Сирийский колокол — 3

С начала 2013 года и на Ближнем Востоке, и на Западе с новой силой началось напряженное обсуждение вопроса о том, состоится или нет международная интервенция в Сирию.

В середине января к международной интервенции в очередной раз призвал Катар, который уже давно стоит на этой позиции. Одновременно по государственному ТВ Сирии были показаны спутниковые снимки моделей президентского дворца в Дамаске. Модели построены в Дохе, столице Катара, и предназначены для отработки штурма сирийского оригинала.

Президент Сирии Башар Асад, судя по всему, относится к такой перспективе серьезно и, по сообщениям иранских СМИ, отдал приказ: в случае его ликвидации — нанести удар по американским и израильским целям в Средиземном и на Красном море.

К этому времени казалось, что решительные действия международных сил в Сирии уже близки и неминуемы. Однако затем Дамаск получил настолько сосредоточенную дипломатическую поддержку от Ирана, что это не могло не сыграть роли в некотором изменении отношения на Западе к сирийской проблеме.

15 января 2013 года в Тегеране прошли сирийско-иранские переговоры на уровне премьер-министров, посвященные «иранской помощи Дамаску, противостоящему террористической агрессии». При этом участники переговоров подчеркивали намерение Тегерана и Дамаска «объединить свои потенциалы в противодействии экономической блокаде».

17 января первый вице-президент Ирана Мохаммад Реза Рахими заявил по итогам переговоров, что Иран «не пожалеет усилий для оказания ВСЕХ (выделено нами — М.П.) форм поддержки народу и правительству Сирии, противостоящим террористическому заговору».

Еще во время переговоров, 16 января, официальный представитель госдепартамента США Виктория Нуланд заявила о том, что США не имеют данных о применении правительством Сирии химического оружия против мирных жителей в Хомсе в декабре прошлого года. Таким образом, США дали понять, что на текущий момент не считают возможным использовать в Сирии химическое оружие как повод для вторжения, печально известный по Ираку.

Дальнейшие события обозначают, по меньшей мере, одну из причин такой американской (и не только американской) осторожности.

21 января 2013 года прозвучало новое выступление Ирана в поддержку Дамаска. Советник иранского духовного лидера аятоллы Хаменеи — Али Акбар Велаяти — объявил в интервью ливанскому телевидению: «Мы верим в то, что должны произойти реформы, порожденные волей сирийского народа, но без того, чтобы люди, требующие реформ, прибегали к насилию или помощи Америки».

Эту позицию Иран настойчиво демонстрирует с конца прошлого года, когда иранский министр иностранных дел Али Акбар Салехи объявил, что «Иран не допустит навязывания Сирии иностранных западных решений».

Теперь, уже 26 января, Велаяти высказался еще более жестко: «Сирия играет самую основную и ключевую роль в регионе для продвижения крепкой политики сопротивления. Поэтому нападение на Сирию рассматривалось бы как нападение на Иран и иранских союзников».

Тем временем процесс оформления сирийской оппозиции тоже переживает не лучшие дни.

В конце января в Стамбуле проходили переговоры представителей проамериканского сирийского объединения «Национальная коалиция оппозиционных и революционных сил». В результате этих переговоров лидерам сирийской оппозиции не удалось решить главную задачу: сформировать переходное правительство Сирии не позволили разногласия.

Помимо этого, 28 января в Париже прошла конференция сирийской оппозиции, с участием 50 стран и международных организаций. Эта конференция, как утверждают, тоже не принесла результатов. На ней сирийская коалиция не сумела пока убедить собравшихся представителей снабдить ее деньгами и оружием в достаточном для решительных действий объеме. И причина этого понятна: ранее президент Франции Олланд уже указывал на то, что необходимым условием широкомасштабной помощи сирийской оппозиции является формирование переходного сирийского правительства. А именно этого достичь все еще не удается.

