба царевичей за власть, с убийствами, отравлениями, казнями и прочей «восточной спецификой». За 20 лет на престоле сменилось 25 ханов, многие улусы Золотой Орды пытались отпасть и стать самостоятельными. На Руси этот период получил хлесткое название «великая замятня». Но, хотя самим ордынцам было не до Руси, случая столкнуть между собой покоренные народы ханы не упускали. В этот раз ставка была сделана на честолюбивого и энергичного великого князя Литовского Ольгерда, который уже давно мечтал присоединить московские земли к своему княжеству.
А князь Дмитрий тем временем рос, обучался ратному делу и — под присмотром верных бояр и митрополита — премудростям государственного правления. В 1367 году был сооружен из белого камня Московский Кремль — неприступная крепость, усилено и без того достаточно мощное войско.
Молодой князь и его советники успели вовремя — Ольгерд решился выступить на стороне Орды. В 1370 году литовский князь собрал большое войско и пошел походом на Москву. Однако, как только увидел гигантские стены Кремля, башни и ров, даже не попытался осадить крепость — потоптался восемь дней под городом и ушел «со многими опасениями, озираясь и боясь за собой погони».
Борьба Руси с Литовским княжеством составляет особую и объемную страницу нашей военной истории, однако пока мы оставим ее в стороне. После Ольгердова похода рано повзрослевший князь Дмитрий Иванович поставил перед собой задачу добиться объединения вооруженных сил всех русских княжеств. Так, в 1373 году он убедил русских князей не ждать прихода ордынцев, а, собрав вместе все русские дружины, упредить их. Став сам во главе русского войска, Дмитрий подошел к Оке, в месте наиболее вероятного перехода ордынцев, только что разоривших рязанскую землю, занял оборону «и не пустили татар, и всё лето там стояли» — пишет летопись.
Через три года, заранее узнав о готовящемся набеге татар, князь Дмитрий уже сам перешел Оку во главе объединенного войска. Превентивные действия принесли плоды — враг отказался от дальнейшего продвижения на Русь и отступил.
Однако долго такие «мягкие акции» продолжаться не могли — должна была состояться решительная схватка. Тем более что «замятня» в Орде закончилась победой темника Мамая, который получил титул эмира и стал готовить поход против Московского княжества, которое еще в 1374 году вообще прекратило выплату дани. Этим честолюбивый хан надеялся достичь двух целей — усилить свои позиции в Орде и наказать вышедшего из повиновения московского князя.
Для начала на Нижний Новгород был послан крупный отряд царевича Арапши. И хотя сведения о готовящемся походе татар были получены и сводное русское войско во главе с нижегородским князем выслано навстречу, беспечность и недисциплинированность дали себя знать — ордынцы скрытно зашли русским в тыл и молниеносно разгромили рать, не успевшую даже подготовиться к сражению. В. Похлебкин пишет: «В XIII веке после такого разгрома русские обычно на 10– 20 лет теряли всякую охоту сопротивляться ордынским войскам, но в конце XIV века обстановка совершенно изменилась: уже в 1378 году московский великий князь Дмитрий Иванович, узнав, что ордынские войска намерены идти к Москве, решил встретить их на границе своего княжества на Оке и не допустить к столице».
Жестокий урок, преподанный татарами, был учтен Дмитрием. Русская рать опередила монгольское войско и перекрыла брод через реку Вожа. Три дня войско хана Бегича не решалось атаковать занявших стратегически выгодное положение русских. Наконец, 11 августа монгольская конница с криками и улюлюканьем стала переправляться через Вожу. Построенные полукругом три русских полка не двинулись с места, ожидая нападения. Татары растерялись — почему русские не наступают? Они настолько уверены в себе? А русские просто знали: они пришли сюда не отбить нападение, а уничтожить татар. И лишь когда передовые части противника форсировали реку, двинулись русские полки. Полк князя Дмитрия нанес удар в центр, а полки князей Андрея Полоцкого и Даниила Пронского стали охватывать фланги. Передние ряды татарской конницы были смяты и повернули обратно, сталкиваясь со своими же переходившими реку войсками. Началась паника, ордынцы бросились бежать. Многие утонули в реке, истребление остальных продолжалось до ночи, которая только и спасла остатки бегущих.
Битва на Воже считается преддверием Куликовской битвы, которая состоялась два года спустя. Она показала, что Русь обрела новую мощь и уже не трепещет от одного имени монголов. И что на Руси появился лидер, поставивший целью уничтожение иноземного ига.
