Территория войны
В нашей стране и на всем постсоветском пространстве всё более явно заявляет о своем существовании одно из крупнейших в мире халифатистских объединений — международная партия «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия Исламского освобождения»). А ведь халифатизм, то есть стремление к созданию халифата — один из немногих открыто заявленных мироустроительных проектов современного мира.
В электронных СМИ можно обнаружить значительное количество самой разной информации о деятельности партии «Хизб ут-Тахрир» — в Европе, на Ближнем Востоке, в Средней Азии, в Крыму. Однако для того, чтобы исследовать сами принципы существования «Хизб ут-Тахрир», необходимо всмотреться в истоки создания данной организации, а также вчитаться в базовую литературу партии.
Читатели рубрик «Мироустроительная война» и «Диффузные войны» уже встречались с таким явлением, как халифатизм, — приверженность проекту воссоздания халифата на политической карте мира. А также с такой категорией верующих, как халифатисты, — грезящие о халифате радикально настроенные мусульмане, объединяющиеся в различные сообщества и организации.
В предлагаемой ниже статье мы обратимся к вопросу о том, каким видит возрождение халифата партия «Хизб ут-Тахрир» — наиболее серьезная на постсоветском пространстве политическая сила, организующая радикальных исламистов.
Эта партия была создана в 1953 году судьей апелляционного суда в Иерусалиме Такъиюддином Набхани (умер в 1977 г.) как филиал «Братьев-мусульман». И за много лет существования превратилась в одну из самых широко распространенных организаций исламских фундаменталистов.
Формально «Хизб ут-Тахрир» «работает во всех слоях общества для того, чтобы вернуть мусульман к исламскому образу жизни путем установления государства Халифат, исключительно политическими методами». Этот базовый принцип многократно воспроизводится в пропагандистской литературе партии. В том числе, в установочном тексте «Радикализация, Экстремизм и Исламизм. Реалии и мифы в «Войне с терроризмом», размещенном на российском сайте «Хизб ут-Тахрир».
Оставим в стороне заявление об «исключительно политических методах» хизбовцев, которое опровергают правоохранители самых разных стран. И сделаем предметом нашей статьи рассмотрение того смысла, который вкладывают идеологи этой «всемирной Исламской политической партии» в понятие «халифат».
Однако прежде всего необходимо хотя бы вкратце напомнить, как сложился исторический халифат.
Подобно многим выдающимся лидерам в истории человечества, Мухаммад не оставил распоряжений о своем преемнике. Вопрос передачи власти осложнялся еще и тем, что у Пророка не имелось прямых наследников мужского пола: последний его сын скончался во младенчестве незадолго до смерти отца.
Мухаммад был не только племенным арбитром, провидцем и духовным руководителем общины верующих, предстоящим на молитве, но и предводителем воинства, постепенно подчинившего исламу всю Аравию. Потому кончина Пророка (8 июня 632 г.) стала трудным временем для Ислама. В Аравии поднимала голову племенная оппозиция, в племенах выдвигались собственные пророки, вещавшие от имени разных богов. Началась война всех против всех, получившая название ридды или отступничества. Необходимо было срочно выбрать преемника и, преодолев замешательство, продолжить дело ислама.
Первым из преемников Мухаммада стал Абу Бакр (632–634), отец его любимой жены Аиши, на руках которой скончался Пророк. Он принял титул халиф (правильней халифа, т. е. преемник Посланника Аллаха). Суть и специфика власти халифа заключается в том, что в отличие от шаха или султана халиф — одновременно светский и духовный глава государства, фактически его харизматический лидер, соединяющий в своих руках разные ветви власти. В этом смысле он действительно преемник Пророка, обладающий всеми его полномочиями, кроме пророческих. Так фактически и родилась политико-государственная система ислама, получившая название халифат.
Позднее халифат рос территориально и организационно, каждый из последующих халифов вносил в него что-то свое. Выборы халифов также проходили по разным моделям. Приходили они к власти и без выборов. Тем не менее именно вопрос о халифе стал камнем преткновения для ислама и причиной его разделения на течения.