Позднее эта картина дополнилась описанием того явного разочарования, которое вызывает в среде сирийских оппозиционеров общение с представителями американских спецслужб. В феврале об этом написало издание The Daily Beast. Этот популярнейший американский ресурс опубликовал статью под названием «ЦРУ обмануло сирийских повстанцев?», в которой приведены высказывания представителей сирийской оппозиции об отношении к США.

Основным предметом обсуждения в статье являются встречи представителей сирийской оппозиции с сотрудниками ЦРУ в турецком городе Газиантеп, проходившие в середине прошлого года и организованные перебежчиком Фирасом Тласом, членом семьи влиятельнейших сирийских финансистов. Ирония в том, что семья Тласов десятилетиями была чрезвычайно близка семье Асадов, занимала высокие посты и обладала значительным влиянием в Сирии. Став перебежчиком, Фирас Тлас пообещал использовать свои немалые финансовые средства на «сирийскую революцию». После побега он организовал вышеупомянутые встречи представителей вооруженной оппозиции с сотрудниками ЦРУ, на которых давались обещания «помощи повстанцам» — вплоть до военной поддержки в случае результативности их действий. К январю 2013 года Тлас пришел к заключению, что все даваемые ЦРУ обещания были пустыми. В связи с этим в феврале 2013 года в разговоре с корреспондентом The Daily Beast Тлас высказал мнение о том, что, по-видимому, задача США состоит не столько в свержении Асада, сколько в том, чтобы война в Сирии продолжалась. То есть — реализовывалась та самая стратегия хаоса, о которой мы говорим, обсуждая мироустроительные войны на Ближнем Востоке.

Помимо этого, The Daily Beast приводит также оценку Салмана Шейха, директора Центра Брукингса в Дохе, который сказал изданию об обещаниях ЦРУ сирийской оппозиции: «Было много невыполненных обещаний. Уровень раздражения и недоверия запредельный. И я не уверен, что это можно будет исправить».

Третья оценка, приведенная The Daily Beast, принадлежит оружейному контрабандисту, переправлявшему оружие сирийской оппозиции: «Они дают нам 10 пуль, чтобы, когда они у нас закончатся, мы пришли за новыми. Если бы они дали нам 20, то мы могли бы продвинуться, но они не хотят этого. Они просто хотят уравновесить власть режима».

Это сформировавшееся за последние месяцы низовое впечатление о планировании затяжной войны получило в конце января своеобразное подтверждение из уст президента США.

27 января вышло интервью Барака Обамы журналу The New Republic, где американский президент высказывается осторожно: «В такой ситуации, как в Сирии, я должен спросить: можем ли мы что-то изменить? Не приведет ли это к еще большему насилию или применению химического оружия?»

Понятно, что такое напутствие не вызывает энтузиазма у действующих и потенциальных спонсоров сирийской оппозиции. А Обама к тому же добавил: «Мы не питаем никаких иллюзий. Грядут тяжелые дни. Но абсолютно ясно, что режим продолжает слабеть и теряет контроль над страной».

Сразу после этого выяснилось, что иллюзий не питает не один американский президент. И что впечатление о затяжном характере сирийского конфликта складывается не только в среде сирийских боевиков, но и во вполне рафинированных кругах на Западе.

2 февраля на страницах германской «Ди Вельт» появилась статья «Сирия и Египет на пути к «несостоявшемуся государству». Автор статьи Рихард Херцингер упрекает Запад в неготовности помочь сирийской оппозиции и так определяет сегодняшнее состояние Ближнего Востока: «Насилие, хаос и новое угнетение определяют теперь лицо «арабской весны», на которую Запад возлагал сначала столь большие надежды, следуя ложной аналогии с мирными революциями в Восточной Европе 1989–1990 годов. … Границы государств Ближнего Востока все еще соответствуют предписаниям, навязанным после Первой мировой войны Версальским договором. Большей частью «военные деспотии», последовавшие за деколонизацией арабского мира, не дали своим народам подлинной политической и культурной идентичности.