Представители самой ранней в истории ислама религиозно-политической группировки хариджитов считали несправедливой наследственную власть в халифате, поскольку она закрепляет неравенство в мусульманской общине и выдвигает халифа не по личным достоинствам, а по кровному родству; поэтому глава государства, он же духовный руководитель (имам) — должен избираться самими мусульманами. Его выбирает община, которая также может его сместить. А если избранный халиф окажется недостойным доверия, станет тираном или предаст интересы общины ради своих личных интересов, то он может быть предан суду или даже казнен.
Итак, суверенная власть, согласно учению хариджитов, принадлежит мусульманской общине, а имам-халиф является лишь уполномоченным общины, военным вождем и защитником ее интересов.
В противоположность хариджитам (и суннитам), шииты принципиально отвергали саму возможность избрания халифа. Они отстаивали принцип наследственной верховной власти и ее возвращения в «семью пророка», под которой они подразумевали исключительно ветвь Алидов.
Вопрос об отличии между суннитами и шиитами является для верующих мусульман или исламоведов предельно ясным. Но наше общество не состоит из мусульман и исламоведов. А как только этот вопрос начинают обсуждать не входящие в их число граждане России, начинается невероятная путаница. В этой связи считаю важным дать очевидные, но совершенно необходимые разъяснения. Я уже сказал о том, что у Мухаммеда не было сына-наследника. Была дочь, муж которой Али ибн Аби Талиб являлся одним из ближайших сподвижников Пророка. Но о них — несколько позже.
По причине отсутствия сына-наследника власть от Мухаммеда перешла сначала к уже упоминавшемуся нами Абу Бакру, тестю Мухаммеда (отцу жены Мухаммеда Аиши). Затем от первого халифа Абу Бакра власть перешла ко второму халифу Омару (Умар ибн ал-Хаттаб, 634–644 гг.). Умар ибн ал-Хаттаб — также один из близких соратников Пророка. Третьим халифом стал еще один ближайший сподвижник Пророка — Осман (Усман ибн Аффан, 644–656 гг.). И только четвертым халифом стал Али (Али ибн Аби Талиб, муж дочери Мухаммеда Фатимы), убитый в 661 г.
Ну так вот. Для суннитов все эти халифы считаются праведными. Что же касается шиитов, то они глубоко убеждены, что власть от Мухаммеда должна была перейти именно к Али и никому другому (раз уж родная дочь Мухаммеда Фатима не могла стать халифом, то им должен стать самый близкий к Фатиме человек, то есть ее муж).
А поскольку этого не произошло, то шииты считают первых трех халифов узурпаторами, лишившими власти единственного законного и праведного халифа — Али.
Более подробное изложение данного сюжета (анализ последующих конфликтов, судьбы династии Фатимидов и так далее) уведет нас далеко в сторону. Поэтому, указав, что возраст конфликта между суннитами и шиитами практически равен возрасту самого ислама и что хотя бы по этой причине простых способов разрешения этого конфликта не существует, я перехожу к более современным сюжетам.
В итоге исторического развития и борьбы различных политических сил халифат претерпел смену нескольких династий и столиц, раздробленность и упадок.
История Багдадского халифата заканчивается падением Багдада в 1258 году, когда последний аббасидский халиф был казнен монголами.
Мамлюкские правители Египта и Сирии поспешили восстановить халифат в 1261 году, сделав своим халифом аль-Мустансира (дальнего родственника Аббасидов).
В 1517 году, после завоевания Египта турками, потомок аль-Мустансира был перевезен в Стамбул, где, согласно официальной традиции, последний Аббасид передал свои права турецкому султану Селиму Грозному (правил в 1512–1520 гг.).
В 1924 году институт халифата, духовного центра всех суннитов, был официально упразднен первым президентом Турецкой Республики Кемалем Ататюрком.
Каким же видят восстановление халифата сторонники «Хизб ут-Тахрир»? И почему этот вопрос должен волновать нас? К сожалению, представления «Хизб ут-Тахрир» о должном мироустройстве не могут не коснуться всех граждан Российской Федерации. Ведь, по мнению активистов этой организации, «часть будущей территории Халифата сейчас незаконно удерживается неверными, в том числе входит в состав РФ». И эта цитата уже не из пропагандистской литературы. Тут совсем другое дело. Речь идет об уголовном расследовании. В декабре 2012 года в российской открытой печати сообщалось о задержании в Нижнем Новгороде вооруженной группы выходцев из Таджикистана. Задержанные имели опыт участия в боевых действиях в Таджикистане, Узбекистане и афгано-пакистанской зоне и принадлежали к «Хизб ут-Тахрир». Именно в показаниях проходящих по данному делу подозреваемых и зазвучали фразы, подобные указанной выше.
Таким образом, мироустроительный проект хизбиев несовместим с территориальной целостностью России да и с ее существованием. Вот еще одна цитата из показаний задержанного по тому же делу о вооруженных боевиках: «Партия борется за образование Великого Халифата путем включения части территорий бывшего СССР, а в перспективе — и территории всего мира».
Литература «Хизб ут-Тахрир» на тему о халифате весьма разнообразна. Решительным людям адресованы одни издания, созерцающим интеллектуалам — другие, любителям старины — третьи, а модернистам — четвертые. Но все они содержат сочетание риторики ультратрадиционалистской с риторикой правозащитной.
Вот первый случай (в работе «Исламское государство», написанной основателем партии — Такияддином Набхани): «Воистину, это просвещение является оружием Запада, направленным против Исламского государства».
А вот правозащитная лексика (в современном тексте «Радикализация, Экстремизм и Исламизм»): «Незаконная война в Ираке, которая не поддерживается местными жителями, была основана на лжи и проводилась именно для замены режима, а не ради их безопасности. ... Все больше людей недовольны оккупацией Ирака, сопровождающейся нарушениями прав человека. Эта оккупация длится на протяжении долгого времени, всячески поддерживая тиранов, подобных Саддаму Хусейну. Эта война является угрозой безопасности и общественным связям на Западе».
Такое свойственное постмодернизму смешение стилей, непримиримости с апелляцией к правозащитности характерно и для практики «Хизб ут-Тахрир» в России. Так, 5 августа 2012 года, на халифатистском митинге в Казани прозвучали слова Рустама-хазрата Сафина из печально известной ваххабитской мечети Аль Ихлас: «...и для того чтобы прекратить этот произвол мы пришли на этот санкционированный митинг, присутствие на котором является фардом (религиозной обязанностью) для всех мусульман, которые хотят жить в правовом государстве».
Это сочетание несовместимого в пропагандистской лексике создает впечатление, что проект халифата в представлении «Хизб ут-Тахрир» являет собой некий постмодернистско-архаический конструкт (хотя, конечно, анализ этого предположения выходит за рамки газетной статьи). Однако то, какова должна быть внешняя и внутренняя политика халифата, его сторонники излагают совершенно ясно.
Основатель «Хизб ут-Хахрир» Набхани пишет прямо: «Внешняя политика [халифата] — это взаимоотношения государства с другими народами и государствами, цель которых соблюдение внешних интересов уммы. Эта внешняя политика основывается на неизменной прочной идее... Этой прочной идеей является распространение Ислама по всему миру, всем народам и нациям. ... Метод претворения этой внешней политики тверд и неизменный. Этим методом является джихад. Он не меняется со сменой правителя». При этом невозможно предполагать, что под джихадом Набхани понимает идею самосовершенствования. Поскольку ниже он пишет только о войне.
Теперь — о внутренней политике халифата. В работе «Исламское государство» Набхани пишет: «Внутренней политикой Исламского государства является воплощение законов шариата внутри государства». Звучит вроде бы логично. Но по какой правовой школе, по какому мазхабу и какими судьями будут выноситься «шариатские» решения? Ведь именно конфликт правовых школ (маликитской и ханбалитской) стал одной из причин гражданской войны в шариатской Ичкерии, когда младшее поколение судей, воспитанных за рубежом, вошло в конфликт с чеченскими стариками-традиционалистами.
Итак, картина, которая видится при первом же взгляде на установочные тексты «Хизб ут-Тахрир», вполне угрожающа. Данный мироустроительный проект несовместим ни с существованием Российской Федерации, ни с умеренным суннитским исламом, ни тем более с шиитским и суфийским — так как, по словам Набхани, «эти люди являются кафирами («неверными»), поэтому их дела в расчет не берутся и созданные ими государства не являются ни Исламским государством, ни Халифатом».
А значит, идеологами «Хизб ут-Тахрир» всему постсоветскому пространству назначено быть «территорией войны» и ничем другим. Неслучайно еще в декабре 2013 года поползли слухи о присутствии в Киеве нескольких сотен боевиков «Хизб ут-Тахрир». Так значит, время проповедей заканчивается и начинается время действий?