Сейчас, когда рушатся тиранические режимы, начинают проявляться скрытые и долго ждавшие своего часа этнические и религиозно-сектантские противоречия. Застрявший на этой взрывоопасной чересполосице арабский мир стоит перед задачей достижения нового общественного договора, который позволит найти возможность присоединиться к миру глобального Модерна. Но такой объединяющей главной идеи для подобного договора не существует».

Как не существует? Она есть. Просто это радикально-исламистская идея построения халифата, которая вас не устраивает. Или, точнее, кого-то из вас устраивает. Но тех, кого это не устраивает, устраивает хаос. Так что все в порядке. Налицо конфликт двух мироустроительных моделей. Как говорят в таких случаях, что и требовалось доказать.

Общий вывод Херцингера таков: «В среднесрочной перспективе нам следует распрощаться с иллюзиями относительно «арабской весны».

Что имеется в виду под иллюзиями? На поверхности лежит ответ, что речь идет об иллюзиях по поводу быстрого демократического преображения в регионе. Но за этим западным штампом все более явно прослеживается и другое понимание: не исключено, что Запад отказывается от иллюзий по поводу того, что сменить сирийский режим и вообще замкнуть весь контур ближневосточных переворотов удастся без большой войны. Такой войны, которую уже можно будет без образных выражений и преувеличений назвать мировой. И которую не удастся долго удерживать в рамках ближневосточного региона. Ведь именно на эту перспективу указывают заявления иранских официальных лиц. И на Западе это было, очевидно, услышано. Во всяком случае, пока что там взяли тайм-аут.

2 февраля 2013 года министр обороны Германии Томас де Мезьер, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности, выразил сомнение в возможности проведения в Сирии международной миротворческой операции. И указал на невозможность «одностороннего вторжения» в Сирию без решения Совета безопасности ООН.

Де Мезьер заявил также, что интервенция в Сирию не принесла бы результата даже в том случае, если бы была легитимной. При этом для серьезного успеха, по его словам, потребовалось бы ввести более 100 тысяч солдат. Вообще же германский министр обороны определил военное вмешательство в сирийский конфликт как «весьма затратное» и «чертовски сложное». И заключил, что, по его мнению, гражданская война в Сирии продлится долго.

Интересно, что еще через несколько дней на сходную позицию встал генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен, который заявил 11 февраля в интервью брюссельской интернет-газете EUobserver: «Мое твердое убеждение, что любое иностранное военное вмешательство будет иметь непредсказуемые последствия, потому что сирийское общество очень сложное политически, этнически, религиозно и в региональном контексте».

А что означает это самое «в региональном контексте»? Да то и означает, что Дамаск, судя по всему, не остается без союзников, как остался без них Триполи при Каддафи.

И это не только Иран. В начале февраля сирийский министр иностранных дел Фейсал Аль-Мекдад встречался в Пекине с главой МИД КНР Чжаном Чжицзюнем, которого благодарил за помощь Китая в сопротивлении возможности международного военного вмешательства в дела Сирии.

В последнее время на Западе любят ссылаться на то, что ПВО Сирии гораздо серьезнее того, чем располагала уничтоженная западной коалицией Ливийская Джамахирия. При этом не договаривают, что ведь и Муаммар Каддафи никогда не имел того уровня поддержки в арабском мире, который сейчас получает в Иране Башар Асад. Вдобавок, в период войны в Ливии Россия не оказала Триполи поддержки. В случае с Сирией ситуация несколько иная. Российский МИД месяцами сопротивляется американскому давлению по сирийскому вопросу, не желая способствовать падению Дамаска. А президент Сирии Башар Асад с присущей ему резкой откровенностью уже сказал о том, что Россия при этом защищает не Сирию, а себя.

Итак, появляется смутное опасение, что международная интервенция, даже опрокинув режим в Дамаске, приведет также и к развязыванию мировой войны. И это опасение пока что еще вызывает торможение на Западе. Такая цена за мироустроительный передел на Ближнем Востоке для Запада все еще слишком высока. Конечно, скорее всего, это остановка временная. Но что-то в этой машине западного давления вдруг замерло и ждет. Чего? Об этом — в следующих статьях.